Понятие о стилях произношения

Центральной проблемой орфоэпии является учение о стилистическом расслоении звучания в речи, учение о стилях произношения.

Стили можно различать в зависимости от степени внимания, с которым говорящий относится к речи. В непринужденной обстановке мы, как правило, не обращаем внимания на особенности произношения, однако официальная ситуация и профессиональные требования к речи как части поведения приводят к тому, что внимание к артикуляции повышается, уменьшается фонетический автоматизм в процессе говорения и слушания.

Произносительная норма в русском языке предстает зачастую как система варьирую­щихся возможностей выражения. Таким образом она приспо­соблена к коммуникативным потребностям общества. Одно и то же явление, скажем, неполный произносительный вари­ант, в разговорной ситуации может остаться незамеченным, тогда как в других условиях (официальное общение или сообщение, профессиональная речь диктора) воспринимается как недостаток, ошибка. Например, те, кто изъясняется на нормированном языке, не только сами употребляют, часто неосознанно, в бытовой обстановке неполный вариант произнесения [йэc’u] (если), [тыщ д’иц^сот с’эмс’ тарой] (тысяча девятьсот семьдесят второй), но и считают их обычными в речи собеседников. Попадая в определенные, «теневые», интонационно-смысловые условия устного текста, варианты, если они уместны, «принимаются» слушателями.

У носителей литературного языка нормативным для каж­дой речевой ситуации считается тот вариант, который «принимается без замечаний» в данной обстановке речи, который отвечает слушательским ожиданиям. Основа­тель науки о русском нормативном произношении Д. Н. Ушаков в 1928 г. писал об этой черте нормы: «Правильно то, что об­щепринято».¹

Образцовое русское произношение называют литературным, однако употребление этого термина применительно к звуча­нию по существу условно и не очень точно. К произношению в общенациональном нормированном языке термин «литературное» по изложенным выше причинам может быть приме­нен с известной оговоркой. Точнее было бы общенациональ­ное орфоэпическое произношение называть нормированным (или нормативным). В жизни часты случаи, когда чтение вслух или спонтанная речь в лексико-грамматическом отно­шении оформлены приемлемо, хорошо или даже безукориз­ненно, а звуковое оформление включает много ненорматив­ных элементов, страдает диалектными отступлениями от нор­мы. Д. Н. Ушаков вспоминал, что у таких известных предста­вителей русской интеллигенции, как писатель В. Г. Короленко и историк В. О. Ключевский, писавших прекрасным общепри­нятым литературным языком, были явные диалектные откло­нения в их русском произношении: южные у Короленко и севернорусские (оканье, например) у Ключевского. Фонетические следы говоров слышны в устной речи многих наших совре­менников, пишущих правильным литературным языком, - у журналистов, руководителей различного ранга, деятелей литературы, искусства, науки.

Невозможно научиться нормативному произношению, только читая (а не слушая!), по­скольку в основе русского правописания лежат не правила побуквенной передачи звуков языка, а иные принципы.

Кого можно считать в наше время носителем русского нормативного произношения? На этот вопрос можно ответить, сделав методологически верный выбор в следующей дилемме: является ли норма эталоном, идеалом, которого редко кому удается достичь, но к которому следует всегда стремиться, или все же реально существует масса людей, в чьей речи во­площены общенациональные языковые нормы?

Методологически правильным будет склониться ко второму решению: так же, как в речи множества людей воплощены нормы словоупотребления, словообразова­ния и грамматики, произношение многих представителей ши­рокой общественности (рабочих, интеллигенции, государственных деятелей, не говоря о дикторах ра­дио и телевидения, подавляющем большинстве актеров) мы можем в принципе считать нормативным. При таком ре­шении норма предстает перед нами не в качестве некоего абстрактного образца или недостижимого идеала. Нормативное произношение здесь – это система научно установленных ре­альных признаков, и она приобретает свойства любой другой нормы социального поведения человека.

Однако образование само по себе еще не дает знания произносительной нормы, не обеспечивает усвоения необходимых речевых навыков. Так, если в бытовой речи (общение в семье, с товарищами, контакты на улице) обычный навык произношения можно считать достаточным (уместным), то в публичной речи этот стереотип воспринимается слушателями с неудовольствием, как небрежное, неумелое произношение.

Нет общей нормы, которая в равной степени была бы приемлемой для всех случаев общения. В языке имеется система норм, дифференцированных применительно к различ­ным речевым ситуациям и к другим характеристикам обще­ния. Русское нормированное произношение в устах любого его носителя существует во множестве вариантов, то есть синонимичных средств, используемых для звукового оформления значимых элементов языка.

Именно такой функциональный подход к проблемам нормативности позволяет при повышении культуры русского произношения избежать субъективного и ограниченного «запретительства», выработать программу лингвистического воспитания, совершенствования языкового чутья, вкуса, умения наилучшим образом пользоваться языком.

В зависимости от темпа речи различаются стили полный и неполный. Полный стиль характеризуется отчетливым произношением звуков, тщательностью артикуляции, при медленном темпе речи, а в неполном стиле отмечается менее отчетливое произношение звуков, сильное редуцирование, при быстром темпе речи. Сравните полный и неполный варианты произношения: [тыс’ьчь – тыш’ь] (тысяча), [с’и^эчас – ш’ас] (сейчас).

В зависимости от цели, предмета речи, от ситуации (официальной или непринужденной), от характера собеседников, от их количества, происходит выбор произношения, связанный со стилистической дифференциацией языка в целом и с наличием или отсутствием экспрессивной окрашенности речи. Стилистически не окрашенным является нейтральный стиль произношения. Ему противопоставляются, с одной стороны, высокий (книжный, академический) стиль, а с другой – разговорный стиль.

Различие между названными стилями проявляется, во-первых, в соотносительности с лексическими пластами. Общеупотребительные слова в своем звучании оформляются по нормам нейтрального стиля произношения, книжная лексика – по нормам высокого стиля произношения, слова разговорные слова и выражения - по нормам разговорного стиля произношения. Так, слова дерзание, свершение в официальной ситуации произносятся со звуком [э^и] в первом предударном слоге, тогда как в других стилях в этой же позиции мы произносим [и^э]. В словах втемяшиться, зятёк в первом предударном слоге обычно произносится [и].

Во-вторых, различие между стилями произношения может сказаться в том, что некоторые нормы нейтрального стиля имеют свои соответствия в высоком или разговорном стиле. Сравните произношение [с о ] нет, [ф о ] нетика в высоком стиле и [с л ] нет, [ф л ] нетика – в нейтральном; [клгда] (когда), [шъз’д’и^эс’ֹат] (шестьдесят) в нейтральном стиле и [клда], [шыис’ֹат] – в разговорном.

Культура строго нормативного произношения в публичной (ораторской) речи обязательна. Но она не дается без специального труда, как само собой разу­меющееся, такое произношение надо изучать и усваивать как особую отрасль знания и навыков. Основой здесь служит так называемый учебный стиль произношения (и интонирова­ния). Он имеет несколько замедленный темп, который обычно демонстрируют преподаватели и учащиеся на занятиях. По своему качеству такой тип произношения ориентируется на дикторское, которое, к примеру, звучит по российскому радио и телевидению. Здесь своя «клиширован­ная» интонация и тщательные варианты произнесения слов, входящих в состав информационных и публицистических текстов. Этот тип нормативного произношения соответствует той эвристической и коммуникативной задаче, которую ставит пе­ред собой процесс обучения, он как бы логич­но вытекает из процесса показа, объяснения, исследования, ус­воения орфоэпических норм. Здесь, а также в сценическом, публичном слове уменьшается привычный фонетический автоматизм в производстве и восприятии речи.