Любая научная (рациональная) методология не есть замкнутое в себе самом образование, а всегда, по мнению Лакатоса, нуждается в дополнении социально-психологической, «внешней историей» – и в этом широком контексте разрабатываться и функционировать. Это, повторим, относится к любым методологическим концепциям, а потому и методология исследовательских программ должна быть дополнена «эмпирической внешней историей», т.е. внерациональными, социокультурными факторами. Их изучение – важная задача социологии познания и социальной психологии.
В этой связи Лакатос указывает, что представители этих наук должны понимать фундаментальные научные идеи, ибо «социология познания часто служит удобной ширмой, за которой скрывается невежество: большинство социологов познания не понимают и даже не хотят понимать эти идеи»(Лакатос И. Методология научных исследовательских программ // Вопросы философии. 1995. № 4, с. 153).
Реальная история науки как «пробный камень»
Ее рациональной реконструкции
Термин «реальная история» у Лакатоса совпадает по существу с тем, что можно выразить термином «реальная эмпирическая история науки». Последнюю он рассматривает в более широком контексте – в рамках истории как науки, которая, с его точки зрения, представляет собой теорию и реконструкцию истории как множества исторических событий и имеет оценочный характер.
Соответственно этому для Лакатоса история науки есть история «научных событий», выбранных и интерпретированных некоторым нормативным образом. Основные шаги, моменты этой интерпретации он представляет следующим образом: «(а) философия науки вырабатывает нормативную методологию, на основе которой историк реконструирует «внутреннюю историю» и тем самым дает рациональное объяснение роста объективного знания; (в) две конкурирующие методологии можно оценить с помощью нормативно интерпретированной истории; (с) любая рациональная реконструкция истории нуждается в дополнении эмпирической (социально-психологической) "внешней историей"»(Лакатос И. История науки и ее рациональные реконструкции // Структура и развитие науки, с. 203).
Методологический анализ, проводимый в целях выявления научности той или иной исследовательской программы, распадается, по мнению Лакатоса, на следующие этапы: выдвижение рациональной реконструкции; сравнение последней с действительной (реальной, эмпирической) историей соответствующей науки; критика рациональной реконструкции за отсутствие историчности и действительной истории науки – за отсутствие рациональности.
Важное методологическое требование, которое при этом надо соблюсти, состоит в том, что «история без некоторых теоретических установок невозможна»; все истории – хотят они того или нет – имеют некоторые теоретические установки, которые и направляют определенным образом процесс реконструкции науки в рациональном ее «измерении». Однако данное «измерение» для научной деятельности и ее результатов, хотя и архиважное, но не единственное, ибо есть еще и социокультурный фон (контекст).
В этой связи Лакатос вводит понятия «внутренняя история» – сама рациональная реконструкция как таковая, и «внешняя история» – все внерациональное, где наибольший (и главный) интерес представляют именно «субъективные факторы», выпадающие из поля зрения внутренней (рациональной) истории. Поскольку, по его мнению, наиболее важные проблемы внешней истории определяются внутренней историей, то последняя является первичной.
Ограниченность рациональной реконструкции
Истории науки
Заслуга Лакатоса, на наш взгляд, состоит в том, что он совершенно четко осознавал то обстоятельство, что рациональная реконструкция истории науки «не может быть исчерпывающей в силу того, что люди не являются полностью рациональными существами, и даже тогда, когда они действуют рационально, они могут иметь личные теории относительно собственных рациональных действий» (Лакатос И. История науки и ее рациональные реконструкции // Структура и развитие науки, с. 224). Разъясняя это свое утверждение он указывает, что никакая совокупность человеческих суждений не является полностью рациональной и поэтому рациональная реконструкция никогда не может совпасть с реальной историей. В силу данного обстоятельства, Лакатос отмечает, что его историографическая исследовательская программа не может и не должна объяснить всю историю науки как рациональную. Поясняя эту мысль, он напоминает, что даже выдающиеся ученые совершают ложные шаги и ошибаются в своих суждениях.
За рамками рациональных реконструкций есть еще и «океан аномалий» (субъективных, ценностных и т.п.), куда эти реконструкции погружены. Но как данные «аномалии» объяснить? Согласно Лакатосу, это можно сделать двумя путями: либо с помощью лучшей рациональной реконструкции, либо с помощью некоторой «высшей» эмпирической теории, т.е. с помощью социокультурных факторов развития науки и их обобщающих характеристик. При этом надо иметь в виду, что «рациональность работает гораздо медленнее, чем принято думать, и к тому же может заблуждаться»(Лакатос И. Методология научных исследовательских программ // Вопросы философии. 1995. № 4, с. 147).
