Привидения живых

 

То, что привидения способны на действия в нашем физическом мире, доказывает и случай, приведённый немецким учёным Эдуардом фон Гартманном в книге “Спиритизм”. Правда, здесь, как и во многих других инцидентах, источник привидения оказался живым!

Эту историю рассказал Клерк, капитан судна “Юлия Галлок”. В 1828 году боцман Роберт Брюс зашёл в капитанскую каюту и “остановился в ужасе и удивлении”. За столом высвечивался контур совершенно незнакомого человека, который что-то писал. Несмотря на силу и отвагу, Брюс чуть не лишился сознания, отступил к лестнице и в один прыжок очутился на палубе. Боцман прибежал к капитану и заявил, что в каюте не иначе как привидение. Когда сам капитан спустился вниз, там никого не было, но на грифельной доске остались слова, написанные твёрдым почерком: “Правь на С-З 1/4 З.” Он обратил внимание, что почерк незнаком:

«В прекрасном почерке на доске не было ничего похожего на каракули боцмана. Признаюсь, я был в затруднении. Я повернул лоску и велел Брюсу написать те же слова. Уже по направлению его букв (не говоря о правописании) я тотчас увидел, что оба почерка не имели между собой ничего общего. Ту же пробу я проделал со вторым боцманом, провиантмейстером и рулевым — единственными лицами из 18 моряков, умеющими писать. Ничей почерк не был похож на буквы таинственной надписи.»

Подозревая, что на борту “заяц”, капитан приказал обыскать судно, но никого не нашёл. Уступив настойчивой просьбе команды, узнавшей о сделанной призраком надписи, он повернул на указанный курс. Вскоре на горизонте показался айсберг, а рядом с ним боролись за жизнь двое людей, потерпевших кораблекрушение — мужчина и ребёнок. Когда спасённых доставили на борт, Брюс побледнел и показал на потерявшего сознание мужчину: “Вот он! Это тот человек, которого я видел внизу!” Капитан только собрался ответить, как вдруг...

«Я заметил огненный шар, который принял за падучую звезду. Шар отвесно поднялся над нами и упал в воду недалеко от корабля с шипением раскалённого ядра. В ту же минуту небо, казалось, разверзлось с ужаснейшим треском. Корабль наш дрогнул, точно ударился о скалу. Дождь, град, гром и молния — всё обрушилось сразу, и чёрные пенящиеся волны океана начали вздыматься к небу. Буря разразилась над задней частью корабля, и, несмотря на сопротивление волн, он шёл к С-3 1/4 З. Это нас спасло. Нас словно подхватила какая-то непреодолимая сила.

Когда ветер улёгся, я отправился к спасённым. Мужчина был вполне обессилен. У него было мертвенное лицо и безжизненные глаза. Зубы его стучали. К общему отощанию присоединились подозрительные признаки цинги. На дёснах показывалась кровь при малейшем прикосновении, ноги опухли. Корабельный повар давал ему маленькими глотками укрепляющий напиток. Приходя в сознание, человек этот спрашивал: “Ребёнок, где ребёнок?” Ребёнок, которому было около 12 лет, сидел на скамье и жадно пил чай с ромом...

Спустя несколько дней, когда потерпевшие крушение немного восстановили силы, произошло нечто, подтвердившее появление загадочной надписи. Желая записать имя спасённых нами, я спросил у мужчины его фамилию. Это было шведское имя с горловыми звуками и составными гласными, поэтому я попросил его самого вписать фамилию — свою и ребёнка. Он быстро написал: “Юлий Фенингер, директор китоловного общества, и Карл Шнорр”.

Неслыханная вещь! Почерк этого человека поразительно напоминал надпись на грифельной доске. Из любопытства я просил Юлия Фенингера написать карандашом знаменательную фразу, наделавшую столько волнения на корабле. С необыкновенной точностью черты его надписи согласовались с чертами фразы, написанной на доске. Я уничтожил обе надписи и предпочёл не говорить ничего ни Брюсу, ни Фенингеру.»

Комментарий, который даёт этой истории Гартманн, крайне любопытен:

«Если не допускать, что писание совершено было рукой самих наблюдателей, находившихся в гипнотическом трансе, причём у них об этом не сохранилось воспоминания, то остаётся только принять, что наблюдатели были одарены способностью производить письмо на расстоянии и что они довели до своего сознания те представления, которые были переданы телепатически издалека их сознанию, или — что всё равно — явились результатом их ясновидения, причём, производя письмо на расстоянии, наблюдатели имели в то же время и видение пишущего лица.»

Косноязычный боцман, конечно, не был похож на телепата, владеющего телекинезом. В этом, как и в других случаях, гораздо проще допустить, что Фенингер как-то отделил свой дух от тела и написал сакраментальную фразу.

Английский священник Флемминг незадолго до своей смерти поведал чрезвычайно странную историю:

«В 1868 году я служил в Вулвиче и лето проводил у старого друга моего отца в Дублине. Мне ещё оставалось с неделю до конца моего отпуска, как вдруг со мной случилось нечто, заставившее немедленно вернуться в Вулвич.

Как-то вечером, совершенно спокойный и довольный, я ушёл в свою комнату и улёгся спать. Не успел я потушить свечу, как кто-то постучался ко мне в двери.

Думая, что это слуга пришёл за моей обувью, я тотчас крикнул: “Войдите!”

К моему изумлению, около моей кровати моментально, точно из-под земли, выросли фигуры двух мужчин. На мой вопрос, что они от меня хотят, оба ответили почти одинаково:

“Моё имя К., — ответил первый, — я из Вулвича. Я умер 16-го октября, прошу вас напутствовать меня”. Я был так смущён, что на этот раз не заметил, что он говорил “умер” в прошедшем времени.

Но вот заговорил второй.

“Моё имя М., — сказал он, — я из Вулвича и умер 24 октября, прошу вас напутствовать меня”.

Тут только я заметил неправильность его речи и остановил говорившего, сказав ему: “Позвольте, как это “умер”, когда ни 16, ни 24 октября ещё не наступили?”

В ответ на это оба улыбнулись и ответили, что отлично это знают, и умоляющим тоном прибавили: “Вы должны напутствовать нас”. С этими словами оба исчезли, оставив меня в неописуемом изумлении.»

Всю ночь священник провёл в молитве, а наутро уехал в Вулвич. На следующее же утро к нему пришли посетители, дабы святой отец напутствовал умирающего. Это был именно К., первый из “привидений”. Он был ещё жив, но 16 октября, как и предсказывало его привидение, скончался от воспаления лёгких.

Священник отправился разыскивать второе “привидение” и без труда нашёл оригинал, хотя никогда в жизни его не видел. М. тоже умер в предсказанное время — 24 числа.

Учёные пытались объяснить этот случай телепатическим воздействием: мол, сильное желание больных облегчить себя исповедью заставило каждого из них сосредоточиться мыслью на священнике, и в его мозгу сложился образ “привидений”. Однако это не снимает вопрос, почему оба “привидения” явились одновременно и каким образом ещё живые люди могли предчувствовать дату своей смерти? И зачем они говорили “я умер” вместо “я умру”?

“В виду трудности воспринять сразу два телепатических воздействия в воображении Флемминга возникли галлюцинации слуха, ими вызванные, которые и были деформированы в такую странную, поразившую его, форму речи, а воображение дополнило остальное”, — предположил спирит А.А. Лямин. Тогда почему всё остальное, даже фамилии, было воспринято Флеммингом как надо?

Далеко не всегда привидение живого человека предвещало опасность или смерть. В 1892 году “Петербургский листок” описал приключение Элизы Лоу:

«Единственный раз в жизни я видела привидение в мае 1860 года. Было около семи часов вечера, В это время мой муж имел обыкновение возвращаться со службы. Проходя из гостиной в столовую, где был накрыт чай и ужин для мужа, я увидела его идущим по садовой дорожке, которая вела прямо к двери в гостиную. Было ещё светло, а муж шёл на расстоянии каких-нибудь 9-10 аршин от меня. Я не пошла к нему навстречу, а повернулась к горничной и сказала:

— Вот и барин идёт, подавайте чай!

Потом я прошла в столовую и села за стол, поджидая мужа. Однако он всё не шёл. Мой отец жил рядом с нами и в данное время сильно болел, и я решила, что муж зашёл навестить его перед чаем. Через полчаса мой муж вернулся, и я, поздоровавшись с ним, спросила:

— Как здоровье отца?

К моему удивлению, муж ответил мне, что он не знает, потому что не заходил к отцу, а вернулся домой прямо из города. “Позволь, — возразила я, — полчаса тому назад ты был в саду, я видела тебя так же ясно, как и теперь! Если ты не был в саду, тогда тебя нет здесь и теперь!” — прибавила я раздражённо и схватила мужа за руку, чтобы убедиться, что это не призрак, а он сам. Я думала, что он только дразнит меня, но он дал честное слово, что находился в миле расстояния от дома в тот момент, когда я увидела его в саду. Это явление так и осталось для нас тайной.

Никакого несчастья и ничьей смерти не последовало у нас в семье вслед за этим происшествием.»

Парапсихологи выделяют в отдельный тип “взаимные привидения” живых людей, причём как оригинал, так и перципиент видят друг друга. В большинстве случаев оригинал испытывает огромное желание находиться рядом с перципиентом и внезапно обнаруживает себя оказавшимся там; перципиент, в свою очередь, наблюдает его привидение. “Взаимные привидения” при этом могут наблюдаться и другими людьми.

В XIX веке С.Х.Бёрд поставил ряд экспериментов, показавших что в случае “проекции духа” в определённое место привидение оригинала обычно видят только те, кого он хочет видеть, то есть находящиеся в его фокусе внимания — точно так же, как и в случаях вампиризма. При этом оригинал не обязан знать, где находится нужное место, а лишь желать оказаться рядом с определёнными людьми или в конкретном месте и желать войти в транс.

Пожалуй, самый уникальный случай такого рода произошёл в мае 1905 года, когда крупнейшие лондонские газеты сообщили о появлении на заседании парламента, в Палате Общин, привидения одного из депутатов, майора сэра Карна Рэскса, который в это время находился дома по болезни. Три других депутата подтвердили реальность этого появления. Вот как рассказал о случившемся сэр Джильберт Паркер:

«Я хотел принять участие в дебатах, но меня забыли вызвать. Когда я возвращался на место, то заметил сэра Карна Рэскса, сидящего на своём обычном месте. Поскольку мне было известно о его болезни, я поприветствовал его и сказал: “Надеюсь, вы поправились”. Он мне ничего не ответил, что меня весьма удивило. Друг мой был очень бледен. Он сидел совершенно спокойно, опершись на руку; выражение лица его было бесстрастное и суровое. На мгновенье я задумался, как мне следует поступить, но когда я снова взглянул в сторону сэра Карна, то он уже исчез. Я тут же принялся за розыски, надеясь найти его в вестибюле. Но Рэскса там не оказалось, и никто его там не видал... Сам сэр Карн не сомневается в том, что он действительно появился в Палате в форме своего эфирного двойника, поскольку он весьма стремился попасть на заседание, чтобы на голосовании поддержать правительство.»

Не исключено, что в ряде случаев “беспокойный дом” или полтергейстную квартиру посещал не вампир или призрак умершего, а колдун, способный по желанию “проецировать” свой дух и производить с его помощью различные действия, тогда как тело спокойно лежит в безопасном месте в трансе. При этом он “ориентируется” не на определённого человека, поскольку дух станет для него видимым, а сосредоточивает фокус внимания на “магический” предмет, подброшенный или под благовидным предлогом переданный хозяевам (об этом мы поговорим в главе, посвящённой полтергейсту).