В марксизме отсутствовало понятие «партии нового типа». Диктатура пролетариата, согласно марксистскому учению, является необходимым средством для перехода от капитализма к коммунизму. Учением марксизма-ленинизма о «партии нового типа» по сути свело диктатуру пролетариата к диктатуре революционной партии, контролирующей все стороны жизни общества, начиная с политики и экономики и кончая частной жизнью его членов. Находящаяся у власти монопольно правящая партия сочетает идеологию, призванную вызывать энтузиазм, с террором, постоянно внушающим страх. Она утверждает, что имеет новые решения всех экзистенциальных аспектов бытия, касающихся смысла истории и человеческой жизни, человеческого счастья, справедливости и тому подобное. Она обосновывает также новый кодекс моральных предписаний, в котором высшим долгом объявляется служение самой партии, а не обществу в целом. Маркс и Энгельс представляли себе коммунистическую партию похожей на другие политические партии, и в особенности на партии рабочего класса[8].
Другим важным моментом, в котором марксизм-ленинизм отошёл от марксизма, была трактовка предпосылок победы социалистической революции. Согласно Марксу, победа социалистической революции возможна только при условии, что она происходит одновременно в наиболее развитых капиталистических странах. Марксизм-ленинизм выдвинул идею о возможности победы социализма в одной отдельно взятой стране, если эта страна является отсталой, по преимуществу крестьянской страной. Теория перманентной революции, развивавшаяся Л. Д. Троцким начиная с 1905 года, отрицала промежуток между антифеодальной (буржуазной) и антикапиталистической (социалистической) революциями и утверждала неизбежность перехода от национальной к международной революции: начавшись в России как буржуазная, революция обязательно начнётся и в промышленно-развитых странах, но уже став социалистической. Ленин долгое время не соглашался в этом с Троцким, но в 1917 году всё же заявил, что революция в России добьется успеха, если только вслед за ней начнётся международная революция. Положение о возможности победы социализма в одной отдельной стране было выдвинуто Сталиным. Однако он сделал всё, чтобы его авторство осталось неизвестным. Он приписал эту идею Ленину, для чего фальсифицировал высказывания как Ленина, так и Троцкого. Таким образом Сталин получил возможность резко противопоставить «ленинизм», утверждающий, что построить социализм в одной стране возможно, «троцкизму», преподносимому им как пораженческая, антиленинская позиция[8].
По классическому марксизму любая социальная революция развивается следующим образом: материальные условия производства подготавливаются и растут до тех пор, пока они не вступят в конфликт с правовыми и социальными отношениями и, вырастая из них как из одежды, не разорвут их. Революция политическая всего лишь может привести к тому, что один набор правителей сменит предыдущих, а это — лишь простая смена лиц, осуществляющих государственное управление. События октября 1917 года в России опровергли рассуждения Маркса о характере «грядущей революции». Однако марксизм-ленинизм вместо того, чтобы признать это опровержение, переинтерпретировал как общую теорию социалистической революции, так и Октябрьские события с тем, чтобы привести их в соответствие. В результате данная теория сделалась в принципе нефальсифицируемой и утратила всякое эмпирическое содержание. Подобным образом марксизм-ленинизм пересмотрел ключевые идеи марксизма о соотношении базиса и надстройки и о социализме как коротком переходном периоде от капитализма к коммунизму. ФилософГ. П. Федотов отметил, что все произведённые изменения стали «интерпретировать марксизм в таком духе, от которого сам Маркс пришел бы в бешенство»[8].
