МЫ ПРОБРАЛИСЬ МИМО НОЧНОГО СТОРАЖА, который был занят чтением Плейбоя в столовой. Лиз осталась с ним, чтобы убедиться, что он не слышал нас. На этот раз нам повезло.
К счастью, Тори, и я были одеты в темную одежду, которая утром выбрала военную форму морского флота Америки и кожаную куртку, а я джинсы и зеленую рубашку. Хотя мне бы еще пригодилась осенняя куртка, тонкий пиджак совсем не согревал. С заходом солнца стало еще холоднее, усугублялось все порывами ледяного ветра, которые, должно быть, дул прямо через реку из Канады.
Оказавшись внутри склада, мы не должны были беспокоиться о ветре. Как выбрались, однако, проявилась проблема. У Лиз возникли осложнения с поиском охранника Edison Group, так что нам пришлось пройти долгий путь вокруг, перебегая от одного укромного уголка к другому, чтобы добраться до реальной точки встречи на складе, где Рей и я ждали Дерека и Саймона.
Как и в ту ночь, складская дверь была прикрыта на защелку, но не заперта. Если вы не знаете, тайный черный рынок картонных коробок, ящиков и деревянных поддонов, внутри ничего не было, чтобы украсть. Все этот бесполезный хлам сделал данное место идеальным, чтобы скрываться... а значит, что был миллион мест для ребят, чтобы оставить записку.
Через несколько минут поисков в темноте, я сдалась.
– Нам придется дождаться утра,– вздохнула я.
Ответа не последовало, и я огляделась вокруг в поисках Тори.
– Это моя остановка,– сказала она, откуда–то слева от меня.
– Хм?
– Вот где я выхожу,– ее голос был странно монотонным, как будто она слишком устала, чтобы выделять какие–либо эмоции. – Мое приключение, как бы весело оно не было, на этом заканчивается.
– Просто держись до утра. Если найдем записку мы выяснить что–нибудь.
– И если есть записка? Я хотела присоединиться к вашему побегу, Хлоя, а не к вашему крестовому походу, чтобы найти отца Саймона.
– Н‑но он…
– Спаситель?– ей удалось выдавить саркастическую нотку. – Спасет нас от сумасшедших ученых, вылечит нас и отправит к леденцам и единорогам?
Мой голос стал жестче.
– Поиски это человека не могут решить все наши проблемы, но прямо сейчас нам нужны варианты. Что ты собираешься делать, а? Вернуться к Edison Group и попросить прощения, что все это было ошибкой?
– Я сделаю то, что планировала с самого начала. Мы нужны друг другу, чтобы выбраться. Но это все, что я хотела от тебя. Я хотела помочь тебе найти записку, но я не буду оставаться до утра, чтобы сделать это. Я иду домой к моему отцу.
Она вновь закрылась от меня. Хотелось сказать, что я сожалею обо всем или хотя бы спросить о ее отце. Был ли он ее настоящим отцом. Знает ли она в чем разница? Я сомневалась.
– Таким образом, твой папа... Он человек?
– Конечно. Он ничего не знает об этом. Но я собираюсь рассказать ему.
– Это такая хорошая идея?
– Он мой папа,– отрезала она. – Когда он услышит, что моя мама сделала... Все это будет в порядке. Мой папа и я ладим. Лучше, чем он и моя мама. Они вряд ли даже разговаривают друг с другом. Я уверена, что они оставались вместе только потому, что мы дети.
– Может быть, ты должна подождать день или два. Посмотреть, что происходит.
Она рассмеялась.
– И присоединиться к группе супергероев? Извини, но у меня аллергия на спандекс,– ее кроссовки потерлись о бетон, когда она отвернулась. – Скажи до свидания Лиз от меня.
– Подожди!– я потянула мою обувь. – Возьми деньги.
– Сохраните их. Я не планирую возможность когда–нибудь отплатить тебе.
– Это нормально. Просто бери.
– Сохрани деньги, Хлоя. Вам нужно больше, чем я этого заслуживаю,– она сделала несколько шагов, потом остановилась. На мгновение она стояла, а потом тихо сказал: – Ты можешь поехать со мной.
– Мне нужно, чтобы Саймон получил инсулин.
– Ладно. Хорошо.
Я ждала прощания, но слышала только удары ее кроссовок, затем скрип двери, когда она выходила.
***
Когда Лиз вернулась из дозора, она сказала, что видела уходящую Тори. Я объяснила ей, куда направилась девушка и стала ждать обвинений. Почему я позволила Тори уйти? Почему не пошла за ней? Но Лиз лишь сказала:
– Я предполагаю, она просто не хотела торчать тут,– и все.
Мы обе молчали, потом Лиз добавила:
– Мне жаль, что я не верила тебе. О моей смерти.
– У меня плохо получилось. Я должна была сделать все проще для тебя. Помочь.
– Я не думаю, что любой другой способ может сделать это проще.
Мы сидели рядом в темноте на куске картона, который я подтащила. Моя спина упиралась в ящик. Они были сложены вокруг меня, как при игре в форт. Маленькие, темные, холодные крепости.
– Но почему они меня убили?– спросила Лиз.
Я рассказала ей об эксперименте и генетических манипуляциях, а также том файле с подписями под нашими именами. Где эксперимент был прекращен, когда мы не могли быть восстановлены.
– Но я могла бы быть реабилитирована,– не унималась она. – Если бы они просто сказали мне, что происходит, я бы не волновалась о полтергейсте. Я бы брала уроки, принимала таблетки, какие они хотели.
– Я знаю.
– Так почему же? Почему?
Единственный ответ, что у меня был, это не имеет для них никакого значения. Мы были предметами в эксперименте. Они пытались реабилитировать, потому что мы не животные, а Лайл Хаус был только знаком усилий, чтобы доказать себе, что они сделали несколько попыток для нашего спасения.
Они утверждали, что убивали нас, потому что мы были опасны. Я не верю в это. Я не была опасна. Брэди не был опасен. Может быть, Лиз и Дерек, но они не были монстрами. Дерек готов был остаться в Лайл Хаусе просто для того, чтобы никому не навредить.
Они играли в Бога, и им не удалось, я думаю, они на самом деле боятся не того, что мы будем причинять людям боль, а огласки в остальном мире сверхъестественных созданий. Таким образом, они убили свои неудачи, оставив только успехи. Вот что я думаю.
– Я не знаю,– стало моим ответом. Некоторое время мы провели в молчании.
В следующий раз, я была тем, кто нарушил молчание.
– Спасибо. За все. Без тебя, Тори и я никогда бы не спаслись. Я хочу помочь тебе вернуться, помочь перейти.
– Куда перейти?
– На другую сторону. Туда, где все призраки должны идти. В загробную жизнь.
– О!
– Я не знаю, почему ты еще не перешла. Ты... не видела ничего? Свет, может быть?
Раздался небольшой смешок.
– Я думаю, что это только в кино, Хлоя.
– Но иногда ты исчезаешь. Куда ты попадаешь?
– Я не уверена. Я еще вижу всех, но вы не можете меня видеть. Это как с другой стороны силового поля, где я вижу, ну, я думаю, они должны быть другими призраками, но они, кажется, только проездом.
– Откуда они берутся?
Она пожала плечами.
– Я не разговаривала с ними. Я думала, может быть, это были и другие души шаманов, но я...– ее взгляд опустился. – Я не хочу спрашивать. Вдруг это не они.
– Ты можешь спросить их сейчас? Узнать, где должна быть?
– Я в порядке.
– Но…
– Я пока не готова. Просто пока нет, все в порядке?
– Хорошо.
– Когда ты найдешь Саймона и Дерека, я собираюсь исчезнуть на некоторое время. Я хочу посетить моего папу. Посмотреть, как у него дела, и брата, может быть, моих друзей, школу. Я знаю, что они не могут меня видеть. Просто хотела их повидать.
Я кивнула.
***
Лиз хотела, чтобы я поспала. Я закрыла глаза, чтобы заставить ее чувствовать себя лучше, но не было никаких шансов заснуть. Было слишком холодно, слишком сильно хотелось есть.
Когда она выскользнула патрулировать, я перестала притворяться и приоткрыла глаза. Холод без препятствий проходил прямо через мой картонный мат. Я ползала, чтобы захватить несколько слоев, когда Лиз вернулась.
– Хорошо, что ты проснулась.
– Что случилось? Кто–то идет?
– Нет, это Тори. Она находится в передней части склада. Она просто сидит там.
Я нашла Тори, сидящей между складом и мусоркой, глядя на ржавый ящик, даже не моргая.
– Тори?– мне пришлось коснуться ее плеча, прежде чем девушка посмотрела на меня. – Заходи внутрь.
Она следовала за мной без слов. Я показал ей обустроенное место, и она забралась туда, сжавшись странным образом.
– Что случилось?– напряженно осведомилась.
Потребовалось время, чтобы она отвечала.
– Я позвонил своему папе. Я рассказала ему все. Он попросил оставаться там, где я была, а сам бы пришел и забрал меня.
– И ты передумала. Это нормально. Мы…
– Я пошла через улицу, дожидаться,– продолжала она, чтобы я не пыталась договорить. – Я была в переулке, так что никто не видел меня, прежде чем он туда подъедет. Машина остановилась, и я начала выходить, но не сделала этого. Я попыталась убедить себя, как это глупо. Что я провела рядом с тобой слишком много времени и стала параноиком, но мне нужно было увидеть его первым, чтобы точно знать. Это был автомобиль моего отца. Он остановился там, где я сказала. Он бездействовал там, все окна наглухо закрыты, слишком темно, чтобы разглядеть. Затем дверца открылась, и...– ее голос упал. – Это была моя мама.
– Должно быть, она перехватила вызов,– я попыталась успокоить девушку. – Может быть, это похожий автомобиль. Или она добралась до своей машины первой, зная, что ты будешь ее искать. Вероятно, она была в пути, в своей машине и…
– Я пробралась в сторону и снова набрала домашний номер. Мой отец ответил, и я повесила трубку.
– Я сожалею.
Последовало продолжительное молчание. Затем:
– Даже не собираешься сказать: "Я же тебе говорила?»
– Конечно, нет.
Она покачала головой.
– Ты слишком хорошая, Хлоя. И это не комплимент. Во всяком случае, я вернулась,– она полезла в карман и вытащила что‑то. – С пищей.
Она протянула мне Snickers.
– Спасибо. Я думала, у тебя нет денег.
– До сих пор нет. Пять пальцев скидка,– ее кроссовки скрипнули по бетону, когда она устроилась поудобнее на картонном мате. – Я наблюдала, как мои друзья делают это много раз. Но никогда не воровала сама. Знаешь почему?– она не стала дожидаться ответа. – Потому что я боялась быть пойманной. Не в магазине или в полиции. Я не забочусь об этом. Все, что они сделают, это прочитают лекцию, заставить оплатить ворованную вещь. Я боялась, что выяснит мама. Боялась ее разочарования во мне.
Зашуршала обертка, это она развернула свой батончик, затем отломила кусочек.
– Хотя сейчас это не актуально, да?– она отправила кусок в рот.
