Некоторые вещи никогда не изменятся, не зависимо от того, в какую школу вы ходите. 7 страница

– Так что, если ты захочешь поговорить об этом или о чем‑нибудь еще, о чем угодно, я всегда готова выслушать, Гвен.

На одно мгновение я задумалась, почему она проявляла такую заботу ко мне. Да, я стала свидетельницей убийства, и, наверное, она просто хотела быть милой со мной. Но я не видела профессора до того дня, когда она появилась в доме моей бабушки и объявила, что я должна пойти в Академию. Теперь казалось, как будто у нее был определенный интерес ко всему, что я говорила или делала, во время и вне ее уроков.

– Хм. Хорошо. Итак, могу я сейчас идти? – спросила я и заерзала на своем стуле. – У меня, хм, встреча.

Метис улыбнулась.

– Конечно. Я только хотела убедиться, что с тобой все в порядке. Я знаю, что это была сильная встряска для тебя пойти в Академию, Гвен.

Я тихо засопела. Она не имела никакого представления. Даже никаких подозрений.

Профессор пошла назад к столу. Я встала, подняла сумку и хотела идти. Но тогда я вспомнила кое‑что, что говорила Метис в своем докладе. Кое‑что мешало мне, с тех пор как я пришла в Академию два месяца назад.

– Профессор?

– Да, Гвен? – сказала она и повернулась ко мне.

– Если то, что вы сказали, правда. Если все дети в Академии потомки великих воинов, почему тогда я здесь? Я не Валькирия или Амазонка и также не Спартанец или Викинг. Я вообще не такая как они. Я обычная цыганка. В моей семье нет великих воинов, по крайней мере, насколько я знаю.

В глазах Метис ненадолго вспыхнули чувства, но я не могла прочитать их за толстыми очками. Профессор молча осматривала меня несколько секунд, прежде чем заговорить.

– Не каждый в Академии станет великими воином, – объяснила наконец Метис. – Некоторые станут целителями, учеными или преподавателями. Есть много видов борьбы против Жнецов, и не все будут держать меч. У тебя твой собственный дар, Гвен. Ты отличаешься от остальных своим видом. Ты пришла в Академию, чтобы мы могли обучить тебя, как ты можешь правильно использовать свой дар, какое самое наилучшее назначение для твоей психометрии. Это действительно очень редкий дар, ты знаешь, магия прикосновения.

Магия прикосновения? Я задалась вопросом, что под этим имела в виду Метис. Я еще никогда не слышала, чтобы кто‑то так называл мою психометрию. И нет, я не знала, насколько редкой она была, так как никто и никогда не говорил мне об этом. Это было просто чем‑то, что я умела, чем‑то, что делало меня цыганкой, каким бы значительным оно не было.

Все кроме меня, кажется, знали об этом.

Метис вернула все свое внимание назад к бумагам на столе, давая мне понять, что наш разговор окончен. По меньшей мере, на сегодня.

Итак, я бросила свою сумку через плечо и покинула классную комнату. У меня снова было больше вопросов чем ответов на то, кем я была, чтобы я могла делать и почему я застряла в Академии, месте, к которому я, очевидно, не принадлежала.

 

Глава десятая

 

После занятий я пошла в направлении Стикса, чтобы дождаться, когда появится Дафна Круз и поможет мне, как и обещала, взломать пароль на компьютере Жасмин Эштон. К моей неожиданности, белокурая Валькирия уже сидела на ступеньках к общежитию, когда я подошла к нему.

– Ты в самом деле пришла, – сказала я, когда приблизилась к ней.

Она пожала плечами.

– Ты ведь не оставила мне никакого выбора, не так ли, Гвен? Итак, давай покончим с этим.

Я поднесла свою идентификационную карту к сканеру, открыла дверь и указала Дафне следовать за мной.

– Заходи, моя комната на втором этаже.

Я повела Дафну наверх по ступенькам в комнату в башне. Я вошла, бросила сумку на кровать и села прямо под постером "Супер Женщины" у моего письменного стола.

Дафна остановилась в дверном проеме, ее глаза мелькали по всей комнате. Точно также я сделала вчера в комнате Жасмин. На мгновение я осмотрела свою комнату и увидела все иными глазами. Моя кровать с серо‑пурпурным покрывалом и толстыми подушками.

Кристальные снежинки на окне, которые бросали крохотную радугу в воздух. Книжные полки, которые были набиты под завязку фантастическими романами.

Стопка с комиксами и рисованными новеллами на моем столе. Постеры супер‑героев на стенах. Полупустой пакет с мармеладными медвежатами на ночном столике, которые я ела прошлую ночь, перед тем как пойти спать.

Все внутри переворачивалось. Пятна. Я и забыла, что моя комната была комнатой чудачки.

Дафна была единственным человеком, который был внутри кроме меня. Ах да, и бабушка Фрост, которая помогала мне с переездом два месяца назад. Теперь Валькирия будет считать меня еще большим лузером, если не хуже. Супер.

После напряженной минуты молчания Дафна вошла в комнату и закрыла дверь позади себя.

– Где компьютер Жасмин? – спросила она.

Я показала ей на ноутбук на своем столе.

– Вот здесь.

Я встала, чтобы Дафна могла сесть на стул и у нее был более легкий доступ к устройству. Я присела на кровати и смотрела, как она открывает компьютер и включает его. Когда операционная система загрузилась, Валькирия некоторое время смотрела на поле для ввода пароля, а затем начала печатать.

– Хорошо, детка, – щебетала Дафна. – Поговори с мамочкой и расскажи мне свои тайны...

Хорошо, это было немного странно. Я не хотела нарушать ее концентрацию, поэтому я не стала сообщать Валькирии, что она говорила с предметом. Вместо этого я откинулась назад на кровати, взяла пакет с мармеладными медвежатами и приготовилась к длительному ожиданию.

Через три минуты Дафна энергично ударила еще раз на Enter и торжествуя подняла кулак в воздух.

– Ха! Сделано!

Я приподнялась.

– Ты взломала его?

– Конечно, я уже взломала его, – сказала она довольная собой. – Это был очень простой пароль. Но не похоже на то, что Жасмин очень‑то пыталась защитить свой компьютер.

– Ну тогда, – сказала я и встала за спиной у Дафны. – Давай посмотрим, что там.

Следующие десять минут Дафна просматривала все файлы на ноутбуке. Большинство были совершенно скучными. Работа по истории, сочинения и все остальные домашние задания, которые ученики должны были выполнять. В интернет‑журнале Жасмин мы нашли огромное количество музыкальных сайтов и роскошных интернет‑магазинов. У нее даже был банк данных, который служил для управления ее дизайнерскими тряпками, ботинками и сумочками.

По‑видимому, Валькирия вела книгу о том, как часто она выходила в чем‑то, а именно не чаще чем раз в месяц. У меня было достаточно разноцветных кофт с капюшонами, чтобы носить в каждый день недели новую.

Тогда Дафна вывела на экран личную электронную почту Жасмин – ту самую, которую нельзя было просмотреть публично на ее странице в интернете Мифической Академии.

Почта была самым интересным на компьютере.

Жасмин возможно была самой красивой, богатой и популярной девочкой нашего возраста, но как говорил уже Карсон Каллахан, она была не самой милой. В ее письмах были злые, издевательские замечания о почти каждом в Академии, особенно о Морган МакДугал, якобы ее лучшей подруге, а также о Дафне.

– Она сказала Морган, что я выгляжу как корова в этих розовых джинсах? Это же она уговорила меня купить их! Мерзавка, – бормотала Дафна. – Давай посмотрим, что еще Жасмин писала обо мне.

–Если честно, то мне больше интересно, что она писала о Морган и Сэмсоне Сорензене, – объяснила я. Дафна посмотрела на меня через плечо.

– Почему?

Я показала ей фото Морган и Сэмсона, которое я нашла на самом дне мусорного ведра, разорванное по полам.

– Я еще не прикасалась, но это должно что‑то значить.

– Что ты имеешь в виду под "еще не прикасалась"? – недоверчиво спросила Дафна.

Я вздохнула.

– Я имею в виду, что еще не прикасалась. Так работает мой дар. Мне нужно к чему‑то прикоснуться, прежде чем возникают колебания. Прежде чем я узнаю что‑то о предмете или о человеке, которому он принадлежит.

– Почему бы тебе не сделать это сейчас? – спросила Дафна рассерженным голосом. Читая почту Жасмин она явно перебрала. – Я не собираюсь снова приходить сюда, чтобы помочь тебе.

– Хорошо, – пробормотала я.

Я упала на кровать, поднесла две части фотографии вверх и держала их рядом, будто хотела сложить картинку вместе. Несколько долгих секунд я ничего не чувствовала и уже задавалась вопросом, не сломалась ли моя психометрия или она все же будет работать. Ноутбук Жасмин не пробудил во мне никаких видений, также как ее тело или ее кровь в библиотеке.

Возможно, с моим даром и со мной было что‑то не так.

Я уже было хотела отложить фотографию в сторону, как почувствовала легкие вспышки – ноющее чувство беспокойства, которое пробиралось в мое сердце все глубже и глубже. В то время, как я продолжала держать фотографию, беспокойство все нарастало и переросло в волну недоверия, которое было по ощущению как свинец в животе. Когда свинец превратился в лед, холодное знание распространилось во мне. Я узнала чувства и поняла, что они значили. Ноющее беспокойство, потом сильное недоверие и в конце концов ледяное познание.

Что бы ни было по мнению Жасмин между Морган и Сэмсоном, между ее лучшей подругой и ее другом, она увидела или услышала что‑то, что заставило ее поверить в его правдоподобность.

Но это еще не был конец.

Холодная уверенность начала гореть в моем животе как кислота, становясь все горячее и горячее, как будто я проглотила огненный шар. Огонь распространился по всему моему телу и позаботился о том, чтобы я вспотела, мои руки дрожали и моя голова болела, как будто по ней ударили огромным кулаком, пока она практически не лопнула. Я узнала это чувство – свирепая ярость.

Тогда перед моим внутренним взором возникла Жасмин. Она сидела перед столом для макияжа и пристально смотрела на фотографию, которая была вставлена за рамку ее зеркала.

День за днем Жасмин смотрела на нее, пока, наконец, не протянула руку с белым от ярости лицом, сорвала фотографию и разорвала на две части.

Между тем я могла слышать, как я нервно говорю и с каждым новым словом голос становится все громче.

– Мерзавка. Я убью эту легкомысленную девчонку за то, что она причинила мне, за то, что обманула меня. Она заплатит, она заплатит за все это так сильно...

Дафна залепила мне пощечину так, что розовые искры сорвались с кончиков ее пальцев. Удар отбросил меня на кровать, но Валькирия еще не закончила. Она протянула руку и вырвала две части фотографии из судорожно сжатых пальцев.

Было такое чувство, как будто кто‑то переключил выключатель внутри меня. Медленно ненависть, ярость и ревность, которые я чувствовала, ослабевали, боль в моем сердце уменьшилась и я снова контролировала себя. Я старалась дышать глубоко. Это было слишком, даже для меня.

Я села, как только поняла, что все снова в порядке. Дафна стояла надо мной с выражение облегчения на ее красивом лице. Она держала две половинки фотографии кончиками пальцев, как будто бы они были каким‑то злом. Вероятно, они таковыми и были, если знать, какие чувства были с ними связаны и какие ужасные вещи испытала Жасмин, когда она рассматривала фотографии своей лучшей подруги и ее друга.

– О небо! – пробормотала Дафна. – Это происходит каждый раз, если ты прикасаешься к чему‑нибудь? Так как это выглядит довольно зловеще, Гвен.

Я потерла ноющую голову.

– Расскажи мне что‑нибудь новенькое.

– Итак, что ты видела?

Я рассказала Дафне, что я почувствовала, как Жасмин снова и снова пристально смотрела на фотографию, и каждый раз она становилась все яростнее, до тех пор пока она, наконец, не разорвала ее в порыве злости.

– Жасмин думала, что между Морган и Сэмсоном могло то‑то быть? – спросила Дафна сомневающимся голосом. – Ты верно ошибаешься. Если бы Жасмин только предположила, что Морган примется за Сэмсона, она бы ей разрезала горло – и не закончила бы там, в библиотеке.

Я пожала плечами. Я не знала Жасмин достаточно хорошо, чтобы сказать, что она действительно могла сделать, а что нет. Я хочу только узнать, что с ней произошло, почему она пошла в библиотеку еще раз и почему никого не интересует, что кто‑то ее убил.

Возможно, это был мой цыганский дар, но у меня было такое чувство, что нужно следовать судьбе. Я должна узнать. Я обязана это выяснить. И, возможно, я при этом поиске смогу узнать что‑то о себе.

Я покачала головой, чтобы прогнать эти странные мысли.

– Что еще есть в компьютере? Есть что‑нибудь о Чаше Слез?

Дафна села за мой письменный стол и снова посвятила своё внимание компьютерному экрану.

– Ничего, что бросилось на глаза – подожди секунду. Здесь что‑то есть. Выглядит так, будто Жасмин писала в этом году свою историческую статью о Чаше Слез. Посмотри.

Я посмотрела через плечо Дафны на экран. Действительно, Жасмин писала статью о Чаше и о том, что немейский охотник хотел вынести ее из архива, чтобы выставить в библиотеке древности. Я просмотрела статью, но она не давала мне ничего нового, чего бы я ни услышала недавно от профессора Метис. Возможно, я ошибаюсь. Может быть, в ее комнате была книга о больших артефактов, чтобы только написать статью.

Но все это не говорило мне, почему в тот вечер она оказалась в библиотеке. Хотела ли она еще раз посмотреть на Чашу? И если да, зачем? И почему в такое время? Так поздно ночью, когда никого там нет?

– Эй, – спросила я Дафну. – Ты знаешь, что Жасмин делала тем вечером в библиотеке?

Почему она там была? Я помню, что видела там вечером четверых – тебя, Жасмин, Морган и Сэмсона. Зачем она вернулась?

Дафна пожала плечами.

– Мы шли назад в общежитие и долго там околачивались, смотрели телевизор и писали СМС. Жасмин сказала, что забыла свой свитер в библиотеке и хочет отправиться за ним, прежде чем библиотека закроется. Это был последний раз, когда я ее видела.

Тень падала на лицо Дафны, и ее пальцы барабанили по ноутбуку. Розовые искры пролетели, как светляки сквозь комнату. Я позволила себе снова упасть на кровать, пытаясь оправиться после прикосновения к фотографии, от накопившегося гнева Жасмин, ее ревности и ненависти.

Я попыталась представить, что моя мама, следователь, сделала бы в этой ситуации, как она справилась бы с этим тупиком, в который я встала. Но я ничего не помнила.

– Так, тогда спасибо за помощь, – сказала я. – Я, эм, ценю это.

Дафна восприняла это, как сигнал для ухода. Она встала, взяла дизайнерскую сумку с пола и повесила ее на плечо. Потом Валькирия посмотрела на меня.

– Что ты будешь делать сейчас? – спросила она. – Все, что ты имеешь, историческую статью, порванное фото и пару ощущений. Не обманывай себя, Гвен. Любой Жнец мог проникнуть в библиотеку, чтобы украсть Чашу, и Жасмин имела неудачу, попасть на его пути. Вот почему она была убита. Это никакая не тайна, никакого заговора или что‑то, в чем можно подозревать. Такие вещи происходят в Мифе.

Я хотела спросить, почему плохие вещи происходят, почему все ждут от студентов, что они растут, чтобы принять участие в тупой, старой войне между Богами. Почему Боги и Богини не носили эти вещи просто между собой, и оставили бы нас в покое? Но Дафна, вероятно, ответит также, как Карсон. Они оба выросли с этими разговорами о магии. Для них это было совершенно нормально, но не для меня.

Я только пожала плечами.

– Я не знаю что.

Она кивнула:

– Мда, тогда удачи, я полагаю.

Я снова кивнула, и она пошла к двери.

– Дафна Она повернулась ко мне.

– Ты должна дать шанс Карсону. Он действительно по уши в тебя влюблен, – я не знала, почему рассказала об этом. Вероятно, потому что Дафна великолепно справилась с поставленной задачей, даже при том условии, что я шантажировала ее, чтобы она помогла мне.

Она нахмурила лоб.

– Откуда ты знаешь?

– Когда я прикоснулась к подвеске‑розе, которая упала за письменный стол, когда ты украла браслет.

Она кивнула.

– Ну да, я почувствовала не только твои чувства. Но и Карсона тоже. Собственно, он купил браслет для тебя, Дафна. Он рассказал тебе эту историю о Лета Гастон только для того, чтобы посмотреть, что ты скажешь. Чтобы посмотреть, понравится ли тебе браслет или нет. В этот день он собирался отдать тебе его и спросить хочешь ли ты пойти с ним на бал. Но затем очень испугался.

Челюсть Дафны упала вниз от неожиданности и в ее черных глазах появилась надежда и удивление.

– Карсон... Я нравлюсь Карсону? Правда? Я действительно нравлюсь ему? Ты не выдумываешь все это?

Я покачала головой.

– Ты правда, ему нравишься, клянусь. Я вижу вещи, помнишь? Поверь мне, я знаю это.

Глупая, мечтательная улыбка появилась на лице Дафны. Но затем вспомнила, что я наблюдала за ней и снова сжала губы.

– Знаешь что, Гвен? Для полного фрика, который совершенно не следует моде, ты очень даже ничего.

С этими словами и маленькой, хитрой улыбкой на губах Валькирия повернулась и покинула комнату. Но самое странное было то, что я тоже ухмыльнулась ей, в то время пока она закрыла дверь за собой.

 

Глава одиннадцатая

 

В эту ночь я не могла уснуть, преимущественно, потому что я все еще страдала от эффектов видений, вызванных разорванной фотографией. У меня были сильные головные боли и остаточное чувство ярости Жасмин.

Возможно, мне лучше было бы узнать об этом. Наконец, мой дар заставил меня увидеть много вещей и многое прочувствовать за годы, преимущественно плохое, а иногда действительно ужасное. Но я все еще не могла поверить, что Жасмин Эштон, красивая, превосходная, богатая девочка, которая, по‑видимому, имела все, что пожелает, была способна на такую ненависть к своей лучшей подруге. Даже, если она предположила, что между Морган и Сэмсоном действительно что‑то было. Парни. Они не стоили такой ярости.

Мой недостаток сна повлиял на то, что я оставалась весь день ворчливой, особенно когда подошла очередь пятого урока – физкультуры.

Я ненавижу физкультуру.

Ходить в школу, полную потомков мифологических воинов, уже достаточно плохо. Но на самом деле сильные школы ждали, что я должна была быть достаточно спортивной.

Физкультура в Мифе очень отличалась от урока в моей старой школе. Здесь не было никаких баскетбольных, софтбольных и волейбольных мячей.

Вместо этого помещение набили огромным количеством оружия.

Как и все остальное в Мифе спортивный зал был просто огромный, с потолком, который возвышался, наверное, на высоте ста метров над полом. На стропилах под потолком висел разноцветный баннер, на котором были оглашены соревнования Академии за последние годы, пока с обеих сторон зала возвышались деревянные перила. Пол покрывали толстые маты, под которыми находилась прорезиненная баскетбольная площадка. И на стенах висел различный оружейный арсенал: мечи, кинжалы, луки, боевые посохи и другие вещи, названия которых я даже не знала, но которые выглядели, как будто ими можно было перерезать кости, едва только прикоснувшись к ним.

В Мифе не шла речь о том, чтобы набрать как можно больше очков или пробежать больше кругов, как в моей старой школе. О, нет. Здесь действительно нужно было научиться использовать все это оружие. Мы учились убивать своего соперника, изувечивать его или пытать, в зависимости от того, что было необходимо.

На данный момент я была тем, кого пытали.

– Хэйяяя, – заричала девушка передо мной, прежде чем прыгнуть вперед, взмахнуть мечом над головой и с твердым намерением опустить вниз, чтобы убить меня, убить, убить.

Я скривила лицо, отступая и поднимая свой собственный меч. Её оружие ударилось о моё лезвие и резкое "клииирр" отразилось на мою руку и плечо. Меч выскользнул из моих внезапно онемевших пальцев и упал на мат, и так происходило в пятый раз за пять минут.

– Ты должна отразить мой удар и только тогда напасть на меня. Не нужно каждый раз, когда я приготавливаюсь, бросать меч, – Талия Пизарро закатила глаза. – Святые небеса, Гвен! У тебя действительно все ужасно.

– Расскажи мне что‑нибудь новое, – пробормотала я.

В начале урока физкультуры всегда вытаскивали листочки, чтобы решить, кто с кем борется.

Талии не повезло, когда она получила в качестве партнера на этом уроке меня. Она была Амазонкой ростом почти метр восемьдесят с кожей эбенового дерева и коротко подстриженными волосами. Кроме того, Талия была капитаном женской команды фехтования и могла с легкостью проткнуть меня мечом, если бы она действительно захотела это сделать.

Как и все другие Амазонки она обладала способностью быстро передвигаться. Если Талия начинала двигаться, можно было видеть только размытое пятно. Через секунду она уже стояла передо мной. В следующий момент она направила на меня меч уже в шестой раз.

– Давай попробуем еще раз, – рявкнула Талия. – Ты не умеешь ничего из этого, но я хочу выдержать проверку для статуса "продвинутый" на следующей неделе.

О да. Был еще экзамен. Я получала отметки за то, что хорошо смогла отрубить голову кому‑

нибудь или умудрилась попасть стрелой в его глаз. В моей старой школе я была очень горда своей формой, но сейчас физкультура была уроком в Мифе, который я, скорее всего, окончательно провалю в конце семестра. Она есть в каждом семестре. Ученики должны каждый семестр сдавать физкультуру и владение оружием. О‑да‑да.

Так как Талия смотрела на меня с убийственно жадным выражением лица, я вздохнула и снова подняла меч. Кроме того, я воспользовалась короткой передышкой, чтобы бросить взгляд направо, где Морган МакДугал боролась внутри кольца со своим спаринг‑партнером, другой Валькирией.

Физкультура была единственным уроком, который у меня совпадал с Морган и я уже целый час наблюдала за ней. Вероятно, я ошибалась и, вероятно, цеплялась за соломинки, но мне казалось, что была какая‑то связь между убийством Жасмин и разорванной фотографией Морган и Сэмсона. Кое‑что, очевидно, ускользало от меня.

Я была не единственной, кого интересовала Морган. Большинство парней постоянно бросали на нее взгляды, так как Морган в своей узкой белой футболке выглядела лучше, чем все остальные девочки. И Морган знала, что мальчики наблюдают за ней. Примерно десять минут назад она намеренно слегка пролила воду на футболку, так что материал прилип к черному бюстгальтеру, который был на ней надет.

Морган и ее партнерша как раз заканчивали последний раунд. Тогда Морган бросила взгляд на покрытые алмазами часы, что‑то сказала другой девушке и исчезла в одной из боковых дверей спортивного зала.

Я прищурила глаза. Не прошло и получаса. Куда собралась Валькирия?

– Подержи немного, – сказала я, сунула свой меч в руки Талии и поспешила за Морган.

– Эй! Что ты думаешь, куда ты собралась? – прошипела Талия, но я не обратила на нее внимание.

Я не особо нуждалась в этом занятии. Я не происходила от одного из мифологических воинов, и я ни в коем случае не собиралась связываться с Пантеоном, Жнецами или Воинами Хаоса. Но я хотела знать, что произошло с Жасмин и слежка за Морган должна была мне в этом помочь.

Я держалась на краю зала, чтобы не привлекать к себе внимание, потому что хотела покинуть помещение посреди занятия. Так как все остальные были полностью заняты тем, что колотили друг друга, никто не посмотрел в мою сторону.

Даже Логан Куин, который боролся на другой стороне зала. Логан и Оливер Хектор, другой Спартанец, как раз получили несколько указаний от Эйджекса. Высокий, неуклюжий тренер выкрикнул им указания, затем оба борца поклонились друг другу, прежде чем встать в позицию для атаки. Эйджекс поднял руку и опустил, а затем оба Спартанца набросились друг на друга.

Удар‑удар‑удар!

Два боевых посоха рассекали воздух, когда Логан и Оливер боролись. Оба уворачивались и извивались, чтобы ударить противника по черепу тупым оружием. Борьба длилась, вероятно, секунд тридцать. Затем Логан выполнил первоклассное нападение, подставив посох под ноги Оливеру, повалив его, прыгнул вперед и прижал конец посоха к шее противника. Победитель: Логан Куин.

Тренер Эйджекс снова что‑то прорычал и зааплодировал, по‑видимому, довольный своим лучшим учеником. Логан улыбнулся и мимоходом отступил назад, при этом, не переставая крутить в раках посох, как будто он просто занимался жонглированием, а не держал в руках смертельное оружие. Он, конечно, любил физкультуру. Кажется, он лучше всего умел избивать других людей. Особенно, если верить всем тем слухам о том, какими жестокими, дикими и сумасшедшими были он и его друзья.

Кроме того, он обладал приятной внешностью. Логан был одет в футболку с отрезанными рукавами, которая открывала мышцы на его руках. Ее темно‑синий цвет подчеркивал его ледяные глаза, так что они, кажется, светились, так что я могла их разглядеть с другого конца спортивного зала. Тогда Логан приподнял край футболки, чтобы вытереть пот на лбу и приоткрыл плоский, мускулистый живот.

На некоторое время я остановилась как зачарованная. Просто... Вау. Все это, и его живот, похожий на стиральную доску, рядом с которым вид Сэмсона Сорензена казался смешным.

Мне стало интересно, все остальные Спартанцы в Мифе такие же опасные и сексуальные как Логан или только он обладал таким шармом.

Стрела, которая с разрывающим шумом прорезала воздух рядом со мной, вернула меня в реальный мир. Я покачала головой и начала двигаться. Я была здесь не для того, чтобы смотреть на Логана. Мне нужно было проследить за Валькирией.

Я поспешила дальше и проскользнула в ту же боковую дверь, которой воспользовалась Морган. Она вела в маленький внутренний двор, который связывал спортзал с бассейном, принадлежащим спортивной части Академии. в дополнение к деревьям гиацинтов и лотоса во дворе находился круглый фонтан с каменными Нимфами, которые выдували воду в воздух. Как и все другие статуи в Академии для меня Нимфы казались слишком настоящими, как будто они приготовились к тому, чтобы прыгнуть в воду и заколоть следующую жертву трезубцем. Сквозь занавески длинных волос глаза нимфы были направлены на меня и наблюдали. Зловеще. Особенно потому, что они были совершенно голыми. Отвратительно.

Я осмотрелась вокруг, но нигде не заметила Морган. Неужели она зачем‑то отправилась к бассейну?

Тогда мое внимание привлекло хихиканье, и я сделала несколько шагов вперед. Глубокий голос что‑то бормотал, и снова раздалось хихиканье, на этот раз немного громче и более кокетливо. Я двинулась по аллее, которая пролегала вдоль стены внутреннего двора, по направлению к шуму в другом конце, который полностью затянул лотос. Я глубоко вздохнула и выглянула из‑за ствола.

Морган МакДугал и Сэмсон Сорензен стояли приблизительно в шести метрах от меня за стеной, спрятавшись за кустарником.

И грубо обжимались.

Моя челюсть упала вниз. Ясно, Жасмин предполагала, что между этими двумя, ее лучшей подругой и другом, что‑то есть, но это было не то, что увидеть это самолично. Особенно потому, что они так открыто флиртуют. Если бы Морган могла засунуть свой язык еще глубже в рот Сэмсона, то смогла бы вытащить его с другой стороны. И руки Сэмсона путешествовали по телу Морган, сжимали и гладили все, к чему прикасались, а она позволяла ему все. В сочетании с фактом, что Сэмсон был одет только в плавки, это уже походило на порно. Распущенные ученики Мифа.

Наконец, через минуту или около того, они оторвались друг от друга. Оба тяжело дышали.

– Давай уже детка, – пела Морган. – Давай уединимся в нашем укромном местечке в раздевалке. Я едва могу дождаться, чтобы мои руки могли прикоснуться к твоему твердому телу.

Я сопела. Для меня все выглядело таким образом, как будто они могли сделать так, как будто она думала, что она могла прижаться еще ближе к нему в его плавках.

Сэмсон ухмыльнулся ей, но одновременно с этим покачал головой.

– Мне жаль. Тренер Лир разнимает там как раз Кензи и Танака друг от друга, так что он на секунду отвлекся. Тебе просто нужно подождать до вечера, до костра. Кроме того, не очень хорошо, если нас сейчас увидят вместе, помнишь? Я имею в виду, Жасмин мертва только несколько дней. Как бы это выглядело?

Морган провела ногтем по его обнаженной коже, и зеленые искры блестели в воздухе вокруг него.

– Мне безразлично как это выглядит. Я не хочу прятаться. Ты должен был порвать с ней еще, когда она была жива.

Я распахнула глаза и не могла поверить тому, что я слышала. Это двое действительно это сделали? Убили ли они Жасмин, чтобы встречаться? Мне казалось это слишком, даже для Мифической Академии, где мало что имело смысла.

– Ну, кто бы ее не убил, он упростил нам задачу, – сказал Сэмсон. – Ты знаешь, она бы никогда не позволила бы мне уйти от нее. Она сама сказала мне. Она считала, мы поженимся и будем жить вместе до конца наших дней, несмотря на то, что она даже не спала со мной.

Морган снова провела пальцами по груди Сэмсона. Очередная порция зеленых искр появились в воздухе, а ее ногти оставили красные полоски, но Сэмсона это не беспокоило.

– Жасмин рассказывала мне также, что она думала, что ты ее с кем‑то обманываешь, – Морган зло ухмыльнулась. – Она не могла подумать, что это была я.

Неправда, подумала я. Жасмин знала, что Морган спала с ее парнем. Она, кажется, только не смогла что‑нибудь предпринять, прежде чем была убита в библиотеке.