О способах осуществления [йоги]. 10 страница

— Почему [это происходит]?

— Потому что она выступает [пассивным] объектом по отно­шению к действию, причиняющему страдание. Причинение стра­дания есть воздействие на саттву как на объект действия; [оно] не распространяется на не подверженного изменению, бездеятельного «знатока поля» ⁶, ввиду того что объекты «показываются» ему ⁷. Но когда саттва испытывает боль, то Пуруша, соотносящийся с ее формой существования, также предстает [как бы] испытывающим эту отраженную боль.

[Далее] говорится о собственной форме видимого:

18. Видимое обладает природой ясности, деятельности и инер­ции, [оно] по своей сути — «[великие] элементы» и органы чувств и имеет объектом опыт и освобождение.

Саттва обладает природой ясности (света), раджас — деятель­ности, тамас — инерции (покоя) ¹.

Эти гуны как отдельные [сущности] подвержены взаимному воздействию, они непрерывно изменяются и характеризуются соеди­нением и разъединением, [они] обретают формы проявления благодаря опоре друг на друга и имеют различные потенции, которые не смешиваются между собой, даже когда находятся в отношении господства и подчинения, [они] выступают следствием различия потенций, принадлежащих к одному и тому же или к раз­ным классам. Они полностью обнаруживают свое присутствие в тех случаях, когда им принадлежит главная роль ²; даже при их подчи­ненном положении реальность [других гун] может быть логически выведена на основании [их] деятельности, включенной [в действие] доминирующей [гуны]; их функция состоит в том, чтобы быть ис­пользованными для осуществления цели Пуруши, [они] выполняют вспомогательную роль в силу [одного] лишь факта нахождения рядом, подобно [тому как это происходит в случае] с магнитом; [они] функционируют без [какой-либо внешней] причины, следуя развертыванию одной [из гун], в совокупности они обозначаются словом «прадхана» ³, [то есть первопричина]. Она-то и получает название «видимое».

Итак, это [видимое] по своей сути «[великие] элементы» ⁴ и ор­ганы чувств. Как «[великие] элементы» — земля и прочее,— оно развивается в тонких и грубых формах. Как органы чувств — слух и прочее,— оно тоже развивается в тонких и грубых формах.

Это [видимое] никогда не существует без применения; напротив, оно развертывается целенаправленно, а именно служит цели на­слаждения и освобождения Пуруши ⁵.

Здесь наслаждение, [то есть опыт], есть установление собствен­ной природы желаемых и нежелаемых качеств вне разделения [Пуруши и саттвы].

Освобождение — установление истинной природы наслаждаю­щегося, [то есть Пуруши].

Помимо этих двух [определений], нет иного знания. Так, в этой связи было сказано: «Поистине, тот не подозревает, что есть иное знание, кто в трех гунах как деятелях и в Пуруше как не-деятеле, но [таком], который того же и [одновременно] не того же рода, видит все возникшие формы существования представленными [ко­му-то] четвертому — наблюдателюих деятельности» ⁶.

— Но каким образом эти два — опыт и освобождение, создан­ные разумом (буддхи) и связанные именно с разумом, приписы­ваются Пуруше?

— Подобно тому как победа или поражение, достигаемые лишь благодаря воинам, приписываются их господину ⁷, [ибо] именно он и есть тот, кто вкушает их плод, так и привязанность [к круго­вороту бытия] и освобождение [от него], сопряженные только с разумом, приписываются Пуруше. Именно он и есть тот, кто на­слаждается их плодом.

Сам разум пребывает в оковах, пока не осуществлена цель Пуруши: достижение этой цели и есть освобождение.

Таким образом, постижение, удержание в памяти, способность рассуждать, отрицание, знание истинной сущности и жажда жизни, развертывающиеся в сознании ⁸, приписываются Пуруше как реаль­но существующие в нем, поскольку именно он наслаждается их плодом.

Следующая [сутра] имеет целью определение различий во внут­ренней форме «видимого», то есть гун.

 

19. Специфическое, неспецифическое, только-признак и отсут­ствие признака cvib формы [развертывания] гун ¹.

 

Здесь [«великие] элементы» — акаша (пространство), ветер, огонь, вода и земля — суть специфические [формы] неспецифи­ческих «тонких зародышей» звука, осязаемого (тактуса), цвета, вкуса и запаха ². Аналогичным образом органы слуха, осязания, зрения, вкуса и обоняния суть [специфические формы) буддхи ³, а речь, руки, ноги, органы выделения и размножения суть органы действия. Одиннадцатый [орган] — манас (интеллект) ⁴ — имеет своим объектом все [формы].

Эти [органы] суть специфические [формы] неспецифического, [то есть общего], свойства индивидуации ⁵. Все они [в совокуп­ности] представляют собой 16 видоизменений гун.

Шесть неспецифических [форм] — это «тонкий зародыш» звука, «тонкий зародыш» осязаемого, «тонкий зародыш» цвета, «тонкий зародыш» вкуса и «тонкий зародыш» запаха. Таким образом, звук и прочие [«тонкие зародыши»], обладающие соответственно одним, двумя, тремя, четырьмя и пятью свойствами, [представляют собой] пять неспецифических [форм], шестая же неспецифическая [фор­ма] — это «только индивидуация» (самость). Это и есть шесть неспецифических [форм] развертывания «великой» [сущности], которая обладает природой чистого бытия.

То, что выше неспецифических [форм], есть «только-знак», сущность, [называемая] «великой». В ней, наделенной чистым бытием, эти [шесть форм] развиваются до своего высшего пре­дела ⁶.

При процессе инволюции они, пребывая именно в этой «ве­ликой» сущности, обладающей чистым бытием, переходят в состояние, которое не является ни существующим, ни несуществую­щим, ни тем, ни другим [одновременно], — в непроявленное, «ли­шенное знака», в первопричину (прадхана) ⁷. Эта [«великая», сущ­ность] и есть трансформация [гун] в форме «только-признака», а «отсутствие признака» есть их трансформация [на стадии] «ни существования, ни несуществования».

Таким образом, цель Пуруши не является причиной [разверты­вания гун] в состоянии «отсутствия признака». Поскольку свойство быть целью Пуруши не выступает в качестве причины состояния «отсутствия признака» в начале [развертывания гун], постольку на­личие цели Пуруши не может быть причиной этого [состояния]. Оно не порождено целью Пуруши и потому называется вечным ⁸.

Что касается трех специфических состояний [гун], то свойство быть целью Пуруши и выступает их причиной в начале [развер­тывания], а поскольку эта цель есть инструментальная причина [их проявления], то они называются невечными.

Гуны, однако, хотя и обретают в [соответствующей] последо­вательности все [упомянутые] свойства, не исчезают и не возни­кают ⁹. Они проявляются, как бы наделенные свойствами порожде­ния и разрушения в силу того, что конкретные [эмпирические] формы, внутренне присущие гунам, обладают [свойствами] разру­шения в прошлом и возникновения в будущем.

[Для пояснения сказанного рассмотрим] пример: «Девадатта становится бедным.

— Почему?

— Потому что его коровы умирают. Бедность его — следствие смерти коров, но не следствие разрушения его собственной формы [существования]». Аналогичное рассуждение [применимо и к конкретным эмпирическим формам].

[Состояние] «только-признака» непосредственно связано с [со­стоянием] «отсутствия признака». Будучи тесно связанным с ним, оно тем не менее отличается [от него], ибо последовательность [развертывания гун] не может быть нарушена. Точно так же и шесть неспецифических [форм], тесно связанных с «только-признаком», отличны от него ввиду неизменной последовательности [развер­тывания гун]. Подобным же образом элементы и органы чувств, связанные с неспецифическими [формами, в то же время] отличны от них.

Как было сказано ранее, нет [какой-либо] иной сущности сверх специфицированных [форм], поскольку специфицированные [фор­мы] в другие сущности не преобразуются. Что же касается преобра­зования их качественной определенности, свойств и состояний, то это будет рассмотрено в дальнейшем ¹⁰. Видимое, [таким образом], разъяснено.

Следующая [сутра] имеет целью определение собственной фор­мы видящего, [то есть Пуруши].

20. Зритель есть не что иное, как способность видения; хотя и чистый, [он] воспринимает [все] содержания сознания.

[Определение] «только-вйдение»  ¹ означает не что иное, как [чис­тую] способность видения, свободную от [каких-либо] конкретных спецификаций. Этот [Зритель, то есть] Пуруша, обладает рефлек­сивным знанием буддхи, [или психического]. Он не тождествен буддхи и не абсолютно отличен от него. [Рассмотрим это подроб­нее].

Итак, он не тождествен [буддхи].

— Почему?

— Ввиду наличия познанных и непознанных объектов ² буддхи непрерывно изменяется. То, что его объекты — корова и т. п. или горшок и т. п.— оказываются познанными или непознанными, сви­детельствует о его изменяемости. С другой стороны, свойство объектов быть всегда познанными делает очевидным неподвержен­ность Пуруши изменению.

— Почему?

— Поистине невозможно, чтобы буддхи как объект для Пуруши был бы то воспринимаемым, то невоспринимаемым. Таким образом, установлено, [что все], выступающее в качестве объекта для Пуру­ши, всегда является познанным. Отсюда [следует, что Пуруша] не подвержен изменению. Более того, буддхи [всегда существует] для цели другого, поскольку он функционирует в результате соединения [различных причин], тогда как Пуруша [существует] для собствен­ной цели.

Итак, буддхи имеет природу трех гун, поскольку он определяет [свойства] всех объектов, и, [следовательно], обладая природой гун, не является одушевленным, [то есть он лишен чистой энергии сознания]. Пуруша же — «наблюдатель» гун. Поэтому он не тожде­ствен [буддхи].

— В таком случае [можно] допустить, что он отличен [от буддхи].

— Он не абсолютно отличен.

— Почему?

— Потому что Пуруша, хотя и чистый, [то есть не обладает конкретными спецификациями], воспринимает [все] содержания сознания. Он видит эти содержания сознания как принадлежащие буддхи. Наблюдая [деятельность] буддхи, он проявляет себя [так], как [если бы он был] буддхи, хотя и не является им по своей сущности. В этой связи сказано, например: «Энергия того, кто на­слаждается, не подвержена изменению и не поглощается [объекта­ми]. Когда она кажется поглощенной изменяющимся объектом, она как бы соответствует способу его деятельности. И так, только вследствие схожести с деятельностью буддхи, [как бы] обретшего форму чистого сознания, она понимается как развертывание зна­ния, не специфицированного деятельностью буддхи» ³.

21. Сущность видимого [состоит в том, чтобы служить] его цели.

Видимое предстает в качестве объекта деятельности Пуруши, которая проявляется как [способность] видения; таким образом, сущность видимого [состоит в том, чтобы служить] цели Пуруши. Это и есть его, [то есть видимого], внутренняя сущность,— таков смысл [сутры].

Поскольку внутренняя сущность [видимого состоит в том, что­бы] быть объектом восприятия для другого  ¹, то при осуществлении цели — опыта и освобождения — оно [более] не воспринимается Пурушей. Вследствие потери собственной формы происходит.ис­чезновение видимого, но оно не исчезает [для других].

— Почему [это происходит]?

 

22. Хотя оно исчезло для того, кто осуществил [свою] цель, но не исчезло для других — в силу свойства быть общим.

Хотя видимое исчезло для одного пуруши, который осуществил свою цель, однако оно не исчезло для другого пуруши по причине свойства быть общим [для всех]. Видимое перестало существовать для мудрого Пуруши, но не для лишенных мудрости субъектов [опы­та], которые еще не реализовали [свою] цель ¹. Таким образом, [видимое] становится для них объектом действия — видения — и обретает собственную форму через посредство [внутренней] формы другого. И поэтому в силу того, что способность видения и способ­ность быть видимым обладают свойством вечности, [их] соединение объясняется как не имеющее начала [во времени]. Об этом было сказано: «Вследствие безначальной связи субстанций [существует] также и безначальная связь [одних] только-качеств».

Следующая сутра призвана объяснить смысл соединения.

23. Соединение есть причина постижения внутренней сущности [того, что есть] способность быть собственностью и способ­ность быть господином.

Пуруша-господин связан с видимым, [то есть] своей собствен­ностью в целях видения. То, что является восприятием видимого в результате такого соединения, есть опыт, а то, что является постижением внутренней сущности Видящего, есть освобождение.

Соединение [имеет место, пока не наступает] прекращение действия — видения; поэтому видение называется причиной разъединения. Видение и отсутствие видения представляют собой пару противоположностей  ¹, поэтому отсутствие видения называется причиной соединения.

Видение здесь не выступает причиной освобождения. Уничто­жение оков [достигается] именно вследствие отсутствия незнания. Это и есть освобождение. При наличии видения исчезает отсут­ствие видения, которое и есть причина оков. Поэтому видение, то есть знание, называется причиной абсолютного разъединения.

— Что же такое «отсутствие видения»? Есть ли это преимуще­ственная сфера деятельности гун? Или же это невозникновение «первосознания», которое «предъявляет» объекты владельцу способ­ности видения, когда при наличии видимого отсутствует сам акт видения? Или же это свойство гун иметь [собственную] цель? Или же это неведение (авидья), устраненное вместе со своими мыслитель­ными содержаниями и служащее семенем для появления своих мыслительных содержаний? Или же это проявление формирующих факторов (санскар) в их движении, после того как они угасли в состоянии покоя?

Относительно [последнего] было сказано: «Первопричина, пре­бывающая только в состоянии покоя, не может быть первопри­чиной, ибо она не производит изменение форм. Точно так же, если она пребывает только в состоянии движения, она не может быть первопричиной ввиду вечности изменения форм». Поскольку она действует и в том, и в другом качестве, она и получает в обыден­ном смысле название первопричины, но не по иному [основанию]. Аналогичное рассуждение [применимо] и к другим воображаемым причинам ².

Некоторые полагают, что отсутствие видения и есть именно спо­собность видения, как это следует из шрути: «Деятельность перво­причины имеет целью выявление себя самой». Пуруша, обладающий способностью познавать все познаваемое, не видит до начала раз­вертывания [первопричины]. В свою очередь, видимое, способное служить причиной всех следствий, в таком случае не воспринимается.

Другие полагают, что отсутствие видения есть свойство обоих ³. При этом видение, будучи внутренней сущностью видимого, нужда­ется в Пуруше [как содействующей причине], когда она становится характеристикой объекта. Точно так же и отсутствие видимого, не будучи внутренней сущностью Пуруши, нуждается в видимом [как содействующей причине], когда оно проявляется как характе­ристика Пуруши.

А иные объясняют отсутствие видения только как знание на основе восприятия ⁴.

Все это — умозрения, которые встречаются в шастрах. Такое многообразие умозрительных построений имеет [тем не менее] общий предмет — соединение индивидуальных «я» и гун.

Что касается соединения индивидуального сознания со своим буддхи, то

24. его причина — неведение.

[Неведение — это] след бессознательного впечатления, обуслов­ленного ложным знанием, — таково значение [данного понятия]. Буддхи, пропитанный следами прошлых впечатлений от преврат­ного знания  ¹, не постигает [истинной сущности] Пуруши, хотя это является целью его деятельности, и возвращается к выполнению своей [обычной] функции. Однако тот [буддхи], который приходит к постижению Пуруши, достигает цели своей деятельности. Функция его исчерпана, отсутствие видения устранено, и, поскольку причин оков больше не существует, он не возвращается [к выполнению своей прежней функции].

В этой связи некий [оппонент] рассказывает притчу об импо­тенте, к которому обращается глупая жена. Она говорит: «О, мой господин! Моя сестра имеет детей. Почему же я не имею?» Муж-импотент отвечает: «Мертвый, я произведу тебе потомство». Так и это наличествующее в настоящий момент знание не ведет к пре­кращению деятельности сознания. Какова же надежда на то, что оно вызовет его в будущем?

Тот, кто близок к статусу учителя, отвечает на это [возражение]:

«Разве освобождение не есть именно прекращение [деятельности] буддхи? Это прекращение [достигается] вследствие устранения при­чины — отсутствия видения. А отсутствие видения, которое служит причиной оков, устраняется благодаря видению».

Здесь освобождение есть прекращение [деятельности] сознания. Почему же у него [возникает] ошибочное представление, которое [ни на чем] не основано?

Итак, страдание, которое должно быть устранено, и его причина, именуемая «соединением», объяснены вместе с условиями [их дея­тельности].

Теперь рассмотрим, что такое высшее избавление ³.

25. Избавление есть отсутствие соединения вследствие отсутст­вия [неведения]; это — абсолютная обособленность Видящего.

Отсутствие соединения буддхи и Пуруши, [то есть] окончатель­ное устранение оков, имеет своей причиной отсутствие неведения,— таков смысл [сутры]. Это избавление и есть абсолютное обособле­ние Видящего, то есть бытие Пуруши в несмешанном состоянии, [когда он] более не соединяется с гунами.

При прекращении [действия] причины страдания наступает пре­кращение страдания, то есть избавление. Тогда Пуруша пребывает в собственной форме — так сказано.

Что же является средством достижения [этого] избавления?

 

26. Средство избавления — неколебимое различающее пости­жение.

Различающее постижение  ¹ есть знание (фундаментального] различия саттвы и Пуруши. Однако это [постижение] неустойчиво, если ложное знание не устранено. Когда ложное знание, [све­денное] к состоянию прокаленного на огне семени ², более не спо­собно плодоносить, тогда поток различающих содержаний сознания, принадлежащих саттве, которая стряхнула с себя раджас аффектов и пребывает в состоянии высшей ясности и в осознании высшего господства, становится незамутненным. Это различающее постиже­ние, будучи неколебимым, и есть средство избавления. Благодаря ему ложное знание приходит в состояние прокаленного на огне семени, то есть оно не способно более плодоносить.

Таким образом, это средство избавления и есть путь освобож­дения.

 

27. Его мудрость предельного уровня  ¹ — семи видов.

[Слово] «его» заменяет [выражение] «того [йогина], у которого возникло [различающее] постижение». «Семи видов» означает, что мудрость различающего, после того как в результате удаления грязи, образующей нечистый покров ², другие содержания созна­ния более не возникают, становится семеричной, [то есть опреде­ляется следующими] семью признаками.

 

1. Познано [все], что следует устранить; в нем не осталось ничего, что должно быть познано.

2. Причины того, что следует устранить, [полностью] разрушены; в них не осталось ничего, что должно быть разрушено.

3. Избавление воспринимается непосред­ственно в йогическом сосредоточении, [именуемом] прекращение [потока сознания].

4. Средство избавления в форме различающего постижения стало объектом [непрерывного] культивирования. Это и есть четырехвидовое освобождение от следствий благодаря муд­рости. Что касается освобождения сознания, то оно — трех видов.

5. Буддхи завершил свою функцию.

6. Гуны, словно лишенные устойчивости камни, падающие с вершины горы, стремятся к раство­рению в своей причине и исчезают вместе с ним, [сознанием]. И когда эти гуны полностью растворены, они не возникают вновь, ибо [им] нет применения.

7. В этом состоянии Пуруша, выйдя из соединения с гунами, [пребывает] в сиянии лишь собственной сущности, незагрязненной и абсолютно свободной.

 

Таким образом, Пуруша, отражающий эти семь видов мудрости предельного уровня, определяется как «искусный» (мудрый). Он ос­тается освобожденным и «искусным» даже в случае проявления сознания ³, поскольку он вне [сферы деятельности] гун.

Различающее постижение становится средством избавления [только тогда, когда оно] реализовано. Помимо реализации нет [иного] способа [его осуществления]. Поэтому [далее] говорится:

28. При устранении нечистоты вследствие применения [вспо­могательных] средств йоги свет знания [распространяется] до различающего постижения.

Вспомогательных средств йоги  ¹ — восемь; они описываются в дальнейшем. В результате их применения наступает угасание, то есть устранение пятеричного ложного знания, нечистого по [своей] сути. При его угасании проявляется истинное знание. Чем больше практикуются средства осуществления [йоги], тем больше устра­няется нечистота. По мере того как [нечистота сознания] все боль­ше уменьшается, все более усиливается в соответствии со сте­пенью ее уменьшения свет знания. И это усиление достигает все более высокой степени совершенства — вплоть до различающего постижения, то есть до осознания внутренней сущности Пуруши и гун,— таков смысл [сутры].

Постоянное использование вспомогательных средств йоги есть инструментальная причина разъединения с загрязненностью [со­знания], подобно тому как топор [есть инструментальная причина] расчленения [предметов]. И оно же служит причиной обретения различающего постижения, подобно тому как праведность [служит причиной обретения] счастья; в других отношениях оно не является причиной.

— Сколько таких причин насчитывается в шастре?

— [Автор] говорит: «Только девять, а именно: возникновение, сохранение [состояния], проявление, изменение, познание, обрете­ние, разъединение, преобразование и поддержание. Все это — девять видов [действия] причины».

Из них причина возникновения — [это] манас для процесса по­знания; причина сохранения состояния, [то есть длительности],— цель Пуруши для манаса или пища для тела; причина проявления — свет как для формы, так и для восприятия формы. Причина измене­ния — другой объект для манаса, как, [например], огонь для приго­товления пищи. Причина познания — восприятие дыма для вывода [о существовании] огня. Причина обретения — использование вспо­могательных средств йоги для различающего постижения. Причина разъединения — та же самая [практика] для загрязненного [со­знания]. Причина преобразования — золотых дел мастер для золота.

Аналогичным образом причиной трансформации представления об одной и той же женщине выступает неведение в случае [менталь­ной] тупости, враждебность в случае страдания, страсть в состоянии счастья, знание реальности в случае [полной] незаинтересован­ности.

Причина поддержания — [это, например], тело для органов чувств и, [наоборот], органы чувств для тела; «великие элементы» — [причина поддержания] тел, которые, в свою очередь, [выступают взаимной причиной поддержания] всех других тел, поскольку жи­вотные, люди и боги служат взаимной пользе.

Таковы девять причин. И они могут быть отнесены в той мере, в какой это возможно, также и к другим объектам. Однако что касается применения средств йоги, [то здесь] существует причин­ность лишь двух типов.

Далее рассматриваются [вспомогательные] средства йоги.

 

29. Самоконтроль, соблюдение [религиозных] предписаний, [Логические] позы, регуляция дыхания, отвлечение [органов чувств], концентрация [на объекте], созерцание и сосредо­точение — [таковы] восемь средств [осуществления] йоги  ¹.

 

[Далее] мы рассмотрим в изложенной последовательности их внутреннюю сущность и способы применения.

 

30. Самоконтроль — [это] ненасилие, правдивость, честность, воздержание и неприятие даров.

Из них ненасилие  ¹ есть непричинение вреда всем живым суще­ствам каким бы то ни было способом и во все времена. Последующие [виды] самоконтроля и соблюдение [религиозных] предписаний имеют [своим] корнем ² это [ненасилие]. Поскольку их назначе­ние состоит в совершенствовании [способности ненасилия], то они излагаются, чтобы научить ему. И практикуются они как допол­нительные [средства] именно для того, чтобы придать ненасилию совершенную форму. Сказано в этой связи: «Поистине, тот — брах­ман, кто в той мере, в какой он хочет принять многие обеты и соответственно отказывается от насильственных действий, обуслов­ленных небрежением, придает ненасилию [все более] совершенную форму».

Правдивость есть соответствие речи и ума (манаса) реальной действительности ³. Каковы увиденное, логически выведенное или услышанное, таковы речь и ум. Если слова произнесены [кем-либо] для того, чтобы передать свое знание другому, они не должны быть лживыми, ошибочными, или лишенными истинного содержа­ния.Их использование имеет целью благо всех живых существ, но отнюдь не причинение им вреда. Если же слова произносятся [с благим намерением], но впоследствии могут причинить вред жи­вым существам, то [такие слова] будут не правдивыми, а лишь приносящими зло. Из-за ложной праведности, то есть внешнего подобия добродетели, они становятся худшим злом. Поэтому, имея в виду благо живых существ, надлежит говорить правду.

Воровство есть беззаконное ⁴ присвоение вещей, [принадлежа­щих] другому. Его противоположность — честность [как неворов­ство], представляющая по своей форме отсутствие алчности.

Воздержание есть полный контроль [функции] половых органов и скрытых потребностей.

Неприятие даров есть отказ [от подносимых] предметов ввиду понимания [всех] дефектов, связанных с их получением, сохра­нением, потерей, привязанностью к ним и их повреждением.

Таковы эти [пять видов] самоконтроля.

Они же,

31. не ограниченные кастой, местом, временем и обстоятельства­ми, то есть будучи универсальными, [называются] «Великий обет»  ¹.

 

Здесь ненасилие, ограниченное кастой ²,— [это, например], на­силие, совершаемое рыбаком только по отношению к рыбам, но не к кому-либо другому.

 

ð [Ненасилие], ограниченное местом: «Я не буду убивать в святых местах».

ð [Ненасилие], ограниченное временем: «Я не буду убивать ни в четырнадцатый день [лунного месяца], ни в день благого предзна­менования».

ð [Ненасилие], ограниченное обстоятельствами ³,— для того, кто воздерживается от трех [упомянутых видов]: «Я буду убивать в инте­ресах богов и брахманов, но не в иных целях». Аналогичным обра­зом насилие [совершается] кшатриями только в битве, но не в иных случаях.

 

Ненасилие и прочие [виды самоконтроля], не ограниченные кастой, местом, временем и обстоятельствами, должны соблюдаться всегда, [то есть] на всех стадиях [существования] и по отношению ко всем объектам. Универсальные — не знающие исключений ни при каких обстоятельствах. Поэтому [такие виды самоконтроля] называются «Великий обет».

 

32. Соблюдение [религиозных] предписаний  ¹ — [это] чистота, удовлетворенность, подвижничество, самообучение и предан­ность Ишваре.

Здесь чистота, достигаемая благодаря земле, воде и прочему, а также принятие чистой пищи и тому подобное есть внешняя [чис­тота]. Внутренняя [чистота] — это устранение загрязненности со­знания.

Удовлетворенность — отсутствие желания присвоить больше того, что насущно необходимо.

Подвижничество, [или аскетизм],— это терпеливое перенесение крайностей ² — голода и жажды, холода и зноя, стояния и сидения [в неподвижности], а также соблюдение полного молчания и внеш­няя непроницаемость ³. Это и соответствующие обеты — умерщвле­ние плоти, чандраяна ⁴, суровая епитимья и прочее.

Самообучение — это изучение шастр, [трактующих] об освобож­дении, или многократное повторение священного первослога.

Преданность Ишваре, [то есть упование на Него], есть посвяще­ние всех действий этому Высшему наставнику ⁵. «Тот, кто разорвал сеть ложных умозрений и пребывает в себе, лежит ли он, или сидит, стоит или бредет по дороге, может видеть разрушение семени круговорота бытия, [может стать] вечно освобожденным и наслаж­даться блаженством бессмертия». Как было сказано в этой связи, «отсюда, [то есть из преданности Ишваре], возникает постижение истинной одушевленности, а также устранение препятствий» ⁶.

[Когда] самоконтролю и соблюдению [религиозных] пред­писаний

 

33. ложные помыслы [служат] препятствием, [следует] разви­вать их противоположности  ¹.

 

Когда у этого брахмана возникают ложные помыслы о насилии и т. п., [например]: «Я убью того, кто чинит мне препятствия», «Я также солгу», «Я присвою его вещи», «Я соблазню его жену», «Я стану хозяином его собственности»,— [помыслы], служащие препятствием, уводящие его, словно [он] в лихорадочном бреду, с правильного пути, пусть он культивирует противоположные [по­мыслы]: «Поджариваемый на раскаленных углях сансары, я прибе­гаю к защите практики йоги, даруя безопасность всем живым существам». Пусть он думает: «Оставив ложные помыслы, я, подоб­но собаке, вновь предаюсь им. Как собака к собственной блевотине, так и я вновь возвращаюсь к тому, от чего я избавился».