Диалектика истины в научном познании

Проблема истинности знаний всегда рассматривалась основоположниками марксистско-ленинской философии как одна из важнейших проблем субъективной диалектики¹.

В чем суть этой проблемы? Если для метафизика всякое знание представляется вечной истиной, то для диалектика истина, как подчеркивал Ф.Энгельс, заключается «в самом процессе познания, в длительном историческом развитии науки, поднимающейся с низших ступеней знания на все более высокие, но никогда не достигающей такой точки, от которой она, найдя некоторую так называемую абсолютную истину, уже не могла бы пойти дальше и где ей не оставалось бы ничего больше, как, сложа руки, с изумлением созерцать эту добытую абсолютную истину»².

С точки зрения метафизики история человеческой мысли выступает как история борьбы противоборствующих мнений, в ходе которой те или иные мнения превращаются в догмы, претендующие на всеобщее признание. С течением времени мнения изменяются, а принятые догмы заменяются другими, в том числе и противоположными исходным. Метафизический подход допускает два истолкования такой ситуации: 1) наивный, усматривающий в последних, самых современных (или самых авторитетных) догмах конец блужданиям ума, или 2) релятивистский, вообще отвергающий возможность некоего объективного предела, к которому стремится познание. И в том и в другом случае метафизик признает внутреннюю противоречивость процесса поиска истины, непрерывность борьбы мнений и перевороты в посылках и догмах, преемственность мнений и разрывы постепенности. Тем не менее последовательно проведенный в анализе истории человеческой мысли метафизический подход диаметрально противоположен диалектическому. В чем же состоит это качественное различие?

Имея в виду прерывность, «ступенчатость» человеческого познания, Ф.Энгельс подчеркивал, что «каждая ступень необходима и, таким образом, имеет свое оправдание для того времени и для тех условий, которым она обязана своим происхождением. Но она становится непрочной и лишается своего оправдания перед лицом новых, более высоких условий, постепенно развивающихся в ее собственных недрах. Она вынуждена уступить место более высокой ступени, которая, в свою очередь, также приходит в упадок и гибнет... Для диалектической философии нет ничего раз навсегда установленного, безусловного, святого. На всем и во всем видит она печать неизбежного падения, и ничто не может устоять перед ней, кроме непрерывного процесса возникновения и уничтожения, бесконечного восхождения от низшего к высшему. Она сама является лишь простым отражением этого процесса в мыслящем мозгу. У нее, правда, есть и консервативная сторона: каждая данная ступень развития познания и общественных отношений оправдывается ею для своего времени и своих условий, но не больше. Консерватизм этого способа понимания относителен, его революционный характер абсолютен — вот единственное абсолютное, признаваемое диалектической философией»³.

Это значит, что философия диалектического материализма в корне противоположна и наивной метафизике, оправдывающей догматизацию авторитетных мнений, и релятивистской идее относительности всякого знания. Классики марксизма-ленинизма постоянно подчеркивали необходимость каждой ступени в процессе как восхождения от низшего к высшему, так и вызревания условий для такого восхождения. Таким образом, они писали просто об изменениях и скачках в системе человечески представлений, о вечности их смены, чуждой завершение о необходимости каждой ступени для своего времени, о том, что диалектика утверждает нечто большее — закономерность и развитие познания.

Обоснование закономерности в развитии познания требует проникновения в его сущность, теоретического осмысления его с позиций материалистического решения основного вопроса философии. Весьма характерно в этом отношении замечание В.И.Ленина о том, что «конечный, преходящий, относительный, условный характер человеческого познания (его категорий, причинности и т.д. и т.д.) Кант принял за субъективизм, а не за диалектику идеи (= самой природы), оторвав познание от объекта»⁴. Иначе говоря, диалектика познания лишь тогда последовательна, когда она основана на материалистическом решении основного вопроса философии. Именно такое понимание проблемы Ф.Энгельс противопоставил интерпретации ее в философии Гегеля, пытавшегося совместить идеалистическую систему с диалектическим методом, в силу чего правильный вывод из диалектического подхода «никогда не был сделан им самим с такой определенностью»⁵, с какой он был сделан классиками марксизма-ленинизма.

Итак, проблема истинности в субъективной диалектике — это проблема глубокого и всестороннего научно-материалистического обоснования закономерного характера развития познания, восхождения его от низших уровней к высшим, движения от старого к новому, и в понимании этого материалистическая диалектика выступает как подлинно научная теория познания, в которой «диалектика... — подчеркивал В. И. Ленин, — включает в себя момент релятивизма, отрицания, скептицизма, но не сводится к релятивизму», поскольку речь идет' о соответствии между отражающим природу сознанием и отражаемой сознанием природой⁶.

Знание признается исторически ограниченным по форме и содержанию, но не перестает быть знанием, т.е. объективно верным отражением действительности.

Это значит, что, несмотря на условность и исторически преходящий характер, оно отражает достигнутый уровень освоения природы и содержит необходимые предпосылки для перехода к новому уровню. Проблема истинности в субъективной диалектике состоит в выяснении того, каковы внутренние законы развития знания, обеспечивающие сохранение и закрепление достижений научной мысли при смене ее исторических ступеней. Первый шаг на пути к этому — решение проблемы соотношения истины и заблуждения в научном познании.