У НАС БЫЛИ СПАГЕТТИ С ФРИКАДЕЛЬКАМИ НА ОБЕД. Любимая еда Рей. Я не могла есть, только потягивала из стакана кока‑колу, но девушка не замечала моей потери аппетита. Она была, как ребенок в свой первый день возвращения из лагеря, и так много, что требовалось рассказать, что вышел один бесконечный поток.
Она была на тренировке, лекция по демонологии, потом долгая беседа с доктором Давыдовым, который рассказал ей все о своей матери, и их надежда на встречу. И как она говорила, что все о чем я могла думать, мы были генетически модифицированы. Мы Франкенштейны… монстры – Франкенштейна.
– Я видела Брэди сегодня,– выпалила я, наконец.
Рей остановилась, подняв вилку, на которой болталась нитка спагетти.
– Брэди? Серьезно? Он здесь. Боже мой, это так здорово,– ее улыбка вспыхнула. – А ты знаешь, какими были первые слова этого парня? "Я же вам говорил". Он говорил, с ним ничего плохого не случится, что‑то странное происходит…
– Он умер, Рей. Я связывалась с его призраком.
Она моргнула, а затем стала как парализованный человек, каждый мускул на ее лице стал совершенно неподвижным, глаза пустые, невыразительные. Она была в шоке.
– Я–я сожалею. Я не хотела преподносить эту весть так…
– Почему ты так поступаешь?– она, казалось, растягивает слова, прежде чем выплюнуть: – Наглая ложь.
– Ложь? Нет! Я бы никогда.
– Почему ты это делаешь, Хлоя?
– Потому что мы находимся в опасности. Мы были генетически модифицированы, и это не работает. Edison Group убили Лиз, Брэди и…
– И это только вопрос времени, прежде чем они убьют нас всех. Муа–ха–ха! Ты действительно смотришь слишком много фильмов, не так ли? А теперь эти ребята дырявые мозги с дерьмом теории заговора.
– Теория заговора?
– Все разговоры о Лайл Хаусе и злых людях, папа Саймон работал здесь. Те ребята, у вас так промыты мозги, нужно, чтобы в Edison Group не было плохих парней. Так что не рассказывай мне истории о мертвых Лиз и Брэди.
Мой голос стал таким же холодным, как и у нее.
– Ты мне не веришь? Прекрасно. Я призову Лиз, и ты сможешь задать ей вопрос, на который только она может ответить.
– Не беспокойся.
Я встала.
– Нет, на самом деле. Я настаиваю. Это будет происходить сейчас же...
Когда я закрыла глаза, ее кресло взвизгнуло. Пальцы сжались вокруг моего предплечья. Я открыла глаза, чтобы увидеть ее лицо в нескольких сантиметрах от моего.
– Не играй в игры, Хлоя. Я уверена, что ты можешь заставить меня думать, будто Лиз здесь.
Я посмотрела ей в глаза и увидел проблески страха. Рей не позволит мне вызвать Лиз, потому что не хочет знать правду.
– Позволь мне,– начала я.
– Нет.
Она схватил меня за руку крепче, пальцы стали быстро нагреваться. Я выдохнула и дернулась назад. Она отпустила быстро и впилась взглядом в пострадавшее место. Она начала извиняться, потом остановилась сама, мы прошли через всю комнату, и сказали, что закончили с ужином.
***
Я была действительно рада вернуться в камеру. Мне нужно было выяснить, каким образом я могла бы убедить Рей, что нам нужно сбежать... и что бы я сделала, если бы не смогла.
Мне придется выйти. Эти знаки вопроса рядом с именем Дерека означали, что они еще не решили, что с ним делать, и мне уже известно, что. Теперь я видела те же знаки рядом с моим именем.
Мне нужно было придумать быстрый план побега. Но в момент, когда я растянулась на кровати, чтобы начать думать, я обнаружила, что моя Кока на ужин не была такой уж пустой. В ней были наркотики.
Я заснула без сновидений и не просыпалась, пока кто–то не тронул меня за плечо. Я открыла глаза и увидела Сью, седую женщину, которая следовала за нами на заводском дворе. Она стояла, улыбаясь глядя на меня сверху вниз, как любезная медсестра. Мой живот скрутило от ужаса, и пришлось взглянуть вдаль.
– Пора вставать, сладенькая,– пропела она. – Доктор Давыдов позволил тебе спать сегодня подольше, но у нас полная программа уроков, которые я уверена, ты не хочешь пропустить.
– С‑сегодня?– спросила я, садясь. – Который час?
– Почти одиннадцать тридцать. Рейчел и Виктория заканчивают свои занятия утром, и они могут встретиться с тобой в столовой на обед.
