Послание к Евреям. Время, место, цель написания. Подлинность авторства.

Из послания видно, что оно написано до разрушения Иерусалима, ибо Апостол говорит в нем п храме иерусалимском и п совершающемся в нем богослужении, как п существующем. Если бы храм был разрушен, Апостол не преминул бы сказать об этом. Место написания послания ясно из слов Апостола: “Приветствуют вас Италийские” (13:24). Следовательно, Апостол находился в Италии и, как естественно предположить, в Риме, откуда написаны им и другие послания. В Риме святой Павел был дважды и оба раза в узах. И в послании к Евреям он упоминает п своих узах, но притом, как п бывших: “ибо вы и моим узам сострадали” (10:34). В 13:19 Апостол выражает надежду, что скоро увидится с теми, кому пишет, а в 13:23 прямо говорит: “Знайте, что брат ваш Тимофей освобожден, и я вместе с ним (если он скоро придет) увижу вас». Из этих слов явствует, что послание написано тотчас же по освобождении Апостола Павла от первых уз или незадолго до освобождения, то-есть в 63 или 64 году пoPождестве Христовом.

Поводом к написанию послания к Евреям послужили отпадения уверовавших евреев опять в иудейство и удаление их от общения с христианами в их молитвенных собраниях

Узнав обо всем этом, Апостол Павел и написал свое послание с целью обстоятельно показать все великое преимущество Нового Завета перед Ветхим, который был только “тенью грядущих благ” (10:1), воодушевить палестинских христиан к терпению скорбей и гонений за веру, приводя примеры ветхозаветных праведников (главы 11 и 12-я) и указать на страшные последствия отпадения от христианской веры (10:28-31). Хотя святой Павел был Апостолом языков, а не евреев, пламенная любовь его к Господу, а вместе с тем и к своему народу (Римл. 9:3), побудила его написать это послание, чтобы предостеречь своих соотечественников от гибельного пути, которым они увлекались.

Последнее место в ряду посланий Апостола Павла занимает послание к Евреям. Причиной такого положения его является не позднейшее происхождение и не меньшее его достоинство, a сомнения, существовавшие некоторое время, в том, что писателем этого послания действительно был Апостол Павел. Сомнения эти вызывались тем, что в начале послания нет обычного для Aпостола Павла надписания с указанием его имени, нет обращения и приветствия с наименованием церкви, которой это послание предназначалось. Находили иногда, что и слог послания отличен от слога прочих Павловых посланий. Кроме того многие древние свидетельства, как например, святого Климента Римского, святых Игнатия, Поликарпа, Иустина мученика, Иринея Лионского говорят только п глубокой древности послания и его Апостольском происхождении, но не называют имени его писателя. Ориген приводит мнения, приписывавшие это послание то святому Клименту Римскому, то святому Евангелисту Луке, то святому Варнаве, то Аполосу Александрийцу, но вместе с тем решительно заключает: “Если Церковь наша принимает послание к Евреям за Павлово, то пусть в этой уверенности и остается всякий, потому что древние не без причины передали нам это послание, как произведение Апостола Павла” (У Евсев.Ц. Ист. VI, 25). Восточные церкви всегда были согласны с мнением Оригена, и только ариане считали послание к Евреям за подложное. На Западе наоборот долгое время сомневались в подлинности этого послания, и лишь, под влиянием блаженного Августина на Иппонийском соборе 393 г. оно было присоединено к прочим 13-ти посланиям Апостола Павла. Co времени Лютера отрицательная критика вновь пыталась воскресить сомнения в принадлежности этого послания Апостолу Павлу.

Необходимо помнить также, что, несмотря на некоторые сомнения относительно писателя самое послание всегда признавалось Церковью каноническим, богодухновенным. Учение об этом высказано в 85 Апостольском правиле, в 60 пр. Лаодикийского Собора и в учении Отцов первых веков христианства, цитировавших это послание, как несомненно богодухновенное и высокоавторитетное. В Сирском переводе Пешито второго века послание к Евреям поименовано в числе прочих посланий Апостола Павла. Павловым признавали его и святой Афанасий Великий, святые Кирилл Иерусалимский, Епифаний Кипрский, Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский, святой Иоанн Златоуст и блаженыйФеодорит. Важно свидетельство Апостола Петра, писавшего Евреям рассеяния, что п том же писал им и возлюбленный брат Павел (2 Петр. 3:15).

45. Основные темы: Превосходство и величие Иисуса Христа. Иисус – Сын Божий, причастный к человеку.

Первая глава вся посвящена выяснению превосходства Господа Иисуса Христа, как Ходатая Нового Завета, пред Ангелами, это как бы вступительная часть к мыслям Апостола п превосходстве Нового Завета пред Ветхим. Ветхозаветный Закон дан людям через Ангелов и через Моисея, а Новозаветный Закон дан Иисусом Христом. Поэтому Апостол и ставит себе целью, на основании самого Священного Писания Ветхого Завета, доказать евреям, что Христос выше Ангелов (главы 1 и 2-я) и выше Моисея (гл. 3 и 4).

В следующих затем стихах первой главы святой Аостол Павел приводит целый ряд ссылок на Ветхий Завет, главным образом, изречения из псалмов, которые ясно показывают превосходство Сына Божия, даровавшего нам Новый Завет пред Ангелами. В этих изречениях Мессии усвояются следующие имена:

 

1)      Имя Сына Божия по существу (ст. 5-6);

2)      Имя Бога, царственный престол Коего вечен (ст. 7-8);

3)      Имя Помазанника Божия, помазанного паче всех человеческих причастников Своих, то-есть царей, священников и пророков; (ст. 9);

4)      Имя изначала существующего и неизменяющегося Творца неба и земли, Который будет существовать вечно (ст. 10-12);

5)      Имя Сидящего одесную Бога, к ногам Которого падут все враги Его (ст. 13).

Таково Божественное достоинство Основателя Нового Завета. Между тем, Ангелы — всего лишь только “служебные духи, посылаемые на служение для хотящих наследовать спасение” (ст. 14). Служение Ангелов подобно служению сил природы, каковы ветры и пламенеющий огонь (ст. 7). Сыну же Божию и по человечеству принадлежит теперь Божеская власть над всей вселенной, и Ангелы Божии Ему поклоняются.

Вторая глава продолжает ту же мысль п превосходстве Сына Божия пред Ангелами, а вследствие того — и превосходстве Нового Завета пред Ветхим. Апостол говорит, что если чрез Ангелов преподанный людям ветхозаветный закон должен был строго соблюдаться и нарушение его наказывалось, то тем более подвергнется наказанию тот, кто станет пренебрегать новозаветным законом, который проповедан был Господом (ст. 1-4). И в кн. Деяний тоже говорится, что ветхозаветный закон принят был “служением ангельским” (Деян. 7:53 сравни Гал. 3:19).

В третьей главе Апостол говорит п превосходстве Господа Иисуса Христа перед вождем еврейского народа Моисеем. Господь Иисус Христос выше Моисея прежде всего потому, что Он есть Устроитель дома, а Моисей — только верный служитель в этом доме. Под этим “домом” разумеется ветхозаветная Церковь (3:1-6).

Начиная с 14 ст. четвертой главы идет речь п Господе Иисусе Христе, как п великом Первосвященнике и раскрывается Его превосходство перед ветхозаветным первосвященником.

Во-первых, Иисус Христос — Великий Архиерей, единственный и превознесенный над всеми другими архиереями; во-вторых, Он прошедший небеса, то-есть явившийся пред лице Самого Бога, в то время как ветхозаветные архиереи могли лишь однажды в год входить только во Святая Святых, бывшее лишь местом явления славы Божией; в-третьих, Иисус Христос есть Сын Божий, в то время как другие архиереи были лишь обыкновенными смертными людьми; в-четвертых, Иисус Христос есть Великий Архиерей, несмотря на все свое недосягаемое величие, может сострадать нам в немощах наших, искушенный во всем, подобно нам, кроме греха. Б потому, заключает Апостол, “да приступаем с дерзновением к престолу благодати», на котором восседает столь превознесенный, но в то же время столь нам доступный и способный сострадать нам, великий Первосвященник.

 

46. Превосходство Иисуса над Моисеем. Иисус – Первосвященник по чину Мелхиседека.

В третьей главе Апостол говорит п превосходстве Господа Иисуса Христа перед вождем еврейского народа Моисеем. Господь Иисус Христос выше Моисея прежде всего потому, что Он есть Устроитель дома, а Моисей — только верный служитель в этом доме. Под этим “домом” разумеется ветхозаветная Церковь (3:1-6).

«Итак, братия святые, участники в небесном звании, уразумейте Посланника и Первосвященника исповедания нашего, Иисуса Христа, Который верен Поставившему Его, как и Моисей во всем доме Его… а Христос — как Сын в доме Его; дом же Его — мы, если только дерзновение и упование, которым хвалимся, твердо сохраним до конца.»

Начиная с 14 ст. четвертой главы идет речь п Господе Иисусе Христе, как п великом Первосвященнике и раскрывается Его превосходство перед ветхозаветным первосвященником.

Во-первых, Иисус Христос — Великий Архиерей, единственный и превознесенный над всеми другими архиереями; во-вторых, Он прошедший небеса, то-есть явившийся пред лице Самого Бога, в то время как ветхозаветные архиереи могли лишь однажды в год входить только во Святая Святых, бывшее лишь местом явления славы Божией; в-третьих, Иисус Христос есть Сын Божий, в то время как другие архиереи были лишь обыкновенными смертными людьми; в-четвертых, Иисус Христос есть Великий Архиерей, несмотря на все свое недосягаемое величие, может сострадать нам в немощах наших, искушенный во всем, подобно нам, кроме греха. Б потому, заключает Апостол, “да приступаем с дерзновением к престолу благодати», на котором восседает столь превознесенный, но в то же время столь нам доступный и способный сострадать нам, великий Первосвященник.

В пятой главе Апостол проводит сравнение между ветхозаветным священством по чину Ааронову и первосвященством Христовым “по чину Мелхиседека». Основными чертами всякого первосвященника, избиравшегося из человеков в Ветхом Завете, было то, что он “для человеков поставлялся на служение Богу, чтобы приносити дары и жертвы за грехи” людей, как сам “обложенный немощью», он должен был не только за народ, но и за себя приносить жертвы за грехи, честь первосвященническую он должен был воспринимать не сам от себя, но непременно от Бога, как и Аарон (5:1-4).

В основном все эти черты мы находим и в Иисусе Христе, как в истинном Первосвященнике. Свое первосвященническое призвание Христос получил непосредственно от Самого Бога, что Апостол доказывает убедительными для евреев словами Псалмопевца: “Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя” (Пс. 2:7), а также: “Ты Священник вовек по чину Мельхиседека”(Пс. 109:4). Б то, что Христос был, подобно нам, причастен немощам человеческим, на это указывают слова: “Он, во дни плоти Своей, с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления Могущему спасти Его от смерти ” (5:7). Здесь имеется в виду гефсиманская молитва Христова об избавлении Его от предстоявшей Ему чаши страданий.

с шестой главы начинает раскрывать возвышенное учение п Господе Иисусе Христе, как п Первосвященнике по чину Мелхиседекову (вплоть до 8 гл. 6 ст.). Здесь Апостол прежде всего говорит п тяжести греха отпадения от веры после принятия Святого Крещения и п невозможности обновления через вторичное принятие этого неповторимого таинства: “Ибо невозможно — однажды просвещенных, и вкусивших дара небесного, и соделавшихся причастниками Духа Святаго, и вкусивших благого глагола Божия и сил будущего века, и отпадших (т.е. вероотступников), опять обновлять покаянием, когда они снова распинают в себе Сына Божия и ругаются Ему” (6:4-6). В этих словах ясно видно указание Апостола на самый страшный грех, который назван Самим Господом хулою на Духа Святого (Матф. 12:31).

Это — грех ожесточенной нераскаянности, упорного противления Богу, которым грешит диавол и с ним все остальные духи зла, а также и уподобляющиеся им в своей ожесточенной злобе против Бога люди, каковы, например, были книжники и фарисеи, которые как бы видя не видели и слыша не слышали чудес Христовых и Его дивного возвышенного учения и довели Его до распятия, продолжая даже и над Распятым ругаться. В вышеприведенных словах указываются черты, имеющие в виду людей, высоко поднявшихся по лествице духовного совершенства. Для таких падение бывает особенно тяжким и обращение безнадежным. Апостол сравнивает их с испорченной почвой, пившей многократно сходивший на нее дождь и все-таки производящей лишь одни терния и волчцы. Такая земля “негодна и близка к проклятию, которого конец — сожжение” (6:7-8). Апостол выражает, однако, надежду, что евреи, к которым он пишет, находятся в лучшем состоянии, и приглашает их терпеливо трудиться над делом спасения, подобно Аврааму, который “долготерпением наследовал обетования», данные ему Богом с клятвою (6:9-12).

“Люди клянутся высшим, и клятва во удостоверение оканчивает всякий спор их”— эти слова важны потому, что опровергают утверждения лжеучителей (каковы например, квакеры, Лев Толстой и др.) будто Слово Божие решительно запрещает употребление клятвы. Дальше Апостол говорит, что Сам Бог употребил клятву, клявшись Аврааму Самим Собой (ст. 13-20). Точно также клялся для уверения людей Сам Бог Отец п вечном первосвященстве Своего Сына, как говорит об этом Псалмопевец: “клялся Господь и не раскается: Ты священник вовек по чину Мелхиседека” (Пс. 109:4).

Вся седьмая глава посвящена раскрытию учения п Господе Иисусе Христе, как п Первосвященнике по чину Мелхиседека. Первые три стиха должны служить объяснением, почему Христос называется “Первосвященником по чину Мелхиседека». В 14 гл. 18-20 ст. кн. Бытия рассказывается, как по возвращении Авраама после победы над Ханаанскими царями, его встретил с хлебом и вином Мелхиседек, царь Салимский, который в то же время был и священником Бога Вышнего, и благословил Авраама именем Бога Вышнего, а Авраам дал ему десятину из своей добычи. Больше никаких сведений п лице Мелхиседека в свящ. книгах мы не находим. Но имя его и таинственность, с которой он появился и снова исчез в истории Авраама, сделали его лицом важным, как бы сверхестественным. Вот почему Псалмопевец, изображая в 109 псалме (ст. 4) Мессию, как вечного священника, назвал Его священником по чину Мелхиседека.

Апостол Павел в первых трех стихах 7-й главы указывает черты сходства между Мелхиседеком и Господом Иисусом Христом и представляет первого как бы прообразом Сына Божия (“уподобляясь Сыну Божию” — ст. 3). Эти черты следующие: само имя Мелхиседек, которое значит: “царь правды», то, что он был царь Салима, что значит: “царь мира», то, что он был священником Бога Вышнего, то, что, вышедши навстречу Аврааму, он благословил его и, наконец, то, что Авраам дал ему десятину из лучших добыч своих. Апостол указывает и еще на некоторые необычайные качества Мелхиседека, неупоминаемые в кн. Бытия, а именно на неизвестность и таинственность его происхождения: “без отца, без матери, без родословия, не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию». Важно то, что Мелхиседек первый в Священном Писании называется “священником” и притом священником Бога Вышнего и является как бы получившим священство от Самого Бога — “пребывает священником навсегда” — конечно, не в своем лице, а в лице своего Первообраза — Иисуса Христа.

Превосходство священства Мелхиседекова перед священством, происходившим от потомка Авраамова Левия, Апостол Павел и показывает дальше в следующих стихах, начиная с 4-го. Прежде всего он выставляет на вид “десятину», которую поднес Авраам Мелхиседеку из лучших добыч своих. Десятина давалась старейшим. Авраам же был свободный и независимый владелец громадных богатств, притом только что одержавший победу над пятью Ханаанскими царями и получивший великие обетования от Бога. Если велик был родоначальник народа Божия Авраам, то сколько же велик тогда Мелхиседек, которому Авраам смиренно поднес десятую часть лучших своих добыч, как бы подчиненный ему данник (ст. 4).

В 5-6 ст. Апостол указывает еще на одну черту, превозносящую Мелхиседека над Авраамом. Это то, что он не имел никакого племенного родства с Авраамом и, следовательно, последний не мог считать себя обязанным уделять ему десятину от своих имуществ, как уделяли евреи своим священникам из колена Левиина. И, наконец, еще одна примечательная черта: “благословил имевшего обетования», то-есть Авраама. Без всякого же прекословия меньшее от большего благословляется” (7:6-7).

Авраам сам имел великие обетования от Бога и был родоначальником избранного народа Божия и вместе с тем и последующего левитского священства, а между тем Мелхиседек благословил его. Отсюда естественный вывод, что Мелхиседек был выше Авраама с происшедшим от него левитским священством. В ст. 8-10 Апостол Павел делает естественное заключение, что в лице Авраама, сам Левий и все его потомство — ветхозаветное священство — признало себя подчиненным Мелхиседеку, как священнику с непреходящим, вечным достоинством.

Из всего вышесказанного Апостол делает вывод п превосходящих особенностях священства Мелхиседекова, осуществившихся в лице Иисуса Христа, и раскрывает превосходство священства Христова по чину Мелхиседека перед несовершенным левитским священством. В ст. 11-12 он высказывает общее соображение, что самое предвозвещение нового священства по чину Мелхиседека при прежнем левитском священстве по чину Ааронову уже предуказано, что последнее, как несовершенное, будет некогда заменено первым, как более совершенным, а потому и самый закон ветхозаветный, как связанный с аароновым священством, будет изменен.

Далее Апостол раскрывает, как осуществилась эта замена одного священства другим:

1) Господь Иисус Христос воссиял не из священнического колена (Левиина), а Иудина, как и Мелхиседек был чужд рода Авраамова (ст. 13-15);

2) Господь Иисус Христос священник “не по закону заповеди плотской», то-есть священство его не наследственно, как было это в Левиином колене, и Он — “Священиикво век по чину Мелхиседека” (ст. 16-17);

3) обнаружилась немощность ветхозаветного закона, ибо он не довел людей до совершенства, а потому установлен Богом с клятвою “лучший” Новый Завет, поручитель которого сделался Иисус, положивший начало и лучшему новому священству (ст. 18-22). В заключение этой главы Апостол указывает преимущество нового Христова священства:

1) Христово священство единолично и несменяемо (ст. 23-25),

2) возглавляет новозаветное священство Превосвященник святой и безгрешный, каков Христос, принесший Самого Себя в жертву за грехи людей (ст. 26-28).

 

47. Первая скиния – прообраз новой скинии. Исполнение Ветхого Завета в Новом. Призыв к вере.

Девятая глава вся посвящена сравнению двух заветов — Ветхого и Нового — и указанию на несравненное превосходство Нового. Рассматривая в первых 7-ми стихах устройство скинии, Апостол показывает, что самое ее устройство и совершавшиеся в ней богослужебные обряды с принесением в жертву животных уже внушают мысль п неудовлетворительности и п временном их значении. При описании скинии Апостол обращает главное внимание на недоступность Святого-Святых не только для народа, но и для самих священнослужителей, из которых только один первосвященник мог вступать туда, да и то однажды в год “не без крови, которую приносит за себя и за грехи неведения народа” (ст. 7). Этот отрывок Евр. 9:1-7 читается за Божественной литургией в некоторые Богородичные праздники, как например, Введение во Храм Пресвятыя Богородицы 21 ноября и на Покров 1 октября, т.к. скиния прообразовала собою Божию Матерь.

Устройство скинии показывало, что в Ветхом Завете небо было закрыто для людей и люди были разобщены с Богом; все ветхозаветные обряды имели лишь временное значение (ст. 8-10[2]). Преимущество Нового Завета в том, что в нем священнодействует в нерукотворенной скинии Христос, первосвященник будущих благ, уже не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Собственной Кровью, Которой Он однажды навсегда приобрел для нас вечное искупление (ст. 11-14[3]). Великое значение Крестной Жертвы Иисуса Христа в том, что Он, принеся в жертву Богу Свою собственную Кровь, сделался Ходатаем Нового Завета (ст. 15). В 16 ст. Апостол выясняет необходимость смерти Ходатая Нового Завета в таких словах: “ибо, где завещание, там необходимо, чтобы последовала смерть завещателя», и в 17 ст.: “потому что завещание действительно после умерших: оно не имеет силы, когда завещатель жив” — необходимость смерти Христовой Апостол выводит из двух обстоятельств, обозначаемых одним греческим словом: “диафики». Это слово значит и завет в смысле союза или обоюдного договора, и завещание в смысле посмертного наказа или распоряжения. Христос должен был умереть, потому что как в древности Ветхий Завет был основан на крови жертвенных животных, так и Новый Завет мог быть основан только на крови Посредника или Примирителя между Богом и людьми, ибо необходимо было этой кровью уничтожить грех, который вносил это разделение. Вместе с тем Христос должен был умереть для того, чтобы оставить людям завещание — сделать их наследниками уготованного им вечного спасения.

В 18-23[4] Апостол объясняет, что кровь тельцов и козлов в Ветхом Завете имела только прообразовательное значение и имела силу только, как прообраз искупительной крови Агнца Божия Христа, имевшего пролить ее за грехи людей. Громадное преимущество Христа, как Первосвященника Нового Завета, св. Ап. Павел указывает в том, что Он вошел однажды и раз навсегда, совершив наше спасение Своею Кровью, не во Святая-Святых, как ветхозаветные первосвященники, а “в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лице Божие” (ст. 24).

“Человекам положено однажды умереть, а потом суд” (ст. 27) — важное изречение, которое опровергает лжеучение п так называемом “перевоплощении душ». Почему сказано, что Христос принес Себя в жертву, “чтобы подъять грехи многих», а не “всех”? — “Потому», отвечает святой Иоанн Златоуст, “что не все уверовали. Христос умер за всех, дабы спасти всех, сколько от Heгo зависит, ибо смерть Его сильна была спасти всех от погибели, но Он вознес грехи не всех, потому что они сами не захотели».

В десятой главе развивается та же мысль п превосходстве Нового Завета перед Ветхим и говорится об отмене ветхозаветных жертв и ветхозаветного священства, как ставших ненужными. Апостол говорит, что закон, т.е. Ветхий Завет, был только “сенью грядущих благ», а “не самым образом вещей», т.е. имел лишь прообразовательное значение (ст. 1). Ветхозаветные жертвы не давали совершенного очищения грехов, ибо тогда не было бы надобности постоянно и многократно приносить их. Они были только каждогодним напоминанием п грехах и, след., п той единой Великой Жертве, которой Христос раз и навсегда очистил грехи людские (ст. 1-4[5]).

Далее Апостол приводит замечательные ветхозаветные пророчества и, прежде всего, слова Псалмопевца Давида, которыми великий Потомок его Мессия, входя в мир, выражает готовность отдать Свое собственное тело на страдание за людей, после того, как Отцу Небесному станут неугодны ветхозаветные всесожжения и жертвы за грех: “жертвы и приношения Ты не восхотел; Ты пронзил мне уши; всесожжения и жертвы за грех Ты не потребовал. Тогда я сказал (в свитке книжном написано обо Мне): желаю исполнить волю Твою Боже мой” (Пс. 39:7-9). В еврейском тексте, вместо “Ты уготовал мне тело (как в переводе 70-ти), стоит “Ты пронзил мне уши». Неизвестно, как произошла эта разница, но в обоих чтениях выражается одна и та же мысль п беспрекословном послушании Мессии Христа Небесному Отцу. В древности прокалывались уши тому рабу, который, получив свободу, выражал желание навсегда остаться на службе у своего господина: это было символическим знаком всецелой преданности (Исх. 21:5-6[6]). Из этого пророческого изречения Апостол делает вывод об отмене ветхозаветных жертв, вместо которых спасением человечеству послужила Единая Крестная Жертва Иисуса Христа (ст. 5-10). Ветхозаветные жертвы, многократно приносившиеся священниками, не могли истребить грехов, Христос же однажды принесши Себя в жертву за грехи, навсегда воссел одесную Бога и “навсегда сделал совершенными освящаемых” (ст. 11-14[7]). Все это Апостол подтверждает ссылкой на пророчество пророка Иеремии п наступлении Нового Завета с забвением грехов и беззаконий человеческих Богом. “Где прощение грехов, там не нужно приношение за них». Иными словами, с пролитием Крови Христовой Ветхий Завет с его сеновным священством и бессильными жертвами должен прекратиться.

С 19 стиха десятой главы начинается уже вторая — нравственная часть послания Апостола Павла к Евреям. Основная мысль этой части — убеждение быть твердыми в вере.

В ст. 19-39 Апостол увещевает Евреев неуклонно держаться христианского исповедания веры, быть исполненными любви друг другу и не оставлять христианских собраний, внушая, что если отвергшийся закона Моисеева наказывается смертью, то тем более тягчайшему наказанию подвергнутся отступники от христианской веры: “Страшно впасть в руки Бога живого». Апостол напоминает Евреям первое время после их обращения ко Христу, когда они были исполнены великой ревности, мужественно переносили гонения и даже расхищение имения своего приняли с радостью, и убеждает их не оставлять христианского упования, а вооружиться терпением, чтобы, исполнивши волю Божию, получить обещанное. Он утешает их обещанием Второго Пришествия Христова, когда каждый получит праведное воздаяние и приводит пророчество Аввакума п том, что “Праведный верою жив будет, а если кто поколеблется, не благоволит к тому душа Моя», как говорит Господь Сам устами этого пророка (Аввакума 2:3-4), убеждая стоять в вере — ко спасению души.

 

[1] При сборе же для святых поступайте так, как я установил в церквах Галатийских. В первый день недели каждый из вас пусть отлагает у себя и сберегает, сколько позволит ему состояние, чтобы не делать сборов, когда я приду. Когда же приду, то, которых вы изберете, тех отправлю с письмами, для доставления вашего подаяния в Иерусалим. А если прилично будет и мне отправиться, то они со мной пойдут.

[2] Сим Дух Святый показывает, что еще не открыт путь во святилище, доколе стоит прежняя скиния. Она есть образ настоящего времени, в которое приносятся дары и жертвы, не могущие сделать в совести совершенным приносящего, и которые с яствами и питиями, и различными омовениями и обрядами, относящимися до плоти, установлены были только до времени исправления.

[3] Но Христос, Первосвященник будущих благ, придя с большею и совершеннейшею скиниею, нерукотворенною, то есть не такового устроения, и не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровию, однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление. Ибо если кровь тельцов и козлов и пепел телицы, через окропление, освящает оскверненных, дабы чисто было тело, то кольми паче Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному!

[4] Почему и первый завет был утвержден не без крови. Ибо Моисей, произнеся все заповеди по закону перед всем народом, взял кровь тельцов и козлов с водою и шерстью червленою и иссопом, и окропил как самую книгу, так и весь народ, говоря: это кровь завета, который заповедал вам Бог. Также окропил кровью и скинию и все сосуды Богослужебные. Да и все почти по закону очищается кровью, и без пролития крови не бывает прощения. Итак образы небесного должны были очищаться сими, самое же небесное лучшими сих жертвами.

[5] Закон, имея тень будущих благ, а не самый образ вещей, одними и теми же жертвами, каждый год постоянно приносимыми, никогда не может сделать совершенными приходящих с ними. Иначе перестали бы приносить их, потому что приносящие жертву, быв очищены однажды, не имели бы уже никакого сознания грехов. Но жертвами каждогодно напоминается о грехах, ибо невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи.

[6] но если раб скажет: люблю господина моего, жену мою и детей моих, не пойду на волю, — то пусть господин его приведет его предбогов и поставит его к двери, или к косяку, и проколет ему господин его ухо шилом, и он останется рабом его вечно.

[7] И всякий священник ежедневно стоит в служении, и многократно приносит одни и те же жертвы, которые никогда не могут истребить грехов. Он же, принеся одну жертву за грехи, навсегда воссел одесную Бога, ожидая затем, доколе враги Его будут положены в подножие ног Его. Ибо Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых.