В. Н. Деревенько. 19 страница

В заключение об Исааке Голощекине нельзя не отметить, что хотя 3-я армия, оперировавшая в районе Екатеринбурга, подчинялась не ему, а главнокомандующему Каменеву, но, как областной военный комиссар, Исаак Голощекин не мог не иметь с ней близких отношений. Выше был приведен состав “особого отряда” военного комиссариата, при посредстве которого советские власти поддерживали свое “народное” представительство в вопросах борьбы с внутренней крамолой. Перечисление высшего командного состава 3-й армии дает представление о том, кем пользовалась советская власть для отстаивания того же представительства в вопросах внешней борьбы.

Во главе армии стоял латыш Берзин. Его помощником был еврей Белицкий (псевдоним). Член военного совета армии - латыш Смигло. Уполномоченным членом высшего военного совета при армии - еврей Лашевич, который замещал Берзина при отъездах последнего из района армии.

 

Теперь о других членах президиума областного совета.

Сафаров, еврей, лет 27 - 30, среднего роста, тощий, лицо маленькое, веснушчатое. Родом он был из Киева, где, кажется, у его отца на Фундуклеевской улице был собственный дом. Как и многие из сынов горестного для России племени, уклоняясь от выполнения перед своей родиной гражданского долга, воинской повинности, Сафаров вовремя был отправлен родителями в Швейцарию, где и получил свое образование. Там же он вступил в компанию Бронштейна, Апфельбаума, Нахамкеса и прочих специфических деятелей Ленинской группы большевиков и пользовался среди них большим значением и влиянием. В Россию Сафаров прибыл в запломбированном вагоне в числе 30 главарей советской власти, которых германцы наняли и привезли для проведения своего гнусного политического замысла легкомысленных генералов и еврействующих банкиров.

Сафаров, иногда ставивший на своих подписях перед фамилией букву Г., как начальную его неизвестного имени, занимал в Екатеринбурге должность товарища председателя президиума областного совета, то есть товарища Белобородова. Видимо, он и был душой, мыслью и вдохновителем советских мероприятий в Екатеринбурге, искусно прикрываясь всегда именем председателя из русских рабочих и выдвигая его, как официальную главу власти, ответственным за все творившееся президиумом в области политики, развала и зверства, каковыми ознаменовалась деятельность власти в период лета 1918 года на Урале. С другой стороны, несомненно, что в рядах советской власти на Урале он являлся представителем и проводником идей той центральной, специфической группы большевистских главарей, которая работала в Москве, прикрываясь именем Ленина и якобы демократическими лозунгами, для укрепления исключительно своей деспотической, самодержавной и антихристианской власти.

Он имел право непосредственных сношений с главарями власти в Москве, и можно думать, что Белобородов иногда и не знал о распоряжениях, исходивших от имени президиума и даже за его, Белобородова, подписью, а потом представлявшихся ему в той окраске и толковании, какие были будто бы желательны пролетарской массе как акты и деяния, необходимые с точки зрения демократичности советской народной власти. Так, между прочим в документах, брошенных в телеграфной конторе, была найдена подлинная телеграмма, адресованная в Москву Янкелю Свердлову, следующего содержания: “Ваша 574. Приехавшие сюда майор Минисч и управляющий делами Елены Петровны Смирнов имеющие документы подписанные Сполайковичем нами арестованы обвинение введение заблуждение советские организации. Куда их направить. 4650. Облсовет. Белобородов”. Вся эта телеграмма была писана от руки, которой воспроизведена и подпись Белобородова, но это была рука не Белобородова. Арестованные были направлены в тюрьму, где уже содержалась княгиня Елена Петровна Сербская, а затем 20 июля вместе с графиней Гендриковой и прочими заключенными переведены в Пермскую тюрьму, из которой были освобождены только 30 октября 1918 года и отправлены в Москву.

При исследовании дела об Алапаевском убийстве выясняется, что председатель Алапаевского исполкома Абрамов получил распоряжение об уничтожении содержавшихся там Великой Княгини, Великого Князя и Князей телеграммой из Екатеринбурга за подписью Сафарова. Есть основание думать, что Белобородов не подозревал о существовании и такого распоряжения своего товарища, о чем будет говориться дальше, и только позже узнал истину об исчезновении Алапаевских Узников и Их действительной судьбе.

Весьма характерно обрисовывается Сафаров в его собственной статье по поводу расстрела бывшего Государя Императора, напечатанной в газете “Уральский рабочий” одновременно с официальным объявлением властей о казни. Приводить ее целиком - нет охоты: это обычный набор лжи, ругани и демагогических, фейерверочных фраз, грубых и пошлых выкриков, специально подбираемых и выбрасываемых для легкого восприятия их низменными инстинктами черни и развращенной толпы. Но в заключительных словах этой статьи, в наглой внешней форме якобы победного гимна, невольно прорвался у Сафарова истинный смысл совершенного этими исчадиями еврейского народа ужасного злодеяния:

“Нет больше Николая Кровавого, и рабочие и крестьяне с полным правом могут сказать своим врагам: вы поставили ставку на императорскую корону? Она бита. Получите сдачи одну пустую коронованную голову…”

Вдохновителей и руководителей убийства Царской Семьи вел на совершение этого исключительного злодеяния вовсе не “народный приговор” - “уничтожить коронованного палача, героя расстрела 9 января 1905 года и Ленской бойни 1912 года”. Это сильно бьющие, но лживые выкрики еврея Сафарова для ограниченного Белобородова, для черни. Исчадиям же еврейского народа, вдохновителям и руководителям нужно было этим убийством создать действительно какую-то пустоту, пропасть в сердце, в основе идеологии русского народа, которая могла бы обеспечить этим временным властелинам народной физической массы полную победу в будущем. Вся статья Сафарова наполнена перечислением тех внутренних и внешних опасностей, которые создались в то время для советской власти; он сам указывает, что вопрос существования этой власти стал в положение: быть или не быть. И видит в возможности возрождения идеологии “Божьей Милостью” главную опасность, хотя бы она прикрывала “коронованную голову палача”. В понятии изувера еврейского племени убийство им было совершено не над бывшим Российским Правителем, а над религиозной идеологией русского народа, видевшего в своих Правителях Царя “Божьей Милостью”.

Сафаров ныне находится в Москве и играет видную роль в центральном комитете партии коммунистов.

Войков, еврей, лет 28 - 30; высокого роста, тощий; лицо длинное, веснушчатое, бороду и усы брил; глаза голубые, нос большой и не тонкий; уши торчащие; волосы светлые, волнистые. По-русски называл себя Петром Лазаревичем. Отец его был фельдшером на Надеждинском заводе, но сынка еще мальчишкой отправил в Женеву, где тот и получил образование. В Швейцарии, подобно еврею Сафарову, еврей Войков вошел в круг Бронштейна, Нахамкеса и прочих, и с ними же прибыл в Россию в запломбированном вагоне. В Екатеринбурге Войков занимал должность областного комиссара снабжения и члена президиума.

Жил еврей Войков не только богато, но прямо-таки роскошно. Занимал он лучший в городе особняк, дом “Главного Начальника”; имел автомобили, роскошные выезды, а жена его, тоже еврейка, тратила безумные деньги на туалеты, обстановку, приемы и старалась поддерживать аристократический тон в обществе.

В совете Войков пользовался также большим влиянием и шел всегда и во всем рука об руку с евреем Сафаровым. Безусловно, он был посвящен во все детали убийства Царской Семьи, и если не принимал в нем активного участия, как Исаак Голощекин, то косвенное отношение, как увидим впоследствии, имел большое. Его фраза по поводу тайны, покрывающей подробности убийства бывшего Государя Императора: “мир никогда не узнает об этом” - стала исторической для Царского дела и помогает объяснить многое, что иначе оставалось бы неясным и необъяснимым.

Сыромолотов. Многие утверждают, что он еврей. Родом происходит откуда-то из Троицы или из-под Челябинска, но точно неизвестно. Учился в Екатеринбурге в Уральском горном училище, по окончании которого определился в горные техники. Здесь он пустился во всякого рода грязные аферы, спекуляции, на которых нажил до 2.000.000 состояния, но из Горного управления его выгнали. Тогда он устроился в Управление Верх-Исетского завода, но и оттуда за темные дела был удален. Был он не только пьяница, но форменный алкоголик.

При советской власти Сыромолотов занял должность областного комиссара финансов. Носил он имя Федора Федоровича.

Сыромолотов не принимал участия в убийстве Царской Семьи, кроме участия в заседаниях президиума, членом которого он состоял по должности. В дни 16 - 17 июля его даже не было в Екатеринбурге, так как он не возвращался из Перми, куда был послан, как уже упоминалось, для организации дела согласно указаниям центра, от которого потом, видимо, отказались.

Это был уже зрелый человек, лет 40 с лишним; среднего роста, полный, лицо кругловатое, полное, смуглое; усы темно-рыжие, подстриженные, бороду брил; волосы на голове темно-русые, коротко-стриженые.

Поляков, Хотимский и Крылов, три еврея, дополнявшие кворум областного президиума и обеспечивавшие всегда Сафарову большинство голосов.

Первый занимал должность тоже какого-то комиссара финансов и состоял в родстве с Чуцкаевым, председателем исполкома.

Второй был областным комиссаром земледелия, имел лет 30, высокого роста, с черными волосами, нос длинный, с горбинкой, уши большие и торчащие. В Екатеринбурге носил усы и бороду, но после бегства в Пермь сбрил их.

Третий занимал всего только должность городского комиссара здравоохранения, но ничего общего с медициной не имел. Известно, что вместе со своей женой Фани Янкелевной, служившей в совете секретаршей, он отличился зверствами и расстрелами в Камышлове. В президиуме он пользовался большим влиянием, а в городе его считали одним из активнейших деятелей советской власти.

Биографические сведения о Саковиче были даны в первой главе настоящей книги и к этой личности придется вернуться еще в будущем. Теперь же необходимо коснуться второй, после Исаака Голощекина, личности, игравшей исключительную роль в деле убийства Царской Семьи.

Юровский Янкель Хаимович. Родился в Томске в 1878 году, где родители его, Хаим Ицкович Юровский и мать Энта Моисеевна, занимались торговлею железом, старьем и другим хламом. Семью составляли 7 сыновей и 1 дочь: двое сыновей и дочь жили в Америке, два сына были в плену в Германии; один сын, служивший в Петрограде на оружейном заводе, по роспуске армии поселился в Харбине, и один сын, часовой мастер, в Томске.

Янкель Юровский, младший из сыновей, тоже долгое время пробыл в Америке и перед возвращением в Россию принял лютеранство. В Томске, по возвращении из-за границы лет 20 тому назад, он женился на Мане Янкелеане и поселился окончательно в Екатеринбурге, где обзавелся фотографией и часовым магазином. К 1918 году у него было трое детей: Рима 18 лет, Александр 13 и Женя 9 лет; в 1916 году к нему переселилась из Томска овдовевшая мать, старуха 70 лет.

В 1914 году по мобилизации Янкель был призван на военную службу и зачислен в 108-й запасной батальон. Здесь ему удалось попасть в фельдшерские ученики и он определился в школу фельдшеров при местном военном лазарете. В школе Янкель встретился с преподававшим там доктором Архиповым и на почве политических собеседований и споров сошелся с ним и пользовался его особым покровительством. Дисциплина в школе была вообще строгая; все ученики, например, должны были обязательно жить в казарме. Но Янкеля Юровского Архипов почему-то выделил из всех прочих, держался с ним на “близкой ноге” и даже разрешал жить на частной квартире. По окончании школы Янкель Юровский с правами ротного фельдшера был оставлен Архиповым при местном лазарете, что избавило Янкеля от службы на фронте.

Вообще лично Янкель Юровский не испытал на себе никакого особого гнета существовавшей в России Царской власти, и, наоборот, судьба делала для него сплошь да рядом исключения, ставившие его в привилегированное положение по сравнению с каким-нибудь обыкновенным обывателем и тем паче с крестьянином, терпевшим и нужду в своей домашней жизни, и тяготу военных походов рядовым бойцом.

Но вот когда произошла Февральская революция, Янкель Юровский оказался первым в рядах недовольных всем и всеми. Развязный в словах и речи, нахватавшийся за границей поверхностных понятий о социализме, не смущавшийся ложью, наглой, но популярной в то время клеветой, он сразу всплыл на поверхность взбаламученной революцией темной массы и был избран командой лазарета делегатом в состав образовавшегося в Екатеринбурге совета рабочих и солдатских депутатов. Отсюда началась его работа как политического деятеля. Прежде всего она направилась против администрации того же местного военного лазарета: то были выпады на скверную пищу, тухлое якобы мясо; то на буржуйность русских врачей лазарета; то на бездеятельность и нерадение администрации и т. п. Однако назначавшиеся советом ревизии, поверки, осмотры не подтвердили наглых и явно ложных наговоров Янкеля Юровского. Он остался недоволен самим советом, взял двухмесячный отпуск и исчез. Куда? Где он был в это время? Неизвестно.

Незадолго до большевистского переворота Янкель Юровский появился снова в городе. Он стал в ряды самых крайних левых и резко осуждал все политические течения правее его; он вернулся еще более озлобленным и, видимо, чего-то ждал. Свершился Октябрьский переворот; власть перешла к советам; Янкель попал в заправилы большевистского режима и встал в ряды главарей советской власти в Екатеринбурге, в ряды ее вдохновителей - изуверов-евреев.

Он занимал всякие должности: и члена президиума, и комиссара юстиции, и коменданта Ипатьевского дома, и при всем том сохранял постоянно первенствующее значение в чрезвычайной следственной комиссии, которая при нем и начала образовываться. Там он председательствовал даже в присутствии Белобородова, Голощекина, Сафарова, Чуцкаева; в недрах этой мрачной, могущественной всероссийской советской организации Янкель Юровский занимал исключительное положение. Говорят, что он был в Екатеринбурге представителем какого-то центрального органа чрезвычайной комиссии, к которой принадлежал и Исаак Голощекин.

Если заглянуть в домашнюю жизнь Янкеля Юровского, то становится совершенно ясным, что он не имел по своему существу ничего общего с теми социалистическими и коммунистическими принципами, с которыми выступал он и остальные ему подобные главари-евреи в рядах советской власти и в официальных органах их управления. Патриархальный образ жизни древнееврейского характера, со всеми заветами и преданиями старцев, унаследованными с учением фарисейской секты Израиля, - насколько следовал этому порядку сам Янкель - сказать трудно, но во всяком случае он его терпел; принятое им за границей лютеранство было лишь необходимой политической формой для своего времени и, по-видимому, давно им забылось. Буржуй по существу, он вел свое хозяйство, как вел его 20 лет перед этим, с определенной тенденцией к наживе капитала. Он имел небольшое дело, но сам с того момента, когда стал советским деятелем, перестал в нем работать, а спокойно нанимал частных рабочих и вполне легко уживался с ними, хотя, по его собственному выражению, они “очень и очень были далеки от большевизма”. Янкель у себя дома не только не большевик, но он даже не марксист и вообще никакой социалист.

В своей советской политической деятельности он тоже далеко не постоянен в строгости проведения проповедуемых принципов уничтожения всего, что стоит на пути к власти пролетариата: уничтожая поголовно всю Царскую Семью и всех даже слуг, состоявших при ней, он, полномочный властелин чрезвычайки, не трогает доктора Деревенько, явно скомпрометированного в каком-то деле, за которое слетел со своего места даже комендант Авдеев, а Мошкина упрятали в тюрьму. Определенный же буржуа Деревенько остался неприкосновенным. Янкель Юровский не такой глупый человек, чтобы не видеть, кто такой комиссар Сакович, что он представляет собой по существу своей подлой натурой? Бывший “белоподкладочник”, сегодня пролетарий, завтра белогвардеец, в зависимости от того, что выгодно по сезону. Но Янкель Юровский, искореняющий контрреволюцию, саботаж и спекуляцию, перед Саковичем закрывает глаза и видит в нем представителя пролетарской власти. Янкель Юровский знает отлично, что если бы его дочь Рима встретилась в глухом лесу с Петром Ермаковым, то она, безусловно, познала бы “свободу личности” этого каторжника и прелесть воспеваемой ее отцом пролетарской власти; но он не гнушался тем не менее Петром Ермаковым, они становятся братьями по оружию в кровавой драме Ипатьевского дома.

Янкель Юровский не христианин, не мудрый сын религии своего народа, не пролетарий, не социалист, не буржуй, не народоволец, не монархист. Кто же он?

Еврейский изувер.

 

В материалах следственного производства Сергеева фигурирует еще фамилия Дидковского, который, по словам Чемадурова, часто посещал дом Ипатьева, контролируя содержание и охрану Августейших Узников. По собранным сведениям выяснилось: Дидковский Борис Владимирович, уроженец Волынской губернии, воспитывался в Женеве. На Урал он прибыл в качестве коллекционера при профессоре геологии Дюпарке и был оставлен им для работ в Николо-Павдинском горном округе. Когда произошел большевистский переворот, Дидковский был избран от этого округа в депутаты областного совдепа в Екатеринбург и занял здесь влиятельное положение. Во всех случаях отсутствия Белобородова Дидковский замещал его в областном совете депутатов, но, видимо, не принадлежал к партии коммунистов, а скорее был социал-революционером. Под конец власти советов в Екатеринбурге замечалось расхождение Дидковского с Белобородовым, и в совете образовались две партии, взаимно враждовавшие. Однако президиум стоял на стороне Белобородова, и партия Дидковского не получила значительного развития.

Несмотря на заграничное воспитание и внешний вид интеллигента, Дидковский все же остался человеком некультурным, грубым и хамоватым. В интимные совещания президиума он не приглашался и, по-видимому, не был посвящен в предположения советских главарей относительно убийства Царской Семьи, так как ни в каких материалах, относящихся к подготовке и к совершению убийства, фамилия Дидковского не встречается. Куда он делся после эвакуации из Екатеринбурга - неизвестно.

 

 

ВДОХНОВИТЕЛИ ПО ЛЖИ

 

 

Преступления вдохновляются идеями, побуждениями или расчетами, носителями которых являются или отдельные лица, или сообщества людей, руководящихся определенными целями. Историческо-национальные преступления, кроме того, вдохновляются зачастую целым рядом предшествовавших исторических и национальных положений, элементов и факторов политического характера, логически приводящих к неизбежности заключительной катастрофы.

Было бы большим заблуждением рассчитывать исчерпать в настоящих материалах и мыслях обширность и глубину всех исторических обстоятельств и причин, приведших Царствовавший Дом России к трагедии в Ипатьевском доме, и задача текущей работы исследования преступления ограничилась лишь попыткой установить ближайшие влияния и современных деятелей, вдохновивших конец последнего акта исторической драмы, постепенно слагавшейся вокруг Августейшей Семьи Дома Романовых.

Естественно, что исследование совершившегося преступления и изучение обстоятельств, сопровождавших это исключительное по изуверству событие, не могли ограничиться только простым установлением данных: кто из советских деятелей и адептов ее власти принимал фактическое участие в уничтожении в ночь с 16 на 17 июля 1918 года членов Царской Семьи в городе Екатеринбурге; кто в ночь с 18 на 19 июля того же года сбросил в Нижне-Семиченскую шахту под Алапаевском Великую Княгиню, Великого Князя и Князей Дома Романовых, содержавшихся советской властью в этом городе, и кто, наконец, увел в ночь с 21 на 22 июня того же года из гостиницы в Перми Великого Князя Михаила Александровича и расстрелял Его в лесу за Мотовилихинским заводом?

Уже данные предварительного следствия Сергеева давали основание усматривать существование во всех этих преступлениях общей идеи, общего плана их выполнения и общего руководства из одного какого-то центра. Сергеев полагал, что в отношении всех перечисленных преступлений таким вдохновляющим центром являлся исключительно Уральский областной совет или его президиум. По его мнению, эти убийства нельзя было рассматривать иначе, как самочинные акты местных советских представителей, действовавших вполне самостоятельно, на свою личную ответственность, и совершенно отрицал причастность к идее, плану и руководству этими событиями центральной власти в Москве. Характерно, что такое же именно положение проводилось и представителями как центральной, так и местной советской власти. Это видно из их официальных извещений о расстреле бывшего Царя, в коих говорилось, что расстрел был произведен “по постановлению президиума областного совета РК и КД Урала”, а затем позднее и из инсценированного ими в Москве процесса по поводу убийства всей Царской Семьи, на котором вся инициатива преступления была приписана фантастическому члену Екатеринбургского совета и председателю чрезвычайной комиссии эсеру Яхонтову, которого и расстреляли за это будто бы совершенное им в целях дискредитирования советской власти самочинное преступление.

Казалось бы, что сама жизнь уже достаточно указала, что никаким официальным извещениям и заявлениям советских властей верить нельзя. Ложь профессиональная и ложь профессионалов - иначе невозможно характеризовать способы и приемы правления и деятельности советских представителей большевистского режима. Той же ложью были наполнены и их официальные извещения о расстреле бывшего Царя, во-первых, потому, что никакого приговора президиума о расстреле “Николая Романова” постановлено не было, хотя бы по той причине, что расстрелян был вовсе не один бывший Царь, а вся Царская Семья, а во-вторых, и потому, что убийства Членов Дома Романовых имели место не только на Урале, но и в других пунктах Европейской России, и все в тот же период лета 1918 года. Следовательно, вдохновлявший эти преступления центр должен был быть не на Урале, а в другом месте России или мира, откуда идеи и планы центра приводились точно в исполнение на местах послушными не только по форме, но и по духу агентами главарей этого центра. На Урале могли быть лишь руководители и исполнители преступлений.

Эти соображения понудили Соколова направить работу следствия по более широким путям, в целях осветить степень причастности к кошмарному, изуверскому убийству бывшего Государя Императора и Его Семьи представителей центральной советской власти в Москве. С этой целью были предприняты новые розыски различных документов в бывших советских учреждениях и на покинутых ими квартирах, в телеграфных и почтовых учреждениях Екатеринбурга, Перми, Тобольска и Тюмени. Были приняты меры к выяснению деятельности главарей преступления после бегства их из Екатеринбурга и предприняты шаги в целях розыска и поимки чинов охраны “дома особого назначения”, часть коих после взятия нами Перми бежала от советской власти и скрывалась среди населения в Сибири. Особое внимание Соколов уделил допросам целого ряда лиц из числа состоявших при Царской Семье в Тобольске и близко знавших Ее личную жизнь и, с другой стороны, допросам тех из местных жителей, которые за время нахождения советской власти в Екатеринбурге имели какое-либо отношение к отдельным ее представителям и могли случайно слышать от них суждения и мнения как по вопросу, непосредственно касавшемуся преступления, так и по характеристике вообще общего положения советской власти того времени в России. Наконец, для более широкого освещения вопроса и исследования идей, вдохновивших преступление, были собраны различные материалы, литературные труды, брошюры и заметки периодической печати, излагавшие и оценивавшие события последнего времени и позволившие несколько изучить вопросы исторического и национального характеров, имевшие отношение к переживаемым Россией событиям.

Результаты исследования дали много материала; материала, может быть, недостаточного для окончательного установления фактических вдохновителей, идей, вдохновлявших преступление, но достаточного, чтобы утверждать, что вдохновители трагических событий были не на Урале. Вопрос исследования преступления в этой области не кончен и не мог быть закончен в тот краткий срок, который имелся в распоряжении следствия и расследования. В окончательных выводах это по существу вопрос будущих историков и будущей России. Настоящее же исследование во всем последующем повествовании этой книги дает только сырой материал и некоторые мысли, вытекающие: 1) из общего характера большевистского движения в России; 2) из основных свойств некоторых главнейших советских деятелей и 3) как следствие некоторых исторических событий, предшествовавших современной катастрофе в России и разыгравшейся трагедии в Ипатьевском доме.

 

Среди народов России, как и среди всех прочих народов мира, живет государственно рассеянным, но тесно сплоченным в племенном отношении еврейский народ. Отличительными чертами всей четырехтысячелетней истории этого народа являются: невероятная слабость государственных устоев нации и исключительная сила племенного начала семитической расы. За весь долгий срок своего мирового существования самостоятельным национальным государством еврейский народ продержался всего около 515 лет (от Иисуса Навина до разделения на Иудею и Самарию), но даже и в течение этого короткого государственного периода жизни еврейство по причинам внутренних раздоров восемь раз теряло свою самостоятельность, подпадая на разные сроки под рабство другим народам, так что чисто самостоятельным народом Израиль пробыл всего около 330 лет (то есть менее десятой части своего исторического существования).

История Израиля, а позднее еврейского народа, - это история почти сплошных, непрерывных, духовных и социальных революций. Никакой другой народ не выдержал бы тех революционных потрясений с их последствиями, которые выдержало еврейское племя, и, вероятно, или совершенно исчез бы с арены мирового существования, или, если бы и сохранился, то в существенно видоизменившемся племенном состоянии и вне какого-либо значения в политической и духовной жизни других народов мира.

Но еврейский народ не исчез, не ассимилировался и не потерял мирового значения. Евреи, говорят, страшная мировая сила. Их расовая энергия, выносливость, живучесть и стойкость побеждали и побеждают все те невероятные гонения, притеснения и истребления, которыми наполнена история этого народа со времен Египетского плена и до наших дней. Нынешнему еврейскому народу приписывают сосредоточение в своих руках колоссальных материальных богатств во всем мире. Ему придают исключительное влияние на политические и особенно социальные мировые вопросы. Еврейского народа и связываемого с ним еврейского вопроса боятся и вместе с тем ненавидят и презирают, как боятся и презирают скверную, грязную болезнь.

В древней истории мира Израилю было дано больше, чем какому-либо другому народу: Израиль был народом избранным, тем народом, который из своей среды дал миру Великих Пророков религии Единого Бога; дал позже Святую Деву - Матерь Божью; Мессию - Христа и величайших проповедников учения любви - Апостолов Павла, Иоанна и Петра. Еврейский народ в своей мистической и знаменательной истории послужил тем остовом дерева, к которому привились ветви христианского учения всего мира.

И вместе с тем евреи, говорят, есть источник почти всех социальных катастроф, периодически посещающих мир. Еврейский народ создал нынешних Бронштейнов, Апфельбаумов, Голощекиных и Юровских и дал опору Лениным, Красиным, Белобородовым и Ермаковым для совместных с ними социалистических экспериментов над несчастным Российским народом. Еврейский народ, говорят, ненавидит все христианские народы, как вечный укор ему в преступлении предков и как своих естественных религиозных противников. Еврейский народ есть то зло, тот народ “сынов Лжи”, который стремится возводить на земле свое царство, царство антихристианское, и покорить ему Христианский мир…

Так ли это?

Еврейский ли народ зло? - народ “сынов Лжи”? Еврейскому ли народу дал Великий Учитель это определение?

“Ибо не все те Израильтяне, которые от Израиля, и не все дети Авраама, которые от семени его”, - говорит Апостол Павел.

 

Пожалуй, никогда “еврейскому вопросу” в России не угрожало принять такие болезненные и острые формы, какие могут создаться в случае крушения советской власти. Уманьская резня, Запорожские погромы XVI столетия могут оказаться ничтожными по сравнению с тем взрывом народной ненависти к евреям, с той дикой и слепой злобой, которые ныне накапливаются во всех уголках Европейской и Азиатской России, среди всех коренных народов разоренной России, под влиянием особых условий, вытекающих из сущности большевистского учения.

Носителями идей, проповедуемых большевиками, являются индивидуумы самых разнообразных наций всего света. Но нельзя отрицать того факта, что в России евреи составили слишком большой относительный процент в среде главнейших советских руководителей, и это обстоятельство создает в массах твердое убеждение, что все зло, постигшее Россию, исходит от евреев.

Большевики проповедуют принципы интернационализма. В глазах массы этот последний выгоден и желателен только евреям, рассеянным по всему свету. За 2500 лет своего интернационального положения они приспособились к такому, захватили почти во всех странах в свои руки финансы, торговлю и печать, что при торжестве интернационала предоставит им и политическую мировую власть. Отсюда среди национальных народных масс сложилось мнение, что еврейство пользуется крайними социалистическими идеями и формами лишь как средствами для достижения их личной, самодержавной, мировой гегемонии.