События Первой мировой войны нарушили связи между Русской Православной Церковью и ее заокеанской паствой. Русская Православная Греко- Кафолическая Церковь в Америке оказалась в очень тяжелом положении. Главной причиной наступивших затруднений была утрата постоянной связи между епархией и Матерью — Русской Православной Церковью.
Архиепископ Евдоким (Мещерский), возглавлявший епархию с 1914 по 1917 год, уезжая в 1917 г. на Поместный Собор Русской Православной Церкви, поручил временно окормлять всю американскую православную паству епископу Канадскому Александру (Немоловскому). После Собора архиепископ Евдоким в Америку не вернулся (уклонился в обновленческий раскол). Для решения церковных дел в 1919 г. в т. Кливленде был созван Всеамериканский Собор, на котором епископ Александр был избран правящим архиереем епархии. Но занимал он этот пост недолго. Встретившись с трудностями управления в условиях вынужденного отрыва от Матери-Церкви, он не пожелал не только оставаться на кафедре, но даже продолжать свое пребывание в Америке. Как только из России в Америку прибыл митрополит Херсонский и Одесский Платон (Рождественский), занимавший до этого Североамериканскую кафедру с 1907 по 1914 год, Преосвященный Александр передал ему все дела по управлению епархией (1922), а сам отбыл в Европу.
Положение митрополита Платона как правящего архиерея в Америке было определено на Американском Соборе 1922 года, а в 1923 году ему было направлено официальное уведомление о назначении его на Североамериканскую кафедру и от Святейшего Патриарха Тихона с освобождением от управления епархией Херсонской и Одесской.
Жизнь Православной Церкви в Америке несомненно вошла бы в нормальное русло, если бы митрополит Платон сделал правильные выводы из событий, происшедших в России, и, сохраняя сыновнее послушание высшей церковной власти, направил бы все свои духовные силы на строительство местной церковной жизни. Американская Церковь не испытала бы того тяжелого внутреннего кризиса, в который она вскоре попала, особенно после прибытия из Москвы «живоцерковника» — женатого архиерея Иоанна Кедровского, сумевшего представить себя перед американским судом в качестве «подлинного» представителя высшей церковной власти в России и отнять у митрополита Платона кафедральный собор в Нью-Йорке с резиденцией при нем. От митрополита Платона вскоре стал требовать признания своей власти над ним и «Заграничный архиерейский Синод» в Карловцах (Югославия). К сожалению, митрополит Платон не сделал из всего этого должного вывода: утвердить единство православной американской паствы с Матерью-Церковью, но повел ее по пути отчуждения. Церковную кафедру подчас он стал использовать для политических выступлений, направленных против Матери-Церкви и России.
В условиях отрыва от Матери-Церкви Греко-Кафолическая Церковь в Северной Америке предстала одинокой перед хорошо организованными и целенаправленно действующими католическими и протестантскими миссиями. Деятелям Православной Церкви в Америке пришлось не думать о распространении Православия на американском континенте, что присуще было их славным предшественникам, а больше заботиться о сохранении своей паствы. Прежде всего трудным положением епархии не преминул воспользоваться Ватикан, который начал привлекать к себе на началах унии выбитые из колеи православные приходы. Стремились не отстать от него и протестанты. Последние стали привлекать на свою сторону бедствующую Православную Церковь, оказывая ей материальную помощь. Так, они назначили ежемесячное «жалованье» митрополиту Платону, а также отпустили необходимые средства на созыв в 1924 г. Детройтского Собора, который принял первое антиканоническое постановление о временной автономии Русской Православной Церкви в Америке без предварительной консультации и согласия на то со стороны Матери-Церкви, хотя и отметил необходимость урегулирования отношений с Русской Церковью в будущем.
Когда Святейший Патриарх Тихон узнал о неканонической деятельности митрополита Платона, то незамедлительно в январе 1924 г. специальным указом освободил его от управления Североамериканской епархией. Митрополит Платон патриаршего указа не принял и последовательно повел американскую паству к полному отрыву ее от Матери-Церкви. Положение осложнилось еще тем, что 7 апреля (н. ст.) 1925 г. Патриарх Тихон скончался. После кончины Святейшего Патриарха оживились внутренние церковные расколы в Русской Православной Церкви и, естественно, главное внимание высшей церковной администрации теперь было направлено на упорядочение внутренней жизни. Только в марте 1933 г. решением Заместителя Патриаршего Местоблюстителя Митрополита Сергия (Страгородского) и Священного Синода для выяснения сложившейся на американском континенте обстановки, а также для ознакомления с действительным отношением митрополита Платона к Матери-Церкви и оставленной им Родине был направлен в Америку настоятель Трехсвятительского подворья в Париже архиепископ Вениамин (Федченков).
Поступившие в Патриархию от архиепископа Вениамина доклады показали, что митрополит Платон не желает быть в каноническом единстве с Московским Патриаршим престолом. Надеясь предупредить обнародование архиепископом Вениамином патриаршего указа об увольнении митрополита Платона, последний не замедлил написать послание, в котором недвусмысленно заявил о формальном выходе из-под власти Матери-Церкви. Этим заявлением виновник смуты открыто вступил на путь раскола. Самочинное действие митрополита Платона Заместитель Патриаршего Местоблюстителя Митрополит Сергий и Священный Синод своим определением от 16 августа 1933 года признали грубым нарушением церковной дисциплины, отменили его, а самого виновника в учинении раскола определили предать суду архиереев с запрещением в священнослужении впредь до раскаяния. Всем состоящим в Североамериканской епархии — клиру и мирянам — Священный Синод предлагал прекратить общение с митрополитом Платоном, его последователями и пребывать в каноническом ведении Московской Патриархии. Митрополит Платон не подчинился данному постановлению. В связи с этим появилась необходимость направить в Америку иного архиерея. Решением Русской Православной Церкви от 22 ноября 1933 г. правящим архиереем Североамериканской епархии с титулом архиепископа Алеутского и Североамериканского в звании Экзарха Московской Патриархии в Америке был назначен Вениамин. Так был учрежден Экзархат Московского Патриархата в Северной и Южной Америке, объединивший верные Матери-Церкви приходы и просуществовавший до 10 апреля 1970 г., когда в связи с дарованием автокефалии Православной Церкви в Америке он был упразднен.
20 апреля 1934 г. митрополит Платон скончался, не раскаявшись в учиненном им расколе. Паства его осталась в тяжелом положении. Часть ее ушла к «живоцерковникам», часть—к «карловчанам», часть — в различные секты.
Линию митрополита Платона продолжил его преемник митрополит Феофил (Пашковский), который также, к глубокому сожалению верных сынов Матери- Церкви, не пожелал исправить допущенные его предшественником ошибки. Митрополит Феофил занял ту же позицию непокорности канонической власти Русской Православной Церкви. Патриарший Местоблюститель Митрополит Сергий 5 января 1935 г. наложил за самочиние запрещение на митрополита Феофила, но последний не только отверг его, но на Всеамериканском Соборе в Нью-Йорке в 1937 году настоял на провозглашении автономии Русской Православной Церкви в Америке и принятии «Временного положения» об управлении Митрополичьим Округом независимо от Матери-Церкви. Антиканонические действия митрополита Феофила вызвали дальнейшее падение церковной дисциплины и ослабление духовной миссии. Иерархи Американской Митрополии стали относиться с непониманием и подозрением не только к тому, что происходило в церковной жизни России, но и к творческим процессам, возникавшим в самой русской зарубежной среде, после прибытия в Америку законного представителя Матери-Церкви — Экзарха Московской Патриархии архиепископа Вениамина.
Вовлеченные в раскол своими духовными вождями, американская паства и часть клириков тяготились создавшимся положением, тосковали о потере единения с Матерью-Церковью и стремились к его восстановлению. Стремление это особенно усилилось во время Великой Отечественной войны, когда немалая часть русского населения Америки стала проявлять чувства симпатии к героической борьбе Советского Союза с фашистскими ордами. В 1943 г. клирикам и мирянам Митрополичьего Округа стало известно об избрании бывшего Местоблюстителя Патриаршего престола Митрополита Сергия Всероссийским Патриархом. Событие это было принято ими, как и всеми православными русскими людьми, с нескрываемой радостью, в связи с чем митрополиту Феофилу пришлось дать указание поминать Святейшего Патриарха Сергия во всех храмах Митрополичьего Округа. Развитие дальнейших событий подавало новые надежды на восстановление желанного единения. В 1945 г. в Москве был созван Поместный Собор для избрания преемника скончавшегося Патриарха Сергия. Митрополит Феофил, побуждаемый добрыми объединительными настроениями своей паствы, послал своих представителей — епископа Аляскинского Алексия (Пантелеева) и секретаря Митрополичьего Совета протоиерея И. Дзвончика на Собор. Хотя они прибыли в Москву по причине трудностей пути в условиях Второй мировой войны уже после окончания Собора, но сам приезд их был добрым знамением, говорившим о желании примирения. В ноябре следующего, 1946 года, на Всеамериканском Соборе в Кливленде подавляющим большинством голосов было вынесено решение просить Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I принять Русскую Православную Греко-Кафолическую Церковь в Северной Америке в лоно Матери-Церкви и быть для нее духовной главой при условии сохранения ею полной автономии. Сообщил о постановлении Собора Святейшему Патриарху Алексию сам митрополит Феофил. Святейший Патриарх с большим удовлетворением принял это сообщение и направил митрополиту Феофилу следующий телеграфный ответ:
«Телеграмму Вашего Высокопреосвященства сегодня получил. Приветствую решение Кливлендского Собора. Принципиально не имею возражений против автономии для нашей Православной Церкви в Америке. Митрополиту Ленинградскому Григорию, в ближайшее время имеющему отбыть в Америку, поручаю в миролюбивом духе обсудить все вопросы совместно с Вашим Высокопреосвященством.
Божие благословение духовенству и всей пастве. Отныне считаю Ваше Высокопреосвященство и все Ваше духовенство в молитвенном с нами общении. Совершите совместное служение с Митрополитом Вениамином в знамение этого общения. Христос посреди нас и есть и да будет».
В феврале 1947 года митрополит Феофил по поводу предполагавшегося приезда митрополита Григория известил Святейшего Патриарха, что с его стороны к этому приезду «препятствий не имеется», и «что все вопросы будут разрешены в мире ради блага и единства Церкви». Однако когда в июле 1947 г. митрополит Григорий прибыл в Америку как полномочный представитель Патриарха Московского и всея Руси, он увидел упорное сопротивление этому митрополита Феофила, хотя и встретил полное сочувствие делу воссоединения с Матерью-Церковью со стороны паствы и большинства духовенства Митрополичьего Округа. Митрополит Григорий несколько раз предпринимал шаги к встрече с митрополитом Феофилом, но последний не дал на это даже ответа. Более трех месяцев митрополит Григорий добивался свидания с главой Митрополичьего Округа, но так и не добился. Когда стало совершенно очевидно, что митрополит Феофил и его окружение не намерены продолжать переговоры по вопросу восстановления молитвенно-канонических отношений с Матерью-Церковью на началах предоставления Митрополичьему Округу автономии и таким образом перечеркивают решения Кливлендского Собора 1946 г. — войти под омофор Святейшего Патриарха Московского, митрополит Григорий обратился со специальным посланием ко всем верным чадам Русской Православной Церкви в Северной Америке и Канаде, в котором раскрыл картину взаимоотношений с митрополитом Феофилом во время своего пребывания в США и выразил свою глубокую скорбь о несостоявшемся восстановлении молитвенного общения и канонического единения. К положительным результатам поездки Патриаршего представителя относилось возвращение из Митрополичьего Округа и воссоединение с Матерью-Церковью Нью-Йоркского архиепископа Макария (Ильинского).
По докладу митрополита Григория Святейший Патриарх Алексий I и Священный Синод 12 декабря 1947 г. в отношении виновников разделения постановили:
«Митрополита Феофила и единомысленных с ним епископов: Чикагского архиепископа Леонтия, Аляскинского Иоанна, Бруклинского Иоанна и епископа Никона — за упорное противление призывам Матери-Церкви к общению; за вовлечение своей паствы в раскол, вопреки желанию самой паствы, выразившемуся в постановлении Кливлендского Собора, а первого и за незаконно наложенное «проклятие» на архиепископа Макария за воссоединение его с Московской Патриархией — подвергнуть Суду Собора Епископов, согласно с правилами: 34 Апостольским, 9 Антиохийского Собора, 15 Двукратного Собора.
Наложенное на митрополита Феофила 5 января 1935 г. Патриаршим Местоблюстителем Митрополитом Сергием и условно снятое с него в январе 1947 г. Святейшим Патриархом Московским Алексием I запрещение оставить в силе, вследствие неисполнения им указанного Патриархом условия воссоединения через совместное служение его, митрополита Феофила, с Преосвященным Экзархом, или с представителем Патриархата — митрополитом Григорием. Это же запрещение простирается и на вышеупомянутых епископов, идущих вслед за митрополитом Феофилом по пути раскола».
В июне 1950 г. скончался митрополит Феофил, не примиренный, как и его предшественники, с Матерью-Церковью. С глубокой скорбью взирал Московский Патриархат и на равнодушие к призывам Матери-Церкви нового главы Митрополичьего Округа митрополита Леонтия (Туркевича), в течение пятнадцати лет окормлявшего американскую паству (1950 —1965).
Благодарение - Небесному Главе Вселенской Церкви, все устрояющему ко благу, что со вступлением в 1965 г. на пост высокого служения Православной Церкви в Америке митрополита Иринея (Бекиш) открылась возможность новых переговоров, закончившихся, к общей радости, благоприятно.
Билет 5
