Болгарская Церковь во время турецкого господства на Балканах.

 Турецкое господство подвергло тяжелым испытаниям религиозную, культурную и экономическую жизнь балканских народов, в том числе и болгар. Начались систематические попытки со стороны греческого высшего духовенства эллинизировать Болгарскую Церковь. «Целые века стенал измученный народ под двойным — политическим и духовным -иностранным гнетом, -пишет митрополит Ста- ра-Загорский Панкратий, - но несмотря на все выпавшие на долю народа невзгоды и страдания, пламень его веры и патриотизма не погас. Он поддерживался священной памятью о славном историческом прошлом родины и питался твердой уверенностью, что настанет пора, когда «дед Иван» — братский русский народ — поможет освобождению болгарской земли». Духовное и политическое рабство не смогло опустошить сердца болгарских людей. В самый тяжелый момент их жизни явился вдохновенный сын своего народа и его благочестия — преподобный иеромонах Паисий Хилендарский (1722-1798), основоположник болгарского возрождения; Родился он в Самоковском приходе и в возрасте 23 лет отправился на Афон, где в монастырских библиотеках начал изучать материалы, касавшиеся истории родного народа. Такого же рода материалы он собирал во время поездок по стране в качестве монастырского проповедника и проводника паломников, стремившихся посетить Святую Гору. В 1762 г. преподобный Паисий написал «Историю славяно-болгарскую о народах, и о царях, и о святых болгарских», в которой привел факты минувшей славы болгарского народа как предмет достойный памятования и подражания. «Он понимал, -пишет академик Петр Динеков, — что в тот момент болгарскому народу больше всего нужна была книга его истории, о его славном прошлом. Он пришел к выводу, что эта книга не должна быть обычным историческим трудом, не должна спокойно и бесстрастно излагать исторические события, перечислять факты и имена. Это должна быть книга, которая будет оказывать сильное воздействие, резко разграничивать положительное от отрицательного, давать оценку историческим событиям, осуждать и разоблачать, непосредственно обращаться к читателю». Именно этой книгой преподобный Паисий хотел пробудить национальное самосознание болгар, напомнить им, какое достойное место принадлежало их родине в былые времена и одновременно укрепить веру народа в светлое будущее, поднять его на борьбу и с греками, и с турками. С подобной же целью ученик преподобного Паисия епископ Врачанский Софроний (1739-1813) издал на новоболгарском языке «Собрание поучений, переведенных со старославянского и греческого языка».

 С этого времени болгары поднялись на решительную борьбу за свою церковную и национальную независимость. Эта борьба, продолжавшаяся несколько десятилетий, охватила всю порабощенную Болгарию и сплотила воедино народные силы сопротивления. «Борьба за независимую Церковь, - говорит Жак Натан, - стала поистине народной борьбой, в которой принимал участие весь народ — крестьяне, ремесленники, что придавало движению действительно массовый характер». Стали открываться школы, печататься книги. Церковно- национальные деятели начали настойчивее доказывать право болгар на восстановление автокефалии своей Церкви, даже в ранге Патриархата, на том историческом основании, что получение этого права они добились еще в X веке, что почти восемь веков просуществовала независимая Болгарская Церковь в Охриде, что прославившаяся своим святителем Евфимием Тырновская Патриархия продолжала сиять в душах верующих болгар благодатным светом и духовно согревать их сердца.

 Острые формы приняло проявление церковно-национальной борьбы в 1820 г. в г. Враце. Злоупотребления епископа-грека Мефодия побудили врачанских жителей отказаться от уплаты ему «владычнины». Во главе движения стал местный купец Д. X. Тошов, желавший заменить Мефодия епископом-болгарином. Борьба затихла лишь после того, как Тошов, по проискам греков, был схвачен и вывезен из Врацы. «Это,- пишет проф. П.Ников, - были первые выступления против греческого духовенства в Болгарии, когда появились требования о замене греческих архиереев болгарскими. Церковное движение было вызвано в основном алчностью и злоупотреблениями представителей Патриархии».

 В конце 20-х и в 30-е годы XIX столетия, когда было образовано самостоятельное греческое королевство, эллинизаторские тенденции греческого духовенства в Болгарии заметно усилились. Но в то же время, в связи с успешной для России русско-турецкой войной (1828 -1829), усилился и рост болгарского национального самосознания и церковного движения. Укрепившиеся тогда же связи болгар с Россией, в духовных академиях которой стали с 1838 г. обучаться болгарские иноки, способствовали появлению образованных монахов-болгар, которые в значительно большей степени соответствовали требованиям епископского служения, чем менее образованные греческие кандидаты.

 Важным моментом в истории церковно-национального освобождения болгар явились события 1840 г. Паства Тырновской епархии, доведенная до крайнего состояния насилием местного митрополита-грека Панарета, - человека грубого, необразованного, в прошлом циркового борца, - обратилась в Константинополь с просьбой о его удалении из Тырнова. Турецкое правительство поддержало эту просьбу. В связи с этим представители тырновской паствы предложили на вакантное место одного из поборников болгарского возрождения — архимандрита Хилендарского монастыря Неофита Возвели. Хотя турецкое правительство не возражало против этой кандидатуры, Патриархия сумела добиться назначения на митрополию грека, по имени также Неофит. Архимандрит Возвели был определен при нем лишь в чине протосингела, а вскоре, интригами своего митрополита, был сослан на трехлетний срок на Афон. Там он написал острый памфлет против греческого духовенства: «Просвещенный европеец, полуумершая мать- Болгария и сын Болгарии». В памфлете мать-Болгария, оплакивая жалкое положение своих детей, спрашивает: кто виноват в этом. Сын ее называет среди виновников греков, считающих себя избранным народом. Отбыв ссылку, архимандрит Неофит Возвели не прекратил своей церковно-национальной деятельности. Вернувшись в Константинополь, он сблизился здесь с постриженником Хилендарской обители отцом Иларионом Стояновичем. Образовавшаяся в Константинополе большая «болгарская православная община, - свидетельствует проф. И. Н. Шабатин, - поручила оо. Илариону и Неофиту ходатайствовать... об открытии в Константинополе болгарского приходского храма», а также «о направлении в епархии, населенные болгарами, архиереев болгарской национальности». По приказанию Патриарха оба ходатая были высланы «в Хилендар в монастырскую тюрьму. Неофит там и скончался, Илариону же удалось, благодаря энергичной защите русского правительства, выйти на свободу. В октябре 1849 г. в турецкой столице была освящена болгарская церковь, в которой Патриарх разрешил служить и проповедовать на славянском и болгарском языках. Вскоре церковь эта стала центром болгарского национально-освободительного движения. В 1858 г. для этой церкви был поставлен специальный архиерей Иларион (Стоянович) с титулом епископа Макариопольского».

 К началу второй половины XIX в. болгары формулировали свое требование перед греками так: восстановить хотя бы их церковную автономию, не автокефалию, причем не возражали против названия их предстоятеля Экзархом Константинопольского Патриархата. Но греки сначала не соглашались пойти даже на это. В 1858 г. на созванном Константинопольским Патриархом Соборе болгарские представители выдвинули требования: 1) избрание архиереев в епархиях, на местах; 2) знание архиереями языка того населения, где они будут совершать служение; 3) установление им жалованья. Но когда и эти требования были отклонены греческим духовенством, епископы болгарского происхождения решили сами провозгласить свою церковную независимость. 3 апреля 1860 г. в день святой Пасхи с амвона болгарского храма в Константинополе епископ Иларион в соответствии с желанием народа вместо имени Патриарха помянул все православное епископство. Этим деянием Болгарская Церковь отделялась от Патриарха. Акт этот вдохновил болгар. Весть о происшедшем быстро разнеслась по всей Болгарии; везде стали требовать того же на местах, а в отдельных храмах священнослужители начали поминать епископа Илариона как «священноначальника всея Болгарии».

 Пораженный всем происшедшим и не имея возможности остановить стремительного движения болгар к церковной независимости, Патриарх Кирилл VII (1855 -1860), подал в отставку. Его преемник Иоаким II (1860 -1863; 1873 — 1878), видя нарастание движения (к епископу Илариону присоединились митрополиты Авксентий-болгарин и Паисий-грек), незамедлительно в 1861 г. созвал в Константинополе Поместный Собор, на котором было определено низложить епископа Илариона Макариопольского и митрополитов Авксентия Велесского и Паисия Пловдивского и отправить их в ссылку. Но такое определение Собора вызвало еще более интенсивную и массовую борьбу болгар против эллинского засилия болгарской паствы. Видя такое развитие событий, Патриарх Иоаким счел необходимым сделать некоторые уступки болгарам. В распространенном после Собора послании он торжественно пообещал направить в епархии, населенные болгарами, архиереев болгарской национальности или непременно знающих болгарский язык. Богослужение в этих храмах разрешалось совершать на славянском языке. Но уступки сделаны были поздно. Теперь болгарские церковные деятели выдвинули перед турецким правительством новые требования, а именно: разрешить болгарам участвовать в избрании Патриарха на равных правах с греками; ввести в состав Константинопольского Синода шесть архиереев болгарской национальности; предоставить право болгарам самим избирать архиереев для родных епархий. В ответ на это правительство назначило смешанную греко-болгарскую комиссию, которая должна была рассмотреть требования, выдвинутые болгарами. Однако члены ее к соглашению не пришли, что вызвало еще большее недовольство сторон.

 Один из преемников Патриарха Иоакима (после него был Софроний III; 18631866) Патриарх Григорий VI (1867-1871) готов был пойти на дальнейшие уступки — предоставить болгарам некоторую самостоятельность. В поданном турецкому правительству проекте Патриарх Григорий соглашался выделить несколько болгарских епархий в отдельный округ, который бы управлялся собором собственных (болгарских) епископов под председательством Экзарха, остающегося в зависимости от Константинопольского престола. Новые предложения Патриарха Григория, как и прежние Патриарха Иоакима, не удовлетворили болгар: последние продолжали считать, что зависимость от Патриархии, по проекту, слишком большая, а уступаемая им церковная область слишком малая, не охватывающая всех болгарских поселений.

 Наконец, турецкое правительство, видя твердую целеустремленность болгар и растущее волнение в империи, 28 февраля 1870 г. обнародовало султанский фирман об учреждении независимого Болгарского Экзархата для епархий болгарских, а также тех епархий, православные жители которых в своем большинстве (две трети) пожелают войти в его юрисдикцию. Экзархату предлагалось поминать Константинопольского Патриарха за богослужением, ставить его в известность о своих решениях и получать для своих нужд св. Миро в Константинополе. Фактически султанским фирманом восстанавливалась независимость Болгарской Церкви, которой она совершенно неканонически была лишена в конце XIV столетия и во второй половине XVIII века. Одновременно этим актом Турецкая империя признавала существование на Балканском полуострове отдельной болгарской народности. «Вопреки всем интригам фанариотского духовенства Порта недавно, - писал в те годы В. В. Макушев, - окончательно признала независимость от Цареградского Патриарха Болгарского Экзархата и тем открыла более свободное поприще умственного и материального развития болгарского племени».

 Болгарским церковным деятелям необходимо было теперь принять Устав Экзархата и избрать Экзарха. «Болгарские представители, - писал 25 января 1871 г. врач при Русском Посольстве в Константинополе Каракановский деятелю Мос- ковского Славянского Комитета Нилу Александровичу Попову, — приезжают в столицу для утверждения церковного Устава и избрания Экзарха. По всей вероятности, Экзархом будет Панарет. Патриарх (Григорий VI. - К. С.) слышать не хочет о соглашении, несмотря на неоднократные попытки болгар. Он сказал, что не признает ни болгарского народа, ни его представителей. 20 сего месяца Патриарх был у Али-паши и потребовал, чтобы Порта или позволила ему собрать Вселенский Собор, или приняла его отставку. Великий визирь ответил, что Вселенский Собор не может быть из-за болгарского вопроса, потому что он есть не религиозный вопрос; касательно же отставки он посоветуется с другими министрами». Невзирая на недружелюбное отношение греков, православные болгары созвали в феврале 1871 г. в Константинополе Первый Болгарский Церковно- Народный Собор, составившийся из виднейших участников национально- освободительного движения (епископов: Макариопольского Илариона, Пловдив- ских Панарета и Паисия, Видинского Анфима, Ловчанского Илариона и др. духовных и светских лиц), который выработал Устав Болгарского Экзархата. Следует отметить, что основные положения этого Устава вошли и в ныне действующий с 1953 г. Устав Болгарской Православной Церкви.

 Константинопольский Патриарх Григорий VI попытался было вначале обратиться с особым посланием ко всем Православным Церквам, рассчитывая на их поддержку, но когда увидел, что болгары не отступают от своих законных требований, в знак протеста ушел на покой. Его преемник Анфим VI (1871 -1873) занял более гибкую линию: он пошел на мирные переговоры с болгарскими представителями, обещая им признать в будущем самостоятельность Болгарской Церкви при условии, если они откажутся от осуществления фирмана. Такое отношение Патриарха Анфима вызвало добрые надежды болгар. «Новый Патриарх Анфим, — писал 14 сентября 1871 г. из Константинополя в Москву болгарский государственный деятель и публицист Стоянов-Бурмов, — обещает покончить в скором времени дело с болгарами. Последние были у него на днях. Он произвел на них хорошее впечатление своими суждениями. Видно, что он будет уступчив, лишь бы не встретил сопротивления в Синоде». «Хотя еще нельзя предсказывать, какой конец будут иметь переговоры, которые кир Анфим начал с болгарскими вождями, — писал тот же Стоянов-Бурмов в следующем месяце (5 октября 1871 г.), — но есть большая надежда, что они окончатся соглашением». Однако действительность показала, что Патриарх Анфим лишь затягивал время. Болгарские делегаты, наконец потеряв терпение и решив, что вопрос о самостоятельности их Церкви уже определен фирманом султана, в январе 1872 г. попросили епископов Илариона Макариопольского, Илариона Ловчанского и Панарета Пловдивского совершать богослужения в болгарском храме в Константинополе без каких-либо сношений с Патриархией. Разгневанный таким ходом событий, Патриарх добился от турецкого правительства удаления названных архиереев из столицы и прекратил всякие переговоры с болгарами. Мало того, на состоявшемся заседании Синода преосвященные Иларион Ловчанский и Панарет Плов- дивский были объявлены низложенными, а Иларион Макариопольский отлученным от Церкви. Храм болгарский был закрыт. Но болгары, проживавшие в Константинополе, единодушно обратились с просьбой к великому визирю о возвращении трех епископов и о претворении в жизнь султанского фирмана. Великий визирь удовлетворил их просьбу — отдал приказ о приведении в исполнение фирмана. Высланные архиереи были возвращены в столицу. Одновременно было разрешено избрать Экзарха.