Среди христиан в первые века церкви существовало всеобщее убеждение в скором пришествии Антихриста, который будет жестоко преследовать христиан. Верили и в конец света, который будет уничтожен огнем. Верили, что сам Христос вскоре явится в облаках, чтобы судить людей по делам их. Все будут поглощены всепожирающим пламенем, кроме тех, кто пролил свою кровь за веру.
За исключением мучеников, вступавших немедленно во владение раем, никто не может удостоиться вечного блаженства до всеобщего воскресения мёртвых.
Цецилий с презрением говорит о христианах: “Мало того, они угрожают всей земле и самой вселенной с её светилами пожаром, предсказывают им гибель, как будто бы установленный божественным законом вечный порядок может нарушиться, связь всех элементов – порваться, система небесная – распасться, та масса, которая ее поддерживает и окружает, – обрушиться. Не довольствуясь этим безумным представлением, они придумывают и прибавляют бабьи сказки: они заявляют, что они возродятся после смерти, когда превратятся уже в прах и пепел, и с какой-то непонятной уверенностью сами верят в свои измышления: можно подумать, что они уже пробовали оживать. Двойное зло, двойное безумие: небу и звездам, которые мы покидаем такими, какими застали, они предвещают гибель, а себе, рождающимся и умирающим, как и все мы, они обещают вечность после того, как помрут и будут уничтожены!”.
Император Домициан (81-96 гг) выступал против христиан. Официальный историк церкви Евсевий Кесарийский рассмотрел это как гонения.
Переписка императора Траяна с наместником Плинием Младшим (112-113 гг) о методах борьбы, применявшейся по отношению к христианам, показывает, что император склонялся к ограничению выдвижения обвинений христианству.
Траян в этих письмах рекомендует относиться к христианам снисходительно, несмотря на имеющие место нарушения общественного порядка. Он же давал указы администрации оставлять без внимания анонимные доносы на христиан. Кстати, это первые свидетельства о существовании христиан в нынешнем их понимании – членов фан-клуба Иисуса Христа, сына Иосифа.
От консервативной части еврейского народца, живших по законам Моисея, стали отделяться многочисленные диссидентские учения. Их было много в Палестине, в Египте, Сирии, Малой Азии. Каждая секта по-своему верила в мессию ("христос" по-гречески означает "помазанник"), который должен был сползти с неба, освободить их и установить на земле "царствие божье".
Между тем ожесточенная война против римлян продолжалась, то и дело вспыхивали новые мятежи. В 117 году во время первого похода Траяна на парфян за Евфрат, в тылу римского войска вспыхнуло большое восстание, распространившееся на Палестину, Сирию, Египет и Кирену.
Как пишет Моммзен, целью было "изгнание как Римлян, так и Эллинов и, кажется, имелось в виду основание особого иудейского государства". Судя по размаху волнений, это было бы государство, объединяющее всю восточную часть Средиземноморья. Историки пишут о жестокостях, которыми сопровождалось восстание. Например, Дион Кассий уверяет, что во время восстания, поднятого евреями в Кирене, они не только перебили всех греков и римлян (около 200 тысяч человек), но и увенчивались их кишками, омывались их кровью, покрывались их кожами. Орозий пишет, что, взяв город Саламис в Кипре, они истребили всех жителей, а город уничтожили. Потом это стал утверждать английский историк Эдуард Гиббон.
Для подавления бунтующих пришлось вызвать легионы из дальних западных провинций. Мавританский князь Лусий Квиет был главным начальником этой карательной кампании, жестоко расправлявшийся с восставшими иудеями. Параллельно с этой борьбой разрасталось сектантство, куда бежали отщепенцы, разочарованные возможности сопротивления оружием.
Последним крупным иудейским восстанием была война 133-135 годов. Её вождем был Бар Кохба ("сын звезды"). Его приверженцы надели на головы кровавый магический магеншломо (пятиконечную звезду) – любимый символ Лейбы Троцкого.Раввин Бен-Акиба провозгласил его мессией, обещанным избранному народу царем-спасителем. Одолевшие в борьбе римляне поставили задачу стереть с лица земли все исторические традиции иудейства. На месте разрушенного Иерусалима с 137 года выстраивается новый языческий город Элия Капитолина (имя дано в честь императора Элия Ариадна). Иудеям вовсе запрещался въезд в Иерусалим. Чтобы еще больше подчинить и наказать иудеев, Ариадн запретил им делать обрезание. 580000 евреев погибло от меча, на который они напоролись.
Историк Аммиан Марцеллин рассказывает: "Когда император Марк Аврелий проезжал по Палестине, часто в нём вызывали омерзение встречавшиеся ему вонючие и суетливые евреи”. Он их оттуда выгнал.
Это восстание ускорило распад между двумя крупными ветвями еврейства. Одна, упрямая, продолжала исповедовать иудаизм, другая же начала отрываться от национальной основы, от родной почвы. С этого момента христиане начинают грызню с римскими властями и с иудеями. Еврейские власти преследуют христиан на своей территории. По той простой причине, что было бы недопустимо, если евреи сменили бы коренную религию – иудаизм – религию рабовладельцев на безродное христианство – религию рабов.
Христианство всё активнее заползает в Римскую империю. Нахлынувшие в центральные и западные области империи отщепенцы распадаются на множество подсект. Между ними множество противоречий. У них нет общего имени, они никак себя не обозначали. Они зовутся то "истинно верующими", то "верными учениками апостолов". Название "христиан" дали им их противники. Лишь в конце II века оно станет общепринятым и господствующим.
Лукиан, родившийся в Самосате в 120-125 годах, пишет об иудохристианах следующее: “ Род христиан и иудеев подобен стае летучих мышей или муравьев, вылезших из дыры, или лягушкам, усевшимся вокруг лужи, или дождевым червям в углу болота, которые устроили бы собрание и стали бы спорить между собою о том, кто из них грешнее, и говорить, что, мол, “бог наш все открывает и предвозвещает”, что, “оставив весь мир и небесное движение и оставив без внимания эту землю, он занимается только нами, только к нам посылает своих вестников и не перестает их посылать и домогается, чтобы мы всегда были с ним”. Христиане подобны червям, которые стали бы говорить, что, мол, есть бог, а затем следуем мы, рожденные богом, подобные во всем богу, нам все подчинено – земля, вода, воздух и звезды, все существует ради нас, все поставлено на службу нам. Ныне, говорят черви, ввиду того что некоторые среди нас согрешили, придет бог или он пришлет своего сына, чтобы поразить нечестивых и чтобы мы прочно обрели вечную жизнь с ним. Всё это более приемлемо, когда об этом спорят между собою черви и лягушки, чем иудеи и христиане ”.
В 139 году в Рим прибыл Маркион, сын богатого судовладельца, ревностный организатор религиозных общин нового типа. Ему принадлежит первая попытка создать в Риме церковь, то есть союз общин с установленным учением и молитвами. Маркион и его ученик Апеллес запрещают супружество. В числе “авторитетных” “священных” книг Маркион особо рекомендовал собрание “Посланий апостола Павла”, привезенное им из Малой Азии. Апостол Павел – лицо выдуманное, никогда реально не существовавшее. Эллинизированный ("огречившийся") иудей Савл впоследствии стал Павлом.
Здесь явная подтасовка документов, которая станет для церкви обычным делом. Кто автор этих посланий? Сказать трудно. Одно ясно точно: Маркион их переработал, подогнав под свой замысел (он был гностиком). Вполне возможно, что путешествия, приписываемые этому апостолу, совершил сам Маркион – вполне историческая личность. Деятельность этого апостола была перенесена на 80-100 лет назад, к 40-50-м годам I века. Впоследствии их перепишет Татиан, заимствуя из ветхого завета элементы для евангельских сказок. Кафолическое (католическое) течение во II веке осудит и Маркиона, и Татиана, и… в очередной раз перепишет послания Павла.
Возникновение евангелий от Матфея, Луки, Марка и Иоанна относится не ранее, чем к 160-180 годам после р. х. То есть, “свидетельства” о жизни, учении и смерти Христа возникли через полтора века после его распятия!
В 150 году Юстин подал императору Антонину Пию защиту христианского учения. Он убеждал римские власти принять новую религию. Внимание Юстина сосредотачивается на Иисусе Христе. Представленная им религиозная система получила форму выражения в евангелиях (слово “евангелие” христиане украли из правительственного языка, оно означает “высочайший приказ” – “благую весть государя народу”).
Составлением евангелий занималось множество людей в живом соревновании друг с другом. Составление евангелий шло по обкатанной схеме: метод подтасовки и вранья. Они изображают Иисуса Христа как реально существовавшую личность. Его смерть относится к 30-м годам после его рождения, когда прокуратором Иудеи был Понтий Пилат. На этой искусственно построенной дате основано всё последующее летоисчисление – “наша эра”.
А Юстин, несмотря на все свои старания отмежеваться от евреев (он сам был еврей из Самарии ), был в 163 году обезглавлен. За что? Причиной его казни были отнюдь не его идеи, а та злоба, которую он питал к философу Кресценту. Показное стремление к мученичеству и религиозная нетерпимость Юстина в итоге вывели из себя префекта Рустика. За что боролся – на то и напоролся.
Правление императоров Траяна (98-117 гг) и Ариадна (117-138 гг) проходит под знаком нетерпимости к иудейству. Иудейство вместе с вышедшими из него сектами подвергается преследованию. С воцарением Антонина Пия (138-161 гг) в Риме наступает религиозная терпимость, продолжавшаяся при Марке Аврелии (161-180 гг) и Коммоде (180-192 гг).
При таком раскладе дел христианская пропаганда могла выступать в открытую и безпрепятственно. Целых 54 года. Учителя и проповедники новой веры, организаторы церковных общин мнят себя просветителями в борьбе с не ведающими "божественной истины" язычниками. Они же основатели новой, "святой" жизни. Они развивают свою кипучую деятельность преимущественно в больших городах империи: Коринфе, Фессалониках, Филиппах, Эфесе, Антиохии. Но главным образом они устремляются в Рим, в многолюдный великодержавный центр. Найти здесь покровителей, завоевать себе место в общественном мнении, создать школу и клиентуру – вот что становится их задачей.
Имея ближайшей целью разжечь смуту и ненависть к Римскому Орлу, христианские зазывалы вербовали новообращенных (прозелитов) на столичном дне. Пропаганда велась в основном среди опустившихся отбросов общества, безродных отщепенцев. Короче, среди тех, кто назывался пролетариями в древнеримском значении этого слова. Латинское слово "пролетариус" означало в Древнем Риме декласированный сброд. Именно на таких опирались апостолы христианства. Потому оно и смогло сокрушить Зевса, Юпитера, Одина, Перуна и других богов. Именно на таких, а отнюдь не на рабочий класс сделал ставку и Карл Маркс, который написал в своем ядовитом Манифесте коммунистической партии: "у пролетариев нет отечества" и выдвинул свой гнилой еврейский лозунг: “Пролетарии всех стран, соединяйтесь!”, разработав свою “диктатуру пролетариата”, которая на практике оказалась диктатурой еврейских палачей.
Легче всего поддался христианским россказням невежественный сброд: базарные торговки, скупщики краденного, содержатели притонов, бродяги – все те, кому "где хорошо, там и отечество ". Самыми набожными христианками становились самые обыкновенные кающиеся потаскухи, истрепавшие с годами свой талант. И это не случайно. Раннехристианские "блаженные праведницы" метались между молельней и своими притонами. Это они придумали известную формулу: "не согрешишь – не покаешься, а не покаешься – не спасешься ". Иисус Христос, когда въехал в Иерусалим на осле, сам был окружен потаскухами и прочей чернью, которым он отпустил все грехи. Христианство распространялось сначала в Сирии и Африке, потом оно захватило морские порты, где кишел человеческий сброд, проникло в Италию, где в первую очередь заразило куртизанок и рабов, а затем быстро успех среди городской черни.
Но сельские местности еще долгое время оставались нетронутыми этот заразой.
В апологетическом диалоге Минуция языческий полемист Цецилий называет христиан жалкой голытьбой и обвиняет их, в частности, в том, что они вербуют себе приверженцев среди самых низких слоев черни, оборванцев и суеверных женщин.
Во второй половине II века во Фригии получает широкое распространение христианская секта, которую её приверженцы именовали “Новое Пророчество”. Она ведет начало от “пророка” малоазийца Монтана (умер в 150 году), чьи “откровения” предвещали второе пришествие Мессии.
Сам Монтан, ранее бывший жрецом фригийской богини Кибелы, в культе которой главным был экстаз и произнесение пророчеств, перенёс свой прежний опыт в христианство.
Монтанизм представлял собой первую массовую версию христианства.
Сам Монтан объявил себя ниспосланным свыше. Его последователями были восторженные мечтатели, ожидавшие конца света и второго пришествия Христа. Верующие обязаны были готовиться к этому событию, соблюдая строжайший аскетизм. Незачем вступать в супружество и рожать детей.
Скоро все равно придет конец света, гибель нечестивых и вечная жизнь праведных. Авторы слащавых набожных романов и фильмов сделали из них образец истинных и целомудренных христиан. В монтанизме отношение к женщинам было презренным, но им разрешалось быть священницами и проповедовать, правда, ценой отказа от сексуальной жизни и своей сущности.
Самому Монтану это, однако, не помешало всегда быть в обществе двух священниц, Квинтилии и Максимилии. Сами монтанисты питали крайнюю неприязнь к сексуальным сношениям даже ради зачатия новой жизни (!).
Словом, это были носители идей смерти. Их монтанизма впоследствии родится кафолическое (соборное) течение. Около 250 года оно отвергнет монтанизм, ибо он плохо приспособлен для распространения в греко-римских кругах.
К монтанизму примкнул и уже известный нам Тертуллиан (160-220 гг), сын римского центуриона (офицера), юрист, красноречивый оратор и писатель, крупный апологет христианства. Сначала он был язычником, но потом перешел в христианство и стал пресвитером в Карфагене. Он учил, что для “спасения души” христианин должен резко отделить себя от язычников.
Языческая власть – это царство греха и господство злых демонов (слово daimon в язычестве означало лишь божество низшего уровня).
Не следует служить в войске, украшать себя языческими блестками, отличиями.
Не следует учиться и учить в школах. Нельзя обставлять свою жизнь произведениями искусства.
Евангелие уничтожило потребность в науке, ей тоже нельзя заниматься.
Незачем вступать в супружество, ибо оно основано на пожелании. А пожелание – это уже любодеяние, а Христос сказал: “каждый, кто посмотрит на женщину с вожделением, тот уже прелюбодействовал с ней в сердце своем”.
Вершиной проповедей Тертуллиана было изречение: “верую, ибо абсурдно”. Вот как это положение сформулировано: “Распят сын божий – не стыдно, ибо это постыдно. И умер сын божий – это вполне достоверно, ибо нелепо. А погребенный, он воскрес – это верно, ибо невозможно”. Такая вот логика.
Он пишет: “…мы веруем, что существует единый бог, творец мира, извлекший его из ничего словом своим, рожденным прежде всех веков. Мы веруем, что слово сие есть сын божий… Мы веруем, что Иисус Христос совершил много чудес, был распят, на третий день по своей смерти воскрес и вознесся на небо, где сел одесную отца своего… Что в конце концов он придёт с великой славой даровать своим святым жизнь вечную и неизреченное блаженство и осудить злых людей на огонь вечный, воскресив тела как наши, так и всех других людей”.
Христианство стало усиленно влезать во все общественные слои, проникать во все сферы жизни, вытеснять другие религии за пределы империи. Оно проникло в придворные круги. Например, христианка Марция была фавориткой императора Коммода. Множатся обращения к Риму в конце II века. Мелитон Саридийский пишет свою защиту христианства около 170 года, Финагор – в 176-180 годах, а Т ертуллиан – в 197 году. Но как бы не старалось христианство отпасть от иудаизма, оно всё пропиталось презрениями к другим религиям.
Христиане всё больше и больше начинают вызывать подозрительность римских властей, до той поры относившихся к христианству снисходительно. Христиане уже составляли значительную часть подданных империи. Они были среди всех слоев общества: среди солдат, среди простых людей, среди рабов. Даже среди богачей, которым нужна была власть. Наконец, к началу III века императоры прозревают и решают заняться христианством серьёзно.
Почему разгорались кровавые гонения против христиан? Как это случилось, что римляне, проявлявшие вообще терпимость ко всем религиям, с такой яростью преследовали сторонников Иисуса Христа? Причины этого были вполне естественные.
Римляне почти всегда смешивали христиан с евреями, из среды которых вышло христианство. Они не делали между ними никакой разницы. Утомленные частыми восстаниями населения Иудеи, они были уверены, что христиане не могут быть более спокойными, чем евреи. Кроме того, христиане устраивали собрания по ночам и совершали свои таинства скрытно, то их поведение казалось язычникам подозрительным. Их обвиняли в том, что они пользуются темнотой не только для заговоров против государства, но и для совершения ужасных преступлений.
Это обвинение было обосновано в отношении некоторых христианских сект, которых язычники не отличали от так называемых “истинных”. В своем фанатизме и бешеном рвении христиане часто умышленно навлекали на себя гонения. Они дерзко выражали свое презрение к богам в самих храмах, опрокидывая алтари, разбивали статуи. А что Вы сделаете с тем, кто осрамит Ваше родное святилище своим ублюдочным христианством? Жажда мученичества часто толкала их на дерзость. Понятно, что язычники почти всегда старались удовлетворить их жажду помучиться за свою тупую веру.
В 202 году император Септимий Север издает эдикт, запрещающий как иудейский, так и христианский прозелитизм (новообращение). После его смерти преследования прекратились, хотя погромы продолжались.
А в 249 году в Александрии произошла резня, где еврейские погромы составляли традицию этого города. Что и неудивительно, потому что в Александрии, самом богатом городе империи, самые богатые купцы были евреи.
В их руках находилась торговля зерном, жизненно важная для всего государства.
В 250 году Декий дает новые преследования, чтобы возродить древние религиозные ценности, так подпорченные христианством. Он объявил войну христианству не на живот, а на смерть.
В 257 году император Валериан требует от христиан, чтобы те приносили жертвы также и традиционным богам, хотя при этом не требовал отречения от их веры (!).
Чем сильнее происходили гонения на христиан, тем сильнее становилась эта организация. Она просто очистилась от слабых элементов, вобрав в себя самых нетерпимых людей, помешанных на Христе. Болезнь была слишком запущена, чтобы её можно было уничтожить с помощью гонений и грубой силы. Христиане открыто называли римских богов злыми демонами, духами тьмы, внушителями греховных помыслов.
Далее, около 40 лет (260-300 годы) христианство не терпело никаких преследований. Римская империя еле-еле отражала натиски своих врагов.
Не до христиан им было. В середине III века христианская церковь представляла собою уже мощную разветвленную организацию, обладавшую большим имуществом. Стоявшие во главе общины богатые епископы, опиравшиеся на новую провинциальную землевладельческую и служилую знать, руководили не только религиозной и финансовой жизнью церкви, но и политикой, направленной против умирающего сенаторского Рима. В то же время идёт ожесточенная классовая борьба внутри церкви. Одураченная попами беднота, эксплуатируемая своими же единоверцами и церковью, безсильно мечтает о возврате к мнимой “чистоте” первоначального христианства. Отчаяние эксплуатируемых прорывается в ересях и расколах. Резко возрастала вражда христиан к учреждениям и понятиям языческого государства. У римских властей было основание полагать, что христиане скопили большое количество денег и ценностей, укрывая их от налогов. Таинственность христианских сходок внушала подозрение в заговоре и измене государству. Также в праздники они не украшали дверей и улиц цветами, не водили хороводов, и это бросалось в глаза окружающим. К тому же христиане страдали за своё чванство и неуважение к чужим религиям.
"Они дерзко восстают против богов люди жалкой, запрещённой, презренной секты, которые набирают в свое нечестивое общество последователей из самой грязи народной, из легковерных женщин, заблуждающихся по легкомыслию своего пола, люди, которые в ночных собраниях со своими торжественными постами и бесчеловечными яствами сходятся не для священных обрядов, но для мерзостей. Это – люди скрывающиеся, избегающие света, немые в обществе, говорливые в своих убежищах. Они презирают храмы как гробницы богов, отвергают богов, насмехаются над священными обрядами, милосердствуют о бедных, если возможно; сами полунагие, они пренебрегают почестями и багряницами жрецов. Они презирают мучения, которые у них пред глазами, и боятся неизвестного и будущего. Они не страшатся смерти, но боятся умереть после смерти.
Так обольщает их обманчивая надежда на воскресение и заглушает в них всякий страх" – такими выпадами одаривает христиан Цецилий.
Тертуллиан пишет: “Недавно в здешнем городе представлен был бог наш в новом виде. Некто из нанимающихся бороться со зверями выставил картину со следующей надписью: “Бог христиан, ублюдок ослиный”. На ней он был изображен с ослиными ушами, с копытом на одной ноге, с книгой в руке и с тогой на плечах”.
Немалому успеху у толпы во многом способствовало учение о главном чуде христианства: о воскресении из мертвых. Причем христиане даже не задумывались над одной из очевидных нелепостей, которыми их закормили до предела: если загробная жизнь – это высшее блаженство, а земная жизнь – это царство юдоли и печали, то зачем тогда обещать воскрешение из мертвых как награду за поклонение христианскому богу? Но логика в христианстве – это не главное. Её там просто нет.
Последние гонения происходили при Диоклетиане с 303 по 305 год. Тех, кто подчинялся и принимал многобожие, оставляли в покое. Поначалу он не трогал христиан. Общехристианская церковь составляла могущественный союз по всей империи. Много христиан служило в войске, много их было и при дворе. Жена и дочь императора склонялись к христианству. Но потом ему кто-то сказал, что придворные христиане своим знамением разрушают все его намерения. Тогда Диоклетиан стал строг к христианам: приказал своим придворным отречься от Христа, требовал смещения христианских чиновников по всей империи и приношения жертв богам. В Никомедию пришли войска, где в присутствии властей они разметали по кусочкам большое здание, которое служило христианам для собраний. Вслед за этим произошел пожар в императорском дворце и восстание в Сирии. Эти несчастия были приписаны христианам. Епископа Никомедии обезглавили. Многих христиан сожгли.
* * *
Мученики так далеко заходили в своем безумстве, что один африканский проконсул, которому надоела безсмысленная резня христиан, приказал спросить через глашатая: “есть ли ещё христиане, желающие умереть?”. Услышав, что все в один голос просят смерти, он предложил им, чтоб они сами повесились или утопились и избавили бы суд от труда. Короче, христиане при императорах-язычниках были влюблены в смерть. Они её любили и желали. Дело доходило до смешного: язычники часто, чтобы досадить им, лишали их удовольствия быть гонимыми и чести стать мучениками.
Христиане большей частью влачили такое жалкое существование, что у них возникало отвращение к этому миру. И они воздыхали об обещанном им будущем блаженстве. Они вечно сокрушались и питали в своих сердцах самую мрачную меланхолию. Подавленный человек наиболее поддается внушению. Столь мрачные настроения и действия легко могли отвлечь от преходящих благ земных и возбудить ярость и упорство бедняков и щедрость богачей. А пастыри умели очень хорошо использовать такие настроения.
Пастыри были заинтересованы в том, чтобы сохранить свою паству и укрепить её веру. Им надо было придать своим сторонникам стойкость против гонений и пыток, грозивших им каждый миг. Поэтому религиозные кукловоды постоянно внушали отвращение к мирским наслаждениям, полное презрение к земным делам и мужество, которое позволило бы им презирать страдание и даже пренебречь смертью. Преходящие мучения и смерть богословы рисовали как верный путь к обретению радостей рая, которые рисовали в великолепных красках, способных воспламенить воображение верующих. С набожными христианами вели беседы о радостях, уготованных богом для святых. Им трубили о “неувядаемых венках”, которые они получат. Им рисовали Христа, сидящего одесную отца и протягивающего пальму тем, кто смело исповедал его имя и пролил свою кровь за него. Тот же Тертуллиан писал, что “смерть святых драгоценна в глазах господа”.
Верующие целовали цепи и раны мучеников, обмакивали в их кровь тряпочки, которые потом бережно хранили. Всякий старался выразить мученикам своё преклонение, чтобы таким образом утешить их за суровое обращение, которому их подвергали язычники. После смерти их борьба за веру становилась темой для благочестивых писаний. Церкви в циркулярных письмах обменивались донесениями о великих подвигах своих героев. Память их праздновалась. На их могилах молились. Их реликвиям поклонялись. Их имена помещали в церковные реестры. Вскоре начинали распространять о них легенды, полные чудес и удивительных сказок, а вера заставляла верующих легко усвоить все пустышки, сфабрикованные вожаками сект.
Не удивительно поэтому, что жажда мученичества приняла у них эпидемический характер. Невероятные примеры стойкости и твердости являли даже представительницы слабого пола, которые тоже не в малой степени были подвержены упорному фанатизму.
Стойкость этих жертв должна была казаться толпе нечеловеческой. Она внушала мысль о том, что мученики должны быть уж очень уверены в истинности тех взглядов, которых они придерживаются, если они ради них готовы претерпеть такие тяжелые мучения и даже смерть. Вот почему преследования со стороны язычников содействовали росту численности христиан.
Они страдали и умирали ради химер, основанных только на словах пастырей, которые были заинтересованы в сохранении своей власти над легковерными рабами. Христиане внушали себе, что они страдают и умирают за веру, в действительности же их карали как государственных преступников, потому что их действия внушали тревогу и подозрение, что они злоумышляют против империи.
Сейчас христиане очень любят скулить: мол, их, бедных, так унижали эти гадкие и противные языческие тираны. Ложь апологетов христианства преувеличивает число мучеников до нескольких десятков тысяч. Особенно в этом постарался официальный историк церкви Евсевий Кесарийский, живший в IV веке. Восторженный воспеватель императора Константина, он не жалеет усилий на то, чтобы полностью фальсифицировать историю. Реальные факты прошлого он изменяет, задним числом меняет даты событий, выдумывает никогда не живших епископов, подвергает переделкам высказывания. Его цифры – лживы. Как, впрочем, и всё то, что пишется христианами.
Историческая правда состоит в том, что за всё времена гонений на христиан количество жертв преследований на Востоке колебалось от 2500 до 3500 человек. А на Западе – всего-навсего 500 человек. И всё. Приписывается, что это статистика за 100 с лишним лет. Умножьте полученные числа на два – 90 лет христиан за три века не трогали (хотя это очень грубый способ, но на несколько десятков тысяч что-то не набирается). На фоне людей, уничтоженных потом "во славу Христа и троицы" христианами эти цифры выглядят весьма и весьма блекло.
* * *
Христианство с самого начала имело целью расшатать устои державы. Наиболее преданные национально-государственной идее цезари (например, Домициан) более других противодействовали распространению христианства. Но опытные ширмачи-кукловоды, обладавшие несметными богатствами, готовили захват власти в Риме. Пройдохи становились советниками изнеженных императоров, их евнухами-любимчиками. Принявшие христианство цезари, начали остервенело преследовать язычество, но иудаизм не трогали. Иерусалим перестал быть для иудеев запретным городом с воцарением христианства.
Не похоже даже, чтобы гонения со стороны язычников содействовали святости всех пастырей церкви. Например, в 305 году человек 12 их собралось в Цирте. На этом соборе епископы занимались тем, что обвиняли друг друга в самых чудовищных преступлениях. Большинство из них оказались повинны в том, что выдали "священные" книги язычникам, чтобы избежать преследования, тогда как простые миряне предпочли пойти на смерть, чем выдать их.
Пурпурий Лиматский был обвинен в том, что умертвил двоих детей своей сестры. Вместо того чтобы отрицать это или оправдываться, он ответил без колебаний: " Что касается меня, я убивал и убиваю всех, кто против меня; не заставляйте меня говорить больше, вы знаете, что я никого не боюсь".
В 311 году Галерий издал приказ о веротерпимости. На смертном одре он признался в том, что безсилен что-либо сделать с христианством.
В 313 году император Константин Миланским эдиктом уравнял христианство с другими религиями. Епископы, священники, дьяконы освобождались от всяких податей и принимались на содержание городской казны. Был издан указ, которым епископы, священники и диаконы освобождались от всяких податей и повинностей и принимались на содержание государственной казны. Уступая желанию попов, Константин дал церквам право принимать вклады и имущества по завещаниям.
За короткое время чуть ли не одна десятая часть империи перешла в их руки. Одновременно он закрыл множество языческих храмов, отобрал их имущество и драгоценности, отменил должности всех языческих жрецов. Теперь массами стали переходить в христианство почитатели персидского Митры, египетского Сераписа, греческого Диониса, греческого Солнца Непобедимого.
Болезнь восторжествовала.
Этот позднеримский император-тиран перенес имперскую столицу из Рима
в Константинополь, который сам и основал.
В конце 310 года умер Максимиан, второй август. Константин спешно вторгся в Италию и разгромил войска Максенция, сына Максимиана близ Турина в начале 312 года.
Чуть позднее он собственноручно убил его в бою на Мильвианском мосту. Историк церкви Евсевий Кесарийский, известный своими наглыми фальсификациями истории, утверждал, что на мосту Константину было видение горящего креста и откровение: "С этим символом победишь!", после чего император сразу же принял христианство. На самом-то деле он крестился в 337 году, на смертном одре. То есть, сам он при жизни христианство не принимал. Однако, церковь безконечно ему благодарна.
Что же это был за человек? Это был подлый, свирепый деспот и убийца. Он приказал убить своего сына Криспия, когда тот стал слишком популярен среди народа и легионов. Также он организовал убийство своего племянника, своей второй жены Фаусты, равно как и многих других людей. Говорят, что Константин под старость деградировал до уровня восточного деспота. Облаченный в пышные одеяния, усыпанные драгоценными камнями, он меньше всего напоминал римский идеал императора. Разумеется, в христианской историографии Константину даются совсем другие оценки. Церковь обожает Константина. Но исторический облик реального, а не иконописного “первого христианского монарха” весьма далек от прототипа.
В награду за услуги, которые он оказал церкви, христианские писатели, особенно придворный лакей-лизоблюд Евсевий Кесарийский, превратили Константина в героя, в образец доброго государя. Чуточку не хватало, чтобы объявить его святым. Упреки, какие ему приходилось выслушивать в Риме по поводу происшедшей в нем перемены, побудили его оставить столицу, воздвигнуть соперничающую с ней новую столицу, которую он построил. Он дал ей свое имя (Константинополь) и перенес туда свою резиденцию. Церковь в итоге сделала из него святого за то рвение, с которым он преследовал язычников. Ну что же, какая религия – такие у неё и святые.
Языческий историк Зосим (живший в VI веке) утверждает, что в “обращении” Константина не было ничего такого, что делало бы честь христианской религии. Император под бременем ужасных преступлений, – в том числе убийства тестя, зятя, племянника, собственного сына Криспа и своей жены Фаусты, – искал в языческих суевериях способов искупления, чтобы заглушить укоры совести. Среди язычников идиота, который согласится “отбелить” его, он не нашел. Тогда он обратился к христианским священникам, которые ему разъяснили, что при помощи веры в Иисуса Христа и крещения он совершенно переродится и грехи с него будут сняты. В библии есть фраза и для подонков: "верующий не судится…".
В 325 году нашей эры на Первом Вселенском соборе в Никее, собранном при поддержке императора Константина, иерархи церкви по своему произволу большинством голосов (прямо как на партсобрании) назначили Иисуса Христа богом (315 – “за”, 3 – “против”). "Спаситель великий нам путь озарил".
На этом соборе ровно 318 епископов, безо всякого сомнения вдохновленных духом святым и поддержанных государем, почти единодушно проголосовали, что Иисус Христос – бог. Ни больше, ни меньше.
“Открытие” в 326 году Голгофы (“Лобное место”), где был распят Христос, вызывает огромное сомнение потому, что указанное место издревле почиталось священным, поскольку было посвящено Венере. Это место было просто-напросто христианизировано (Зенон Косидовский, "Сказания евангелистов").
Хоть христианство было уравнено с другими религиями, но христианам этого мало. Нет, этим уродам надо быть единственными и исключительными. Теперь против язычников начались гонения в гораздо больших масштабах, чем это было против христиан. Эдиктами 341 и 346 годов было запрещено языческое богослужение, также предписывалось сжигать книги, направленные против христианства. Также установлена система смертных наказаний за переход из христианства в другую религию.
Христианство при легализации проявило звериную нетерпимость к инакомыслию. Хотя, зачем обижать зверей? Звери никогда не убивают друг друга иначе, нежели для пропитания. Христианство полностью копирует иудаизм, из дебрей которого оно не вырвалось и никогда не вырвется. Никогда! Что такое инакомыслие и кто такие инакомыслящие? Инакомыслящие – это и есть мыслящие. Пусть неверно, нелепо и в узких рамках, но, тем не менее, – мыслящие! Христианство таких ненавидит. Христианство ненавидит свободу, христианам ненавистно это слово. Оно ненавидит свободу мысли, свободу слова и право каждого человека самому выбирать свой путь.
И вот всю историю христиане преследуют мыслящих людей, занимаются геноцидом человеческой мысли, преступной антиселекцией, убивая лучших, восхваляя худших, навязывают свою лживую религию силой, жестокой и кровавой силой. Главный враг христиан – мыслящий человек, у которого работает голова. Идеальный христианин – послушный биоробот-догматик, покорно выполняющий все приказы свыше
Еще в III веке Порфирий замечает, что поклонники Христа готовы на любые преступления. Христианству умные и мыслящие не нужны. Нужны слабоумные и дебилы, для которых вера более весома, нежели знания. Которые готовы убивать ЗА ВЕРУ.
Например, Петер Арбуес виновен в смерти 40 тысяч человек, которых он отправил на костёр своими приказами, был в 1860 году причислен к лику святых!
“ Во все времена, начиная с правления Константина и вплоть до XVII столетия, христиане подвергались куда более лютым преследованиям со стороны других христиан, чем некогда со стороны римских императоров” (Бертран Рассел).
При императоре Констанции (337-361 гг) христианство стало практически государственной религией. Констанций, достойный своего отца – Константина, подтвердил суровые указы своего отца. В 341 году он в тоне деспота приказал, “ чтобы суеверие прекратилось, чтобы уничтожили безумие идолопоклонства ”. Он говорил: “Ибо если кто-нибудь, вопреки закону божественного императора, отца нашего, и вопреки сему распоряжению нашей кротости, осмелится принести жертву, к нему надлежит применять соответствующую кару, предписываемую настоящим законом”. А закон этот гласит: “ всякого принесшего жертву надлежит казнить мечом, а его имущество должно быть конфисковано”.
При такого типа императорах христианство могло быстро распространиться в короткое время и безо всяких чудес.
Преследуемые столь жестоко язычники ожили в царствование племянника Константина, императора Флавия Клавдина Юлиана (361-363 гг).
Ненависть, которую христианская церковь питала и питает к этому Апостату (Отступнику), разукрасила его образ, придав ему черты Антихриста, сатанинского супостата и гонителя веры христовой. Его провозгласила императором рейнская армия, которой был ненавистен Констанций. Юлиан учился в Афинах, вырос в тесной дружбе с греческими философами.
Христианство было ненавистно Юлиану.
Во-первых, он сам неплохо разбирался в библейских текстах и был склонен к анализу в отличие от верующих.
Во-вторых, христианство отвергало всю греческую старину. Татиан, христианский писатель конца II века, уверял, что в греческой религии и философии всё нелепо, в греческом искусстве всё безнравственно.
В-третьих, он во времена своей молодости жил при дворе, а окружавшие его лица явно не могли служить ему примером христианства. Лицемерие, коварство, взаимная вражда и даже убийства позорили императорский двор того времени. Постоянные склоки и ссоры христиан вызывали у Юлиана лишь омерзение к этим властолюбивым аферистам.
Кроме того, Юлиан обладал добродетелями, простотой и душевной чистотой древнего римлянина. При своем дворе он установил порядок и бережливость, распустил целые толпы придворных шавок-лакеев и изгнал расточительность с императорского стола.
За короткое время Юлиан и его друзья испробовали всё, что смогли, для того, чтобы спасти умирающую старую религию, которой был нанесен смертельный удар. Но в борьбе с христианством Юлиан не допускал грубых насильственных мер, которые так любы христианам. Получив власть, новый император не открыл гонений против христиан. Он провозгласил свободу вероисповедания. Его враждебный христианам акт – запрещение христианам преподавать светские науки. Это вполне понятно: ибо зачем христианам знания, когда им кроме своей дурацкой веры не нужно ничего? Он убеждал. Он не преследовал христиан огнем и мечом, но просто их презирал. Юлиан старался ограничить влияние христианства через запрещение им преподавать, произносить публичные проповеди. Христианских пастырей справедливо упрекают, что они проповедуют только веру. Юлиан говорил им: “Вы не мыслите, вы грубияны, и вся ваша мудрость состоит в том, что вы говорите: “веруйте”.
Император неоднократно жалуется, что не может заставить христиан жить в мире между собой. Он издавал безуспешные приказы, чтоб затушить раздоры между “правоверными” и арианами (ветвь христианства). Современник Юлиана, историк Аммиан Марцеллин, прибавляет к этому: “А чтобы изданные им распоряжения лучше возымели действие, он созвал у себя во дворце христианских епископов, живших в разногласиях, и стал их увещевать оставить свои споры, чтобы каждый мог беспрепятственно следовать своей религии. Он сильно на этом настаивал, чтобы обезопасить себя со стороны народа, у которого на почве разногласий возрастала распущенность. Опыт ему показал, что нет для людей столь опасных диких зверей, какими являются христиане по отношению друг к другу”.
Юлиан приглашал риторов (учителей красноречия), писал и проповедовал лично против христианства. Своим примером он думал помочь возрождению язычества, лично выступал в торжественных церемониях. Юлиан проявил больше кротости и терпимости, чем предшествовавшие ему христианские императоры. Он не причинил никакого реального зла христианам, которые довольно часто его оскорбляли. Но этот государь-философ до конца не осознавал, что бороться с христианством путем логических опровержений – безсмысленно. Эти упрямцы не воспринимают никакие логические доводы. Ими движет только вера.
Внешнее положение империи при Юлиане было крайне затруднительно. Пока он был цезарем, ему приходилось на Рейне бороться с германцами. Он отразил здесь сильное нападение алеманов. Сделавшись императором, он устремился на восточный фронт, где наступали персы. Юлиан перешел Евфрат, но у него было мало сил. Окружённый врагами, он погиб в неравном бою 32 лет от роду.
Такое поведение императора в стремлении возродить старые традиции не умеряло гнева и ненависти к нему христианской знати. Оно и понятно: она лишилась своего значения и влияния. Христиане никак не могли примириться с тем, что кто-то ещё будет выражать свои взгляды наравне с ними. Они хотели монополии для себя при дворе, в управлении, в армии. Либаний предполагает, что копье, нанесшее императору смертельную рану в сражении с персами в 363 году, было пущено рукой христианина. Ведь христианская церковь всегда умела вовремя вооружить убийцу против неугодного ей противника. Слух о том, что Юлиан был убит кем-то из своих солдат, подтверждает историк Аммиан Марцеллин.
Смерть “отступника” была на руку христианам, создавшим даже миф о том, что Юлиана убил по поручению христианского бога языческий бог Меркурий! (правда, это противоречит христианской идее единственного бога, так они сами запутались в своих баснях). В другой церковной летописи утверждается, что стрела, сразившая Юлиана, была пущена с неба самим Христом. Что, якобы Юлиан вытащил копье, нанесшее ему рану в бок, зачерпнул в ладонь горсть крови и подбросив её к небу, с горестью воскликнул: “Ты победил, галлиеянин!”. Конечно, он этого не говорил. По словам св. Афанасия, Юлиан был лишь “набежавшим облаком”, которое быстро растаяло от лучей “христианского солнца”.
Увы, идеальных императоров не бывает! В противостоянии христианам Юлиан призвал к себе на помощь иудеев в качестве союзников. Он освободил иудеев от податей и даже разрешил им восстанавливать свой храм в Иерусалиме. Юлиан даже направил послание наси Хиллелу II, в котором называл его "уважаемый брат, патриарх…" (С. Асиновский, Э. Иоффе, "Евреи по страницам истории", стр. 85). Не знал император, что нельзя иметь с жидами никакого дела. Не знал, что христианство – это всегда жидохристианство!
Следующий после Юлиана император Иовиан (363-364 гг), начальник дворцовой стражи, возвратил христианам потерянные при Юлиане права. Но вместе с тем он терпимо относился к язычеству. Последующие за ним императоры еще более ревностно, чем прошлые, стали насаждать христианство и разрушать языческие святилища. Всё, что напоминало старину, должно было исчезнуть.
Император Грациан (375-383 гг) решил вынести из римского сената статую Виктории (богини победы) – знак былой славы Рима. Это спровоцировало мощнейшую ораторскую дуэль между известным язычником Симмахом и христианином Амвросием. Симмах заявлял: "Каждый имеет свои собственные привычки. Нельзя достичь истины только на одном пути. Мы просим восстановить культ в прежнем виде". На что Амвросий ответил, что император должен "делать то, что наилучшим образом приведёт его к спасению в глазах господа". В итоге "аргумент" Амвросия победил и статуя была удалена из сената. Это было тяжелым поражением язычества. Старый Рим умирал.
В 394 году император Феодосий I (370-395 гг) объявил христианство государственной религией. В борьбе за власть он жестоко расправился со своим соперником Магном Максимом. Его кодекс включает 25 законов, направленных против язычества. Впрочем, христианам этого показалось мало, и они добавили туда еще 13 антиязыческих законов. Феодосий в своем эдикте, составленным в 380 году, выражается так: “ Весь мир должен признать религию, которую римлянам передал апостол Петр”. Объиудеившийся Рим, имевший вид вселенской синагоги, как его величает Ницше, начал кровавые гонения на язычников – приверженцев отеческих святынь. В том же, в 394 году Олимпийские игры были запрещены как "нечестивые”, “бесовские", ибо проводились в честь Зевса. Через пятнадцать веков их вновь восстановят, но прежний языческий дух будет утерян навсегда.
Кодекс Феодосия – это кровавые методы в расправе над язычниками. Он вскоре распорядился закрыть храмы богов, убрать оттуда все статуи и снять крыши с этих зданий, чтобы помешать народу собираться в них. Он запретил под страхом смерти жертвоприношения и приказал, чтобы приносящих жертву безжалостно убивали "мечом-мстителем". Он сам распорядился разрушить храм Аполлона в Киликии. Кроме того, сжигаются Сивиллины книги.
Феодосия христианские вероучители выставляют образцом добродетели. Этот тиран довел сво` варварство до того, что хладнокровно велел перебить 7000 граждан Фессалоники за незначительное оскорбление, нанесенное его статуе в пылу народного возбуждения. За это злодеяние он отделался тем, что выразил своё "смирение" перед миланским епископом. Он же по ходатайству св. Амвросия распорядился вновь уничтожить алтарь Победы, восстановленный было Евгением. Феодосий запретил украшаться гирляндами и возжигать курения.
В своем святом гневе он довел сыск до того, что требовал наказания для тех, у кого в доме чувствовался запах ладана.
Первое, что сделали "добродетельные" и "гуманные" христиане, придя к абсолютной власти, так это спалили в 394 году великую Александрийскую библиотеку, заключавшее в себе научное и литературное творчество Греции, предварительно вынеся из нее книги для посвященных. Судьба остальных 700 тысяч книг неизвестна. Вы только представьте себе эту цифру: СЕМЬСОТ ТЫСЯЧ КНИГ! И все это безвозвратно уничтожено! И кем? Христианами! Известно лишь то, что публичные бани Александрии 6 месяцев топились рукописями из знаменитой библиотеки.
Публичное книгосожжение придумали именно христиане. Первые костры из книг запылали в Эфесе, где Савл уничтожил множество драгоценных фолиантов с учениями Пифагора, Эмпедокла и других светочей языческой мудрости.
Через 1500 лет протопоп Аввакум (сам впоследствии сожженный никонианами) писал: “ Платон и Пифагор, Аристотель и Диоген, Гиппократ и Гален – все сии мудри быша и во ад угодиша ”. Стилихон сжигает Сивиллины книги, бывшие в продолжении 9 веков книгой судеб Римского государства. Христиане ненавидели то, что противоречит их болезненной религии. Уничтожаются папирусная библиотека в Фивах и Мемфисе. На Руси уничтожается огромная библиотека в Царьграде, украдена библиотека Ивана Грозного. Всё это делалось с одной целью – уничтожить историю, ненавистную богомольным ублюдкам. Первое, что сделали кроткие христианские миссионеры в Латинской Америке и Мексике – сожгли книги хозяев континента. В тщательно скрываемом талмуде, одно из правил гласит: “Книги гоев – сожги”.
В 389 году с одобрения императора Феодосия епископ Феофил (патриарх александрийский) принялся за разгром храма Сераписа в Александрии. Монахи, вызванные из пустыни, стали во главе разъяренной толпы христианских мракобесов и разрушили храм до основания. Великолепный Серапеум, последний оплот языческих богов, пал.
Языческий философ Эвнапий (345-414 гг), описав разгром Серапеума, продолжает: “Тогда они привели в это священное место так называемых монахов, которые имеют хотя человеческий образ, но живут, как свиньи, одобряют и сами совершают тысячи самых дурных и гнусных вещей. Они считают благочестивым делом оскорблять божественное, а в то время всякий, кто носил черное одеяние и в обществе выражал пренебрежение к своей внешности, обладал неограниченной властью. Вот до какой “добродетели” дошло человечество. И вот этих-то монахов поместили в Канопусе, тех самых, которые склоняют род человеческий, вместо культа видимых богов, к почитанию рабов, и притом дурных. Они собирают кости и черепа людей, уличенных в преступлениях и казненных по приговору суда, выдают их за богов и повергаются ниц перед ними… Они называют их мучениками, помощниками и посредниками в их молитвах богам, хотя они только негодные рабы, награждённые плетьми …”.
Епископ Мартин из Турина прославил христианство уничтожением римских скульптур не только в Галлии, но и в Северной Африке, куда он послал в 399 году отряд христиан для уничтожения храмов и статуй.
Окончательная гибель античной культуры наступает в 754 году, когда на соборе в Константинополе 300 епископов объявляют проклятие “идолопоклонству”, под которым они понимали весь языческий мир.
“В городе Берос была медная статуя – Асклепий (бог врачевания) в образе красивого сына Клиния, где искусство воспроизводило природу … В ней было столько красоты, что даже те, кому представлялась возможность видеть её ежедневно, не могли насытиться её созерцанием. Нет столь безсовестного человека, который дерзнул бы сказать, что ей приносили жертвы. И вот такое произведение, отделанное с такой затратой труда, с такой талантливостью, разрублено в куски и пропало…” – сокрушается Либаний.
"Христианство лишило нас урожая античной культуры" – негодует Фридрих Ницще. Что от неё осталось в наши дни? Фанатичные первохристиане с дикарским остервенением сокрушали хрупкий мрамор античных статуй. Ведь именно из-за них мы вынуждены взирать на прекрасные античные статуи без рук, без ног и даже без голов. Извечная христианская ненависть ко всему прекрасному доходит до чистого идиотизма. Как, например, ненависть Иосифа Флавия к прекрасной скульптуре птички, безжалостно разбиваемой иудохристианскими дикарями. Разрушаются Артемисион в Эфесе, Парфенон в Афинах. Уничтожаются произведения Праксителя и остальные шедевры. Уничтожена почти вся языческая керамика и настенная живопись.
Эти христианские фанатики, враги языческой красоты, также перелили в слитки статую Юпитера, переделывали построенные храмы в свои. Все в том же, в IV веке император Феодосий приказал возвести собор посреди центральной площади акрополя. Собор должен был знаменовать собой победу христианства над язычеством (через несколько десятков лет он развалился, построенный в спешке). Переделан был в христианскую церковь и храм Фортуны. Его назвали церковью святой Варвары. Было уничтожено и чудо света – знаменитая статуя Зевса работы Фидия.
Сыновья Феодосия, – Аркадий и Гонорий, – показали себя достойными преемниками такого отца. Феодосий перед своей смертью разделил Римскую империю на две части. Аркадию достался Восток (Византия), а Гонорию – Запад. Раздел империи в 395 году оказался окончательным и последним.
Западная империя после этого просуществует еще 80 лет.
А восточная – до 1453 года, когда Константинополь пал под ударами турок. При императорах Валентиниане и Мартиане язычников принуждают крестить своих детей и самим обучаться “священному” писанию. Некрещеных объявляют лишенными права занимать какие бы то ни было гражданские и военные должности. У них отнимают все движимое и недвижимое имущество.
