Первый вопрос. Понятие и основные этапы становления геополитики

В политологической литературе возникновение геополитики, как правило, связывают с тем, что она выделилась из политической географии. Отсюда многие исследователи рассматривают геополитику с генетической точки зрения, которая различает геополитику и политическую географию. Геополитика, акцентируя внимание на политических явлениях, дает им географическое объяснение. Политическая география, акцентируя внимание на географических явлениях, дает им политическое объяснение (1, с. 37-42).

В литературе дается и органическое определение геополитике, когда она рассматривается как наука о государстве, как живом организме (2, с. 510).

Рассматривают геополитику и в плане ее инструментального определения, когда эта наука понимается в качестве инструмента, который используется при разработке внешней политики государства и учитывает географический, экономический, демографический и другие факторы.

В свое время сложился, а затем долгое время исследователи придерживались такого подхода к геополитике, как дисциплины, призванной изучать исключительно или преимущественно пространственный аспект международных отношений и лежащего в основе этого подхода географического детерминизма. В частности, геополитика определяется как дисциплина, имеющая своим предметом “использование государством пространственных факторов при определении и достижении политических целей” (2, с. 3).

Другие авторы сводят геополитику к объективной зависимости субъекта международных отношений от совокупности материальных факторов, позволяющих этому субъекту осуществлять контроль над пространством (3, с. 32). Подобные, но более расширительные толкования геополитики представляют ее как теорию, обосновывающую национальные и глобальные интересы государств, а также и внешнюю политику, на основе совокупности факторов политико-географического характера (4, с. 536).

Если же мы хотим выяснить каков объект и предмет ее исследования, то геополитику можно рассматривать как дисциплину, изучающую основополагающие структуры и субъекты, глобальные или стратегические направления, важнейшие закономерности и принципы жизнедеятельности, функционирования и эволюции современного мирового сообщества (5, с. 183).

С древнейших времен античные мыслители пытались понять и объяснить политические проблемы с географической и демографической точек зрения. В новое время также были мыслители, которые придерживались схожей позиции в осмыслении социально-политической жизни народов. Среди них можно назвать Ш. Монтескье, Г. Гердера, Г.Т. Бокля, Ф. Ратцеля. Однако геополитика, как наука стала складываться во второй половине XIX- первой половине XX столетия. Именно в этот период закладываются основы создания и деятельности нескольких школ геополитики: германская, англо-американская, русская.

Основными создателями и представителями германской школы были Ф. Ратцель (1844-1904), шведский ученый Р. Челен (1846-1920), который первым ввел в научный оборот термин “геополитика” и К. Хаусхофер (1869-1945). Исследуя различные геополитические проблемы, К. Хаусхофер все больше склонялся к мысли, что месторасположение и территориальные характеристики государства составляют главные факторы его политической и исторической судьбы. Оно существует для того, чтобы обеспечить и расширить свое жизненное пространство, в том числе и за счет поглощения более мелких государств. Рассматривая Центральную Европу в качестве опоры Германии, К. Хаусхофер видел в Востоке жизненное пространство, которое подарило Германии сама судьба. Более того, К. Хаусхофер со своими сотрудниками из института геополитики и “Журнала геополитики” стремились теоретически доказать и оправдать притязания Германии на мировое господство. Что, в свою очередь, было использовано в нацисткой пропаганде. Поэтому такой “вклад” К. Хаусхофера в развитие геополитики привел к тому, что она долгое время рассматривалась как “фашистская” теория.

Значительное место в становлении геополитики занимает и англо-американская школа, наиболее видными представителями которой являлись: американский адмирал А. Мэхэн (1840-1917), британский теоретик международных отношений Х. Маккиндер (1861-1947), британский адмирал Ф. Коломб (1831-1899), американский ученый Н.Спайкмен (1893-1943).

Взгляды и работы А. Мэхэна были популярны в свое время в Европе, США, России и Японии. Главная идея Мэхэна выражалась в том, что морская мощь в значительной мере определяет исторические судьбы стран и народов. Основными факторами морской мощи, по его мнению, являются: географическое положение страны; ее природные ресурсы и климат; протяженность территории; численность населения; государственный строй и т.д.

Значительный вклад в исследование геополитических аспектов внешней политики внес Х. Маккиндер, который сформулировал свою концепцию хартленда (средней земли), подразумевая Евразию. Развивая свои идеи, он выдвинул свое знаменитое положение: тот, кто контролирует Восточную Европу, контролирует хартленд; кто контролирует хартленд, тот контролирует мировой остров; кто контролирует мировой остров, тот контролирует весь мир (6, с. 171). Главным моментом в его концепции является принцип геополитического разделения мира на части, находящиеся в постоянном взаимодействии и конкуренции. “Настоящий же баланс политического могущества в каждый конкретный момент времени является, безусловно, с одной стороны, результатом географических, а также экономических и стратегических условий, а с другой стороны – относительной численности, мужества, оснащенности и организации конкурирующих народов” (7, с. 169).

В России также анализировали геополитические проблемы с точки зрения географического расположения нашей страны, которая является как бы связующим звеном между двумя цивилизациями – западноевропейской и азиатской.

Среди представителей российской геополитической школы можно назвать известных историков: С.М. Соловьева, В.О. Ключевского, поэта и дипломата Ф.И. Тютчева, географа-путешественника В.П. Семенова-Тян-Шанского, ученого Д.И. Менделеева и др. В 20-е годы минувшего века в русской эмигрантской среде возникло движение под названием евразийство, выразителями идей которого были П.Н. Савицкий, Н.С. Трубецкой, Г.В. Вернадский, Л.П. Карсавин и др. Евразийцы считали, что Россию-Евразию населяют не европейцы, не азиаты, а евразийцы, которые унаследовали от монголов евразийскую государственность, от Византии – православную веру, как важный элемент российской культуры. Для России было также характерно вечевое устройство, казачий круг, общинные формы самоуправления, Земские соборы, что отличало нашу страну от исламской цивилизации и государственности, так и от западноевропейской. Эти идеи перекликаются и с современными подходами о месте и роли России, как особом типе не западной, но и не восточной цивилизации. Некоторые исследователи отмечают, что “разрабатываемая сегодня национальная идея не должна быть узко этнической, лишь русской идеей, а должна быть великим Евразийским проектом, имеющим интегративный смысл в единстве двух своих величайших измерений – цивилизационном и геополитическом” (8, с. 193). Причем евразийские идея разделяют не только отечественные ученые и политические деятели, но и президент Казахстана Н.А. Назарбаев выступил со своим “Евразийским проектом”, который он последовательно пытается реализовать на практике.

Евразийское учение основывается на том, что у России особый исторический путь, и она занимает особое положение в геополитической структуре мира. “Культура России не есть ни культура европейская, ни азиатская, ни сумма или механическое сочетание из элементов той и другой. Она – совершенно особая, специфическая культура, обладающая не меньшей самоценностью и не меньшим историческим значением, чем европейская или азиатская. Ее надо противопоставлять культурам Европы и Азии как срединную, евразийскую культуру” (9, с. 518).