Эффект малого и среднего бизнеса

Соединение собственности и управления в малом и среднем бизнесе дает реальные преимущества в конкурентоспособности.

Во-первых, ускоряется и упрощается процесс принятия управленческих решений. Это позволяет малому бизнесу быстро приспосабливаться к изменениям в рыночной ситуации и запросах потребителей, разрабатывать и осваивать нововведения, диверсифицировать производство, то есть осваивать новые рентабельные сферы бизнеса, отказываясь от нерентабельных и неперспективных. Именно малый бизнес, откликнувшись на явные и еще неявные запросы рынка, создал такие великие изобретения, как антибиотики, инсулин и пестициды, такую технику, как вертолеты, кондиционеры, кислородные конверторы, ксероксы, микрокомпьютеры, такие технологии, как крекинг, а также такие предметы массового потребления, как шариковые ручки, целлофан, застежки «молния» и так далее. Изобретатель-предприниматель, рассчитывая на пионерную прибыль, работает гораздо продуктивнее наемного инженера.

Во-вторых, малый бизнес не нуждается в сложной системе управления, учета и контроля за работниками и менеджерами. Собственник сам организует производство. Это дает большую экономию на накладных расходах.

В-третьих, малый бизнес благодаря непосредственному контакту и взаимоконтролю членов малой группы обеспечивает более высокую интенсивность и дисциплину труда. При этом работники получают возможность работать ближе к дому или у себя дома с гибким режимом рабочего дня и в результате соглашаются на меньшую, чем на крупных предприятиях, оплату.

В итоге локальная экономическая эффективность, которая находит отражение в рентабельности, у малого бизнеса должна быть выше, чем у крупного. В России эта закономерность не заметна, поскольку малые фирмы не представляют достоверную отчетность, скрывая большую часть своих доходов. Так, рентабельность малых предприятий составляет всего 6,2 %, а в промышленности - еще ниже. Доля убыточных малых предприятий выросла в 1995-1999 годы с 31,6 до 35,2 %, в том числе в промышленности - до 37 %, сельском хозяйстве - до 52,9, строительстве - до 40,6, на транспорте - до 36,6 %. В ряде отраслей (сельское и лесное хозяйство, транспорт, бытовые услуги, финансы и кредит) отрицательным оказался и общий (сальдированный) финансовый результат³³.

В рыночной экономике предприятие, особенно малое, не имеющее финансовых резервов, не может существовать длительное время, принося убыток. Приведенные данные свидетельствуют о том, что эти предприятия скрывают свои истинные доходы.

Среднегодовая отдача вложений в малые фирмы в США до 1990-х годов была выше, чем в крупном бизнесе, в связи с меньшими накладными расходами, упрощенной системой управления. Однако при этом риск вложений в малый и средний бизнес был существенно выше, так как половина предприятий малого бизнеса прекращала свое существование в течение первого года, а еще 30 % - в течение следующих двух лет. В 1990-е годы в связи с фондовым бумом окупаемость вложений в крупный бизнес (речь, прежде всего, идет о вложениях в новые информационные технологии) оказалась выше, чем в малый и средний бизнес. То же самое относится и к производительности труда (объем продаж на одного работника).

В 2000-2002 годы ситуация изменилась. Некоторые менеджеры крупных корпораций искусственно повышали стоимость акций, скрыв от инвесторов с помощью финансовых манипуляций крупные долговые обязательства и неприбыльные активы, а затем продали свои пакеты на пике цен. Так поступали высшие менеджеры Enron, World Online, Aruba, Globix и других крупнейших компаний, заработав на этом 33 миллиарда долларов и приведя свои компании к банкротству³⁴.

Асимметричность рыночной инфляции позволяет высшим менеджерам, имеющим (в отличие от акционеров и внешних инвесторов) оперативный доступ к реальной информации, использовать ее в своих интересах. Менеджеры компании в большей степени зависят от генерального директора, чем от акционеров. Аудиторы действуют в интересах заказчика, а не инвесторов. Финансовые контролеры также зависят от руководства компании. Регуляторы рынка при действующей системе финансовой отчетности неспособны изменить это положение. Крупные компании с рассредоточенной акционерной собственностью не имеют реального ответственного хозяина и этим принципиально отличаются от малого бизнеса.

Данная проблема имеет особое значение для России. По данным Центра экономической конъюнктуры при Правительстве Российской Федерации, свыше 60% прироста объема производства обеспечивают крупные холдинги, захватившие наиболее рентабельные экспортные сырьевые отрасли и консолидирующие ныне автомобильную, пищевую, лесную и целлюлозно-бумажную, а также многие другие отрасли. Основной доход в этих холдингах получают не акционеры, владеющие небольшими пакетами акций, а высшие менеджеры, контролирующие финансовые потоки через оффшорные центры.

Как отметил ректор Академии народного хозяйства В. May, такие менеджеры приватизировали прибыль и природную ренту, национализировав издержки. Консолидация контрольных пакетов при отсутствии рыночного механизма распределения дохода между инвесторами и акционерами имеет целью контроль над информацией и финансами. Она осуществляется с помощью заказных банкротств и других нерыночных мер. Все это делает особенно актуальным развитие институциональной концепции социально-экономической эффективности малого и среднего бизнеса.

Макроэкономический эффект малого бизнеса реализуется не только в увеличении объема продаж и прибыли на микроэкономическом уровне, но, прежде всего, в социально-экономических преобразованиях в масштабах общества в целом³⁵.

Сюда относятся:

- развитие предприимчивости населения, его адаптация к новым хозяйственным условиям, выживание в пору кризиса благодаря развитию «челночного», «ларечного» бизнеса. В России в 1990-е годы в этом секторе было занято около 30 миллионов человек, включая сопутствующие транспортные и другие услуги, что вместе с семьями представляет более трети населения. Условия развития данного бизнеса наиболее благоприятны в Москве (здесь сосредоточено 20 % малых предприятий России), Петербурге, Ленинградской, Самарской, Саратовской и некоторых других
областях, что во многом определяет лучший социально-психологический климат и сглаживание социальных конфликтов;

- создание новых рабочих мест, позволяющее сократить расходы государства на выплату пособий, связанных с безработицей, на борьбу с преступностью и так далее. По расчетам экономистов, благодаря использованию уже имеющейся инфраструктуры и миниатюрной техники затраты на создание одного рабочего места в малом бизнесе на 40-50% ниже, чем на крупных предприятиях. В 1999 году инвестиции для создания одного рабочего места здесь составили всего 2400 рублей. Это особенно важно для регионов с высокой плотностью населения и низким инвестиционным рейтингом (Северный Кавказ, некоторые республики Поволжья и другие);

- демонополизация и развитие конкурентной среды при условии достижения критической массы - одно малое предприятие на 30-50 жителей (для Российской Федерации это требует увеличения их числа с 850 тысяч до 3,5-5 миллионов, что предполагает увеличение доли малого бизнеса в валовом внутреннем продукте с 10-12 до 20-25%, а удельного веса производственно-инновационного сектора в самом малом бизнесе с 20-25 до 50-60%);

- формирование среднего класса, обладающего стартовым капиталом для перехода от примитивного «челночного» и «ларечного» к современному малому и среднему бизнесу;

- введение в хозяйственный оборот новых ресурсов, неэффективных для крупного бизнеса (малые и бедные месторождения, отходы, неиспользуемые помещения и оборудование, недостроенные объекты и так далее);

- выявление новых ниш рынка, связанных с удовлетворением индивидуальных и групповых запросов, нестандартными услугами и тому подобное;

- сокращение средней дальности перевозок и выбросов в окружающую среду в связи с рассредоточением соответствующих предприятий по территории страны.

Для реализации этих преимуществ малый и средний бизнес в Российской Федерации должен превратиться из практически изолированной подсистемы в органическую составную часть единого производственно-финансового комплекса.

На народнохозяйственном уровне реализуются следующие преимущества малого и среднего бизнеса.

Ориентация на конечного потребителя, учет его нестандартных запросов и интересов при личном контакте; быстрота реагирования, простота организации, высокая внутренняя мобильность при изменении спроса с использованием местных ресурсов, неэффективных для крупного бизнеса; высокая рентабельность работы на «узких» сегментах рынка, ориентированных на ограниченный и специфичный круг потребителей; возможность для самореализации людей с особой инициативой и предприимчивостью, а также ограниченной трудоспособностью (инвалиды, пожилые граждане и так далее).

Менее явная, чем у крупных фирм, зависимость малого и среднего бизнеса от колебаний на мировых финансовых рынках (скачки курса доллара, изменение кредитных ставок), большая выживаемость в периоды кризисов и депрессии доказана опытом России 1998-1999 годов. Это связано не только с экономией на накладных (управленческих) расходах, но и с более высокой сплоченностью коллектива и интенсивностью труда.

Малый и средний бизнес стабилизирует рынок, вовлекая в оборот местные сырьевые ресурсы, использование которых невыгодно гигантам, а также точнее учитывая запросы местного рынка. Малый и средний бизнес содействует развитию малых городов и поселков, уменьшает время поездок на работу и общие транспортные расходы, облегчает (особенно в химии и металлургии) нагрузку на природу, рассредоточивая производство по многим регионам страны.

Соединение собственника и предпринимателя в одном лице позволяет не только сократить управленческий персонал, но и повысить сплоченность и взаимопомощь работников. Однако крупные предприятия сохраняют преимущества по эффективности массового производства, глубине разделения труда и уровню автоматизации, комплексности использования сырья. Только крупный бизнес способен организовать добычу полезных ископаемых в районах, где нет развитой инфраструктуры.

Стабилизирующая роль малого и среднего бизнеса обусловлена тремя главными причинами. Во-первых, в этой сфере меньшую роль играет ажиотажный рост цен и спекулятивные посредники. Во-вторых, малый бизнес в меньшей степени зависит от импорта, динамика цен здесь в большей степени обусловлена соотношением спроса и предложения. В-третьих, отраслевой рынок труда в данной сфере более гибок, и сокращение спроса сопровождается не ликвидацией рабочих мест, а введением неполной рабочей недели, сокращенного рабочего дня и так далее.

В последние годы массовые увольнения и сверхинтенсивный режим работы в крупных корпорациях во многих странах усилили психологическое напряжение наемного персонала. Как отмечает зарубежная печать, успех малых фирм, основанных ушедшими из корпораций специалистами, позволяет им «отомстить за унижения со стороны прежних начальников». В малых фирмах нередко реализуется принцип «обращайся с другими так, как ты хочешь, чтобы обращались с тобой». Разрешается даже иногда приводить с собой ребенка, если его не с кем оставить дома³⁶. Свыше 44% женщин, открывших свой бизнес, сделали это из-за стресса, испытанного на работе в крупных компаниях с многоступенчатым иерархическим управлением.

Швейцарские корпорации передали изготовление деталей элитных часов Rollex и Longiness на дом, снабжая работников микротехникой и заготовками, оставив себе только сборку. По такому же пути пошли корпорации Тайваня.

По данным исследований университета в Торонто, удовлетворенность трудом в фирмах, где занято менее 100 работников, выразило 80%, а в крупных корпорациях - лишь 30% персонала. В фирмах малого и среднего бизнеса менеджер-собственник стремится создать семейную обстановку, не фиксировать жестко должностные обязанности, не увольнять персонал без крайней необходимости. Работники, в свою очередь, сознают, что недобросовестная работа приведет к краху фирмы. Такой идентификации интересов не удается добиться службам управления персоналом крупных корпораций.

Для России особое значение имеют три аспекта социального эффекта малого и среднего бизнеса - трудоустройство работников, высвобождаемых при реструктуризации крупных, в том числе государственных, предприятий, формирование среднего класса и сокращение теневой экономики.

Численность экономически активного населения в Российской Федерации в ближайшее пятилетие возрастет, а число занятых на крупных предприятиях сократится в связи с освоением новых технологий и закрытием неконкурентоспособных производств. Особенно это относится к регионам Северного Кавказа, где, по данным переписи 2002 года, произошел наибольший рост населения, наиболее велика доля молодежи, а уровень безработицы достигает 30%. Социально приемлемый уровень занятости в регионе определяется удельным весом граждан с доходами ниже прожиточного минимума, долей этого минимума в среднедушевом доходе, степенью дифференциации доходов населения. Прирост занятости на 1% обеспечивает снижение доли населения с доходами ниже прожиточного минимума на 3%, соответствующее снижение уровня социальной напряженности, преступности и так далее.

В последние годы высвобождение работников с крупных предприятий компенсировалось в основном ростом штатов государственных учреждений (здравоохранение, просвещение, жилищно-коммунальное хозяйство, энергетика и так далее). Этот путь бесперспективен, так как число занятых в данной сфере (в расчете на 100 тысяч жителей) в России существенно выше, чем в странах Европейского Союза. Единственный способ решения проблемы занятости, особенно в Северо-Кавказском и других регионах, где не развита экспортная индустрия, - развитие малого и среднего бизнеса. Здесь стоимость ввода нового рабочего места включает в себя лишь стоимость оборудования (или лизинговые платежи) и оборотных средств и не включает вложения в пассивную часть активов (здания, сооружения и так далее, кроме арендной платы), а также сопряженные инвестиции в энергетику, дороги, коммуникации и другие сферы.

Особое значение имеет малый и средний бизнес для трудоустройства специалистов. В большинстве случаев они не регистрируются как безработные и занимаются «челночной» торговлей и тому подобной деятельностью без соответствующего оформления. После необходимого обучения такие специалисты могли бы возглавить малые фирмы.

Важнейшим социальным институтом рыночной экономики является взаимное доверие населения, власти и бизнеса. Оно обусловлено преодолением чрезмерной дифференциации доходов и формированием среднего класса как основы стабильного гражданского общества. В связи со стагнацией малого и среднего бизнеса эта проблема в России 1990-х годов не была решена; децильный коэффициент (соотношение доходов крайних 10% семей) составлял в 2000 году 1:13 (при социально безопасном уровне 1:5-1:6), а в Москве (по расчетам академика Н.П. Шмелева) - 1:40. Четверть населения находилась за чертой бедности при наличии 15 тысяч зарегистрированных мультимиллионеров и 17 миллиардеров в долларовом исчислении.

Критерии выделения среднего класса до сих пор не выработаны. Независимый институт социальных исследований, например, относит к их числу следующие:

- социально-профессиональный статус и уровень образования;

- материальное положение (душевой доход - 300-1000 долларов в месяц);

- самооценку своего статуса.

Этим критериям в совокупности соответствуют 20% россиян, 10% не соответствуют ни одному из данных критериев, 70% обладают необходимым образованием, но имеют низкие доходы (нередко - ниже прожиточного минимума, особенно в бюджетной сфере).

По данным Института философии Российской академии наук, 50% россиян относят себя к среднему классу, так как живут не хуже соседей. По объективным критериям, к которым относятся: 1) образование (не ниже среднего); 2) доходы, позволяющие регулярно обновлять гардероб, иметь автомобиль, загородное жилье; 3) социальная стабильность (профессия или собственный бизнес), к среднему классу отнесено 14% семей, а к богатым (ни в чем себе не отказывают) - 1%. Основная масса населения отнесена к нищим (не хватает до зарплаты - 15%), бедным (хватает только на питание - 24%), необеспеченным (хватает только на текущие расходы - 27%) и переходным слоям.

Исследование консультационной компании «Ком-Кон» относит к среднему классу 19% россиян в основном по уровню доходов (300-2000 долларов в месяц), позволяющему приобретать не только жизненно необходимые товары и услуги. В составе среднего класса выделяют нижний (58% из них - женщины, высшее образование имеет 33%) и верхний слой (56 % мужчин, высшее образование - у 39%).

Все эти градации учитывают, прежде всего, доход, который в российских условиях является преимущественно теневым, а не отношение к средствам производства. Западные экономисты выделяют средний класс по критериям профессионального статуса (конкурентоспособность на рынке труда), наличия собственного имущества (дом, ценные бумаги и так далее), образования и доходов, относя к нему 80% населения. Этот класс отличает социальная стабильность, законопослушание, гражданская активность.

В России средний класс, сформированный по размеру доходов, не отличается данными качествами. Скрытые доходы, теневые формы деятельности, неформальные отношения, связанные с коррупцией, не делают его основой гражданского общества. Российский средний класс характеризует низкая политическая активность, полярные партийные пристрастия, невысокая интенсивность труда (по данным опроса, 90% работает не больше 40 часов в неделю), разнородность профессионального статуса (чиновники, предприниматели, официально неработающие). На наш взгляд, на данном этапе необходимо выделить в качестве среднего класса лишь менеджеров и предпринимателей, большинство которых занято в малом и среднем бизнесе.

Социально-экономический анализ расслоения российского общества в начале XXI века позволяет выделить две базовые категории - предпринимателей и бизнес-слой. К предпринимателям относятся собственники, лично руководящие своими предприятиями. Их отличает, во-первых, собственность на капитал; во-вторых, целевая установка на получение прибыли или дохода, обеспечивающего самоокупаемость хозяйственной деятельности; в-третьих, свобода в принятии экономических решений; в-четвертых, ответственность за последствия этих решений, принятие на себя хозяйственного риска. Они составляют, по различным оценкам, 2-3% общего числа работников, что примерно вдвое меньше, чем в Польше, Чехии, Венгрии.

Бизнес-слой, к которому относится 11-15% работников, включает всех субъектов хозяйственной деятельности, принимающих самостоятельные экономические решения с целью получения дополнительных (по отношению к зарплате, пенсии и так далее) доходов. Сюда относятся лица, ведущие бизнес без образования юридического лица для дополнительного приработка, как правило, без регистрации (в том числе педагоги-репетиторы, врачи, получающие неофициальные гонорары и так далее), менеджеры - миноритарные акционеры и совладельцы предприятий, менеджеры и чиновники, использующие свое служебное положение для извлечения дополнительных доходов.

По данным ряда исследований, в 1990-е годы 7-10% россиян, работающих по найму, одновременно были заняты собственным бизнесом, а до 70% занятых бизнесом работали по найму для «социального прикрытия», накопления трудового стажа, страховки на случай банкротства и получения дополнительных ресурсов.

Важнейшим из социальных эффектов развития малого бизнеса является сокращение численности беднейших слоев населения. Это имеет не только социальное, но и экономическое значение, так как сокращает расходы общества на борьбу с преступностью, социальную защиту и медицинское обслуживание неимущих, стимулирует их инициативу, обучение и профессиональный рост.

Непрерывное падение уровня жизни в России 1990-х годов подрывало стимул к эффективному труду и учебе, социальную стабильность, и, в конечном счете, единство Российской Федерации. Это обусловило резкое возрастание удельного веса теневой экономики³⁷.

Как показало исследование группы компаний «Атон», доля теневой экономики в валовом внутреннем продукте России в 1998-2002 годах сократилась с 45% до 37% в связи с совершенствованием налоговой системы. Дальнейшему сокращению препятствует избыточное административное регулирование экономики. Для оценки доли теневой экономики сопоставлялись данные о динамике официального валового внутреннего продукта, энергопотребления и грузовых перевозок. До 1992 года валовой внутренний продукт снижался гораздо быстрее, чем расход электроэнергии на производстве.

Спад производства в 1990-е годы не сопровождался соответствующим ростом безработицы: работники переходили в теневой малый и средний бизнес. В 1999-2001 годах в связи с ростом экономики число занятых выросло на 4,3 миллиона человек, а число безработных сократилось лишь на 3,5 миллиона. Вероятно, 0,8 миллиона человек из теневой экономики перешли в легальную. Рост доли официального импорта в его общей сумме в 1992-2002 годах с 66 до 78 % также свидетельствует о сокращении «челночной» торговли (до 1998 года на ее долю приходилось 10 % экспорта и 30 % импорта)³⁸.

По данным Госкомстата России, в 2002 году 10,2 миллиона человек работали без регистрации, причем для 7,9 миллиона человек (рост по сравнению с 2001 годом на 4%) это было единственным источником дохода. В сельской местности граждане, работавшие без регистрации, составляли 20%, в городах - 40% от общего числа занятых. Более трех четвертей из них трудились в мелком бизнесе (с числом занятых до пяти человек), в том числе занимаясь продажей продукции, выращенной в личных подсобных хозяйствах и на приусадебных участках. Более 15 миллионов человек имели в теневом секторе дополнительную занятость, как правило, на неквалифицированной работе, но при высокой интенсивности труда.

Достижение социально-экономического эффекта в малом и среднем бизнесе возможно, прежде всего, при улучшении макроэкономических условий его развития. К ним относятся: развитие устойчивых связей крупного и малого бизнеса, рационализация его отраслевой и региональной структуры, перестройка системы государственного регулирования малого и среднего бизнеса. На предшествующих этапах реформы эти условия созданы не были.