Глава 28. Я догнала Дерека на краю лесистого участка возле остановки грузовиков

 

Я ДОГНАЛА ДЕРЕКА НА КРАЮ ЛЕСИСТОГО УЧАСТКА возле остановки грузовиков.

– Мне нужно уйти так глубоко, как я смогу,– сказал он. – Следуй за мной. Будет грязно.

Я почувствовала запах дождя, влажный холод сохраняющиеся в ночном воздухе. Мертвые и гниющие листья скользили под ногами. Где–то залаяла собака. Дерек сделал паузу, отслеживая звук, затем кивнул, это было достаточно далеко, и продолжил идти.

– Если я закончу это,– начал он. – Если я, окажусь, даже близко к завершению, тебе нужно уйти.

Когда я не ответила, он продолжил.

– Хлоя...

– Ты не собираешься превратиться в кровожадного монстра, Дерек. Он все еще будет тобой, как волк.

– А знаешь ты это, в зависимости от того большого опыта работы с оборотнями?

– Хорошо, но…

– Ты можешь быть права. Папа сказал, что будет так, даже в волчьей форме я останусь собой, но после того, что эти парни сделали? Играя с нашими генами? Я понятия не имею, что произойдет. Таким образом, ты убежишь отсюда, когда придет время, или не липни ко всему вокруг.

– Хорошо.

Он оглянулся на меня, глаза светились в лихорадке.

– Я серьезно, Хлоя.

– Я тоже. Ты прав. Мы не знаем, что произойдет, и мы не можем рисковать. Как только начнут расти клыки и хвост, я, крича, убегаю на стоянку грузовиков.

– Ты можешь пропустить часть с криками.

– Посмотрим.

Мы шли, пока прожекторы со стоянки едва пронзили деревья. Луна была окутана облаками. Была ли это полная луна или полумесяц, я не знала. Это не имело значения. Изменения оборотней не имело никакого отношения к лунным циклам. Когда это случилось, это случилось, в любое удобное время или нет.

Дерек замедлился, почесывая руку через рубашку.

– Здесь неплохое бревно, если хочешь, сиди и жди здесь. Я пройду немного глубже в… Я уверен, что это будет выглядеть не особенно симпатично.

– Я видела это раньше.

– Если так пойдет дальше, то будет еще хуже.

– Я в порядке.

Когда мы вышли на небольшую поляну, Дерек снял рубашку. Под его футболкой на спине извивались мускулы, как будто змеи оказавшиеся в ловушке под кожей. Раньше я видела, и это не беспокоило меня, но напоминало о чем–то.

– Я вот о чем подумала, может быть, я не смогу смотреть. Если ты принес сменную одежду, ты, ведь действительно должен раздеться на этот раз.

– Именно. Подожди.

Он исчез в кустах. Я обернулась. Пару минут спустя, ветки затрещали, как он вышел.

– Я приличный,– усмехнулся он. – На мне шорты. Так что ничего лишнего ты не увидишь.

Мои щеки вспыхнули от воспоминаний, что было глупо, потому что вид парня в боксерах не должен быть по–другому, чем видеть его в купальных трусах. Я даже видела парней в нижнем белье, красующихся в лагере пробегающих возле наших комнат, и я смеялась и гудела с другими девочками. Но никто из ребят в лагере не выглядел как Дерек.

Я медленно повернулась, надеясь, что было слишком темно, чтобы он разглядел мои пылающие щеки. Он не заметил бы их в любом случае. Он был уже на четвереньках, опустив голову, вдыхая и выдыхая, как спортсмен, готовящийся к забегу.

Я вспомнила записку Саймона слева, образ Терминатора сохранившийся в моем мозгу. Сейчас Дерек походил на ту сцену, где Терминатор сначала прибывает из будущего, голый. Не то, чтобы Дерек был полностью голым или перекачанным, как Шварценеггер, но он не был похож на шестнадцатилетнего подростка мышечной массой, выпуклыми бицепсами и...

И этого было достаточно. Я посмотрела в сторону, чтобы взглянуть на лес и сделала несколько глубоких вдохов уже моих собственных.

– Сиди здесь.– Дерек указал на определенное место рядом с ним, где он сложил свою рубашку.

– Спасибо,– я опустилась на нее.

– Если станет слишком плохо, уходи. Я все пойму.

– Я не уйду.

Он снова посмотрел на землю, закрыл глаза, затем он вдохнул и выдохнул. Его спина дернулась, и он вздрогнул, потом потянулся, глубоко дыша.

– Это хорошая идея. Протянись и работай вне…– я остановилась.– Хорошо, я сейчас замолчу. Тебе не нужен тренер.

Он издал низкий гул, что мне потребовалось время, чтобы признать в нем смех.

– Идем дальше. Поговорим?

– Если есть что–нибудь, что я могу сделать… Я знаю, что, вероятно, это не так, но...

– Просто побудь рядом.

– С этим я в состоянии справиться.– Я поняла, что его кожа не пульсирует в это время. – И мы можем даже не беспокоиться об этом. Вроде бы мимоходом. Фальстарт, может быть. Мы должны дать ему еще несколько минут, затем…

Его спина выгнулась вверх, тело сотрясалось, когда он испустил задушенный крик. Он сделал два тяжелых вздоха до возобновления судорог. Его руки и ноги пошли жесткой щетиной. Его спина изогнулась в неестественной позе, четко обозначив позвоночник. Его голова подалась вперед. По его коже прошла крупная рябь вверх. Жуткое хныканье вырвалось у него из горла.

Голова запрокинулась и его глаза встретились с моим, дикие с болью и ужасом, даже большим, чем в первый раз. Потому что ему было страшно то, кем он был, он знал это было естественно, что его тело должно уметь проходить через это. Теперь, зная о мутации, у него нет такой гарантии.

Его пальцы впились в сырую землю, кончики исчезли в ней, спину и руки менялись, сухожилия стали выпуклыми, запястья стали толще. Он испустил еще один крик, глотая его окончание, когда он пытался замолчать. Я протянула руку и положить на его. Мышцы выпучились и изменялись. Грубые волосы прорастали и толкались в мою ладонь, а затем отступили. Я потерла руки, подошла поближе и прошептала, что все хорошо, он делает все правильно.

Его спина была изогнута, и он проглотил воздух, и в этот момент тишины, по пути в лес раздались шаги.

– Дети, вы здесь?– Это был водитель автобуса, его суровые слова повисли в лесной тишине, его фигура подсвечивалась стоп–сигналами. – Кто–то видел, как пара детей зашла сюда. У вас есть одна минута, чтобы выйти или автобус тронется.

– Иди,– прошептал Дерек, гортанным едва узнаваемым голосом.

– Нет.

– Ты должна.

Я встретила его взгляд.

– Я не собираюсь возвращаться. Теперь «тссс».

– Десять секунд!– крикнул водитель автобуса. – Я не собираюсь больше задерживать автобус.

– Если он начнет приближаться, ты идешь туда,– я указала на чащу. – Я остановлю его.

– Он не будет.

Конечно, у Дерека едва получались слова, прежде чем водитель начал отступать. Через несколько минут автобусные огни исчезли из вида.

– Это нормально,– успокаивающе прошептала я. – У меня есть деньги. Мы поймаем…

Дерек снова забился в конвульсиях. На этот раз его голова изогнулась, и он изрыгал блевотину в кусты. Волна за волной судороги сотрясали его, из опорожненного желудка рвота капала с каждой ветви, и ее приторный запах смешивался с резким запахом его пота.

Волосы проросли и оказалось, он продолжал биться в конвульсиях и мучатся рвотой, пока ничего не осталось в желудке, с ужасными сухими звуками, которые было больно слышать. Я встала на колени и положил руку между его лопаток, потирая и поглаживая пятна от пота на коже. Шептала те же слова успокоения, даже не будучи уверенной, что он слышал их сейчас.

Его мышцы спины вибрировали и перекатывались под моими руками, его позвоночник давил на них, кожа оказалась совсем мокрой от пота и покрыта грубыми темными волосами, что становились все длиннее и длиннее.

Наконец остановившись, Дерек дернулся и вздрогнул, его тело дрожало от усталости, опустив голову почти к земле. Я потерла плечо.

– Это нормально,– сказала я. – Все скоро закончится. Ты почти у цели.

Он покачал головой и издал звук, который должен был означать "нет", но он был слишком гортанный больше походил на рычание.

– Это хорошо,– вымолвила. – Скоро или не скоро, не важно. Ты можешь не торопиться.

Он кивнул. Его голова была внизу, отвернувшись, но я все еще могла видеть изменения сухожилий на висках, сокращение волос, торчащие кончики ушей, как они переместились выше на черепе.

Я рассеянно потерла спину, затем замерла.

– Ты хочешь, чтобы я остановилась? Может мне отойти и дать тебе больше возможностей?

Он покачал головой, как будто боролся, чтобы отдышаться, бока и спина вздымались. Я массировала место между плечами. Его кожа перестала двигаться, а позвоночник втянулся. Плечи ощущались иначе. Набор различных сгруппированных и толстых мышц, практически согнувшись. Волосы выглядели, в настоящее время, как мех с грубым верхним слоем и мягким подшерстком.

Дерек говорил, оборотни превращались фактически в волков. Мне трудно было в это поверить. В самом деле, я слышала, что причина, по которой "волк" тип оборотня была настолько популярна в начале в Голливуде из–за трудностей изменения человека в волка. Если они не могут сделать это с макияжем и протезированием, конечно, человеческий организм не смог настолько меняться. Но, глядя на Дерека, дрожащего и задыхающегося, как он отдыхал в середине изменения, я видела, что была неправ. Я до сих пор не могла обернуть даже мои воображения вокруг того, что я видела, но не было никакого сомнения – он меняется в волка.

– Кажется, это опять остановилось,– неуверенно проговорила я.

Он кивнул.

– Наверное, ты права. На данный момент, это насколько…

Его тело вновь содрогнулось. Мышцы у меня под рукой пришли в движение, но медленно, как будто они принимали решение, готовясь отменить преобразование...

Его спина взметнулась, конечности выпрямились, голова упала... Раздался ужасный треск и щелканье, как треск костей. Затем его голова снова дернулась, и треск был заглушен нечеловеческим воплем. Голова дергалась из стороны в сторону, и я увидела его лицо, нос и челюсть удлинялись в подобие морды, шее стала толще, брови исчезли, черные губы приоткрылись, показывая острые заостренные зубы.

Один глаз поймал мой взгляд, а абсолютный страх в нем прогонял меня прочь. Я не могу бояться. Я не могу быть в шоке. Я не мог сделать это хуже для него в любом случае. Так что я встретила его взгляд, не мигая, и продолжая потирать спину.

Через некоторое время мышцы под рукой расслабились, тишина, нарушаемая только с трудом вздымающейся грудью, когда он задыхался, звук более собачьей, чем человеческий. Его спина поднималась и опускалась в такт глубоким вдохам. Потом еще массивные судороги охватили его, и я была уверена, что это последний толчок, преобразование подходит к концу. Вместо этого, шерсть между пальцами отступила. Он снова забился в конвульсиях, потоки желчи капали с его челюстей. Он сплюнул, потом отвернулся.

Дерек кашлял в течение минуты, его тело дрожало. Затем, не спеша, руки выскользнули из–под него, как будто они не могли больше держать его вес, и он упал, тяжело дыша дрожащий. Его мех превратился в щетину, его тело почти вернулось в человеческий облик, только утолщенная шея и плечи оставались.

После еще одного глубокого, судорожного вздоха, он перевернулся на бок ко мне, ноги пожаты. Одной рукой он прикрыл лица, когда закончил разворот. Я придвинулась туда, стараясь, чтобы зубы не стучали. Дерек обернул руку вокруг моей голой лодыжки, где носки торчали в моих кроссовках.

– Ты замерзла.

Я не чувствовала холода. Озноб и мурашки по коже казались больше от нервов, но я сказала: "чуть‑чуть".

Он перевел взгляд, а затем взял меня за колено и потянул ближе, защищая от горького ветра. Тепло его тела было похоже на радиатор, и я перестала дрожать. Он обернул руку вокруг моей лодыжки снова, кожа грубая, как подушечки лапы собаки.

– Как дела?– Спросил парень, его голос звучал по–прежнему странно, напряженным и скрипучим, но понятно.

Я издала короткий смех.

– Это я должна тебя спрашивать. Ты в порядке?

– Да. Это должно быть то, что случается в несколько раз. Частичное изменение, а затем возвращение к нормальному виду.

– Вроде практики.

– Я думаю, да,– он поднес свою руку к глазам. – Ты не ответила на мой вопрос. Ты в порядке?

– Я ничего не делала.

– Да. Ты делала.– Он посмотрел на меня. – Ты сделала очень много.

Его глаза встретились с моими, я смотрела в них, и чувствовала... Я не знаю, что почувствовала. Странная безымянность нечто, что я даже не могла определить, хорошо это или плохо, пока я не повернулась и не посмотрела на лес.

– Да, мы должны идти,– вздохнул он, начиная вставать.

– Пока нет. Ложись. Отдохни.

– Я,– он сидел и покачивался, как если бы испытывал головокружение, – не в порядке. Хорошо. Просто дай мне секунду.

Он лег вниз, веки подрагивали, как будто он боролся, чтобы держать их открытыми.

– Закрой глаза,– сказала я.

– Просто на минуту.

– Ммм–хм.

Я не знаю, были ли они полностью закрыты даже до того, как заснул.