Сладкозвучная Сирена

Описал таких вампиров Гомер в поэме «Одиссея».
…неизбежною чарой
Ловят они подходящих к ним близко людей мореходных. Кто, по незнанью, к тем двум чародейкам приближась,
их сладкий
Голос услышит, тому ни жены, ни детей малолетних В доме своем не утешить желанным возвратом: Пением сладким его очаруют, на светлом Сидя лугу; а на этом лугу человечьих белеет Много костей, и разбросаны тлеющих кож там лохмотья.
Но Одиссей все же захотел услышать их пение. Тогда волшебница Цирцея дала ему инструкцию:
Ты ж, заклеивши товарищам уши смягченным медвяным Воском, чтобы слышать они не могли, проплыви
без оглядки
Мимо; но ежели сам роковой пожелаешь услышать Голос, вели, чтоб тебя по рукам и ногам привязали К мачте твоей корабельной веревкой; тогда ты Можешь свой слух без вреда удовольствовать
гибельным пеньем. Если ж просить ты начнешь иль приказывать станешь,
чтобы сняли Узы твои, то двойными тебя пусть немедленно свяжут.
Вот вам и метод лечения. Попробуйте только его использовать с нашими Одиссеями!
А теперь послушайте, что пели сирены Одиссею.
«К нам, Одиссей богоравный, великая слава ахеян, К нам с кораблем подойди; сладкопеньем сирен
насладися,
Здесь ни один не проходит с своим кораблем мореходец, Сердцеусладного пенья на нашем лугу не послушав; Кто же нас слышал, тот в дом возвращается,
многое сведав.
Знаем мы все, что случилось в троянской земле и какая Участь по воле бессмертных постигла троян и ахеян; Знаем мы все, что на лоне земли многодарной творится».
Хочу обратить ваше внимание, что не любовь они обещали. Они обещали поведать о том, что в данный момент больше всего интересовало Одиссея. (Современные Сладкозвучные Сирены поют то же самое.)
Потом Одиссей вспоминал:
…Влекомый Сердцем их слушать, товарищам подал я знак,
чтобы немедля
Узы мои разрешили; они же удвоенной силой Начали гресть, а ко мне подошед, Перимед с Еврилохом Узами новыми крепче мне руки и ноги стянули.
Молодцы! Выполнили распоряжение. Все обошлось. А в реальной жизни не счесть жертв Сладкозвучных Сирен. Да и толку от привязываний особого нет. Один Одиссей так аж на Камчатку уехал. Два года (!) там прожил, а в голове продолжал звучать голос его Сладкозвучной Сирены. В конце концов наступил момент, когда он все бросил и примчался к ней. Потом долго мы его лечили.
Гомер рассказал нам о внешних Одиссеевых муках. Я хочу рассказать вам о том, о чем не поведал нам Гомер, – о его внутренних переживаниях.
Но начнем по порядку.
Как выглядят Сладкозвучные Сирены? По описанию Гомера, это птицы с милыми женскими головками. Те Сладкозвучные Сирены, которые губили моих пациентов, были миловидными, а иногда очень красивыми и сексапильными женщинами. Они отличались живым подвижным темпераментом сангвинического плана и чертами легкой истеричности. Тело у них было, конечно, женское, но не для их жертв. Жертвы сталкивались только со стальными когтями психологических вампиров, из которых не могли, а точнее, даже не пытались вырваться. Высосав из доноров все соки, Сладкозвучные Сирены гнали их от себя. Они уходили, но их неумолимо влекло к своим мучительницам, и, накопив психологические силы и материальные средства, они вновь возвращались к своим вампирам. Те, увидев добычу, быстро ее отнимали, а потом прогоняли своих жертв. После нескольких таких витков доноры обращались ко мне за помощью, точнее, их приводили жены-Золушки. Они даже не очень обижались на своих мужей. Сами Сладкозвучные Сирены за помощью обращались крайне редко. Описать их психологический портрет и судьбу мне помогли рассказы
доноров, которые с большим трудом и потерями вырвались из их когтистых лап. Кстати, доноры – это, как правило, невротичные Короли или кандидаты в Короли, т. е. Вечные Принцы.
Послушайте рассказ одного из них. Яркий эпизод его отношений со Сладкозвучной Сиреной я описал в «Психологическом айкидо» (1992). Не буду его повторять, а воссоздам картину в целом. Тем более, что подопечный познакомил меня и со своей Сладкозвучной Сиреной.
Но вначале небольшое введение.
Вечный Принц, работая со мной, стал выбиваться в Короли. Когда я познакомился с ним, это был белокурый красавец 25 лет с внешностью героя, но с постоянной грустинкой в глазах. Было это очень давно. Что-то общее было в нашей судьбе. Нас с принуждением призвали на кадровую службу в армию. В военном городке мы и познакомились и лет пять дружили. Он был очень недоволен своей участью, считал, что армия искалечила ему жизнь, оторвав от научной карьеры. Тогда я не понимал, что ему надо. По службе он продвигался, правда, по административной линии, материальное положение было неплохим, успехом у женщин пользовался, но сам особенно никем не увлекался. Женился на чудесной женщине, Золушке по своей сути, которая в нем души не чаяла и, как говорят, окружила полной заботой. Через пять лет судьба развела нас в разные стороны. Встретились мы с ним в Ростове. Я к этому времени работал ординатором на кафедре психиатрии, а он был подполковником и преподавал в Ростовском высшем военном училище.
У него было двое чудесных детей: мальчик и девочка. Золушка по-прежнему в нем души не чаяла, он же великодушно позволял любить себя и ухаживать за собой. К жене он больших претензий не имел, а сексуальной жизнью с ней был даже доволен, тем более, что относился к категории сексуальных атлетов. Были у него до женитьбы и другие женщины, но они не шли в сексуальном плане ни в какое
сравнение с его женой. После свадьбы он по привычке завел несколько связей, но это ничего ему не дало. Просто он каждый раз убеждался, что его жена лучше. Так что к этому времени он уже лет 12 был верным мужем, и эта верность ему ничего не стоила.
Больше 35 лет ему нельзя было дать, хотя к этому времени ему уже стукнуло 42. Неизменной оставалась у него грустинка в глазах. Дело в том, что с наукой и тут у него были неурядицы. Являясь неплохим специалистом и научным работником, он никак не мог защитить диссертацию (то тема перестала быть актуальной, то обнаружились погрешности в методике).
К этому времени я увлекся современными методами психотерапии и предложил ему заниматься со мной. Года три он довольно систематически ходил на занятия. Ему удалось найти и разработать весьма оригинальную идею. Он даже получил определенную известность в научных кругах. Но отношение к нему коллег было неоднозначным. Так как в идее была большая новизна, то были и серьезные возражения. Но это уже был другой человек, готовый к отстаиванию своей идеи, грустинка в глазах исчезла. Это уже был Король, правда, еще некоронованный.
Дела его засосали, и когда мы встретились вновь, это был старик, хотя ему еще не исполнилось и 50 лет. Он с горечью отмечал, что в трамвае сердобольные женщины уступают ему место. Кроме депрессивного невроза, он имел целый букет психосоматических заболеваний: гипертоническую болезнь, анацидный гастрит, трахеит с лающим кашлем, мешавшим ему присутствовать на заседаниях, и что-то еще.
В чем дело? Правильно, вы угадали. Он встретил свою Сладкозвучную Сирену. Она работала по той же специальности, что и он, но в другом отделе. По службе они довольно часто встречались. Иногда бывали в одних компаниях. Он отмечал ее миловидность, общительность, игривость, талантливость в делах, но близкого общения не возникало, даже мысли такой не было. Более того, он познакомил ее со своим приятелем, которому Сладкозвучная Сирена очень поправилась.
А теперь его рассказ.
«Работа у меня пошла. С помощью приемов психологического воздействия мне удалось ликвидировать дефекты в воспитании своих детей. Я понял, кем была все эти годы моя супруга. Я даже впервые объяснился ей в любви. В молодости как-то обошлось без этого. Дело мое разрасталось. Став руководителем группы, начал набирать себе помощников. Идеи были новы, полного признания еще не было, и иногда меня мучили сомнения, то ли я делаю. Поэтому я искал только добровольцев. Группа потихоньку сколачивалась, появились ученики. Я стал ездить на конференции и приобрел определенную известность в научном мире. Вот в этот момент Сладкозвучная Сирена и обратилась ко мне с просьбой внедрить мою методику в свои работы. Я согласился. Когда появляется новая работа, вначале я все делаю сам. Она мне помогала. Я был поражен, как быстро все она осваивала, и думал, что у меня будет хорошая помощница. Я хотел уже передать наше совместное дело в ее руки и продолжать просто руководить. Но она вдруг исчезла с моего горизонта. (Потом я вспомнил, что с ее стороны были провокации сексуального плана. Как-то мы довольно поздно вместе возвращались с работы. Она пригласила зайти к себе. Только сожалела, что не сможет познакомить меня с мужем, так как он в командировке. Потом было еще что-то такое, но меня это как-то не задевало…)
Прошел год. Мы эпизодически встречались. Методика стала получать распространение, и меня стали просить подобрать кадры и внедрить ее в ряде учреждений. Мои ученики были пристроены. На меня наседали, и тут я вспомнил о ней. Порекомендовал ее в одно престижное учреждение. Она согласилась и стала у меня учиться. И я вновь был поражен скоростью освоения новых наработок, полным пониманием и принятием всех моих идей, которые требовали существенной ломки и в мировоззрении, и в образе жизни. Через какое-то время, когда она отсутствовала, я понял, что мне ее не хватает, что при ней я испытываю прилив творческих сил. И этому во многом способствовали ее восхищенные взгляды и сладкие речи. Она признала во мне гения, все, что я гово-
рил, воспринималось с восторгом. Она так заливисто смеялась моим шуткам, что я почувствовал себя великим юмористом, хотя никогда не славился остроумием. Я видел, что нравлюсь ей и как мужчина, но еще не понимал, что и она нравится мне как женщина. Мы часто появлялись вместе на конференциях, заседаниях, совещаниях и банкетах. Я и не думал таиться, поскольку ничего к ней пока не чувствовал. А какому мужчине зрелого возраста не понравится, когда на него с восхищением смотрит красивая темпераментная женщина моложе его на 12 – 15 лет и в упор не замечает молодых красавцев?
Вы спросите, а какие отношения были у меня с женой? Могу ответить. В принципе хорошие. (Вот где трещинка, которая превратится в пропасть! Любое слово, которое прибавляется к слову «хорошие», свидетельствует о приближающейся трагедии. – М. Л.) Но дело в том, что жена не приняла моей новой философии, которую я усвоил от вас, Михаил Ефимович, и не включилась в мою новую жизнь инициатора многих мероприятий. Я чувствовал себя женатым холостяком. Все парами, а я один.
Я все больше времени проводил со своей Сладкозвучной Сиреной. Настолько далеки были мои осознанные мысли об интимных отношениях с ней, что я ввел ее в свой дом. Он у нас открыт для друзей, в том числе и женского пола. Я даже не заметил реакции жены на ее появление. Дома начались мелкие скандалы.
Деловое общение со Сладкозвучной Сиреной продолжалось. Не помню, кто начал, но мы признались, что нравимся друг другу– Одно только точно помню, что она первая сказала, что любит меня. Она рассказала, как прожила свою жизнь. Что ее одну из троих детей мать отдала в дом-интернат, где ей пришлось вести жестокую борьбу за существование. Было еще много трогательных рассказов о том, как ей не везло с мужчинами. Когда ей было 18 лет, ее соблазнил один парень. Она забеременела. Он в конце концов согласился на ней жениться. Потом она сбежала от него прямо из-под венца и сделала аборт. Возненавидела всех мужчин. Поступила в институт, все внимание уделяла учебе,
шла на красный диплом. На последнем курсе ей сделал предложение ее теперешний муж. Она рассказала ему о своей жизни. Он был очень удивлен и несколько ошарашен, ибо воспитывался в строгих правилах, согласно которым половая жизнь до свадьбы не допускается. Тем не менее они поженились. Но любви и сексуального влечения к нему она не испытывала. У нее были увлечения. Выяснилось, что бросила она нашу совместную работу из-за очередного увлечения. В семье напряженные отношения со свекровью. Муж ее все время воспитывает и т. п.
Как потом оказалось, все было совсем не так. Она уже во время учебы стала Сладкозвучной Сиреной, вела интенсивную половую жизнь, часто меняя сексуальных партнеров, которые, как правило, были материально хорошо обеспечены. Но я ни на секунду не усомнился в истинности ее рассказов, пока жизнь не свела меня с одной ее жертвой, кстати, на ваших семинарах, дорогой Михаил Ефимович. В искренности этого человека можно не сомневаться. Он просто рассказал мне случай из своей многострадальной жизни, ничего не зная обо мне.
Он собирался на ней жениться. Шла подготовка к свадьбе. Он договорился встретиться с ней возле одного дома. На свидание пришел несколько раньше. Моросил дождь. Он вошел в подъезд соседнего дома и закурил. Вдруг слышит заливистый смех своей Сладкозвучной Сирены, которая обсуждала с мужчиной кавказцем подробности только что проведенного сексуального мероприятия. Свадьба расстроилась. Но позже он женился примерно на такой же Сладкозвучной Сирене, только более низкого образовательного уровня.
Но тогда я этого не знал. Мне стало ее жаль. В духовном плане она от меня получила очень много. Я рассказал ей и о занятиях психологией. Теперь надо было как-то организовать сексуальную встречу. Я хотел ей дать хороший секс, а может быть, себя продемонстрировать. От нее я в этом плане ничего хорошего не ждал. Думал, что и здесь я ей буду учителем. Я же не знал, что она опытней меня.
Уже на досексуальном периоде начались мои мучения. Двадцать лет супружеской верности сделали свое дело. Выяснилось, что я потерял все навыки тайных ухаживаний. У меня не было организационного опыта, и я боялся «засветиться». В общем, тянулось все это довольно долго. Когда же мне удалось все устроить, она отказалась от встречи, ссылаясь на морально-этические нормы. Я был несколько раздосадован, но не более. Сказал, что будем заниматься делом, а о сексе забудем. Все вошло в обычное русло. Она мне пела дифирамбы, я их слушал. Она раскаивалась, что сорвала нашу встречу, обещала, что больше так вести себя не будет. Но я отказался снова что-либо организовывать.
Тут я был приглашен на одну научную конференцию. Она добилась, чтобы ее производство тоже туда ее направило. И вот тут мои сексуальные фантазии разыгрались. (Хочу напомнить, что все это происходило на фоне моих конфликтов с женой.) Секс был, но я перегорел. Продемонстрировать свои лучшие качества мне не удалось. Но она, как я думал, все поняла. Наши отношения углубились. Мы стали подумывать о том, чтобы начать жить вместе.
Но тут у меня начались служебные осложнения. Надо было писать диссертацию. Идей было много, но я как-то не мог их оформить. В общем, я был занят собой и не заметил, что она потеряла ко мне интерес. Правда, я выглядел не лучшим образом. Мне грозило скорое увольнение из армии, если я не защищусь. Когда я просил ее совета по поводу диссертации, она мне говорила, что необходимо провести еще ряд исследований. Я и сам понимал, что желательно это сделать, но время подпирало и силы были на исходе. Потом мне помогли, но не она, а другие. Она же сказала, что нам стоит прекратить встречи. Это был для меня удар. Как мне было тяжело!
Я понял, какие внутренние муки испытывал Одиссей. Весь свет померк.
К несчастью, она еще и крутилась передо мной и демонстрировала свои новые увлечения. Может быть, не демонстрировала, а просто не скрывала. Я пытался не встречаться с ней, но все было заполнено ею. Обидой на нее, сожалени-
ем, что все разладилось. Это было как наваждение, как тяжелая болезнь. Жил я только теми минутами, когда она была со мной ласковой. Я уже не просил у нее любви, я просил только помощи. Мир перестал для меня существовать, точнее, я потерял с ним связь. Свои обязанности я выполнял неплохо, ведь я был профессионалом высокого класса. Кстати, во время чтения лекций я как-то успокаивался. Но заниматься самым важным – диссертацией – я не мог. Когда я был один, то все время думал о ней. Это был какой-то калейдоскоп противоречивых мыслей, которые не передать на бумаге.
Но особенно убил меня (я-то думаю, что выручил. – М. Л.) один эпизод. Не помню, что я ей сказал, может быть, просил вернуться. А она с раздражением ответила: «Я тебя никогда не любила!». У меня в душе все перевернулось».
Вот краткий его рассказ. Он говорил гораздо больше. Но какой смысл все это пересказывать? Начали мы с ним работать. Прежде всего я посоветовал ему не строить из себя бодрячка, а вести себя естественно. Коллектив к нему хорошо относился. Конечно, никому он ничего не рассказывал, но кто понимал, тот понимал.
В периоды, когда он ее не видел, он приходил в себя, но как только встречался с ней, сразу же возвращался к прежнему депрессивному состоянию. Кстати, из армии его уволили, но расставаться с ним и не собирались, а оставили работать по вольному найму и даже создали благоприятные условия для научной работы.
Вот как описывал он тогдашнее свое состояние. «Когда я с другими – это один человек, когда с ней – это совсем другой человек. Вот если бы я с ней мог вести себя так, как веду себя с другими, то я думаю, что она была бы со мной!». Интересная диссоциация, но это не шизофреническое расщепление.
С большим трудом он заставлял себя работать над диссертацией и осваивать новые методики. То ли нарочно, то ли руководствуясь каким-то особым чутьем, она приходила к нему, когда у него все шло хорошо. Он с энтузиазмом ей все это рассказывал. Она внимательно слушала, а затем иронизи-
///. Механизмы психологического вампиризма
ровала и восторженно рассказывала ему о своих наработках. Я посоветовал ему овладеть тем, чем овладела она, и перестать ей рассказывать о своих успехах. Пусть об этом она узнает от других. Кроме того, я посоветовал ему начать хвалить все ее наработки (самому превратиться в Сладкозвучную Сирену), а если будет совместная работа, то занять в ней подчиненное положение: «Ты меня уже переросла, ты молодая».
Наконец в науке он круто пошел вверх. Но мысли его она продолжала занимать. А если они случайно встречались, то у него тревожно билось сердце. И стал он захаживать к своей Сладкозвучной Сирене в гости, чтобы проследить механизмы конфликта и нейтрализовать ее.
И вот что он мне рассказал.
«После нескольких посещений я выявил такую закономерность. Я прихожу. Встречает меня Сладкозвучная Сирена ласково. Начинаю рассказывать ей о своих успехах (конечно, не обо всех). Какое-то время она слушает меня внимательно, с участием и восхищением. Я вхожу в раж. Доволен собой до невозможности. Но вдруг замечаю, что она начинает мне возражать. Продолжаю отстаивать свою точку зрения. Затем наступает момент, когда в ее тоне появляется снисходительность, как будто меня оценивают как существо более низкого порядка. Затем она становится ироничной и насмешливой. Инициатива от меня уходит, а настроение окончательно падает.
Я решил быть более внимательным. В одно из посещений успел заметить этот переход от восхищения к возражениям. И вместо того чтобы отстаивать свое мнение, согласился со всеми ее возражениями и быстро простился, пока она не успела разрядиться. В прихожей заметил ее некоторую растерянность. Я же уходил вполне спокойным и даже радостным. Таких посещений у меня было два.
А потом наступила развязка. После того как я согласился со всеми ее возражениями и стал прощаться, она набросилась на меня с почти нецензурной бранью. Смысл ее заключался в том, что я к ней прихожу, довожу ее до белого каления, а потом, не дав ей закончить мысль, не выслушав ее доводов,
ухожу. Я извинился и сказал, что не могу позволить, чтобы все раздражение, которое накопилось у нее, выплескивалось на меня, ибо не я источник этого раздражения. Мы ведь говорили на научные темы.
И вот только после этого я почувствовал себя свободным от нее. Она ушла и из моего сердца, и из головы. Когда теперь я прохожу мимо ее дома, никакого волнения не испытываю. Иногда хочется зайти, да все как-то недосуг».
И действительно, говорил он в это время спокойно, как бы рассказывая о ком-то другом.
Дорогой мой читатель, если вы тоже чувствуете себя жертвами такой Сладкозвучной Сирены, я вам не советую применять подобные приемы, пока вы не прошли серьезной психологической подготовки. Да и моему подопечному не стоило этим заниматься и тратить на это свои силы и время.
Лучше поступить проще и мудрее: заняться своим делом, т. е. личностным ростом. Тогда Сладкозвучная Сирена потихонечку из сердца переместится в желудок, затем в нижнюю часть живота, позже в малый таз. И после одного из посещений туалета вы вдруг почувствуете большое облегчение, ибо ваша Сирена выпадет в унитаз.
Вспоминается рассказ еще одного моего ученика:
«У меня были очень сложные отношения со своей Сладкозвучной Сиреной, но в это время я так увлекся своими делами! Были и успехи, и трудности, и удачи, и поражения. Однажды, когда она пела мне дифирамбы, я посмотрел на нее и подумал: „А что эта женщина здесь делает и о чем говорит?“.
Бывают ли Сладкозвучные Сирены мужского пола? Бывают. Но об этом как-нибудь в следующий пая.