Американское пространство, включающее в себя Северную и Южную Америки;

Европейское пространство;

Тихоокеанское пространство, контролируемое Японией.

Во главе важнейших мондиалистских групп Бильдерберга и Трилатераля стоит высокопоставленный член C.F.R. крупнейший банкир Дэвид Рокфеллер, владелец "Чэйз Манхэттэн банк".

Кроме него в самом центре всех мондиалистских проектов стоят неизменные аналитики, геополитики и стратеги атлантизма Збигнев Бжезинский и Генри Киссинд жер. Туда же входит и знаменитый Джордж Болл.

Основная линия всех мондиалистских проектов заключалась в переходе к единой мировой системе, под стратегической доминацией Запада и "прогрессивных", "гуманистических", "демократических" ценностей. Для этого вырабатывались параллельные структуры, состоящие из политиков, журналистов, интеллектуалов, финансистов, аналитиков и т.д., которые должны были подготовить почву перед тем, как этот мондиалистский проект Мирового Правительства смог бы быть широко обнародован, так как без подготовки он натолкнулся бы на мощное психологическое сопротивление народов и государств, не желающих растворять свою самобытность в планетарном melting pot.

Мондиалистский проект, разрабатываемый и проводимый этими организациями, не был однороден. Существовало две его основные версии, которые, различаясь по методам, должны были теоретически привести к одной и той же цели.

Теория конвергенции

Первая наиболее пацифистская и "примиренческая" версия мондиализма известна как "теория конвергенции". Разработанная в 70-е годы в недрах C.F.R. группой "левых" аналитиков под руководством Збигнева Бжезинского, эта теория предполагала возможность преодоле ния идеологического и геополитического дуализма холодной войны через создание нового культурно-идеоло гического типа цивилизации, который был бы промежуточным между социализмом и капитализмом, между чистым атлантизмом и чистым континентализмом.

Марксизм Советов рассматривался как преграда, которую можно преодолеть, перейдя к его умеренной, социал-демократической, ревизионистской версии через отказ от тезисов "диктатуры пролетариата", "классовой борьбы", "национализации средств производства" и "отмены частной собственности". В свою очередь, капиталистический Запад должен был бы ограничить свободу рынка, ввести частичное государственное регулирование экономики и т.д. Общность же культурной ориентации могла бы быть найдена в традициях Просвещения и гуманизма, к которым возводимы и западные демократи ческие режимы, и социальная этика коммунизма (в его смягченных социал-демократических версиях).

Мировое Правительство, которое могло бы появиться на основе "теории конвергенции", мыслилось как допущение Москвы до атлантического управления планетой совместно с Вашингтоном. В этом случае начиналась эпоха всеобщего мира, холодная война заканчивалась бы, народы смогли бы сбросить тяжесть геополитиче ского напряжения.

Важно провести здесь параллель с переходом технологических систем от "талассократии" к "эфирократии": мондиалистские политики начинали смотреть на планету не глазами обитателей западного континента, окруженного морем (как традиционные атлантисты), но глазами "астронавтов на космической орбите". В таком случае их взгляду представал действительно One World, Единый Мир.

Мондиалистские центры имели своих корреспонден тов и в Москве. Ключевой фигурой здесь был академик Гвишиани, директор Института Системных Исследова ний, который являлся чем-то вроде филиала "Трилате раля" в СССР. Но особенно успешной была их деятельность среди крайне левых партий в Западной Европе, которые в большинстве своем встали на путь "евроком мунизма" а это и считалось основной концептуальной базой для глобальной конвергенции.

Планетарная победа Запада

Теории конвергенции были той идеологической основой, на которую ссылались Михаил Горбачев и его советники, осуществившие перестройку. При этом за несколько лет до начала советской перестройки аналогич ный проект начал реализовываться в Китае, с которым представители "Трехсторонней комиссии" установили тесные отношение с конца 70-х. Но геополитические судьбы китайской и советской "перестроек" были различны. Китай настаивал на "справедливом" распределении ролей и на соответствующих сдвигах в идеологии Запада в сторону социализма. СССР пошел по пути уступок значительно дальше.

Следуя за логикой американских мондиалистов, Горбачев начал структурное преобразование советского пространства в сторону "демократизации" и "либерализа ции". В первую очередь, это коснулось стран Варшавского договора, а затем и республик СССР. Началось сокращение стратегических вооружений и идеологиче ское сближение с Западом. Но в данном случае следует обратить внимание на тот факт, что годы правления Горбачева приходятся на период президентства в США крайних республиканцев Рейгана и Буша. Причем Рейган был единственным за последние годы президен том, последовательно отказывавшимся участвовать во всех мондиалистских организациях. По убеждениям он был жесткий, последовательный и бескомпромиссный атлантист, либерал-рыночник, не склонный ни к каким компромиссам с "левыми" идеологиями даже самого умеренного демократического или социал-демократического толка. Следовательно, шаги Москвы, направленные на конвергенцию и создание Мирового Правительства со значительным весом в нем представителей Восточного блока, на противоположном полюсе имели самые неблаго приятные идеологические препятствия. Атлантист Рейган (позже Буш) просто использовали мондиалистские реформы Горбачева в сугубо утилитарных целях. Добровольные уступки heartland'а не сопровождались соответствующими уступками со стороны Sea Power, и Запад не пошел ни на геополитические, ни на идеологиче ские компромиссы с самоликвидирующейся Евразией. НАТО не распустился, а его силы не покинули ни Европу, ни Азию. Либерально-демократическая идеология еще более укрепила свои позиции.

В данном случае мондиализм выступил не как самостоятельная геополитическая доктрина, реализовавшаяся на практике, но как прагматически использованный инструмент в "холодной войне", от логики которой, основанной на тезисах Макиндера и Мэхэна, США так и не отказались.

3.4 "Конец Истории" Фрэнсиса Фукуямы

После распада СССР и победы Запада, атлантизма мондиалистские проекты должны были либо отмереть, либо изменить свою логику.

Новой версией мондиализма в постсоветскую эпоху стала доктрина Фрэнсиса Фукуямы, опубликовавшего в начале 90-х программную статью "Конец Истории". Ее можно рассматривать как идейную базу неомондиа лизма.

Фукуяма предлагает следующую версию историче ского процесса. Человечество от темной эпохи "закона силы", "мракобесия" и "нерационального менеджирова ния социальной реальности" двигалось к наиболее разумному и логичному строю, воплотившемуся в капитализме, современной западной цивилизации, рыночной экономике и либерально-демократической идеологии. История и ее развитие длились только за счет нерациональ ных факторов, которые мало помалу уступали место законам разума, общего денежного эквивалента всех ценностей и т.д. Падение СССР знаменует собой падение последнего бастиона "иррационализма". С этим связано окончание Истории и начало особого планетарного существования, которое будет проходить под знаком Рынка и Демократии, которые объединят мир в слаженную рационально функционирующую машину.

Такой Новый Порядок, хотя и основанный на универсализации чисто атлантической системы, выходит за рамки атлантизма, и все регионы мира начинают переорганизовываться по новой модели, вокруг его наиболее экономически развитых центров.

3.5 "Геоэкономика" Жака Аттали

Аналог теории Фукуямы есть и среди европейских авторов. Так, Жак Аттали, бывший долгие годы личным советником президента Франции Франсуа Миттера на, а также некоторое время директором Европейского Банка Реконструкции и Развития, разработал сходную теорию в своей книге "Линии Горизонта".

Аттали считает, что в настоящий момент наступает третья эра "эра денег", которые являются универсальным эквивалентом ценности, так как, приравнивая все вещи к материальному цифровому выражению, с ними предельно просто управляться наиболее рациональ ным образом. Такой подход сам Аттали связывает с наступлением мессианской эры, понятой в иудейско-каб балистическом контексте (подробнее этот аспект он развивает в другой книге, специально посвященной мессианству "Он придет"). Это отличает его от Фукуямы, который остается в рамках строгого прагматизма и утилитаризма.

Жак Аттали предлагает свою версию будущего, которое "уже наступило". Доминация на всей планете единой либерально-демократической идеологии и рыночной системы вместе с развитием информационных техноло гий приводит к тому, что мир становится единым и однородным, геополитические реальности, доминировавшие на протяжении всей истории, в "третьей эре" отступают на задний план. Геополитический дуализм отменяется.

Но единый мир получает все же новую геополитиче скую структурализацию, основанную на сей раз на принципах " геоэкономики ". Впервые концепции "геоэконо мики" предложил развивать историк Фритц Рериг, а популяризировал ее Фернан Бродель.

"Геоэкономика" это особая версия мондиалистской геополитики, которая рассматривает приоритетно не географические, культурные, идеологические, этнические, религиозные и т.д. факторы, составляющие суть собственно геополитического подхода, но чисто экономиче скую реальность в ее отношении к пространству. Для "геоэкономики" совершенно не важно, какой народ проживает там-то и там-то, какова его история, культурные традиции и т.д. Все сводится к тому, где располагаются центры мировых бирж, полезные ископаемые, информационные центры, крупные производства. "Геоэкономика" подходит к политической реальности так, как если бы Мировое Правительство и единое планетар ное государство уже существовали.

Геоэкономический подход Аттали приводит к выделению трех важнейших регионов, которые в Едином Мире станут центрами новых экономических пространств.

1) Американское пространство, объединившее окончательно обе Америки в единую финансово-промышленную зону.

2) Европейское пространство, возникшее после экономиче ского объединения Европы.

3) Тихоокеанский регион, зона "нового процветания", имеющая несколько конкурирующих центров Токио, Тайвань, Сингапур и т.д. (12)

Между этими тремя мондиалистскими пространствами, по мнению Аттали, не будет существовать никаких особых различий или противоречий, так как и экономиче ский и идеологический тип будет во всех случаях строго тождественным. Единственной разницей будет чисто географическое месторасположение наиболее развитых центров, которые будут концентрически структурировать вокруг себя менее развитые регионы, расположенные в пространственной близости. Такая концентрическая переструктурализация сможет осуществиться только в "конце Истории" или, в иных терминах, при отмене традиционных реальностей, диктуемых геополитикой.

Цивилизационно-геополитический дуализм отменяет ся. Отсутствие противоположного атлантизму полюса ведет к кардинальному переосмыслению пространства. Наступает эра геоэкономики.

В модели Аттали нашли свое законченное выражение те идеи, которые лежали в основании "Трехсторонней комиссии", которая и является концептуально-полити ческим инструментом, разрабатывающим и осуществляю щим подобные проекты.

Показательно, что руководители "Трилатераля" (Дэвид Рокфеллер, Жорж Бертуэн тогда глава Европейского отделения и Генри Киссинджер) в январе 1989 году побывали в Москве, где их принимали президент СССР Горбачев, Александр Яковлев, также присутство вали на встрече другие высокопоставленные советские руководители Медведев, Фалин, Ахромеев, Добрынин, Черняев, Арбатов и Примаков. А сам Жак Аттали поддерживал личные контакты с российским президен том Борисом Ельциным.

Несомненно одно: переход к геоэкономической логике и неомондиализму стало возможным только после геополитической самоликвидации евразийского СССР.

Неомондиализм не является прямым продолжением мондиализма исторического, который изначально предполагал присутствие в конечной модели левых социали стических элементов. Это промежуточный вариант между собственно мондиализмом и атлантизмом.