Употребление орудий

Ситуация подвергается дальнейшему усложнению: нет больше пространства для возможных обходных путей, непроходима теперь не только прямая линия, соединяющая с целью, но и все остальные геометрически мыслимые кривые; равным образам никакое при­способление формы собственного тела к пространственным формам окружающей обстановки не приводит животное в соприкосновение у с целью.

Если такое соприкосновение все же должно быть каким-либо образом установлено, то это может произойти лишь, посредст­вом включения промежуточного материального члена. Так осто­рожно мы увидим потом, почему, следует выразиться сообразно положению вещей; только когда это непрямое (indirekte) поведение с помощью третьего тела принимает определенные формы, можно оказать в обычном смысле: обладание объектом, являю­щимся целью, достигнуто посредством орудия.

Цель ничем не соединяется с помещением, где находится животное: в качестве единственного вспомогательного средства си­туация содержит палку, с помощью которой цель может быть придвинута.

Чего выпускается из своей комнаты в обнесенное решеткой помещение, которое служит ей местом пребывания в течение дня; снаружи, дальше, чем может достать ее очень длинная рука, лежит цель; внутри, поблизости от решетки и несколько в сторо­не, находятся несколько, палок. Она безуспешно пробует сначала достать фрукты руками, потом ложится на спину, немного спустя делает новую попытку, снова оставляет ее и т. д. в течение более чем получаса; наконец, она остается продолжительное время лежать, не заботясь больше о цели; палки, которые, находясь непосредственно рядом с ней, могли бы привлечь к себе ее внима­ние, как будто для нее не существуют. Но теперь младшие живот­ные, бегавшие неподалеку, снаружи, начинают интересоваться целью и осторожно подходят ближе и ближе: одним прыжком Чего вскакивает, схватывает одну из палок и подталкивает ею доволь­но ловко цель (бананы) к себе, пока они не приблизятся на расстояние длины руки. При этом она сейчас же ставит палку пра­вильно позади цели; она пользуется сначала левой рукой, потом правой и часто меняет их; палку она держит не всегда так, как это сделал бы человек, но часто так, как она любит держать свой корм, именно зажав ее между третьим и четвертым пальцами, в то время как большой придерживает ее сбоку.

Опыт с Нуэвой был поставлен через три дня по ее прибытии (11.III 1914). Она не бывала еще в обществе других животных, но сидела изолированно в своей клетке. Ей дают в клетку палочку. Она скребет ею некоторое время по полу, сгребает таким образом в одну кучу кожуру бананов и потом роняет палку без внимания, приблизительно в ³/4 м от решетки. 10 мин спустя снаружи, на пол, дальше чем может достать рука, кладутся фрукты; животное безуспешно старается схватить их и сейчас же начинает горевать с характерной для шимпанзе манерой. Она выпячивает на не­сколько сантиметров обе губы, особенно нижнюю, издает, глядя на наблюдателя умоляющими глазами и протягивая к нему руку, плачущие звуки и, наконец, отчаявшись, бросается на спину — очень выразительное поведение, которое можно наблюдать, вообще, в случаях большого горя. Так проходит в просьбах и жалобах несколько времени, пока — примерно через 7 мин после по­явления цели — животное не замолкает при взгляде по направ­лению к палке, схватывает ее, выводит наружу и несколько неловко, но все же успешно притягивает ею цель.

При повторении опыта через час проходит гораздо меньше вре­мени до того, как животное схватывает палку, равным образом теперь она употребляет ее уже с большей ловкостью; в третий раз палка используется немедленно и с этих пор всегда так; ловкость достигает своего максимума уже после немногих повторений.

Шимпанзе, который однажды в подобной ситуации начал при­менять палку, не останется беспомощным, если налицо не окажется палки или если находящаяся налицо палка скроется от внимания.

Нуэва (13.III) два дня спустя была лишена перед опытом пал­ки, с которой она в этот промежуток охотно играла. Когда снару­жи кладут цель, она пробует тряпками, лежавшими в клетке, со­ломинками и, наконец, жестяной чашкой для воды, которая стоит перед решеткой, подтащить или пригнать к себе цель ударами (тряпкой), что ей иногда удается.

Попутное самонаблюдение. Еще до того как животному при­ходит в голову применить палку или что-либо сходное, зритель, конечно, наперед ждет этого; когда смотрят на обезьян, которые усердно, но без успеха стараются преодолеть расстояние до цели, то в результате напряжения происходит смещение' зрительного поля: продолговатые и подвижные предметы воспринимаются теперь не как безразличные и строго неподвижные на своем месте, но как бы снабженные «вектором», как бы находящиеся под дав­лением в направлении к критическому месту.

Если цель прикреплена высоко, на таком месте, к которому не ведет ни один обходный путь, то расстояние может быть прео­долено при помощи возвышения пола, выдвигания ящика или, дру­гой подставки, на которую животное затем взбирается. Палки сле­дует заранее удалить, если их применение уже известно; возмож­ность обойтись старыми способами решения по большей части препятствует возникновению новых.

Шесть молодых животных, коренные обитатели станции, запи­раются в помещении с гладкими стенами, потолок которого (при­мерно 2 м высотой) они не могут достать; деревянный ящик (50x40x30 см) стоит почти на середине помещения плашмя, при­чем открытая сторона его направлена кверху; цель прибита к крыше в углу (в 2,5 м от ящика, если мерить по полу). Все жи­вотные безуспешно стараются достать цель прыжком с пола; Султан, однако, скоро оставляет это, беспокойно обходит поме­щение, внезапно останавливается перед ящиком, хватает его, перевертывает его с ребра.на ребро прямо к цели, взбирается на него, когда он находится еще примерно на расстоянии 1/2 м (гори­зонтально), и сейчас же, прыгнув изо всех сил, срывает цель. С момента прикрепления цели прошло около 5 мин; процесс от остановки перед ящиком до первого откусывания плода длился только несколько секунд; он, в отличие от предыдущего блужда­ния, представляет собой единый гладко протекающий процесс. До этого мгновения никто из животных не обращает внимания на ящик; все они слишком заняты целью; никто из них не принял ни малейшего участия в перемещении ящика—кроме Султана, кото­рый выполнил это один и очень быстро. Наблюдатель при этом опыте смотрел снаружи через решетку.

На следующий день опыт повторяется, но ящик поставлен так далеко от цели, насколько позволяет помещение (5 м). Султан, несмотря на это, схватывает его, как только ситуация оказывается перед его глазами, тащит его под самую цель и прыгает. На этот раз ящик обращен кверху закрытой стороной.

Если человек или животное идет к цели обходным путем в обыкновенном смысле этого слова, то начало движения, рассмат­риваемое само по себе и безотносительно к дальнейшему ходу процесса, содержит, по крайней мере, один компонент, который должен казаться безразличным по отношению к цели; при «боль­ших» обходных путях можно каждый раз показать отрывки пути, которые, будучи рассматриваемы изолированно, являются противо­речащими смыслу, так как они уводят от цели. Если это мыслен­ное подразделение отпадает, весь обходный путь и каждый отры­вок его как часть всего пути являются осмысленными по отноше­нию к условиям опыта.

Подобное рассуждение, примененное к другим «обходным» пу­тям» (в переносном смысле слова), показывает, что здесь дело об­стоит точно так же, и именно поэтому мы называем их все «об­ходными путями».

Так представляются вещи при чисто объективном рассмотре­нии. Как шимпанзе в подобных случаях на самом деле приходит к своим решениям, это другой вопрос, который здесь еще не под­лежит исследованию. Однако все дальнейшие опыты имеют своей общей целью создать ситуации, в которых возможное решение будет более сложным, так что объективное рассмотрение процесса в отрывках должно будет показать еще в большем количестве и в более отчетливом виде составные части, которые, если их взять изолированно, не имеют никакого смысла по отношению к задаче и опять-таки имеют смысл по отношению к ней, если рассматри­вать их во всем процессе в его целом. Как ведет себя шимпанзе в подобных ситуациях?

Группу случаев, о которых будет идти речь ниже, мы обыкно­венно обозначаем словами «изготовление орудий». Однако из чисто практических целей это название здесь употребляется более широко, чем обычно, а именно всякое побочное действие, которое «предварительно изготовляет» орудие, не вполне подходящее к ситуаций, так, чтобы оно стало пригодным к применению, будет рассматриваться как «изготовление орудий». Предварительное приготовление, какого бы рода оно ни было, представляет собой новую составную часть, которая, будучи выхвачена как изолированный отрывок, вообще не имеет ни малейшего отношения к цели и, напротив, становится осмысленной по отношению к по­следней, поскольку рассматривается вместе с остальным ходом процесса, особенно с «применением орудия».