Некоторые обряды перехода, рассмотренные изолированно: 1. Волосы; 2. Покрывало; 3. Особые языки; 4. Сексуальные обряды; 5. Удары и бичевание; 6. Обряды первого раза. — Церемонии ежегодные, сезонные, ежемесячные, ежедневные. — Смерть и возрождение. — Жертвоприношение, паломничество, обет. — Промежуточное состояние. — Параллелизм в ритуалах, систематизированный на материале древнего Египта
Теперь следовало бы рассмотреть каждый обряд перехода и показать, является ли он обрядом отделения, промежуточного состояния или включения. Но подобное исследование потребовало бы многих томов, так как почти каждый обряд может быть интерпретирован по-разному и в зависимости от того, составляет ли он часть целой системы или является изолированным обрядом, выполненным по тому или иному поводу1. Перечень подобных примеров приводился неоднократно2, и все обряды, содержащие, с одной стороны, акт разрыва, а с другой — акт связи, почти не представляют повода для новой дискуссии. Так, обрезание я объясняю как обряд отделения, а противоположный смысл заключен в «сакральной связи», очень широко применявшейся, особенно в свадебных обрядах и обрядах по поводу вступления на престол. Такой связью были веревка, узел, а также их аналоги — пояс, кольцо, браслет, венец (первоначальной формой венца была повязка).
Однако отдельные обряды, которые я рассматриваю как обряды перехода, нуждаются в подкреплении некоторыми соображениями.
1 В связи с этим ср. обряды, отмеченные к Monseur E. La proscription religieuse de l'usage récent - RHR. T. LIII (1906), c. 290-305.
2 См. выше, с. 20-22, 31-33, 40-41, 49, 52-55, 61, 120-124, 148-150.
1. Волосы. Они стали предметом монографии Вилькена1, положения которого были приняты и развиты Роб. Смитом2, С.Хартландом и другими. В действительности акт, который называют «приношение в жертву волос», включает два различных действия: а) отрезание волос, б) посвящение волос кому-нибудь или чему-нибудь, освящение или жертвоприношение. Отрезать волосы означает отделиться от прежнего мира; посвятить волосы значит связать себя с сакральным миром вообще, а более конкретно с божеством или демоном, которого превращают таким образом в своего родственника. Но это только одна из форм использования отрезанных волос, в которых пребывает часть личности, точно так же как в крайней плоти или срезанных ногтях. Очень часто в некоторых местностях такого представления нет, и с волосами, ногтями и прочим ничего не делают. В других местностях, где это представление существует, их закапывают в землю, сжигают, хранят в мешочке, доверяют кому-либо из родственников и т.д. Обряд стрижки волос и выбривания части шевелюры (тонзуры) выполняется по поводу различных обстоятельств: обривают голову ребенка, чтобы подчеркнуть, что он вступает в новую стадию жизни; бреют голову девушки в момент свадьбы, чтобы обозначить изменение возрастного класса; вдовы также отрезают себе волосы, чтобы разрушить связь, созданную браком (причем обычай класть волосы на могилу придает обряду большую силу); иногда умершему отрезают волосы (все с той же целью). Этот обряд отделения основан на том, что волосы своей формой, цветом, длиной, способом укладки представляют легко узнаваемую отличительную черту, как индивидуальную, так и коллективную. «Девочкам рехамна (Марокко), когда они очень малы, бреют голову, сохраняя пряди спереди и клок на макушке. Достигнув возраста половой зрелости, девушки отращивают волосы, сохраняя пряди надо лбом и подбирая остальные наверх Когда девушка выходит замуж, то заплетает волосы в две косы, ниспадающие сзади; став матерью, женщина перекидывает косы на грудь»3. Таким образом, рехамна прической отмечают стадии жизни девушек и их принадлежность к той или иной категории женского сообщества. Можно привести много других свидетельств того же порядка. Я хочу подчеркнуть, что различные манипуляции с волосами очень часто входят в класс обрядов перехода4.
1 Wilken J.-A. U eber das Haaropfer. — Revue coloniale internationale. T. III; кроме того, ср. многочисленные примеры у Фрэзера: Frayer J.-G. The Golden Bough. Т. I, с. 368-389.
2 Smith Rob. Die Religion der Semiten, с. 248-255.
3 Doutté E. Merrâkech, с. 314-315.
4 Роб. Смит (Die Religion der Semiten, с. 250—252) справедливо заметил, что от резать или подстригать волосы — распространенный обряд инициации, идентичный
2. Покрывало. «Почему, — спрашивал себя Плутарх, — покры вают голову, поклоняясь богам?» Ответ прост: чтобы отделиться от мирского и находиться только в сакральном мире. Ведь даже взгляд, как сказано по поводу шаммар, это уже контакт. Когда поклоняются богам, участвуют в жертвоприношении или свадеб ных обрядах и проч., под покрывалом скрываются временно. Но в других случаях (обряды отделения или приобщения или и то и другое) носят покрывало постоянно. Таков, например, порядок для мусульманок, евреек Туниса и др. С одной стороны, они принад лежат к сообществу одного пола, с другой — к определенному се мейному сообществу и поэтому должны изолировать себя от ос тального мира, скрываясь под покрывалом. То же в католицизме: перейти из начальной стадии (послушничество) в стадию оконча тельного приобщения к сообществу монахов называется «скрыть ся под покрывалом». Наконец, у некоторых народов вуаль, кото рую носит вдова, отделяет ее от умершего мужа или от других замужних женщин либо только на время траура, либо навсегда. Еще один пример: Сократ, чтобы отделиться от мира живых и приобщиться к миру мертвых и богов, испив чашу цикуты, наки нул на себя покрывало. Но, когда он должен был посоветовать Критону принести в жертву Эскулапу петуха, т.е. снова совершить действие живого человека, он приоткрыл лицо и тотчас закрыл его снова1.
Когда римляне «посвящали» что-либо богам, они закутывали в покрывало намеченные жертвы, таким образом отделяя их от этого мира, чтобы приобщить к другому — божественному и сакральному. Таким же образом объясняется христианский обряд приобщения к таинствам.
3. Особые языки. Во время большей части церемоний, речь о которых шла выше, и тем более в промежуточные периоды упот ребляют особый язык. Иногда его словарь целиком неизвестен в
_____________________________________________________
посвящению. Точнее было бы сказать, что один и тот же обряд существует в ритуале перехода и ритуале посвящения одновременно.
1 Нет основания, как сделал Рейнак в исследовании о «покрывале евхаристии», связывать это с представлением, что «взгляд трупа осквернил бы божественный свет» (Reinach. Cultes, Mythes et Religions. T. I, c. 299-311). На с 309 он нашел некоторое объяснение того же порядка, как и мое, но не справился с аргументом — «соотношением между очищением, покаянием и трауром». А между тем связь обряда покрывания посвящаемого с использованием общего покрывала во время свадебных римских и христианских церемоний могла бы открыть ему смысл обряда отделения и приобщения одновременно с религиозной практикой, о которой идет речь.
обществе или неупотребителен в нем, а иногда специфика его состоит в запрете употреблять некоторые общепринятые слова. Таким образом, имеются языки для женщин, посвящаемых, кузнецов, священников (язык литургии) и т.д. Это явление того же порядка, что и перемена костюма, нанесение увечий, специальная пища (пищевые запреты), т.е. совершенно естественный способ отличия. Я не останавливаюсь на этом пункте, так как более подробно рассматривал его в другом месте1.
4. Сексуальные обряды. Запрет полового акта — один из элементов значительной части церемониальных комплексов. У тех народов, которые в соитии не видят ни нечистоты, ни магически-религиозной опасности, нет необходимости в его табуировании. И естественно, что там, где представление о нечистоте существует, любой человек, желающий войти в сакральный мир и действовать в нем, должен «очиститься» и сохранять себя в этом состоянии. С другой стороны, соитию придается противоположный смысл — сакральный. Здесь перед нами одна из форм «вращения», т.е. изменение понятий сакрального на противоположное (о чем было сказано в I главе). Будучи нечистым, сексуальный контакт является «силой, наделенной могуществом», вот почему он и считается обрядом высшей эффективности. Очевидно, что соитие с проституткой, посвященной божеству, это лишь одно из средств того же порядка, что и причастие. Оно совершается для того, чтобы приобщиться к божеству или даже идентифицироваться с ним2. За половым актом следует сохранить и его естественный смысл — внедрение. Некоторые обряды более сложны, например обрядовая проституция в храме богини Милитты: каждая девушка должна была однажды отдаться чужеземцу за деньги. Лучшую интерпретацию этому дал Вес-термарк, полагавший, что соитие с чужеземцем было средством обеспечить девушке чадородие, так как считалось, что чужеземец обладает сакральной силой3. Девушка не была сакральной проституткой в собственном смысле слова: акт, совершавшийся в сакральном месте, одновременно преследовал, возможно, и еще одну цель — приобщить чужеземца к божеству или сообществу девушки.
1 Gennep A., van. Essai d'une théorie des langues spéciales. — Revue des Études Ethnographiques et Sociologiques, 1908, c. 327-337.
2 Я считаю бесполезным рассматривать все теории, предшествующие теории Кроули, Фрэзера и других; нет лучшего способа для выражения тесного интимного приобщения. Даже совместная трапеза представляется более сложной по сравнению с соитием.
3 Westermark E. The Origin and Development of Moral Ideas. T. II, с 445-446.
Соитие как завершающий акт церемоний инициации я рассматриваю как обряд включения. В Австралии, например, обрядом такого порядка является соитие, совершаемое ради приобщения вестника к племени1; в иных случаях цель такого акта — обеспечить благоприятный ход церемоний2, иногда это акт братания (обмен женами, сестрами, одалживание их и т.д.).
По поводу «половой распущенности», свойственной церемониям инициации (когда так же, как и в церемониях некоторых русских сект, мужчины и женщины совокупляются по доброй воле или случайно), замечу: я не склонен усматривать в этом пережиток «первобытного промискуитета». Напротив, я вижу, насколько полно воплощается в этом действии все та же идея включения. Это точный эквивалент совместной трапезы, в которой принимают участие все члены одной особой группы. Не следует ли на основании общепринятой традиции совместной трапезы сделать вывод о первобытной общественной собственности на продукты питания? Ведь и сегодня на скромном пикнике мы забываем о праве личной собственности — все едят то, что принес каждый. На том же основании, стремясь к тому, чтобы единение между членами конкретного сообщества (тотемического, сектантского и т.п.) было глубоким и полным, все мужчины вступают в сношения со всеми женщинами.
Членовредительство половых органов и разрыв девственной плевы совокуплением, предшествующим свадьбе, — это акты, не имеющие никакого сексуального значения в собственном смысле слова, как я неоднократно отмечал это выше.
Все, что было сказано о гетеросексуальных обрядах, полностью применимо и к гомосексуальным. Но, так как суждения по этому вопросу запутанны и описания не богаты деталями, следует привести несколько конкретных примеров. Вот один из них: во время инициации в тайный мужской союз ингиет голый пожилой человек, обмазанный известью с головы до ног, держит в руке конец циновки, другой конец которой дает испытуемому; каждый из них поочередно тянет циновку на себя до тех пор, пока старик не падает на новичка и не совершает половой акт; все испытуемые поочередно должны подвергнуться этому обрядовому действию. Педерастия у этой группы меланезийцев не считалась пороком, а скорее рассматривалась как развлечение3. Известно, что в античности педе-
1 Ср. выше, с. 36—37.
2 Gennep A., van. Mythes, Leg. Austr. P, 1906, с. LVI-LVII.
3 Parkinson R. Dreissig Jahre in der Südsee. Stuttgart, 1907, c. 611; содомия практи ковалась как обряд инициации в Новой Гвинее: Chalmers J. Notes on the Bugilai, British New-Guinea. — Journal of the Anthropological Institute. T. XXXIV (1904), c. 109.
растия была нормальным явлением в сообществе эфебов. То же самое мы наблюдаем среди албанцев, для которых подобный акт служит подтверждением соглашения о дружбе, а также среди обитателей «общих домов», где юноши и девушки не проживают совместно1, и в этом случае первый акт педерастии является обрядом братания. Нет необходимости, как это делает Рейнак, связывать педерастию с представлением о «передаче сильным воином мужской силы эфебу, прикрепленному к нему для получения гражданского и военного воспитания»2. У евреев роль сакральных проституток выполняли посвященные божеству мужчины, которые предназначались для пассивной педерастии, т.е. акт соития являлся обрядом приобщения. Я не касаюсь здесь мужчин-жен, однако нужно напомнить об обряде на острове Кос жрецы Геракла носили женскую одежду, и жених также одевался в женское платье, встречая невесту3. Этот параллелизм легко объясняется, если допустить, что: 1) жрецы были «женами» Геракла, и, следовательно, обряд соединения с этим богом предполагал педерастию; 2) жених действовал подобно супружеской чете корякских шаманов, в которой муж изображает жену, а жена — мужа4. Таким образом, параллелизм, о котором идет речь, это лишь совпадение; проще предположить, что свадебный обряд оказал влияние на храмовой обряд, и в данном случае каковы бы ни были мотивы переодевания жениха, храмовой обряд может быть опять лишь обрядом приобщения к божеству5.
1 Факты и примечания см.: Havelock E. Études de psychologie sexuelle. T. II. L'Inversion sexuelle. P, 1909; Westennarck E. The Origin and Development of Moral Ideas. T. II, c. 456—489 и периодическое издание Ф.-С.Крауса. Anthropophyteia. Lpz. (в свет вышло пять томов).
2 Reinach. La lutte de Jacob avec Jahveh. — Revue des Études Ethnographiques et Sociologiques. 1908, c. 356, примеч. 5.
3 Frazer J.-G. Adonis, Attis, Osiris. L, 1907, с. 433.
4 Ср. J ochelson V.J. The Koryak religion and myth. — Jesup North Pacific Exp. T. VI, pt 1. New York-Leyde, 1905, c. 52-54.
5 Однако женский костюм жрецов и колдунов — явление довольно распространенное, и, может быть, поэтому нужно искать другое объяснение этому обычаю; ср. интересное примечание Йохельсона: Jobelson V. J. The Koryak, с. 53; Burgt, van der. L'Urundi et les Warundi. Bar-le-Duc, 1905, c. 107; Proper J.-G. Adonis, Attis, Osiris, app., c. 428—435. Смысл переодевания состоит, по-видимому, в том, что жрец считает себя воодушевленным женским духом или богиней, с которой он хочет идентифицироваться. Фрэзер описывает обряд переодевания как свадебный и полагает, что ею цель — обеспечить рождение детей мужского пола (там же, с. 434). Такое объяснение неприемлемо: если это так, то жених должен был бы рождать только девочек или давать зачатие только девочкам! По-моему, речь идет здесь об обряде приобщения юноши к семье девушки и девушки к семье жениха или, точнее, о простом обряде соединения двух людей, идентичном обмену кольцами, продуктами и т д.
Ритуальная педерастия встречается и у индейцев пуэбло, которые специально «холят и нежат» молодых людей, чтобы использовать их в различных церемониях1 и несомненно с той же целью, что и индейцы арунта, в ритуалах которых присутствует интимная связь с женщинами; в обоих случаях половой акт является «магической смазкой».
Достаточно также привести несколько фактов, чтобы показать, что в некоторых случаях обрядом приобщения может быть совокупление с животными (скотоложство). Оно проявляется в очень четкой форме на Мадагаскаре: у антаиморо мужчина может вступить в супружеские отношения с женой лишь после полового акта с телкой, которую специально выхаживают, украшают цветами и гирляндами; название антаиморо означает «коровьи женихи». Обряд, по-видимому, связан с тотемизмом2. У некоторых племен Британской Новой Гвинеи совокупление со скотиной — один из обрядов церемоний инициации3. Важную роль в обрядах инициации играет если не сам акт, то драматическое представление совокупления со скотиной. По крайней мере, это наблюдается у некоторых австралийских племен, у американских индейцев, а также у бушменов Калахари, которые исполняют танец быков и коров, танец индюков или танец дикобраза, весьма похоже изображая совокупление этих животных4. О магически-религиозном эффекте, ожидаемом от совокупления с животными, можно судить на основании рецептов, записанных д-ром Ал.Митровичем в Далмации. Для того чтобы избавиться от болезненного исхудания, нужно совокупиться с курицей или уткой, а от гонореи — с курицей, которой в момент совокупления отрезают голову; чтобы овладеть дьявольским искусством, совокупляются с коровой; чтобы стать счастливым, нужно совокупиться с курицей; чтобы научиться языку животных — с самкой змеи; чтобы вилы (злые феи) не причиняли вреда скотине — с кобылой; чтобы украсть и не быть пойманным — с кошкой; чтобы иметь счастье в доме — с козой; также рекомендуется собрать сперму и помазать ею дверь дома5. Скотоложство (с курами, утками и т.д.) у аннамитов столь распространено, что европейцы никогда не едят домашнюю птицу, если она не была забита у них на глазах.
1 Karsch F. Uranismus oder Päderastie und Tribadie bei den Naturvölkern. — Jahrbuch für sexuelle Zwischenstufen. T. III (1901), c. 141-145.
2 Сеnnер A., van. Tabou et totémisme, с. 249-251, 280-281, 343.
3 Chalmers J. Notes on the Bugilai, с. 109.
4 Passarge. Die Buschmänner der Kalahari. В., 1907, с. 101-104.
5 Krauss Fr.-S., Reiskel R (Пер. с добавлениями Дюлора.) Des Divinités géné ratrices. Lpz., 1909, с. 181.
5. Бичевание — одно из тех действий, которое даже тогда, когда оно применяется лишь в ритуале, не допускает различных интер претаций. Известно значение бичевания в сексуальной психологии: это одно из самых сильных возбуждающих средств. Принимая во внимание и эту его особенность, и его роль в обрядах, есть основа ние включить бичевание в более широкую группу действий либо из единичных ударов, либо повторяемых и рассматривать его как одну из форм садизма. Бичевание может нести сексуальную функцию.
Вне этой функции обряды бичевания обычно объясняются как обряды изгнания демона зла, нечистоты и т.д. По теории В.Мангардта (которую изложил СРейнак1, собравший факты бичевания в древности), сечение плетьми в обрядах луперкалий имело целью удалить демонов. Дж. Дж.Фрэзер предпочитал видеть в этом обряд очищения2, а Томсон — средство передать бичуемому крепость и жизненную силу дерева (орешника) или животного (козла или козы) в зависимости от тою, из чего сделано орудие бичевания. С.Рейнак принимает эту теорию и видит в бичевании «обряд причастия», я называю его обрядом приобщения. Эта интерпретация должна быть принята как для луперкалий, так и для бичевания на алтаре Артемиды Оргии. Бичевание является важным обрядом во многих церемониях инициации (это видно на примере обычаев индейцев зуньи)3. Обряд равноценен совершаемому на Новой Гвинее ритуалу нанесения удара дубинкой по голове, чтобы приобщить индивида к тотемическому роду, семье, миру мертвых4. Однако следует отметить, что в некоторых местах (Либерия, Конго) бичевание или удары служат обрядом физического отделения от мира, в котором человек находился прежде. В данном случае ударять равносильно понятиям «отрезать» или «разбить, оторвать, отбить». Под конец напомню, что обрядовые действа, включающие удары по предмету, довольно распространены. «Удар о землю» или «удар по рубежам» — составная часть обрядов присвоения, овладения чем-либо5.
6. Обряды первого раза. Поговорка утверждает: «Лиха беда — начало» (франц. букв. «Лишь первый раз принимается в расчет»). Небезынтересно отметить, что это восприятие первого раза, первого
1 Reinach S. La flagellation rituelle. — Cultes, Mythes et Religions. T. I, c. 173-183.
2 Frazer J.-G. The Golden Bough. T. II, c. 149 и ел.
3 Ср. выше, с, 76—77, а для других типичных случаев см.: Webster H. Primitive Secret Societies, c. 113.
4 См. выше, с. 150.
5 Ср. Brand. Popular Antiquities, гл. XXXVI; Fowler W. The Roman Festivals, с. 319.
шага, почина не только универсально по сути, но и выражается в большей или меньшей степени повсюду в особых обрядовых действиях.
Мы неоднократно убеждались, что обряды перехода предстают в их законченном виде, ярче выявляются во время первого перехода из одной социальной категории в другую или из одной ситуации в другую. Поэтому, чтобы не перегружать и без того разбухшую книгу, я ограничусь только отдельными замечаниями. Напомню вначале, что в эту категорию входят все обряды основания и торжественного открытия дома, храма, деревни, города. Они включают церемонии отделения от общего, или мирского, и овладения или признания прав владения. Эти церемонии, в частности, содержат обряды профилактические, искупительные и т.д., но их реальная основа — обряды перехода — особенно явственна в обрядах первого вхождения. Для того чтобы чужеземца принять в определенное сообщество, надо совершить обряды включения; а затем он волен выходить из него и снова входить. Первая беременность и первые роды — ритуально самые важные, хотя прогресс в области медицины стирает разницу между первым разом и последующими. Рождение первого ребенка и особенно первого сына — самое важное событие. Юридически оно подкрепляется правом старшинства или первородства. Первая стрижка волос, первый зуб, первое прикармливание, первый шаг, первые регулы — столько поводов для церемоний различных по форме, объединенных основной идеей и сходных по общей схеме. Первая помолвка значит больше, чем другие. Известно, в какую немилость впадает девушка, помолвка которой расстроена. Первый половой опыт женщины имеет ритуальный характер, отсюда целая серия обрядов, относящихся к потере девственности. Первая свадьба — самая важная, и не только по причине утраты девственности. У некоторых народов обыкновенным считается предварительный период близости с молодыми мужчинами (как, например, в «общих домах» филиппинцев), и зачастую девушка передается жениху лишь после предварительной дефлорации. Во время повторного брака разведенной или вдовы свадебные церемонии упрощаются или даже пародируются. Таковы свадьбы в Уаргла, и я привожу наблюдения М.Биарне, потому что они имеют общую значимость1.
«В Уаргла различаются четыре категории свадеб.
1. Свадьба двух молодых людей, которые прежде никогда не состояли в браке. Совокупность празднеств и церемоний, совершае-
1 Biarrray M. Etude sur le dialecte de Ouargla. P., 1909, app.
мых во время свадьбы или предшествующих ей, называется ислан (islan); молодой человек именуется асли (asli), а девушка таслет (taslet) или тасельт (taselt).
2. Свадьба вдовца, разведенного или уже женившегося на одной либо нескольких женщинах, — это свадьба бумауда (boumâoud) и девушки (taselt).
3. Свадьба молодого человека, который никогда не был женат — асли (asli), и вдовы или разведенной — таметут (tametout).
4. Свадьба, когда новобрачные уже состояли в браке. Увеселения и праздники, сопровождающие брачные церемонии,
уменьшаются по количеству и размаху, начиная со свадеб первой категории, которые можно назвать полными свадьбами, до свадеб четвертой категории. Последние рассматриваются как банальная формальность, интересующая только будущих супругов».
Добавлю, что при полигамии первая жена имеет определенное право главенства над другими женами. Первое отцовство у многомужних тода1 определяет многие последующие отцовства, и муж у полигамных сакалава стремится через особый обряд подтвердить свое отцовство при рождении первого ребенка, чтобы считаться также отцом следующих детей2. Наконец, часто рождение именно первого ребенка завершает свадебные обряды или вводит молодую жену в класс женщин в собственном смысле слова (как, например, у жителей Камеруна3).
Обряды инициации (название указывает на их назначение) являются самыми важными, так как подтверждают право присутствовать или участвовать в церемониях братания и мистериях. Увидеть в первый раз святыню — это важный акт, и это признается повсеместно. Так в первый раз разрывают магический круг, который для человека не может более сомкнуться. Особое место, которое занимают первое посвящение в брахманы, первая месса католического священника, подчеркивается всем комплексом специальных обрядов. Первые похороны сложнее вторых; похороны ребенка, умершего первым в семье, отличаются иногда особой сложностью и значимостью. Первенцу в семье достаются лучшие дары. Известно обрядовое значение первых плодов (первинок).
Из этого беглого перечня вытекает, что «обряды первого раза» носят характер универсальный, о котором Г.Шурц, занимавшийся ими лишь в связи с обрядами инициации, почти не подозревал4.
1 R ivers H. The Toda, с. 322, 517.
2 Walen A. The Sakalava. — Antananarivo Annual. Вып. VIII (1884), с. 53-54.
3 Hutter F. Nord-Hinterland von Kamerun. Brunswick, 1902, c. 421.
4 Schurtz H. Alterklassen und Männerbünde, c. 354—355.
Постепенное упрощение обрядов он объяснял, во-первых, тем, что отпадала необходимость посвящения в тайну по мере того, как человек поднимался по социальной лестнице, а во-вторых, уходом в тень людей, занимающих видное положение в обществе. Последнее объяснение, очевидно, неприемлемо по отношению ко всем другим приведенным здесь фактам. Обряды первого раза просто являются обрядами вхождения в новую сферу или ситуацию. Поэтому вполне естественно, что после первого, наиболее важного, входа его повторные значения неуклонно уменьшаются. Кроме того, психологически второй акт уже не представляет ничего нового и лишь свидетельствует об автоматическом характере действия.
В категорию церемоний перехода входят также церемонии, которые сопровождают и в зависимости от обстоятельств подтверждают смену года, сезона, месяца. Эти циклы были изучены разными авторами, главным образом Мангардтом и Фрэзером, но с позиций их собственных научных интересов. Как представляется, эти авторы не уловили соответствия сути этих обрядов с другими обрядами перехода.
Церемонии по поводу конца года и начала нового года достаточно известны, так что небесполезно будет опереться на них1. В Пекине2 в последний день года за трапезой объединяются все члены семьи и даже те, кто в обычное время разделен разногласиями. Обряд «прошения» вторичен: это подготовительный обряд, цель которого — объединить всю группу. Затем «прощаются» с уходящим годом Все члены семьи, начиная с самых старших, простираются ниц перед дощечками с именами предков. Замужние дочери в этой церемонии не участвуют, так как им предстоит совершать обряд в другой семье. Затем старший в семье сын наносит визиты родственникам.
Промежуточный период включает в зависимости от обычаев каждого народа либо целую ночь, либо время от полуночи до часу ночи, либо несколько минут, т.е. сам момент смены года. Так, в Пекине на полчаса закрывают ворота, отделяющие маньчжурские и китайские кварталы, украшают двери домов гербами, полосками красной бумаги и прочими знаками. Затем следуют обряды встречи Нового года; в Пекине это жертвоприношения предкам, божествам, совместные трапезы родственников. Промежуточный период принимает здесь форму праздничных или отпускных дней. Он может продолжаться один день, неделю или месяц. Таков месяц официального прекращения работы, который в Китае называют «скрепление печатью», а за-
1 Помимо прочего, ср: F owler W. The Roman Festivals, с. 33—43, 48—50.
2 Grube W. Zur Pekinger Volkskunde. B, 1901, c. 93 и 97-98.
канчивает его «вскрытие печати»1. У многих народов в первый день нового года приостанавливается общественная жизнь, в Индокитае верят даже, что мертвые выходят в этот день из своих обиталищ, чтобы приобщиться к земной жизни2. Период «двенадцати дней», или «двенадцати ночей», — промежуточное время, изучение которого с точки зрения обрядов перехода одно из самых поучительных.
Обычная схема обрядов перехода встречается в сезонных церемониях, связанных с летним и зимним солнцестоянием (последние совпадают в Европе с церемониями по поводу конца года), весенним и осенним равноденствием. Отмечу только, что обряды отделения и приобщения заключаются в том, что зиму изгоняют3, а лето доставляют в деревню4; в других случаях зима «умирает», а лето или весна «возрождаются».
Для человека времена года представляют интерес лишь постольку, поскольку определяют его хозяйственную деятельность: зимой люди занимаются ремеслами, весной и летом обрабатывают землю и пасут скот. Из этого следует, что у собственно сезонных обрядов перехода есть точные параллели в обрядах, совершаемых ради возрождения растительности (после промежуточного периода замедления растительной жизни зимой), возобновления спаривания скота, увеличения стада. Все эти церемонии включают, во-первых, обряды перехода, а во-вторых, обряды симпатической магии, прямые и косвенные, позитивные и негативные, обряды плодородия, умножения скота и его роста. Примечательно, что только последние из перечисленных обрядов привлекли внимание Мангардта, Фрэзера и их последователей, например Гофман-Крайера5. Публикации этих ученых достаточно подробны, поэтому легко обнаруживается, что в действительности схема обрядов перехода в этих церемониях вполне соответствует схеме обрядов симпатической магии, о чем я упоминал выше. Самый примечательный элемент схемы — это выраженные в драматической форме идеи смерти, ожидания и возрождения: сезонная хозяйственная потенция персонифицирована в образах Осириса, Адониса и им подобных персонажах6. Адонису
