Конституция ч.2 ст.26 закрепляет право каждого на пользование родным языком и свободный выбор языка общения. Также Конституция указывает что государственным языком на всей территории Российской Федерации является русский язык, а республики вправе устанавливать свои государственные языки, которые наряду с русским языком могут употребляться в органах власти и государственных учреждениях республик.
Язык, на котором ведется уголовное судопроизводство определяется Законом о судебной системе (ст.10) и ст. 18 УПК.
В соответствии с ними уголовное судопроизводство ведется на русском языке, а также на государственных языках входящих в состав РФ республик.
В Верховном суде и военных судах производство по уголовным делам ведется на русском языке.
Значит, во всех других судах общей юрисдикции, а также в органах расследования республик, в соответствии с Конституциями этих республик производство может вестись на государственных языках этих республик.
Однако, практически судопроизводство ведется на русском языке на территории РФ повсеместно.
Участники уголовного производства недостаточно владеющие языком, на котором ведется производство по уголовному делу дают показания, ходатайства, жалобы на родном языке (или языке которым они владеют). И все документы, которые должны быть им предоставлены для ознакомления должны быть переведены на тот язык, которым они владеют. Участие переводчика в этих случаях обязательно. Необходимо обеспечить участие переводчика и в тех случаях, когда участник соглашается обходиться без переводчика или по собственной инициативе заявляет о нежелании обращаться к его помощи, но очевидно, что он недостаточно владеет языком на котором ведется судопроизводство. Не предоставление переводчика является серьезным нарушением закона.
Следует также иметь ввиду что в судебной практике встречаются факты, когда участники процесса злоупотребляют своими правами на предоставление переводчика или отказа от него.
Так, по делу Д., грузина по национальности, обвиняемого по ч. 4 ст. 162, ч. 3 ст. 222 УК РФ, судья Тульского областного суда возвратил дело прокурору для устранения нарушений, выразившихся в необеспечении Д. переводчиком, тем самым нарушении его права изъясняться на языке, которым он владеет.
В своем представлении государственный обвинитель оспорил постановление судьи о возвращении дела на дополнительное расследование, ссылаясь на то, что Д. русским языком владеет, что было установлено в ходе предварительного расследования, а ходатайство о предоставлении переводчика им было заявлено лишь при ознакомлении с материалами уголовного дела с целью затягивания сроков предварительного следствия.
Изучив материалы дела, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ пришла к выводу о том, что оснований полагать, что Д., грузин по национальности, не владеет или недостаточно владеет языком судопроизводства, нет. Так как Д. перед допросом в качестве подозреваемого о необходимости участия переводчика не заявлял, мотивируя тем, что русским языком владеет свободно. При последующих допросах Д. в качестве обвиняемого и проведении с ним более 60 следственных действий с участием защитника заявлял, что желает давать показания на русском языке и в услугах переводчика не нуждается. Кроме того, Д. собственноручно выполнял записи в протоколах допросов, что желает давать показания на русском языке. Несмотря на то что Д. родился в Грузии, он с 3-го класса изучал русский язык, свободно общается на русском языке, может читать и писать. С 1996 г. проживал в России, в г. Туле, дважды был судим и отбывал наказание на территории Тульской области. Кроме того, из характеристик учреждения Управления Федеральной службы исполнения наказания по Тульской области следует, что Д. свободно говорит с сокамерниками на русском языке, поддерживает связь с обвиняемыми путем передачи записок, что также свидетельствует о знании им русского языка, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ не нашла препятствий к рассмотрению дела судом и оснований для возвращения его прокурору. В результате чего постановление суда отменила и направила дело на новое судебное рассмотрение в тот же суд со стадии предварительного слушания.
В то же время, в таких случаях, когда могут возникнуть сомнения в знании участником языка и его дальнейшее недобросовестное поведение, рекомендуется:
1. принять от этого лица собственноручное письменное заявление об отказе от переводчика с указанием конкретной причины; подробно допросить участника о месте рождения, получении образования, уровне владения языком судопроизводства, истребовать у него аттестат, диплом учебного заведения, подтверждающие получение образования на языке, на котором ведется судопроизводство по данному делу, после чего рекомендуется предложить участнику судопроизводства собственноручно записать свои показания или дополнения к ним в протоколе допроса
2. Применять при производстве следственных действий аудио- и видеозапись, которые позволят фиксировать уровень владения языком судопроизводства.
3. Если материалы, подтверждающие достаточный для участника уровень владения языком судопроизводства, собраны, однако на одном из этапов уголовного судопроизводства лицо заявляет ходатайство о предоставлении ему переводчика, все же следует удовлетворить ходатайство данного лица и обеспечить ему переводчика для производства последующих процессуальных действий.
Таким образом, в ходе уголовного судопроизводства, с одной стороны, необходимо принимать все меры для обеспечения права пользоваться своим родным языком, а с другой стороны - меры, направленные на воспрепятствование злоупотребления процессуальными правами участниками процесса.
Кроме того, необходимо помнить, что незнание языка, на котором ведется судопроизводство ограничивает право подозреваемого, обвиняемого на полноценную защиту. Поэтому в случае не владения языком в обязательном случае предоставляется и защитник.
Данный принцип (языка уголовного судопроизводства), как нетрудно заметить, связан с принципами охраны прав и свобод человека и гражданина и обеспечением права на защиту.
