Она поспешила к холодильнику. К счастью, в нем обнаружилось множество разных продуктов. Набрав полную тарелку ветчины, сыра, огурцов, прихватив пакет с соком и упаковку йогурта, Маруся плюхнулась на диван и принялась за еду.
— В старину говорили: «Сначала накорми меньших, потом ешь сам», — нарочито ворчливо сказала Исинка.
— Ву-му-бу? — с набитым ртом переспросила Маруся.
— Просто подключи коммуникатор к любому устройству с USB, — ответил искусственный интеллект. — У меня кончается заряд.
Марусе стало стыдно. Она и вправду забыла, что аккумулятор коммуникатора подзаряжался только через фотоэлементы. «Интересно, а Исинка на самом деле воспринимает ток как еду?», — размышляла девочка, вытягивая из плоского корпуса коммуникатора разъем для подключения. Покончив с этим делом, Маруся прожевала и скомандовала компьютеру, управляющему Умным домом:
— Включить телевизор! Вывести новости.
Панель экрана на стене засветилась, замелькали заставки новостных каналов.
— Какую из информпрограмм вы желаете посмотреть? — вежливо осведомился компьютер.
— «Россия сегодня», — не задумываясь, ответила Маруся. Она помнила, что папа дома всегда смотрел именно этот канал.
На экране вспыхнул логотип компании, появилась картинка. Маруся ожидала всего, чего угодно — скучной передачи о котировках ценных бумаг, новостей об очередных успехах российских дипломатов в деле урегулирования североамериканских конфликтов, даже сообщения о собственной пропаже. Но действительность оказалось еще удивительнее — на девочку с экрана смотрел Андрей Гумилев собственной персоной.
— Здравствуй, папа, — прошептала Маруся.
Словно услышав слова дочери, Гумилев, по обыкновению, чуть смущенно улыбнулся. Маруся отметила, что папа прекрасно выглядит — чисто выбритый, в безукоризненном сером костюме. Он совершенно не походил на человека, у которого на трое суток пропала несовершеннолетняя дочь.
Судя по всему, Гумилев рассказывал журналистам о грядущей презентации новейшего лунного терраформирующего комплекса. Он находился в рубке мобильного модуля станции «Земля-9», пролетающей над обратной стороной Луны.
— В рамках грандиозного проекта «Искусственное солнце», над которым наша корпорация в сотрудничестве с ведущими научными и промышленными организациями разных стран работает уже не первый год, мы запускаем процесс терраформирования спутника нашей планеты, — не сверяясь с телесуфлером уверенно говорил Гумилев. — На первом этапе нам предстоит расчистить скальные обломки и напластования горных пород над ледяными массивами, обнаруженные под лунной поверхностью и внедрить в них так называемые термоагенты… нечто вроде очень больших нагревателей. После запуска главного рефлектора «Искусственного солнца» энергия нашего светила начнет поступать на энергоприемники термоагентов и они в течение нескольких недель расплавят лед, превратив его в воду, которая понадобится нам в дальнейшем для создания атмосферы. Вода, как известно, состоит из кислорода и водорода. Оба этих газа крайне важны для процесса терроформирования. Кислород войдет в состав будущей атмосферы Луны, а водород мы будем использовать в качестве топлива для энергетических установок.
— Господин Гумилев! — камера переместилась и показала Марусе журналистов, до отказа заполнивших студию в Москве. На табло пробегали зеленоватые буквы: «Телемост Земля-Луна. Прямое включение». Один из журналистов продолжил говорить, выразительно жестикулируя: — Насколько нам известно, на Луне царит адский холод. Вы не боитесь, что ваша вода снова превратиться в лед?
— Нет, термоагенты нашего терраформирующего комплекса будут поддерживать в полостях, заполненных водой, плюсовую температуру, ответил Гумилев и добавил: — Предугадывая ваш следующий вопрос, скажу, что районы, в которых будут вестись работы, уже укрыты огромными герметичными куполами, призванными воспрепятствовать сублимации и испарению воды. Господа! На этом я вынужден закончить. Прошу меня извинить, но у меня масса неотложных дел. До презентации нашего комплекса осталось совсем мало времени. Буду рад видеть всех вас тут, на Луне. Во время пресс-конференции я отвечу на все ваши вопросы. Надеюсь, что все успели пройти аккредитацию. Уверяю вас, господа — вы будете присутствовать при событиях исторического масштаба. Всего доброго!
Лицо Гумилева исчезло с экрана, пошла заставка. Маруся отхлебнула сок прямо из пакета, задумчиво глядя на череду рекламных роликов. «А ведь он меня не ищет, — неожиданно поняла девочка. — Не ищет потому, что даже не догадывается о моем исчезновении…»
И тут в голове Маруси молнией сверкнула догадка.
— Исинка!
— Слушаю?
— Пробей в сети фразу «исчезновения дочери Андрея Гумилева Марии».
— Принято. Такая или сходные по смыслу фразы в информационном поле отсутствуют.
— Что?! — Маруся выронила пакет с соком, вскочила на ноги. — Повтори!
— Принято. Такая или сходные по смыслу… — ровным голосом начала Исинка.
— Достаточно, — махнула рукой Маруся. — Вот так так! Получается, я никому не нужна… Стой-ка, а ведь презентация папиного проекта уже должна была пройти. Исинка, ты можешь выяснить, почему ее перенесли?
— Презентацию запуска терраформирующего комплекса на Луне не переносилась, — ответил искусственный интеллект. — Она должна состояться завтра, 10 августа две тысячи двадцатого года.
— Ничего не… Какого августа?! — Маруся схватила коммуникатор и уставилась на него, как будто хотела разглядеть в глазке камеры крохотное личико Исинки. — Повтори!!
— Маруся, — мягко сказала та. — Сегодня 9 августа, презентация назначена на завтра. Судя по всему, твое кратковременное пребывание в аномальных зонах вернуло нас на три дня в прошлое.
— Что?!
— Повторяю…
— Не надо!
Девочка еще раз приложилась к пакету с соком, пытаясь осознать услышанное.
— Скачок во времени… Получается, моего дня рождения еще не было, — озадачено пробормотала она, отложив коммуникатор. — Теперь понятно, почему меня никто не ищет…
Следующие полчаса Маруся провела за занятием, которое, в общем-то, не очень любила и которого раньше всегда старалась избегать — она думала. Думала, как быть дальше.
В девочке боролись два желания. Можно было бросить все, связаться с отцом, наврать чего-нибудь и снова стать той Марусей Гумилевой, какой она была до приезда в Зеленый город. Но это означало предать маму… Маму, которую она только что нашла — и снова потеряла.
Потеряла ли?
Нет, этот вариант ей не нравился. Что оставалось? Попытаться все же распутать тот зловещий клубок событий, что сплелся вокруг нее? У Маруси в голове немедленно возник образ огромного клубка, скрученного из ниток, веревок, шнурков, лески, цепочек, стеблей травы.
Попробуй распутай такой!
Н-да, этот вариант был не лучше первого.
— Хоть на ромашке гадай, — пробормотала измучившаяся Маруся. — Стоп! А почему бы не погадать? Монетка, мне нужна монетка!
Соскочив с дивана, она пробежалась по комнате, пошарила на книжных полках, в вазочках, на столе — и нашла юбилейный серебряный пятирублевик с профилем похожего на Деда Мороза древнерусского князя Ярослава Мудрого. На другой стороне монеты расправил крылья гербовый орел.
— Если выпадет Дед Мороз — звоню папе. Если орел… — Маруся глубоко вдохнула и подбросила монетку.
Пятирублевик закувыркался в воздухе, упал на ковер и закатился под диван.
— Вот ведь зараза! — возмутилась Маруся, встала на четвереньки и полезла искать свою судьбу. На ее счастье, монетка укатилась недалеко. Нашарив плоский холодный кружок, девочка, не переворачивая, вытащила его и зажмурилась.
Открывать глаза было страшно. Страшно, но — надо.
— Раз, два, три… Давай! — скомандовала себе Маруся.
Орел. Гордая двуглавая геральдическая птица.
Выбор сделан.
— Исинка, мы идем на разведку, — сообщила Маруся искусственному интеллекту. — Отключи внешний динамик.
— Принято.
Вытянув из корпуса коммуникатора гарнитуру связи, девочка вставила в ухо наушник, поправила гибкий усик микрофона, сжала в руке Богомола.
— Ну, вроде все.
— А на разведку всегда ходят в розовой маечке и трусиках? — в голосе Исинки Марусе послышалась усмешка.
Пришлось натягивать грязный, пропахший дымом и пылью дальних дорог комбинезон. Зашнуровав ботинки, Маруся свалила использованные тарелки в кухонный утилизатор и сказала Умному дому:
— До свидания.
— Надеюсь, оно произойдет как можно скорее, — вежливо ответил дом.
Проблем с выбором направления у Маруси не было. Когда прозрачные двери сомкнулись за ее спиной, девочка уверенно двинулась к трамвайным путям. Они должны были привести Марусю в бункер профессора Бунина.
Шагая по мягкой траве вдоль сверкающих на солнце рельсов, Маруся вертела головой, рассматривая те уголки Зеленого города, которые она еще не видела. Между сосен девочка заметила странное сооружение — какие-то полупрозрачные кубы и цилиндры, опутанные трубами. Перед закрытыми дверями краснела большая вывеска: «Биогенератор. Опытный образец. Посторонним вход категорически запрещен!».
Любопытство едва не стоило Марусе жизни. В похожей на разобранный исполинский кубик Рубика школе зазвенел звонок, и на большую лужайку перед ней высыпало множество ребят. Все вокруг моментально наполнилось шумом голосов, трелями гаджетов, визгом и смехом
Невидимая Маруся в этот момент как раз завернула следом за рельсами, огибая молодой ельник и совершенно не обратила внимание — и не услышала! — дребезжащий трамвай. Он накатывал сзади, и девочка успела увернуться буквально за секунду до того, как красно-желтый вагон сбил бы ее.
— Для разведчицы ты слишком беспечна, — проворковала в наушнике Исинка.
— Сама знаю, — прошипела ошарашенная Маруся, поднимаясь с травы. — Вот повешу сейчас комм на спину и будешь следить, что там сзади.
Трамвай остановился возле школы. В него набилось множество младшекласнников, и сделав круг, звенящий вагон повез их обратно, в жилой сектор города.
— Тогда я не смогу предупредить тебя об опасности, которая будет впереди, — спокойно сказала Исинка.
Маруся вспомнила, что все их словесные баталии неизменно заканчивались победой искусственного интеллекта, и с досадой закусила губу. Так, в молчании, они и дошли до черного зева тоннеля, ведущего в бункер.
Идти в кромешной темноте Марусе было страшновато. Она, эта самая темнота, казалась живой, дышащей, наполненной шорохами, скрипами и эхом от звуков падающих капель воды. Под ноги то и дело попадались какие-то выбоины, железные балки, просто камни. Если бы не Исинка, которая включила на камере режим ночной съемки и постоянно предупреждала Марусю об опасности, девочка бы давно заработала ушиб, вывих или перелом.
Красноватые отблески огней на конечной остановке трамвая она заметила минут через пятнадцать после того, как вошла в тоннель. До логова Бунина осталось всего ничего. Маруся, стараясь наступать на носки, чтобы не шуметь, вдоль бетонной стены тоннеля подкралась к платформе, заваленной всяким мусором. В темноте громоздились непонятные механизмы, копия картины Айвазовского упала с гвоздя да так и лежала в пыли. Пенопластовый динозавр с отломанной лапой печально смотрел на девочку нарисованными глазами.
— Привет, — прошептала ему Маруся. Ее бил озноб — то ли от того, что в подземелье было прохладно, то ли на нервной почве.
— Здесь могут находиться устройства слежения, улавливающие малейшие звуковые колебания, — прошуршала Исинка. — Не очень разумно в таких условиях вслух приветствовать муляж хищника, жившего в начале триасового периода.
— Ох, как же ты меня достала, — вздохнула Маруся, приближаясь к старинному телефону. Бунин, чтобы открыть секретную дверь, набирал на нем комбинацию цифр. Каких — Маруся, естественно, не помнила. Она остановилась перед аппаратом в нерешительности.
— Исинка…
— Недостаточно информации, — тут же ответил искусственный интеллект.
— Ты же умная. Как открыть дверь?
— Недостаточно информации.
— Заладила… как автоответчик!
— Тихо! Замри!
Маруся не успела ничего сказать. Она удивленно вскинула голову, и тут в бетонной стене прорезалась узкая щель. Из нее хлынул поток света. Девочка застыла в двух шагах от открывающейся потайной двери. Если бы не Богомол, Марусю сейчас было бы видно, как на ладони.
— И все же, Носов, я настойчиво рекомендую тебе подумать, — прозвучал в тишине подземного ангара такой знакомый и такой ненавистный голос.
Маруся вздрогнула. Бунин. В светящемся прямоугольнике дверного проема возникли два силуэта. Точно, один принадлежал Бунину, а второй, сутулый — Носу.
Профессор сердито выговаривал своему ученику:
— Поверь, эта взбалмошная мадмуазель Гумилева не стоит таких жертв. У тебя большое будущее, ты талантливый парень.
«„Взбалмошная мадмуазель Гумилева“ — это я», — поняла Маруся — и ничего не поняла. В чем дело? Чем так недоволен Бунин?
— Степан Борисович, — попытался тем временем перебить профессора Носов. — Понимаете, я вот считаю…
— Помолчи! — раздраженно бросил Бунин. — Ты сейчас находишься в классическом положении молодого ученого, еще не научившегося ставить дело, которому служишь, выше личного.
— Но Степан Борисович…
— Никаких «но», Носов! Никаких! Наука — дама ревнивая, она соперниц не терпит. Да и какая тут соперница, право слово? Смех один. Между прочим, эта девчонка, как я успел заметить, не обратила на тебя ровно никакого внимания. Скорее уж она благоволила нашему Илье…
Носов вскинул голову, резко выкрикнул:
— Это не ваше дело!
— Молодой человек! — повысил голос и Бунин, переходя на официальное «вы». — В общем, мне надоело вас уговаривать. Кстати, прошу отметить — я мог и вовсе не вести с вами никаких душеспасительных бесед, а просто взять Орла и… Ну, вы поняли. Поэтому извольте получить ультиматум: если до вечера вы не вернетесь к работе, я отчислю вас из группы… И вообще — отчислю к чертовой бабушке! Все, Носов, идите и думайте. Крепко думайте. До Зеленого города доберетесь на моей биотопливной моториссе.
Носов хотел что-то ответить профессору, но встретившись с ним взглядом, только махнул рукой. Едва не столкнувшись с застывшей без движения Марусей, парень прошел к краю платформы и рухнул на сидение не замеченного девочкой ранее странного экипажа. Это была помесь мотоцикла и дрезины. Носов нажал кнопку, тихонько заурчал двигатель и моторисса сорвалась с места. Из-под колес вылетело несколько искр, пятно света от фары скользнуло по бетонной стене тоннеля, и секунду спустя ангар опустел.
— Вот же дурень! — с чувством, смачно произнес Бунин вслед своему ученику. Маруся еле сдержалась, чтобы не рассмеяться — уж очень вот этот, истинный Бунин отличался от того благообразного ученого мужа, что еще несколько секунд назад вразумлял Носова.
«А ведь Нос ругался с профессором из-за меня», — подумала Маруся и на душе у нее потеплело.
Бунин, уже идущий к двери, неожиданно остановился. Видимо, Маруся все же издала какой-то звук, настороживший профессора. Сдвинув очки на кончик носа, он внимательно осмотрелся. Когда глаза Бунина встретились с глазами девочки, она похолодела от ужаса, вспомнив, что среди прочих предметов у профессора имеется Спрут, позволяющий видеть другие фигурки.
«Вот и все. Сейчас он засмеется и скажет: „Ну что, мадмуазель Гумилева, ты проиграла“. А потом… — Маруся зажмурилась. И тут же новая мысль сверкнула у нее в голове: — Глаза! У него нормальные глаза!»
Это было правдой. Бунин в настоящий момент не имел при себе предметов — наверное, оставил их все в своем секретном убежище. Профессор потоптался на месте, вздохнул, проворчал под нос что-то о старом параноике и двинулся к двери. Едва только очертания его приземистой фигуры исчезли, Маруся на цыпочках двинулась следом. Она успела проскользнуть в проем до того, как бетонная створка закрылась. Сердце гулко стучало в ушах, отчего-то безумно зачесался нос.
«Это нервное», — подумала девочка. Она остановилась на пороге стерильно-белой комнаты, в которой уже была однажды. Три дня назад. Или шесть?
Задумавшись над парадоксами путешествий во времени, она пропустила момент, в который профессор активировал сенсорный экран и набрал код вызова.
— Здравствуйте.
— И вам не хворать, — пробулькал искаженный специальной программой-шифратором голос. — Итак, вы не сумели…
Бунин неожиданно засуетился, начал оправдываться:
— Понимаете, это невозможно. Он выходил в прямой эфир с движущегося объекта и мы могли промахнуться. Вы же понимаете, что станет с человеком, оказавшимся без скафандра в безвоздушном пространстве в трех десятках километров над лунной поверхностью, да еще и на теневой стороне?
— Понимаю. Но это не снимает с вас вины. Впрочем, за это вы ответите позже. Стало быть, переходим к «плану Т».
— Это очень рискованно, — замялся Бунин. — При всем, как говорится, честном народе, в прямом эфире…
— Вы забыли, какой на кону куш, — булькнул собеседник профессора. — Или вас уже не интересует возможность стать ГЛАВНЫМ специалистом по изучению наших зверюшек? ГЛАВНЫМ на планете, Бунин!
Маруся не видела экрана и лицо человека, с которым общался Бунин, оставалось для девочки загадкой. Любопытство, как известно, не порок. Тем более для разведчицы. И Маруся сделала шаг вперед.
— Не шевелись, — прошипел в наушнике голос Исинки.
«Отстань», — мысленно ответила девочка и сделала еще один шаг. Теперь ей был виден экран, но увы — вместо изображения человеческого лица на нем дрожали лишь какие-то размытые пятна.
— Интересует, еще как интересует, — Бунин досадливо скривился. — Но риск…
— Кто не рискует… Ну, вы в курсе, — самодовольно пробулькал голос.
— Хорошо, — выдохнул профессор. — Итак, презентация начнется через… — он взглянул на старинные наручные часы, — менее чем восемь часов по Москве или в час ночи по среднепланетарному времени. Как только в эфир пойдет картинка из конференц-зала, мы с помощью Змейки перебрасываем двоих исполнителей на лунную станцию. И они…
— И они вычеркнут Андрея Гумилева из списка живущих, — захохотал тайный собеседник профессора.
Эпизод 5
Друзья и враги
Зеленый город,
борт вертолета Ка-44С
тот же день
Маруся стояла, как пораженная громом. Выходит, Бунин не отказался от своей идеи? Выходит, в готовящемся покушении на Андрея Гумилева замешан еще кто-то? Кто-то прячущий свое лицо и шифрующий голос, кто-то, перед кем заискивает и лебезит могущественный профессор?
Но зачем этим людям нужно непременно «вычеркнуть Андрея Гумилева из списка живущих»? Что он им сделал?
В полном соответствии с тем, о чем Марусе говорил Арк, она буквально тут же и получила ответ на свой вопрос. Диалог Бунина и таинственного «шефа» профессора, как обозначила про себя девочка обладателя булькающего голоса, продолжился.
— Сразу после устранения Гумилева, — Бунин явно избегал произносить слово «убийство», — мои люди с помощью все той же Змейки переносятся обратно на Землю. Служба безопасности не успеет им помешать. Естественно, пуск терроформирующего комплекса будет отложен — да без Гумилева он попросту невозможен! Все системы комплекса завязаны на него.
— Кто будет исполнителями?
— Двое моих лучших учеников. Я дополнительно простимулирую их. Орел разит без промаха.
— Не очень-то увлекайтесь. Думающий исполнитель всегда лучше безотказного зомби.
— Не волнуйтесь, я все держу под контролем, — Бунин хищно усмехнулся. — Все будет сделано по высшему разряду.
— Есть один маленький нюанс, о котором вы, господин профессор, почему-то не упоминаете.
Бунин стоял вполоборота к Марусе, но девочка заметила, как помрачнело его лицо.
— Черт бы его побрал, этот нюанс.
— Кот не ошибается, — шеф сделал паузу и добулькал: — Другой вопрос — ЧТО он показывает и как интерпретировать эти видения.
— Согласен, — быстро ответил Бунин. — Маруся Гумилева, стреляющая в своего отца — это всего лишь образ. Картинка. Возможно, она стреляет в кого-то другого. Возможно…
— В том-то и дело, что невозможно. Она либо уже сделала это, либо сделает завтра на презентации, либо в будущем… не сделает вовсе. Андрей Гумилев должен быть убит. Точка. Прощайте.
— Подождите, — заторопился Бунин. — У меня вопрос — как скоро я получу свое вознаграждение?
— Очень скоро. Как только мы убедимся, что работы по терроформированию Луны остановлены. А пока я бы рекомендовал вам усилить бдительность. Мне и моим… хм, коллегам очень бы не хотелось, чтобы операция вновь сорвалась. На карту поставлено слишком многое. А для дополнительно мотивировки, господин профессор, я уполномочен сообщить…
Булькающий голос шефа на секунду стих. Маруся вся обратилась в слух. Бунин нервно покусывал кончик дужки очков.
— …Что в случае успешного завершения операции вы сможете увидеться с Евой Гумилевой.
— Что?! — от крика Бунина у Маруси заложило уши. — Повторите!
— Я никогда не повторяю дважды сказанного, — с достоинством сообщил шеф. — Итак, работайте. И помните мои слова про бдительность. Удачи!
Экран потух.
— Работайте… Бдительность… — проворчал Бунин. — Плевал я на твои советы. Развелось начальников — как собак нерезаных…
Он набрал на сенсорной клавиатуре новую комбинацию цифр, и на мониторе появилось лицо Алисы.
— Здравствуйте, Степан Борисович! — быстро и четко произнесла она.
— Привет, — буркнул профессор. — Я в блоке связи. Принеси мне Спрута. Надо обследовать окрестности.
Маруся сжала кулаки так, что ногти впились в кожу.
Спрут. С его помощью Бунин в два счета вычислит ее. Надо уходить. Бежать. Куда? Подальше от Зеленого города. Желательно на Луну, к папе.
— Буду через минуту, — сказала Алиса.
— Да, принесешь — и продолжай тренироваться. До «часа Х» осталось всего ничего.
— Хорошо.
Алиса отдалилась. Бунин ткнул пальцем в кнопку отключения. Но в те мгновения, пока монитор еще работал, Маруся успела заметить, что в руках Сафина сжимает два тяжелых армейских пистолета…
Выбраться из блока связи оказалось неожиданно легко и просто. Маруся, оставив увлеченно просматривающего сетевые новости Бунина за спиной, бесшумно поднялась по ступенька к потайной двери и обнаружила кнопку. Обычную красную кнопку, над которой с помощью трафареты была нанесена надпись фосфоресцирующей краской: «Выход».
Без лишних раздумий девочка нажала ее, скользнула в открывшуюся щель и уже не таясь побежала по тоннелю прочь от ангара. Богомола она сунула в карман жилета-разгрузки. Вообще-то хорошо было бы избавиться от предмета, чтобы Бунин не мог засечь ее, но, во-первых, Марусе было жалко бросать фигурку с такими замечательными свойствами, а во-вторых, она не была уверена, что излучение или что там исходит от предметов, не оставило в ее организме заметный для Спрута след.
— Куда ты намерена двигаться? — осведомилась Исинка.
— Вперед, — бросила Маруся на бегу.
— Я записала разговор Бунина.
— Ты можешь расшифровать голос того, второго и определить, кто это?
— Нет. Собеседник профессора использовал новейшую программу с плавающим алгоритмом. Мне не хватает аппаратных мощностей.
— Ясно, — разочаровано вздохнула Маруся. — Тогда помолчи, мне трудно разговаривать и бежать одновременно.
— Принято, — искусственный интеллект отключился.
Покинув тоннель, Маруся не сбавляя темпа помчалась в сторону здания администрации, в котором ее сканировали по приезду в Зеленый город. За ним, в ста метрах, как помнила девочка, находилась стоянка для машин. План Маруси был прост, как… как все планы Маруси. Угнать первый попавшийся автомобиль, добраться до города и позвонить папе, чтобы предупредить его о готовящемся во время презентации покушении.
Можно было, конечно, обратиться к руководителю летнего школьного лагеря «миленькой девушке» Соне, но Маруся не была уверена, что и она не входит в команду Бунина.
Вспомнив о профессоре, девочка побежала еще быстрее. Наверняка Спрут уже у Бунина и он начал сканирование. «Будем надеяться, что он не сразу разберется, что к чему», — успокоила себя Маруся и подошвы ее ботинок гулко застучали по утрамбованной песчаной дорожке, ведущей в обход школы.
С Носом Маруся столкнулась практически случайно. Длинный, нескладный компьютерный гений выбрел из-за кустов, и опустив голову, пошел впереди, о чем-то рассуждая сам с собой. Тут-то на него и налетела Маруся. Оба упали — Нос неуклюже, разбросав костлявые руки и ноги, девочка — красиво, с перекатом, как настоящая спецназовка.
— Ты что, ослеп! — рявкнула она, поднимаясь на ноги.
— Извините… — пробормотал Нос, тоже вставая и отряхиваясь. — Маруся?
— Нет, римский папа Бонифаций Первый.
На худом лице Носа расцвела широчайшая улыбка, как будто Маруся воспроизвела какую-то суперостроту.
— Извини еще раз. Я тебя…
— Не заметил?
— Ну, типа… Задумался.
— Смотри, под трамвай угодишь, мыслитель.
— Здесь же нет рельсов, — недоуменно заозирался Нос и тут же снова расцвел: — А, опять шутишь!
— Нифига, все серьезно. Новый трамвай изобрели. Ездит без рельсов и проводов.
— Правда? А я не слышал…
Маруся вспомнила слова профессора, сказанные вслед Носову, и мысленно согласилась с ними.
— А ты куда бежала? — поинтересовался парень.
— Туда. Пока, — и Маруся рванулась вперед по дорожке. Времени на разговоры у нее и вправду не было.
Оставив позади школу, она изрядно запыхалась. Бунин уже наверняка вычислил ее и теперь счет пошел на минуты, если не на секунды.
Неожиданно «проснулась» Исинка.
— Маруся, я провела анализ ситуации вокруг проекта «Искусственное солнце» и подготовила предложения по ее нормализации.
— Какие? — Маруся остановилась возле зеленой стеклянной стены здания администрации. До стоянки отсюда рукой подать, можно и передохнуть.
— Поскольку покушение…
— Погоди, переключились на внешний динамик, я ничего не слышу.
— Принято. Поскольку покушение на Андрея Гумилева организовывается с целью срыва запуска терроформирующего лунного комплекса, а ключевую роль играет презентация, нужно сорвать телетрансляцию, — проговорила Исинка. — Без трансляции не будет презентации.
— Сорвать? А как?
— Существует много различных способов. Самый простой — перехватить управление телекоммуникационными спутниками и погасить сигнал.
— Ты сможешь это сделать?
Ответ пришел не сразу. Марусе показалось, что искусственный интеллект задумался.
— И да, и нет. В моем нынешнем состоянии мне это точно не удастся. Разумнее привлечь специалиста, способного взломать коды системы управления. Либо перекачать меня в мощный компьютер, но на это уйдет до двадцати часов.
— Это сразу — нет, — помрачнела Маруся. — И специалиста у меня нет.
— Есть, есть! — послышался задыхающийся голос.
Маруся обернулась. Точно, Нос. Топочет, старается. Весь красный, потный.
— Ну, ты и бегаешь! — прохрипел он, задыхаясь.
— Да, это тебе не за компьютером прохлаждаться.
— Между прочим, компьютеры…
— Ладно, потом. Что ты там говорил про специалиста? «Есть, есть». Это кто? Ты, что ли?
— Нет, — Нос потупился. — Я с такой задачей не справлюсь. Но знаю одного человека…
— И где же он? В Зеленом городе?
— Нет, — парень развел руками. — В Сколково.
Маруся непроизвольно присвистнула. Сколково! Это Московская область. Туда ехать и ехать. А время идет. Бунин сказал, что до «часа Х» осталось восемь часов.
И только тут до Маруси, что называется, дошло — а ведь Нос все слышал! Слышал — и готов помогать ей!
— А как же ультиматум Бунина? — спросила она.
Нос выкатил глаза, хватая ртом воздух:
— Откуда ты знаешь?
— От маленького и двугорбенького…
— Опять шутишь, — на этот раз улыбка у Носа вышла жалкой. Он тут же стер ее с лица и рубанул воздух рукой: — Да плевал я на Бунина. И на Илью с Алиской! И вообще — я сам по себе.
— Чем докажешь? А вдруг ты специально втираешься ко мне в доверие?
— Я?! Да я…
Что «да он», Носов сказать не успел — у него в кармане зазвонил коммуникатор.
— Это Бунин — сообщил внешний динамик. — Ответь, пожалуйста.
Нос бросил быстрый взгляд на застывшую Марусю и приложил аппарат к уху:
— Здесь Носов.
— Чрезвычайная ситуация. Ты нам нужен. Возвращайся в бункер, — жестко произнес профессор.
— А что случилось?
— Маруся попала в беду.
— В беду? В какую?
— Все вопросы потом. Срочно возвращайся.
И Бунин отключился.
— Он… — Нос кивнул на коммуникатор, — врет?
— Как видишь, — Маруся демонстративно повернулась на одной ножке, давая парню возможность рассмотреть ее и удостовериться, что никакой беды нет.
— Клевый прикид, — выдал запоздалый комплимент Нос.
— Ну, все. Беги к папочке.
— Нет. Я — с тобой. Не могу же я бросить тебя одну.
Маруся улыбнулась. Есть парни, с которыми такие фокусы не проходят, но этот худой компьютерщик явно не из их числа.
— Хорошо. Бежим на стоянку.
— Зачем?
— А как мы доберемся до Сколкова?
— Стоянка охраняется. Машину нам не взять.
Помрачнев — весь ее план летел к черту — Маруся вызвала Исинку.
— Что делать?
— Самый быстрый способ перемещения — по воздуху, — ответила та.
