Второстепенные основания конфликтов

Поскольку авторы по определению считают неформалами тех, у кого б о льшая часть ресурсов привносится членами движения, то борьба за внешние (небольшие, некритичные) ресурсы бывает редко. Однако бывает. Например, местные власти в лице КДМ иногда дают неформалам помещения. Это ценный ресурс, и некоторые интриги и напряги вокруг него случаются. Краткое описание одного случая смотрите в главе «Мы играем в жизнь». Из этого же рассказа видно, что один клуб, несмотря на потерю помещения, продолжал действовать, а другой, несмотря на наличие помещения, вошёл в глубокий кризис.

В начале 90-х годов многие неформалы, в особенности экологи и правозащитники, стали конкурировать за западные гранты. Авторы являются очевидцами многих, далеко не всегда честных, баталий на этом поле. Но уже к концу 90-х участники этих событий давно стали профессионалами от НКО (на сленге − грантоедами), и к теме нашей книги они уже не относятся.

Известно несколько попыток построить снизу политические молодёжные организации; в особенности это было заметно на Украине во время оранжевой революции и некоторое время после неё. Какая-то тенденция к возможной конкуренции тогда намечалась, но не успела состояться: синие олигархи не стали финансировать вообще никого и занялись своими экономическими проблемами. Когда же к выборам 2006 года им потребовалось слепить одноразовую молодёжку, то они сделали это, не используя существующий в восточной части страны потенциал энтузиазма и бескорыстия, простыми формальными методами, не предполагающими дальнейшего развития организаций. Нет организаций − нет и конкуренции.

Известны случаи конкуренции за ресурсы между различными ветвями скаутского движения, финансируемыми из разных западных источников, а также федеральных средств, т.е. поддержкой государства. В какой-то момент, в середине 90-х, было такое намерение власти − сделать скаутов «ручной молодёжкой», и русские традиции при этом соблюсти, и с Западом подружиться − всё как бы красиво.

Далее, как и всегда в России, всё, что связано с распилами госбюджетов, окружено − нет, не всегда тайной, но таким множеством противоположных мнений, что разобраться в них смогут, может быть, историки века этак XXIII-го. Похоже на то, что собрались делить федеральные деньги, надеялись оттянуть чуть ли не половину средств у КДМ-ов, но условием федералов было: объединиться. Чтобы были одни русские скауты, а не пять-шесть-семь. Да и западные спонсоры того же хотели.

Тут-то и переругались, так как не поделили: кто у этого пирога главным окажется. Отголоски возникавших на этой почве проблем заметны в истории скаутского отряда «Сполох». Его руководитель Иван Иостман рассказывает, как отряд без участия в распиле бюджета прекрасно отработал цикл Круга и Системы. Настоящие неформалы мало зависят от внешнего ресурсообеспечения.

Другой крайний сценарий вражды − идеологическая установка на борьбу. Так фашисты враждуют с антифашистами, нацболы с «Нашими», скинхеды с рэперами, ред-скины с бонхэдами и т.п. Однако встречаются и переходы людей из одного сообщества в другое, и самое интересное для понимания ситуации − попытки людей быть и там и там, например, участвовать в тусовках и нацболов, и «Наших». Чаще всего совместителей ставят перед жёстким выбором: будь там или тут. В то же время, если человек в перерывах между акциями нацболов катается на скейте, претензий к нему не возникает. Скейтеры и нацболы действуют в разных неформальных полях.

Забота (иногда неосознанная) лидеров и группового мнения относится не столько к усилению себя, сколько к уменьшению ресурсов противника.

Наибольшего успеха в развитии (массовости, мощности) достигают те неформальные сообщества, у которых борьба с кем-либо вообще не является идеологическим пунктиком, вся их деятельность направлена исключительно на созидание. Таковы, например, ролевики, брейнринговцы, из исторических примеров начала XX века − скауты и радиолюбители. Что не исключает мелкой человеческой ревности но, не имея идеологического подтекста, она и проявляется в мелких ущербах. Правда, не всегда политическое влияние, то есть рычаги влияния на общественное развитие, прямо связано с массовостью: есть же примеры большевиков и диссидентов, не самых массовых, но исторически более значимых, чем другие массовые, относящиеся к тому же времени.