О смысле жизни и поиске истины

(С этим текстом из 6-го тома Сравнительного Богословия будет так же полезно ознакомиться)

Смысл жизни (который должен выражаться у людей в поиске Высшей Справедливости) не состоит в заслужении посмертного воздаяния (попадания в рай), как учит идеалистический атеизм церквей. Но смысл жизни не состоит и в обретении посмертных (или даже пожизненных) славы, почёта и общественной признательности («за заслуги перед Отечеством»), что приравнивалось в советский период к «бессмертию». И то и другое — людское выражение холопско-господских отношений (что характеризует внутреннюю трусость людей):

· первое — холопство перед Богом (отсюда и выражение «рабы Божьи»);

· второе — холопство перед скрывшимися за громкими и красивыми лозунгами о справедливости «господами».

Состоявшемуся Человеку не должно быть свойственно искать стимулирования его мыслей и поступков страхом перед «господами» (и любыми другими людьми) или «Господом», либо поощрением оттуда же (так называемым «общественным признанием»). Праведность надо распространять на Земле добровольно, сообразуя её критерии с Богом с помощью Языка Жизни.

Также добровольно нужно служить Справедливому Отечеству — а не из желания прославиться перед людьми (а тем более «элитой») и заслужить «вечную память». Но почувствовать, что стоит за этими словами, можно лишь пребывая хотя бы близко к Человечному типу строя психики (и хотя бы иногда), который лишь один сопричастен Божией Любви, что проявляется в умиротворённости человека, признающего всех людей добрыми (как булгаковский Иешуа).

Иными словами, Бог терпеливо ожидает, когда люди созреют до того, что смогут обходиться совсем без религиозных и идейно-социальных стимуляторов их мыследеятельности и поведения (психических стимуляторов) — наличие таковых признак трусости перед жизнью и несовершенства психики. Богу не нужны «зомби»-исполнители: Ему нужны добровольные помощники, наместники, которыми не надо руководить, будто выпасаемым стадом (паства – одно из церковных названий мирян).

Но на пути движения к этой цели общество впало в массовую имитацию праведности, что выразилось в благообразности многих религиозных систем. Общество Справедливости по религиозному убеждению из страха посмертного наказания, и/либо из вожделения посмертного «блага» (и других разновидностей религиозных и светско-идейных стимуляторов — производных от этих) построено быть не может. Это не Справедливость, а идеологическая имитация праведности людьми, находящимися в не Человечных типах психики (преимущественно — «зомби»). Праведность обретается лишь в Человечности (в Человечном типе психики), которая не совместима с доктриной посмертного воздаяния, но всегда направлена на общественную Справедливость.

Мы не связаны временем - прошлое многоаспектно, будущее многовариантно и знахарям наше будущее мы не отдадим. Во все века, во всех региональных цивилизациях, каждый Божий день каждому новорождённому дано стать Человеком с большой буквы - жрецом и пророком - наместником Божиим на Земле.

И все люди без исключения в Предопределении бытия - в его Русском понимании - не рабы даже Богу, они - по Предопределению - Его свободные добровольные помощники и сотрудники. Так станем, наконец, жить так, чтобы соответствовать Божьему Предопределению бытия Человека...

Жизнь это — Бог и тварное мироздание в процессе нравственной динамики людей. Иерархически наивысшее управление тварным миром осуществляет Бог согласно Его Промыслу — МѢре развития. Процесс развития согласно последней задан Свыше таким образом, чтобы постоянно сохранялась определённая позитивная нравственная динамика, которая обязательно должна быть — по меньшей мере, если сравнивать некую усреднённую нравственность общества на достаточно длительных интервалах его развития (тысячелетия, столетия, поколения). Динамика нравственности связана с Божией Праведностью — а значит, для людей их нравственность должна приближаться к Божией Праведности.

Божья Праведность, в свою очередь для людей представляет собой поиск Справедливого образа жизни (концепции) и направлена в первую очередь на изживание толпо-«элитаризма». Последнее (а не всевозможные имитации этого, последней из которых был псевдосоциализм СССР) возможно лишь при условии, если людьми будет обретаться Человечный тип психики. Поэтому ближайшая цель жизни всякого представителя вида Человек Разумный должна быть согласована с высшей целью современности — изживанию толпо-«элитаризма». Иначе говоря, все частные цели жизни должны быть согласованы с этой высшей, приоритетной целью.

В общем и целом в Божией МѢре развития все без исключения судьбы людей изначально согласованы с высшей целью современности (текущего момента развития) — вне зависимости от того, понимают это конкретные люди или не понимают. Рассогласование частных целей жизни конкретных людей с высшей целью современности, которая обязательно проявляется уникальным образом в каждой личной судьбе — приводит к разнообразным негативным последствиям в личных жизнях людей, которые отождествляют со «страданиями». А негативные последствия обязательно имеют специфическую эмоциональную окраску.

По большому счёту праведная нравственность обретается с помощью поиска людьми Правды Божией — Праведности, которую Бог избрал для Себя и для людей: эта Праведность единственно объективна. Многие религиозные системы Запада употребляют понятие «праведность», «праведник» и прочие однокоренные с ним — для придания своим религиозным системам статуса единственно приближённых к Богу. Но в этом отношении более честны те религиозные системы, которые вместо понятия «праведность» употребляют понятие «истина», «религиозная истина». К ним относятся большинство религиозных систем ведического Востока, и в первую очередь — буддизм.

Так, не скрывая своего атеизма, буддисты оперируют религиозными понятиями, восходящими к Четырём благородным истинам. Теперь представьте себе, что какая-нибудь религиозная система Запада призвала своих последователей к Четырём благородным правдам. По меньшей мере, это не привлекательно: ограничивать Правду Божию некими «четырьмя правдами». Короче говоря, несмотря на правдоподобные декларации, любая религиозная система, будь то западная или восточная — ограничивает своих последователей своими системными истинами, зачастую называя их правдами. Именно эти системные истины (но не правды) становятся нравственными стандартами последователей религиозной системы.

Отличие «истины вообще» либо «системной истины», которую называют «правдой» от Правды в том, что некая совокупная системная истина когда-то сложилась на базе определённого порога нравственности людей согласно их конкретным жизненным наблюдениям и ощущениям (истинам) и сделанным на базе этих наблюдений религиозным выводам. Затем последние были сведены в определённый «нравственный кодекс», который во многих религиях стал источником не только истины, но и «правды». Нетрудно понять, что в случае, если нравственность людей не меняется, то люди, сталкивающиеся с конкретными жизненными наблюдениями и ощущениями (истинами) и, замыкаясь на религиозные «каноны» — будут делать те же (либо равнозначно похожие) выводы, которые в некоторых религиях называются правдами, не пытаясь переосмыслить их с позиции иной нравственности.

Не секрет, что любая религиозная система в первую очередь защищает свои правды-истины, когда-то принятые на веру большинством верующих людей. В противном случае, мы могли бы наблюдать внутрисистемную нравственную динамику, приводящую к кардинальному изменению собственных «нравственных кодексов». Но, ни в одной религиозной системе такой серьёзной динамики исторически не наблюдалось. Наоборот, большинство религиозных систем употребляло свои «нравственные кодексы» для того, чтобы в будущем нравственность верующих не уклонялась от усреднённой системной «нормы».

В древности меры воздействия на людей, уклоняющихся от поддержки своей деятельностью системных «нравственных кодексов» были зачастую основаны на физическом уничтожении всех не согласных, либо изгнании последних за пределы влияния религиозных систем. Так было принято на Западе вплоть до конца эпохи католической инквизиции (XIX век). На ведическом Востоке нашли более эффективное и благообразное средство сдерживания нравственного прогресса, коим стали психотехники. Ведь вычищение из персональной психики всего, что не лезет в «нравственный кодекс» религиозных истин, выглядит куда благообразнее и «гуманнее», нежели грубая физическая сила и принуждение.

В той части населения, которая исповедовала буддизм, в качестве смысла жизни культивировалось две идеи:

· вырваться из череды перевоплощений,

· и терпеть происходящее в жизни с беспредельным смирением, поскольку все тяготы жизни нынешней — «кармическое воздаяние» за грехи прошлых жизней.

При этом буддистская обрядность, архитектура дацанов и нормы поведения в них верующих, по нашим впечатлениям, наиболее «продвинутая» в сопоставлении с другими в деле унижения человека перед своей «элитой» — «просветлённо-пробуждённым» буддистским духовенством.
Таково информационно-алгоритмическое обеспечение конфессионально обусловленных эгрегоров, под властью которых были родовые эгрегоры простонародья к 1917 г. О том, что месть как минимум бесполезна по отношению к достижению намеченных целей, поскольку отвлекает на себя ресурсы, и потому Бог не мстителен; о том, что воплощение даётся душе для её развития в деле решения задач в русле Промысла, — об этом «спецы» по карме и её «чистке» умалчивают: смиренно терпите кармическое воздаяние, кайтесь в неведомых вам грехах прошлых жизней и не портите карму новыми грехами, — и в этом весь смысл вашего земного бытия.

Поэтому существуют два способа остановки нравственного процесса движения людей к Правде (она же Истина с большой буквы в русском понимании, т.к. изначально в русском миропонимании Истина не может быть неправедной, а справедливость не может быть обретена вне Правды-Истины, и соответственно — всякая ложь, в том числе и неправедные религиозные истины — несправедлива и неправедна: в этом единении Правды-Истины-Справедливости-Праведности — изначальное своеобразие Русского вúдения жизни и Русской речи):

· При столкновении конкретных людей с конкретными жизненными обстоятельствами или ощущениями — разъяснять им (либо сделать так, чтобы они сами разъясняли себе) эти истины с помощью стандартных религиозных догм, подготовленных «на все случаи жизни». Так поступают в большинстве религиозных систем Запада и исторически сложившегося ислама.

· При столкновении конкретных людей с конкретными жизненными обстоятельствами или ощущениями избавить психику людей от нравственных переживаний по этому поводу и упорядочить психику таким образом, чтобы она сама выдавала «нужные», даже неписанные системные ответы про истину «на все случаи жизни». Так поступили на ведическом Востоке.

Явление Правды-Истины (по-Русски) в обществе людей всегда определённо и обусловлено стечением вполне определённых обстоятельств, характерных для исторического времени и места действия. Истина в обществе всегда жизненно конкретна. Стоящих вне жизни конкретно не определённых «истин вообще» не бывает, поэтому их бессмысленно искать, но именно «истину вообще» ищет и спорит о ней большинство «обеспокоенных» этим вопросом. И некоторые из них настаивают на том, что она существует в какой-то абстрактной, непостижимой форме, но никак не в определённой форме бытия Всего во всём его много и разнообразии.

Приложение 3

О «плане максимуме» и «плане минимуме» («Диалектика и атеизм…» глава 7.2)

И каждой душе открыта возможность осуществить про­грам­му «почти максимум» — достичь под Божиим водительством человечного типа строя психики хотя бы в зрелом возрасте [38], если не к юности, и на этой основе продолжить личностное развитие далее и внести свой вклад в становление человечности и её коллективной духовности — будущей «ноосферы». Но за человеком признаётся право на ошибку, и ему предоставлена свобода выбора, вследствие чего перед ним открыта возможность осуществить и «про­грам­му-минимум» при некотором количестве разнородных ошибок, которые должны послужить жизненным уроком и ему самому, и другим людям. Множество возможностей, заключенных в полосе, ограниченной «про­грам­мой-мак­си­мум» и «программой-минимум», и есть судьба человека.

Что будет сопутствовать в дальнейшей жизни каждого, осуществившего его личную «программу-максимум» ранее исчерпания жизненных ресурсов его организма, — Бог знает. Но уклонение от осуществления «программы-минимум» и усугубление состояния «ноосферы» своими личностными ошибками действий и бездействия и, прежде всего, — ошибками в избрании нравственных мерил и определении их иерархической упорядоченности, которые задают всю алгоритмику психической деятельности личности, включая и её участие в эгрегорах коллективной психики, — неизбежно ведёт к исчерпанию Божиего попущения ошибаться и к пресечению жизни индивида в этом Мире ранее того срока, который мог бы обеспечить врождённый потенциал его здоровья.

Что и как возлагается на новорождённого изменить в «ноо­сфе­ре», — во многом определяется предысторией его рода, поскольку самыми близкими по отношению к психике каждого оказываются родовые эгрегоры его предков по отцовской[39] и материнской линиям. И некоторую долю ошибок, запечатлённых предками в родовых эгрегорах, и дел в не выполненных ими программах «мак­симум» и «минимум», человек наследует как свои жизненные задачи в своих программах «максимум» и «минимум», а что-то достаётся и его потомкам, если род не пресекается на нём.

Кроме того у всякого ребёнка есть родители, часто есть дедушки и бабушки, старшие братья и сестры, которые что-то сделали из состава своих программ «максимум» и «минимум», а от чего-то уклонились. И соответственно тому, что ребёнок является самым близким для них человеком, психика его включена в их же родовые эгрегоры, в ребёнке всем его близким и, прежде всего родителям, дедушкам и бабушкам, даётся увидеть их собственные личностные и родовые пороки и их последствия, дабы они переосмыслили и изменили что-то в себе самих. По отношению к родителям и другим близким это — «ответная» информация, приходящая по цепям обратных связей. Интенсивность её определяется тем, как на неё реагируют те, кому она адресована, будучи ответом на их действия или бездействие.

Эту составляющую генетического наследия церкви имени Христа называют «первородным грехом». Хотя в действительности доктрина о «первородном грехе» — богохульство, поскольку не справедливо на одного человека возлагать ответственность за то, что сделали другие, и чему он не мог воспрепятствовать. И эта эгрегориально унаследованная ошибочная алгоритмика — не грех, за который человеку предстоит ответить перед Богом, а наследование обстоятельств, за создание которых сам человек ответственности не несёт, но которые направлены на то, чтобы люди прочувствовали на своём личном опыте то, к чему они относятся (взрослые) или отнеслись бы (дети) без должного внимания или понимания в силу своеобразия алгоритмики их родовых эгрегоров, воздействующих на их бессознательные уровни психики; чтобы прочувствовали то, что осознанно считают допустимым для себя или других, хотя своими какими-то якобы допустимыми сознательными и бессознательными действиями или бездействием отягощают бедствиями жизнь других. Отвечать придётся не за “перво­род­ный” грех, а за своё собственное взращённое в течение жизни нравственно обусловленное отношение ко всему унаследован­но­му от предков, выразившееся в деятельности и бездеятельности, и за то, что будет передано потомкам в составе их генетического наследия.

В этом наследовании обстоятельство одно из знамений целостности Жизни всегда, позволяющее каждому прочувствовать, что всяким действием человек вносит свой вклад в категорию «ВСЕГДА», и, прочувствовав в себе наследие ошибок предков, — если он стремится к праведности — должен озаботиться тем, чтобы не передать их потомкам и не отягощать их своими ошибками, запечатлёнными в родовых эгрегорах.

Соответственно этой жизненной целесообразности, будучи одним из стимулов к личностному развитию и самого новорождённого, и его близких, так называемый «первородный грех» и не «смывается» обрядом крещения или каким-то иным магическим действием. Но если старшие в роду, видя в детях как в зеркале свою личную и родовую порочность, изменяют себя сами, то многое из того, что относится к «перво­родному греху» исчезает из алгоритмики психики младших в роду, подчас “само собой”, без каких-либо осознанных усилий с их стороны: просто в силу более ­высокого иерархического статуса старших в родовых эгрегорах, изменив себя, именно они изменяют и некоторые «общие области», на которые в родовых эгрегорах опирается алгоритмика психики младших[40].

Но точно также, как «первородный грех», потомкам передаётся и благое генетическое наследие. Но и то, и другое передаётся не в готовом к употреблению виде, а виде «прав доступа» к информации и алгоритмике, запечатленной в родовых эгрегорах и в объемлющих их эгрегорах в расширяющемся порядке их взаимной вложенности: от эгрегора семьи-рода к эгрегору человечества в целом и далее. Права доступа реализуются под давлением обстоятельств бессознательно или осознанно при осмысленном отношении к обстоятельствам и даваемой в Различении «первич­ной», «оперативной» и «ответной» информации.

Также судьбы людей включают в себя и их суженных супругов. Суженные друг другу — это те люди разного пола, которые став супругами, в наибольшей степени способны помочь друг другу в осуществлении «программ максимум» каждого из них, тем самым освобождая своих потомков, от необходимости исправлять многие ошибки алгоритмики своих родовых эгрегоров и открывая им более широкие возможности к воздействию на объемлющие эгрегоры в расширяющемся порядке их взаимной вложенности в «ноосфере»; соответственно дети, рождённые в браках суженных, обладают наилучшим врождённым потенциалом по отношению к иным возможным бракам их родителей. Но многие браки заключаются не между суженными в силу разных причин, что вызывает дополнительные трудности в осуществлении программ «максимум» каждого из супругов. Часть из этих трудностей достаётся их детям и последующим поколениям в качестве наследуемых жизненных обстоятельств, а также ошибок в алгоритмике психики и проблем, которые им необходимо устранить и разрешить в их программах «максимум» и «минимум»[41].

Таковы при крупномасштабном (т.е. не мелкодетальном) рассмотрении обстоятельства, сопутствующие рождению человека и его дальнейшей жизни как осуществлению единственного пути по матрице множества возможностей, открытых ему в судьбе [42].

 

Приложение 4 (глава 1 и 2 из ДОТУ)