В русле классической школы уголовного права развивал свои идеи и добивался их практической реализации британский филантроп Джон Говард (1726—1790). Он очень много времени посвятил изучению положения заключенных в тюрьмах разных стран мира. В 1777 г., когда ученому было более пятидесяти лет, он на свои средства издал основной труд своей жизни "Состояние тюрем в Англии и Уэльсе". Эту книгу он раздал членам британского парламента. Она оказала огромное влияние на общественное сознание современников. В 1778 г. при содействии крупного ученого Вильяма Блекстоуна (1723—1780) он подготовил проект закона, который под названием "Акт о пенитенциарных учреждениях" был принят парламентом через год. В то время все категории преступников содержались в тюрьмах совместно. Говарду удалось добиться раздельного содержания не только мужчин и женщин, но и изолировать несовершеннолетних преступников от взрослых и даже разделить преступников в зависимости от вида совершенного преступления. Его идеи оказали огромное влияние на мировую практику тюремного заключения. Говард лично
способствовал распространению гуманного и рационального обращения с заключенными в различных государствах. Смерть настигла великого ученого и гуманиста в России, где он способствовал улучшению содержания арестованных в местах лишения свободы.
Труды Говарда оказали огромное влияние на гуманизацию системы наказания во всем мире. Через несколько десятков лет его идеи были восприняты даже на Американском континенте, где под влиянием квакеров было принято рассматривать тюрьму как своеобразный принудительный монастырь. Подобно монахам, преступников содержали в одиночных камерах, что, по мысли устроителей, должно было способствовать их размышлениям о смысле жизни. В 1821 г. проверили эффективность полной изоляции как метода изменения поведения заключенных, поместив 80 человек в камеры одиночного заключения. Через год пять заключенных умерли, один сошел с ума, а число лиц с подавленной психикой было так велико, что губернатор помиловал 26 человек и приказал перевести остальных на режим совместного содержания. Интересно, что, по отзывам начальника тюрьмы, не было ни одного случая исправления.'
Карающий императив Канта
В конце XVIII — начале XIX в. весьма популярны были философские идеи Канта, в том числе и по вопросу о наказании. Иммануил Кант (1724—1804) разработал оригинальную философскую систему, в которой значительное место занимали проблемы нравственности. В работе "Религия в пределах только разума" он достаточно основательно исследовал соотношение добра и зла в природе человека. О его выводах красноречиво свидетельствует название третьей главы — "Человек по природе зол". Эпиграфом к этой главе Кант взял слова Горация: "Кто без пороков родится?" По мысли Канта, зло можно предположить как субъективно необходимое в каждом, даже самом лучшем человеке.2 Эту кантовскую идею весьма популярно изложил С. Ю. Витте: "Человек — существо крайне сложное... Нет такого негодяя, который когда-либо не помыслил и даже не сделал чего-либо хорошего. Нет также такого честнейшего и благороднейшего человека (конечно, не святого), который когда-либо не помыслил и даже при известном стечении обстоятельств не сделал гадости".3
По мысли Канта наклонность человека к злому проистекает:
— во-первых, из слабости человеческого сердца и хрупкости человеческой природы ("я хочу добра, но совершить его не могу");
— во-вторых, из наклонности к смешению неморальных мотивов с моральными (одного только закона в качестве достаточного мотива оказывается мало, требуются и Другие мотивы);
— в-третьих, "наклонность к принятию злых максим, т. е. злонравие человеческой природы и человеческого сердца".1
Оценивая природу человека как злую, Кант делает несколько не соответствующий исходной посылке вывод об основании нравственной и правовой ответственности: "Если человек в моральном смысле бывает или должен быть добрым или злым, то он сам себя должен делать или сделать таким. И то и другое должно быть результатом его свободного произволения; иначе это не могло бы быть вменено ему в вину".2 Это положение является основой современной теории субъективной вменяемости.
Каким же образом философ находит выход из противоречия между идеей о прирожденной склонности человека ко злу и тезисом об ответственности только за проявление свободы воли? В разрешении столь сложной антиномии Кант опирается на идеи трансцендентализма (непознаваемости некоторых сущностей): "Каким же образом может злой по природе человек сам себя сделать добрым, — это выше нашего понимания".3
В 1797 г. Кант опубликовал работу "Метафизические начала учения о праве", которая впоследствии вошла в качестве первой главы в фундаментальный труд "Метафизика нравов". Непреходящей ценностью человеческой культуры стал раскрытый философом в этой книге принцип правового принуждения: "Все неправое препятствует свободе, сообразной со всеобщим законом, принуждение же препятствует свободе или оказывает ей сопротивление. Следовательно, когда определенное проявление свободы само оказывается препятствием к свободе, тогда направленное против такого применения принуждение как то, что воспрепятствует препятствию для свободы, бывает правым".4
По мысли великого гуманиста, принуждение должно увеличивать свободу — только в этом случае оно оправданно и способствует развитию общества. К сожалению, далеко не всегда человечество прислушивается к советам мудрых людей. Нарушение данного императива Канта не раз оборачивалось колоссальными социальными катастрофами.
Весьма интересны идеи Канта о наказании. Им разработана концепция карающего императива: "Наказание по суду... никогда не может быть для самого преступника или для гражданского общества вообще только средством содействия какому-то другому благу: наказание лишь потому должно налагать на преступника, что он совершил преступление; ведь с человеком никогда нельзя обращаться лишь как со средством достижения цели другого лица... Он должен быть признан подлежащим наказанию до того, как возникнет мысль о том, что из этого наказания можно извлечь пользу для него самого или для его сограждан. Карающий императив есть категорический императив, и горе тому, кто в изворотах учения о счастье попытается найти нечто такое, что по соображениям обещанной законом выгоды избавило бы его от кары или хотя бы от какой-то части ее согласно девизу фарисеев: "Пусть лучше умрет один, чем погибнет весь народ"; ведь если исчезнет справедливость, жизнь людей на земле уже не будет иметь никакой ценности".1 Из этой концепции Канта вытекали мысли Ф. М. Достоевского об изначальной порочности мира всеобщего счастья, построенного на слезинке ребенка.2
"Справедливость перестает быть таковой, если она продает себя за какую-то цену".3 Эта идея вполне убедительна.
Кант попытался выработать принцип наказания: "Каков, однако, способ и какова степень наказания, которые общественная справедливость делает для себя принципом и мерилом? Единственный принцип — это принцип равенства (в положении стрелки на весах справедливости), согласно которому суд склоняется в пользу одной стороны не более, чем в пользу другой".4
Основой многих мировых религий является идея о том, что зло, привнесенное в мир человеком, обязательно возвратится к нему (иногда явно, иногда в скрытой форме).
Фома Аквинский на этой основе разработал принцип воздаяния, в силу которого зло оплачивается злом, а добро — добром.' Этот принцип получил развитие в трудах Канта:
"То зло, которое ты причиняешь в народе, не заслужившему его, ты причиняешь и самому себе. Оскорбляешь ты другого — значит ты оскорбляешь себя; крадешь у него — значит сам обкрадываешь самого себя; бьешь его — значит сам себя бьешь; убиваешь его — значит убиваешь самого себя. Лишь право возмездия, если только понимать его как осуществляющееся в рамках правосудия (а не в твоем частном суждении), может точно определить качество и меру наказания.2
