Современные геополитические теории и школы

(вторая половина ХХ века)

Глава 1 Общий обзор

Развитие геополитической мысли во второй половине XX века в целом следовало путями, намеченными основоположниками этой науки. История с Хаусхофером и его школой, над которыми висела зловещая тень интеллектуального сотрудничества с Третьим Райхом, заставляла авторов, занимающихся этой дисциплиной искать окольных путей, чтобы не быть обвиненными в "фашизме". Так, американец Колин С. Грэй вообще предложил использовать два слова, для обозначения геополитики: английское "geopolitics" и немецкое "Geopolitik". Первое должно обозначать англосаксонскую и прагматическую версию этого явления, т.е. труды тех авторов, которые преемствуют подход Мэхэна, Макиндера и Спикмена, а второе "континентальный вариант", наследие школы Хаусхофера, учитывающий некоторые "духовные" или "метафизические" факторы. Конечно, это деление весьма условно и служит лишь демагогическим ходом, продиктованным соображениями "политической корректно сти".

Американская и, шире, атлантистская (талассокра тическая) линия в геополитике развивалась практиче ски без всяких разрывов с традицией. По мере осущест вления проектов американцев по становлению "мировой державой" послевоенные геополитики-атлантисты лишь уточняли и детализировали частные аспекты теории, развивая прикладные сферы. Основополагающая модель "морской силы" и ее геополитических перспектив, превратилась из научных разработок отдельных военно-гео графических школ в официальную международную политику США.

Вместе с тем, становление США сверхдержавой и выход на последний этап, предшествующий окончательной планетарной гегемонии талассократии, заставил американских геополитиков рассматривать совершенно новую геополитическую модель, в которой участвовало не две основных силы, но только одна. Причем существовало принципиально два варианта развития событий либо окончательный выигрыш Западом геополитической дуэли с Востоком, либо конвергенция двух идеологических лагерей в нечто единое и установление Мирового Правительства (этот проект получил название " мондиализма " от французского слова "monde", "мир"). В обеих случаях требовалось новое геополитическое осмысление этого возможного исхода истории цивилизаций. Такая ситуация вызвало к жизни особое направление в геополитике " геополитику мондиализма ". Иначе эта теория известна как доктрина " нового мирового порядка ". Она разрабатывалась американскими геополитиками начиная с 70-х годов, а впервые громогласно о ней было заявлено президентом США Джорджем Бушем в момент войны в Персидском заливе в 1991.

Европейская геополитика как нечто самостоятельное после окончания Второй мировой войны практически не существовала. Лишь в течение довольно краткого периода 1959 1968 годов, когда президентом Франции был "континенталист" Шарль Де Голль, ситуация несколько изменилась. Начиная с 1963 года Де Голль предпринял некоторые явно антиатлантистские меры, в результате которых Франция вышла из Северо-Атланти ческого союза и сделала попытки выработать собствен ную геополитическую стратегию. Но так как в одиночку это государство не могло противостоять талассократиче скому миру, на повестке дня встал вопрос о внутриевро пейском франко-германском сотрудничестве и об укреплении связей с СССР. Отсюда родился знаменитый голлистский тезис "Европа от Атлантики до Урала". Эта Европа мыслилась как суверенное стратегически континентальное образование совсем в духе умеренного " европейского континентализма ".

Вместе с тем к началу 70-х годов, когда геополитиче ские исследования в США становятся крайне популярными, европейские ученые также начинают включаться в этот процесс, но при этом их связь с довоенной геополитической школой в большинстве случаев уже прервана и они вынуждены подстраиваться под нормы англосаксонского подхода. Так, европейские ученые выступа ют как технические эксперты международных организа ций НАТО, ООН и т.д., занимаясь прикладными геополитическими исследованиями и не выходя за пределы узких конкретных вопросов. Постепенно эти исследова нии превратились в нечто самостоятельное в "региональную геополитику ", довольно развитую во Франции ("школа Ива Лакоста", издателя журнала "Геродот"). Эта "региональная геополитика" абстрагируется от глобальных схем Макиндера, Мэхэна или Хаусхофера, мало внимания уделяет основополагающему дуализму, и лишь применяет геополитические методики для описания межэтнических и межгосударственных конфликтов, демографических процессов и даже " геополитики политических выборов ".

Единственная непрерывная традиция геополитики, сохранившаяся в Европе с довоенных времен, была достоянием довольно маргинальных групп, в той или иной степени связанных с послевоенными националистически ми партиями и движениями. В этих узких и политиче ски периферийных кругах развивались геополитические идеи, прямо восходящие к "континентализму", школе Хаусхофера и т.д. Это движение совокупно получило название европейских "новых правых". До определенно го момента общественное мнение их просто игнорирова ло, считая "пережитками фашизма". И лишь в последнее десятилетие, особенно благодаря просветительской и журналистской деятельности французского философа Алена де Бенуа, к этому направлению стали прислуши ваться и в серьезных научных кругах. Несмотря на значительную дистанцию, отделяющую интеллектуаль ные круги европейских "новых правых" от властных инстанций и на их "диссиденство", с чисто теоретической точки зрения, их труды представляют собой огромный вклад в развитие геополитики. Будучи свободной от рамок политического конформизма, их мысль развивалась относительно независимо и беспристрастно. Причем на рубеже 90-х годов сложилась такая ситуация, что официальные европейские геополитики (чаще всего выходцы из левых или крайне левых партий) были вынуждены обратиться к "новым правым", их трудам, переводам и исследованиям для восстановления полноты геополитической картины.

Наконец, русская геополитика. Официально признан ная "фашистской" и "буржуазной псевдонаукой" геополитика как таковая в СССР не существовала. Ее функции выполняло несколько дисциплин стратегия, военная география, теория международного права и международных отношений, география, этнография и т.д. И вместе с тем, общее геополитическое поведение СССР на планетарной арене выдает наличие довольно рациональ ной, с геополитической точки зрения, модели поведения. Стремление СССР укрепить свои позиции на юге Евразии, в "береговой зоне", проникновение в Африку, дестабилизирующие действия в Южной Америке (призванные внести раскол в пространство, контролируемое Северо-Американскими Штатами по доктрине Монро) и даже вторжение советских войск в Афганистан (для того, чтобы рассечь американскую "анаконду", стремив шуюся приблизить стратегические границы "талассокра тии" вплотную к южным границам "географической оси истории") и т.д. Такая последовательная и геополити чески обоснованная политика СССР указывает на существование какого-то "центра решений", где должны были сводиться воедино результаты многих традицион ных наук и на основании этого "сведения", "синтеза" приниматься важнейшие стратегические шаги. Однако социальная локализация этого "криптогеополитическо го" центра представляется проблематичной. Есть версия, что речь шла о каком-то секретном отделе советского ГРУ.

Собственно же геополитика развивалась исключитель но маргинальными "диссидентскими" кружками. Самым ярким представителем этого направления был историк Лев Гумилев, хотя он никогда не использовал в своих работах ни термина "геополитика", ни термина "евразийство", и более того, стремился всячески избежать прямого обращения к социально-политическим реальностям. Благодаря такому "осторожному" подходу ему удалось опубликовать даже при советском режиме несколько книг, посвященных этнографической истории.

После распада Варшавского договора и СССР геополитика стала в российском обществе снова актуальный. Отмена идеологической цензуры сделала возможной, наконец, называть вещи своими именами. Не удивитель но, что первыми в возрождении геополитики приняли участие национально-патриотические круги (газета "День", журнал "Элементы"). Методология оказалась настолько впечатляющей, что инициативу перехватили и некоторые "демократические" движения. В скором времени после перестройки геополитика стала одной из популярнейших тем всего русского общества.

С этим связан возросший интерес к евразийцам и их наследию в современной России.