Пятый месяц по календарю Мира Людей, год 380 3 страница

Он не знал, как Администратор расценит это, но она слегка наклонила голову и произнесла.

— Всё-таки он не совсем стабилен. Ничего не поделаешь, мне придётся синтезировать тебя снова. Можешь получить свою награду после этого, Юдзио.

Она беззаботно выставила вперёд правую руку.

Это могло быть отличной возможностью действовать, но в тот миг, когда кончик её тонкого пальца указал на его лоб, Юдзио испытал невиданный феномен. Всё его тело окоченело, и парализовался даже рот, не говоря уже о конечностях.

И в следующий миг...

Странное ощущение забегало по его голове, от лба до затылка.

Источник той холодной пульсации, ледяная игла, погружённая глубоко в его голову, оказался извлечённым, медленно, но с силой. Боли не было, но его взор заливался вспышками при каждом движении иглы, открывая ему вид на затуманенную картину.

Зелёные ветки скрипели на ветру. Изменчивый солнечный свет сочился сквозь деревья.

Под ними носились дети с лучезарными улыбками.

На небольшом удалении сияли в свете золотые волосы.

А рядом с ним трепыхались смолёно-чёрные волосы.

Юный Юдзио побежал вперёд и посмотрел направо. Но улыбку другого его друга детства утаила глубоко в себе белая полоса...

Явный, глубокий шок вытащил Юдзио обратно на тусклую кровать.

Странный объект вышел изо лба Юдзио, а его онемевшее тело выгнулось назад. Прозрачная треугольная призма, подсвеченная пурпурным.

Рыцарь Всецелого Элдри тоже повёл себя странно, когда похожая треугольная призма появилась из его лба в тот миг, когда он услышал имя своей матери во время битвы в розарии. Однако призма Юдзио оказалась больше, на ней был вырезан более сложный узор, а излучаемое свечение было сильнее.

От сильного удивления, насколько огромный посторонний объект был введён в его голову, и от страха священных умений Администратора, способной на такие вещи, Юдзио попросту молчаливо смотрел на развивающееся действо.

— Да... тебе просто нужно вот так вот замереть...

Среброглавая девушка нежно прошептала и протянула правую руку, медленно вытягивая фиолетовую треугольную призму из головы Юдзио. Мысли Юдзио поблекли в тот миг, когда инородный объект покинул его голову, и он обессиленно рухнул на кровать.

Первосвященник окинула ласковым взглядом треугольную призму, поддерживая её пальцами обеих рук.

— Этот модуль — улучшенный вариант, который закончен совсем недавно. Я пыталась вложить в него не только лояльность к церкви и ко мне, но и схемы для усиления твоего воображения. Ты сможешь немедленно применять силу воплощения, как только будешь синтезирован, даже без тех неэффективных тренировок. Это всё ещё ограничивается базовыми техниками, но...

Юдзио мог понять от силы половину слов Администратора.

Однако одна вещь представлялась яснее ясного. Треугольная призма, «модуль благочестия», завладел мыслями Юдзио, превратил его в Рыцаря Всецелого и заставил его навести меч на Кирито и Алису. Конечно, это он выбрал этот путь, но теперь он мог сыграть свою последнюю роль без влияния той поддельной лояльности, когда модуль удалили. Когда он подумал об этом, пульсация, что оставалась в ядре его разума и морозила его изнутри, также пропала.

Однако. Оцепенение всего тела, атаковавшее его в тот момент, когда Администратор направила в него палец, даже не думало исчезать после извлечения модуля. Он всё ещё не мог двигаться, хотя и желал.

Если бы я только смог двинуть правой рукой. Я бы схватил тот предмет на груди и махнул бы в Администратора, если бы только смог...

Юдзио отчаянно собрался с силами, глядя вниз с выгнутой дугой спиной, и бледная рука вновь потянулась к нему.

Он глядел на неё закатанными глазами, и высший священник, с модулем в левой руке, приблизилась к нему настолько, что их колени едва не соприкоснулись. Девушка потянула его голову к себе с нежной улыбкой, и Юдзио подался вперёд, не в силах противиться даже такой малой силе.

Положив его голову с обращённым взглядом вбок себе на согнутые ноги, Администратор погладила пальцами границу его волос и прошептала:

— Позволь мне вновь увидеть твою память. В этот раз я точно помещу это вместо твоих самых драгоценных воспоминаний. После этого твоя голова больше не будет болеть. И это не конец... ты навечно освободишься от того бессмысленного напряжения и мук, от голода и жажды.

Тонкие, бледные пальцы медленно опустились со лба к его губам. Оцепенение покинуло один только его рот.

Она убрала от него пальцы и скомандовала, показав чарующую улыбку.

— Теперь, проговори то искусство, которому я научила тебя ранее.

—...

Губы Юдзио дрогнули, поскольку к ним, и только к ним, вернулась способность двигаться.

Туман покрыл собой память о битве на мечах с Кирито, включая время, непосредственно предшествовавшее этому, но три слова, что он тогда произнёс, играли живой чёткостью.

Remove core protection.

Он даже не приблизился к пониманию того, что означали эти незнакомые священные слова, но по крайней мере он был уверен в одном. Эта короткая фраза распахивала то, что охраняло человеческую душу, дверь, дарованную каждому человеку при рождении.

Вот как Администратор смогла беспрепятственно заглянуть в воспоминания Юдзио и вставить модуль благочестия в заранее подготовленный просвет. Тем не менее, по словам Администратора, «синтез» оказался нестабильным, и она вознамерилась повторить его.

Юдзио мог поддерживать в наличный момент собственное сознание, несмотря на риск, так что дверь в его душу, должно быть, вновь закрылась. Он не знал, закрылась ли она сама по прошествии времени или это Администратор закрыла её по какой-то причине. Однако ей требовалось, чтобы Юдзио зачитал те три слова, чтобы повторить синтез.

Если он зачитает их, его тело и сердце обратятся в того самого Рыцаря Всецелого, не позволив ему осуществить главную мечту — вернуть память Алисы.

Однако если он не сделает это, Администратор заметит неповиновение Юдзио.

В тот самый миг. Миг, когда первосвященник обнажил свою уязвимость, голая кожа могла предстать последней и лучшей возможностью. Он должен был каким-то образом двинуть правой рукой и воткнуть ту вещь в неё.

Первосвященник обездвижила Юдзио, всего лишь указав на него пальцем правой руки. И не только это. Он также не слышал её голоса, напевающего искусство, когда генерировался световой элемент, воспаривший вверх кровати.

Некоторое время назад Юдзио приметил похожую невидимую силу, использованную без зачитывания каких-либо слов, хотя и другого типа. Командующий Рыцарями Всецелого Беркули Синтез один, с которым он сражался в большой купальне на нижних этажах. С точки зрения Юдзио, герой древних времён, основатель деревни Рулид и его предок из далёкого прошлого, ударил его мечом на расстоянии, просто выставив руку.

И этим дело не ограничивалось. Когда он подумал об этом, то вспомнил мудреца из Великой Библиотеки, Кардинала, который закрыл проход, призвал стол и сделал множество других вещей единственным взмахом посоха. Мастера вроде них способны проявлять силу, эквивалентную священному искусству, всего лишь вообразив её.

Разумеется, Юдзио, который изучал священное искусство в академии ещё какие-то несколько дней назад, не мог сравниться даже с аскетичными учениками на службе Церкви Аксиом, не говоря уже про Администратора и Кардинала.

Он должен был силой разума пересилить оцепенение, сковавшее его тело.

Кирито как-то сказал это. Нечто, имеющее определяющее значение в этом мире, вложило часть себя в меч. Можно лишь догадываться, насколько мощная сила разума мечника живёт в его мече, усиливая его атаки.

Если разум мог усилить меч, это также можно приложить к священным искусствам... нет, к любым действиям людей.

Двигайся.

Пожелал Юдзио, размыкая губы и медленно делая вдох.

Двигайся, прошу тебя, моя правая рука.

Я наделал множество ошибок в своей жизни. Я не смог помочь Алисе, когда её уводил Рыцарь Всецелого, я не отправился к ней на помощь после множества лет, и я потерял свой путь, наконец оказавшись в последнем пункте назначения в своём путешествии; я должен искупить свою слабость.

—...Д...

Изо рта Юдзио донёсся дрожащий, тихий голос.

—...Д... ви...

Улыбка сошла с лица Администратора, смотрящей на него сверху. Её серебристые глаза сузились, поняв умысел Юдзио. Не было пути назад. Сила, собранная всем его разумом, сконцентрировалась в его правой руке.

Тем не менее, оцепенение не собиралось спадать. Бесчисленные невидимые иглы пронзили все его пальцы и ладонь, словно не давая им двигаться. Он был готов раздробить свою правую руку на части, лишь бы это помогло подвигать ей хоть миг. Ничего страшного, даже если он больше никогда не сможет взмахнуть мечом. Так что, ещё совсем чуть-чуть...

—...Дви... гай...ся!

Вот тогда он напряжённо закричал.

Размытое свечение окружило правую руку Юдзио, опущенную на простыни. Тёплое, нежное сияние, способное растворить всякую боль и муку. Потребовался лишь миг, чтобы растаяли ледяные иглы, пронзившие в его кости и плоть.

—...Ты...

Администратор забормотала и подалась назад.

Однако к тому времени правая рука Юдзио уже сбросила оцепенение и нырнула в его рубаху, извлекая что-то, с чего свисала узкая цепочка.

Небольшой даггер, отдающий тёмным медным оттенком.

Сжимая его рукоять, он махнул им по белоснежной коже Администратора, выглядывающей из нисходящего выреза на груди её тонкого одеяния.

Он не мог промахнуться. Лезвие даггера измерялось какими-то пятью ценами, но цель, что находилась практически в пределах руки, не могла уйти из зоны поражения.

Однако перед тем самым моментом, когда игловидное остриё по-настоящему пронзило плоть Администратора, произошёл феномен, выходящий за самые дикие рамки его воображения.

Гаган!!! Прогремел удар, напоминающий гром, и возникли концентрические круги, образованные фиолетовыми мембранами с даггером в центре.

Эта сияющая рябь состояла из строк священных символов запредельно малого размера. Тонкие мембраны, казавшиеся слишком хрупкими, отвратили острый конец даггера.

— Ух!..

Мощная противодействующая сила помешала Юдзио, он сжал зубы и напрягся изо всех сил.

Даггер, что он держал в правой руке, был одним из двух, данных им мудрецом Кардиналом, каждому по одному. Хотя сами по себе даггеры не обладали хорошими атакующими данными, Кардинал могла направить свои священные искусства из изолированной библиотеки к тому, в кого он воткнут.

Даггер Юдзио был предназначен для того, чтобы погрузить в сон Алису.

А даггер Кирито был дан ему для победы над первосвященником Администратором. Вот только он использовал свой даггер на Заместителе Командующего Рыцарями Фанацио Синтез два, с которой они сражались на пятидесятом этаже собора, чтобы спасти ей жизнь.

Голос Кардинала, пронёсшийся через пространство, упомянул это в тот раз. (Вероятность, что Администратор в данный момент ещё пребывает в не пробуждённом состоянии, велика. Если вы достигнете последнего этажа до того, как пробудится та женщина, то сможете справиться с ней без даггера), сказала она.

Однако было уже поздно. Раз она пробудилась, больше не было другого способа победить первосвященника, обладающего силой, эквивалентной силе Кардинала, кроме как имеющегося у Юдзио даггера.

Он вернёт воспоминания Алисы и вернётся в Рулид вместе с ней. Это было единственное желание Юдзио за долгое время. Однако он почувствовал, что не имеет права лелеять эту надежду теперь, когда он поддался речам первосвященника, надел броню Рыцаря Всецелого и наставил меч на Кирито (как и Алису), хоть это было и временно.

Способ искупления для него исчислялся одним.

Отказаться от себя — пожертвовать собой ради большего добра, нежели ради собственных желаний; вот и всё.

В нежном возрасте одиннадцати лет Алису забрали из её родного места и тренировали как рыцаря, запечатав воспоминания.

Несмотря на незапятнанную жизнь, Тейзу и Рони унижали другие аристократы, пользуясь своими привилегиями.

Он потратил бы остаток своих сил, чтобы сокрушить эту извращённую политическую систему. Даже если для сокрушения первосвященника понадобится его смерть, дни, что он провёл в путешествии до столицы из деревни и в академии, не пойдут прахом.

Даггером взмахнули с полной решимостью, но его задержали пурпурные мембраны, и он не достиг кожи Администратора. Тем временем первосвященник, по-видимому, не смогла предсказать действия Юдзио и дёрнулась туловищем назад, испустив резкий выдох.

Лёгкое таящееся негодование покоилось в широко распахнутых серебристых глазах.

Испытывая такой взгляд, Юдзио положил левую руку на правую и попытался вложить в даггер оставшуюся при нём силу.

— У... ооо!

Тонкое, игловидное остриё пробилось лишь на миллис сквозь бурно сияющие барьеры — когда произошло это.

Многочисленные священные символы, составляющие барьер, испустили белоснежный свет и взорвались, отбросив в стороны Юдзио и первосвященника.

—!..

Хоть его и отбросило с кровати словно гигантской ладонью, Юдзио всё же преуспел в двух задачах.

Он едва перехватил цепь с даггером, когда она выскользнула из его правой руки, и схватился левой за ножны Синей розы, оказавшейся прямо рядом с ним, когда пролетел на спине по полу.

Обхватив свой тяжёлый, заветный меч, он не ослабил импульс полёта и пролетел дальше по полу, пока не врезался спиной в большое окно вдалеке.

— Ухх...

Короткий стон вырвался с губ Юдзио, но он отчаянно поднял лицо и вгляделся в центр комнаты.

Тонкие куски ткани, свисающие с высокого потолка, совсем разорвались, открывая вид на круглую кровать. За ними виднелся человеческий силуэт, молчаливый и прямой. Несмотря на то, что её, как и Юдзио, отбросило взрывом барьера, её длинные волосы едва колыхнулись, а на теле не было никаких ран. В её левой руке виднелось мерцание треугольной призмы, извлечённой из Юдзио.

Фиолетовая лёгкая ткань, очевидно, не выдержала взрыва и распалась, но Администратор подняла правую руку и поправила длинные, растрёпанные волосы, словно вовсе не беспокоилась о полной наготе.

Затем она плавно села, будто в воздухе появился невидимый стул, и скрестила тонкие ноги. В такой позе она медленно двинулась по воздуху, остановившись где-то в десяти мэру от Юдзио, который стоял на четвереньках в южной части просторной комнаты.

Сидя на невидимом троне, первосвященник положила палец правой руки себе на подбородок и уставилась на Юдзио. Он не мог ни двигаться, ни говорить, и в конце концов среброглавая девушка показала мимолётную улыбку и молвила.

— Мне было интересно, где же ты держишь эту побрякушку... но это всего лишь уловка того ребёнка из библиотеки, так? Подумать только, она смогла утаить его от моего взора; так она придумала вещь или две за то короткое время, какое скрывалась от меня.

Она издала несдержанный смешок.

— Но какая жалость. Я ведь не спала всё это время. Тот ребёнок сильно ошибся, делая эту игрушку из металла. Ныне никакой металлический предмет не повредит мою кожу, без всяких исключений. Будь это грубые клинки огров или мерная шпилька из швейной лавки.

— Ч...

Юдзио бессильно простонал, всё ещё припадая к полу.

Она была неуязвима к металлическому оружию.

Если это правда, не делает ли это атаки любым типом оружия, включая даггер Кардинала, бесполезными? Фиолетовые мембраны, которые ранее заблокировали остриё даггера, похоже, были этим оборонительным искусством, но у Юдзио не водилось ни малейшей идеи, какое искусство могло пересилить его, и он сомневался, что вообще способен таким воспользоваться.

Администратор нежно нашёптывала Юдзио, который только и мог, что отчаянно сжимать оружие, достаточное мелкое, чтобы спрятать его в правой руке да смотреть на нагую девушку, сидящую в воздухе.

— Какое жалкое дитя.

—...

— И я даже дам тебе обещание. Если отдашься мне, я отдам тебе взамен всю свою любовь. Та вечная любовь, та вечная зависимость, что ты искал так долго, будет с тобой спустя совсем недолго.

—...Вечная любовь...

Юдзио бессознательно вторил ей сухим голосом.

— Вечная... зависимость...

Первосвященник кивнула, играясь с модулем благочестия в левой руке, только что извлечённым изо лба Юдзио.

— Да, Юдзио. Предай всего себя мне, и та жажда, столь мучающая тебя, мгновенно утолится. Ты освободишься от неумолимой хватки беспокойства и страха....Это твой последний шанс, Юдзио. Сокруши игрушку в правой руке мечом в левой. После я отпущу тебе грехи своей безграничной любовью.

—...

Лёжа ничком, Юдзио глядел на Синюю розу, что сжимал он в левой руке, и медный даггер в правой.

— Любовь — это доминировать и подчиняться... Это ты здесь жалкая, раз способна говорить лишь так.

—...

Затем губы первосвященника сомкнулись.

Единственным махом её тоненькой правой руки на него может быть наслано запредельно высокое священное искусство, мгновенно стирающее Жизнь. Юдзио продолжал свои речи, осознавая этот факт.

—...Я уверен, ты была такой же. Ты жаждала любви и изводилась поисками... но никто не дал её тебе.

Он роптал из глубин груди.

Может, я и был ребёнком, обделённым любовью даже собственных родителей.

Но пусть так, я точно любил многих.

Дедушка Гаритта, дровосек предыдущего поколения. Сестра Азария из церкви. Послушница Селка.

Мой отец, который рассказал мне кучу старинных историй. Моя сестра Сулинея-сан, имевшая привычку следить за мной, пока я был ребёнком.

Вано-сан и Ториза-сан с фермы Вольде. Телин и Телулу, их близнецы.

Голгороссо-сэмпай, тренировавший меня. Азурика-сэнсэй из дортуара.

Тейза, каждый день даровавшая мне свою улыбку как камердинер, недолго это продлилось. Рони, заботившаяся о моём партнёре.

И Кирито.

Алиса.

— Ты ошибаешься, презренный.

Юдзио глядел в глаза Администратора, испускающие загадочный, переливающийся свет, и обдумывал каждое слово, прежде чем высказать его.

— Любовь не означает доминировать. Это не значит требовать что-то взамен, это не то, что можно получить на бартер. Это что-то, что даётся безвозмездно, как поливка цветов... вот что такое любовь по-настоящему.

Вялая улыбка вновь проступила на губах Администратора, когда она услышала эти слова.

Однако в ней не было той приторности, как раньше.

—...Какая жалость. Подумать только, что моё предложение простить этого мальчика, этого величайшего грешника, который восстал против Церкви Аксиом, и спасти его душу приведёт к таким словам в мой адрес.

Юдзио поднял взгляд и поразился тому, как среброглавая девушка, парящая в воздухе, в миг превратилась из «человека» в «богиню».

Внешне ничего не переменилось. Однако непостижимая пугающая аура — которая казалась, так сказать, божественной — окутала её бледную, почти прозрачную кожу. Проявление запредельной мощи, с какой она будто могла бы разорвать закалённого мечника или мага на мелкие кусочки единственным мановением пальца.

— Юдзио... неужели ты думал... что на самом деле мне нужен? Что я буду колебаться забрать твою жизнь, поскольку хотела видеть тебя в рыцарях... или что-то в в таком роде?

Вялая улыбка девушки не выражала совсем никаких эмоций. Он мог лишь и дальше крепко сжимать даггер в правой руке и терпеть чувство устрашения, давящее на него.

— Уфуфу... Мне боле не нужно такое глупое дитя. Я высосу из тебя всю Жизнь и, быть может, окажу тебе честь, превратив твой труп в маленький драгоценный камень, чтобы убрать его в сундук. Я смогу испытывать скромную толику эмоций каждый раз, когда буду смотреть на него, даже после реорганизации своей памяти в дальнейшем.

Администратор глаголила, смешивая речь со смехом, и мягко перекладывала ноги, сидя на невидимом кресле.

Это вовсе не было пустой угрозой. Первосвященник, вероятно, могла поступить в соответствии со словами, если захочет.

Теперь он не сможет убежать, да к тому же он сжёг за собой все мосты для побега. Уже поздно пытаться добраться до подъёмного диска, чтобы спуститься. Даже если он каким-то образом сломает стекло позади себя, там простирается лишь пустое небо, возвышающееся на сотни мэру над землёй.

К тому же Юдзио выбрал собственную судьбу в тот момент, когда использовал искусство полного контроля Синей розы на Кирито и Алисе на девяносто девятом этаже. Он воткнул бы даггер в первосвященника Администратора даже ценой своей жизни.

Первосвященник находился под защитой барьеров, которые блокировали всякое металлическое оружие. Однако Юдзио показалось, что этот барьер не такой уж и всесильный, как заявляла девушка. Барьер самоуничтожился, когда он опрометчиво попытался ударить даггером. Он сомневался, что на этом искусство закончилось, но это предоставляло вероятность, что даггер может достичь её сразу после взрыва.

— Боже... ты ещё не угомонился?

Глядя сверху на Юдзио, опустившегося на все четыре конечности, Администратор прошептал.

— Какой доблестный юноша, даёшь мне сполна насладиться твоим последним моментом....Интересно, а не глупо ли убивать тебя и превращать в драгоценный камень? Это потребует какое-то время, но, вероятно, лучше будет синтезировать тебя силой, как то дитя...

Несмотря на сомнительную ситуацию, часть речей первосвященника достигла ушей Юдзио, и он неосознанно повторил их в ответ.

—...То дитя?..

Среброглавая девушка широко ухмыльнулась и кивнула.

— Именно. Та, по кому ты сходил с ума, Тридцать-тян. То дитя тоже противилась зачитать это искусство, так что мне пришлось задействовать на несколько дней систему автоматических старейшин, чтобы силой разрушить её защиту. Я не лицезрела это лично, поскольку спала, но наверняка это было воистину мучительно....Как насчёт этого? Как насчёт того, чтобы вкусить это самому?..

— Тридцать... Алиса...

Юдзио едва различимо назвал это имя.

Как и обычно, он не мог понять и половины слов первосвященника. Тем не менее, смысл он понял ясно.

Юную Алису связали верёвкой и доставили в Центральный собор восемь лет назад, где подвергли зверской обработке, в ходе которой она стала Рыцарем Всецелого. Она твёрдо отказалась произнести строчку «remove core protection», ту самую, какую зачитал Юдзио, когда поддался соблазну Администратора, и в результате дверь к её сердцу распахнули с силой. Боль от ран, что он получил к сему моменту в битвах, померкнут в сравнении с тем страданием, какие испытала она.

Ему в самом деле не удастся сбежать.

Он не простит себя, если не нанесёт Администратору хотя бы один удар в ответ.

—...

Плотно сжав зубы, Юдзио поднялся с дрожащими руками и пошатнулся, встав на ноги.

Глянув на первосвященника, чьи глаза выражали уже меньше веселья, он намотал цепь даггера на правое запястье и ухватил рукоять Синей розы. Узнав текстуру белой кожи, которая словно срослась с ним, он вынул меч единственным движением и отбросил ножны на пол.

Лезвие блеснуло голубым серебром в свете луны, льющемся сквозь окно позади.

Девушка, сидящая в воздухе в десяти мэру впереди, прищурила глаза, словно утомилась от этого света, и заговорила более холодным, чем когда-либо, голосом.

— Ясно, такой вот твой ответ, мальчик. Очень хорошо... Я пощажу тебя и убью без лишних мук.

Подняв правую руку, она лишь навела на Юдзио указательный палец.

Похоже, первосвященнику не требовались слова для применения священных искусств. Однако требовалось выполнить два условия, чтобы она смогла задействовать атакующее умение.

Это генерация элемента и обработка. Будь это тепловой, криогенный или какой другой элемент, даже мастеру потребуется две секунды, чтобы сгенерировать их и придать им форму.

Фактически, Юдзио уже принял стойку со своим дорогим мечом у правого плеча к тому моменту, когда первосвященник начала двигать правой рукой.

Лезвие Синей розы окуталось зеленовато-жёлтым свечением.

У кончиков пальцев Администратора образовались голубые точки света.

— Ооо!!!

Это был его последний меч. Его последняя секретная техника.

Юдзио оттолкнулся от пола, полностью осознавая это.

Бросковая техника стиля Айнкрад «Звуковой напрыг».

Глубоко в его ушах прозвучал голос Кирито.

Слушай, Юдзио, секретные техники двигают наше тело за нас. Но мы не можем позволить им распоряжаться нашим телом, как им вздумается.

Ты должен стать единым с секретной техникой и довести скорость своих рук и ног до её скорости. Твой меч настигнет врага быстрее ветра, если преуспеешь в этом.

Сколько раз он практиковался? Сколько раз он провалился и улетел в кусты лицом вперёд?

И сколько раз он слышал весёлые смешки Кирито?..

Меч Юдзио окрасился цветом молодых листьев, со свистом рассекая воздух.

Улыбка сошла с губ первосвященника, и она выставила правую руку.

Криогенные элементы за миг до того, как пуститься в полёт в виде ледяных игл, разлетелись на части от контакта с Синей розой. Сразу же после этого секретная техника со всей вложенной в неё силой Юдзио обрушилась на ладонь Администратора... нет, на фиолетовую мембрану, возникшую в пяти цен от её руки.

Юдзио испытал на себе соударение и грохот, что оказались намного сильнее, чем раньше.

Фиолетовый барьер, способный блокировать любое металлическое оружие, поймал и ускоренный «Звуковой напрыг», но по нескольким тонким слоям мелких священных символов прошла рябь, и они сильно затряслись.

Барьер должен взорваться, как несколькими минутами ранее, если он продолжит вгонять в него меч изо всех своих сил. Каким-то образом он пересилит то давление и наверняка воткнёт в Администратора даггер, свисающий на цепи с его запястья. Он не будет против, даже если его тело при этом разорвётся на ошмётки.

— Л... ломай...ся!!!

Юдзио закричал, вкладывая всю имеющуюся при нём силу в Синюю розу, которая ещё сохранила свечение от секретной техники.

—!..

Первосвященник сохраняла молчание, но с её губ ушло всякое ликование. Переливающийся свет кружил в глубинах её прищуренных глаз, она зловеще согнула пять пальцев на вытянутой правой руке.

Она не должна была атаковать левой рукой, так как держала в ней модуль благочестия. Причина, по которой она всё ещё сжимала его, несмотря на заявленное желание убить Юдзио, могла заключаться в том, что она или ещё хотела превратить его в Рыцаря Всецелого, или потому что она могла пустить его на другое дело.

Однако не было смысла думать об этом. Он должен был преуспеть в своём последнем ударе — даже если на это потребуется все оставшиеся у него жизненные силы и физическая мощь — и ничего более.

— У... ооо!!!

Вот тогда Юдзио изрыгнул последний крик из глубин своего живота.

И вновь на его глазах произошёл невиданный феномен.

Синяя роза начала медленно погружаться в фиолетовый барьер.

Барьер ещё не исчез. Несмотря на это кончик его любимого меча явно пробивался сквозь эти священные писания, которые блокируют всякий металл, мало-помалу — нет, он проскальзывал сквозь них.

Это не было иллюзией. Первосвященник и её выпученные глаза послужили тому доказательством.

Состояние дел внезапно переменилось.

Приняв в воздухе меч Юдзио, Администратор без предупреждения отпрыгнула назад.

Барьер без промедления тоже отступил, и, потеряв опору, Синяя роза пролетела прямо вниз, издав резкий звук рассекающегося воздуха. Несколько мэру плотного ковра оказались разрезаны по прямой, когда лезвие коснулось его.

Он понимал, что что-то произошло. Что он знал наверняка, его поразит атакующее искусство первосвященника, если останется на месте. Его конечности словно потяжелели, вероятно, потому что он недавно сильно напрягся, но Юдзио незамедлительно оттолкнулся от пола для последующей атаки.

Тем не менее, в этот раз его противник оказался быстрее. Первосвященник заново сгенерировал элементы, даже пока отступал, и запустил их по направлению к Юдзио. Зелёные точки света оказались уже перед ним к тому моменту, когда он принял стойку для секретной техники.

Юдзио инстинктивно вышел из стойки и защитился Синей розой. Воздушные элементы лопнули с зелёными вспышками сразу после этого, и суровые ветра, вырвавшиеся из них, вновь отбросили Юдзио к южной стене.

Видимо, стоит благодарить удачу, что первосвященник пренебрегла конвертацией элементов. Если бы она использовала их в качестве ветряных клинков или чего-то подобного, а не выпустила бы в виде чистых элементов, они могли бы отрезать конечность или две.

Однако нельзя было сказать, что ему всецело повезло. Вместо плоского стеклянного окна в этот раз его спина влетела в гигантский столб, соединяющий два таких окна.

На столбе был закреплён декоративный клеймор, и Юдзио врезался в него, после чего прокатился по полу. Если бы лезвие этой имитации меча было направлено прямо на него, а не располагалось торцом, он бы получил серьёзное ранение, пусть это всего лишь украшение. В этом смысле можно было бы сказать, что ему повезло, но он оказался не в состоянии подняться на ноги, поскольку испытал боль, которая чуть ли не остановила его дыхание.

Я должен двигаться. Иначе на меня придётся настоящее искусство.

Говоря самому себе, Юдзио отчаянно пытался поднять туловище.