Экзистенциальная психология

В годы, последовавшие сразу за второй мировой войной, вперед выдвинулось популярное течение, известное как экзистенциализм, сначала в Европе, а затем быстро распространилось в Соединенных Штатах. Течение родилось в недрах французского сопротивления немецкой оккупации, и его первыми видными глашатаями стали Жан Поль Сартр и Альбер Камю. Сартр был блистательным выпускником Сорбонны, которому предстояло стать выдающимся философом, писателем и политическим журналистом. Камю, уроженец Алжира, стал знаменит как романист и эссеист. Оба были удостоены Нобелевской премии по литературе, хотя Сартр отказался ее принять. Жизнь Камю завершилась трагически – в автомобильной катастрофе, когда ему было сорок шесть лет.

Как часто случается с авангардными движениями, в которых участвуют самые разнообразные люди, – художники, писатели, интеллектуалы, духовенство, студенты университетов, фальсификаторы, диссиденты, бунтари различного рода, – экзистенциализму приходилось отстаивать много разных вещей. (Камю даже отрицал, что он экзистенциалист). Учитывая его общедоступную основу, его клише и слоганы, многие его ереси, он вполне мог растратить себя за несколько лет, как произошло с многими другими интеллектуальными предприятиями. Тот факт, что его судьба была иной – в реальности возникла могучая сила в современной мысли, включая психологию и психиатрию, – соотносится с тем, что экзистенциализм имеет как прочную традицию и выдающихся предшественников, так и серьезных современных сторонников, помимо Сартра. Наиболее примечательным предшественником был датский чудак Серен Кьеркегор (1813-1855). Этот человек с измученной душой был плодовитым и страстным писателем-полемистом, чьи книги теперь представляют что-то вроде священных текстов для экзистенциалистов. К генеалогическому древу экзистенциализма добавляется долгий перечень знаменитых имен, включая Ницше, Достоевского и Бергсона. Из современных авторов с экзистенциализмом соотносятся Бердяев, Бубер, Хайдеггер, Ясперс, Кафка, Марсель, Мерло-Понти и Тиллих. (Прекрасное введение в экзистенциализм представляет книга "Irrational man, a study in existential philosophy", Бэрретта (Barrett, 1962)).

Для нас, в соответствии с нашими задачами, наиболее важно имя немецкого философа Мартина Хайдеггера. Бэрретт считает его и Карла Ясперса (1889-1969) создателями экзистенциальной философии этого столетия. Что более важно, Хайдеггер – своего рода мост к психологам и психиатрам, чьи взгляды на человека мы обсудим в этой главе. Центральная идея Хайдеггеровской онтологии (онтология – ветвь философии, рассматривающая бытие или существование) заключается в том, что индивид есть бытие-в-мире. Он не существует как Я или субъект в отношении внешнего мира; равным образом человек не есть вещь, объект или тело, взаимодействующее с другими вещами, составляющими мир. Люди существуют через бытие-в-мире, а мир обретает свое существование, поскольку есть раскрывающее его Бытие. Бытие и мир суть одно. Бэрретт называет Хайдеггеровскую онтологию полевой теорией бытия. Философия существования Хайдеггера изложена в его книге "Being and time" (1962), которая считается одной из наиболее влиятельных – и наиболее сложных – книг современной философии.

Хайдеггер был также феноменологом, а феноменология сыграла важную роль в истории психологии. Хайдеггер был студентом Эдмунда Гуссерля (1859-1938), создателя современной феноменологии, а Гуссерль, в свою очередь, был студентом Карла Штумпфа (Karl Stumpf), одного из лидеров "новой" экспериментальной психологии, возникшей в Германии во второй половине девятнадцатого века. Келер и Коффка, основавшие вместе с Вертгеймером гештальтпсихологию, также были студентами Штумпфа и использовали феноменологию как метод анализа психологических феноменов. Мы выделили эти исторические факты для того, чтобы подчеркнуть наличие общих предшественников психологии, феноменологии и экзистенциализма.

Феноменология есть описание данных (буквально – "данностей") непосредственного опыта. Она старается не объяснить феномены, а понять их. Ван Каам (Van Kaam, 1966) определяет ее как "метод психологии, который стремится раскрыть и пролить свет на феномены поведения, как они явлены в своей воспринимаемой непосредственности" (с. 15). Феноменологию иногда рассматривают как метод, служащий всякой науке, так как наука начинается с наблюдения того, что есть в непосредственном опыте (Boring, 1950, с. 18). Эта идея о феноменологии красиво выражена в параграфе, открывающем "Gestalt psychology" Келера (1947).

"Это представляется единственной начальной точкой для психологии, как и для всех других наук: мир, такой, каким мы его наивно и непрактично воспринимаем. Наивность в процессе нашего развития может теряться. Могут обнаруживаться проблемы, которые сперва были полностью скрыты от наших глаз. Для их разрешения может оказаться необходимым создавать представления, которые, как кажется, имеют мало связи с первичным прямым опытом переживаний. Тем не менее, развитие в целом должно начинаться с наивной картины мира. Этот источник необходим, так как нет другой основы, из которой может взрасти наука. В моем случае, который можно рассматривать как репрезентативный относительно многих других, эта наивная картина в данный момент представляет голубое озеро, окруженное темными лесами, большую серую скалу, твердую и холодную, избранную мною для сидения, бумагу, на которой я пишу, слабый шум ветра, тяжело раскачивающего деревья, и сильные запахи судов и рыбалки. Но в мире есть и иное: теперь я отчего-то замечаю, хотя это и не смешивается с голубым озером в настоящем, другое озеро, чей голубой цвет мягче, на берегу которого я стоял несколько лет назад в Иллинойсе. Я вполне привык видеть тысячи образов такого рода, возникающих, когда я один. И есть еще что-то в мире: например, моя рука и пальцы, легко движущиеся по бумаге. Теперь, когда я перестаю писать и вновь оглядываюсь вокруг, есть чувство здоровья и энергии. Но в следующий момент я чувствую нечто вроде темной силы, гнетущей меня изнутри, которая превращается в чувство, что за мной гонятся – я обещал подготовить эту рукопись за несколько месяцев" (ее. 3-4).

Одним из наиболее явных и утонченных современных феноменологов является Эрвин Строе (Erwin Straus, 1963, 1966). Сжатое, грамотное обсуждение феноменологии одного из ее ведущих приверженцев-психологов в Соединенных Штатах представлено у Мак-Леода (MacLeod, 1964).

Феноменология, представленная в работах гештальтпсихологов и Эрвина Строса, первоначально использовалась для исследования феноменов таких психических процессов, как восприятие, научение, запоминание, мышление, чувствование, но не для изучения личности. Со своей стороны, экзистенциальная психология использовала феноменологию для освещения тех феноменов, что часто рассматриваются как принадлежащие к сфере личности. Экзистенциальную психологию можно определить как эмпирическую науку о человеческом существовании, использующую метод феноменологического анализа.

По многим причинам в этой главе мы в первую очередь будем рассматривать экзистенциальную психологию в том виде, в которой она представлена в трудах швейцарских психиатров Людвига Бинсвангера (Binswanger, L.) и Медарда Босса (Boss, М.). Они близки к истокам европейской экзистенциальной мысли и прочно отождествляют себя с экзистенциализмом. Их перевод Хайдеггеровской онтологии абстрактного Бытия на проблемы изучения бытия индивидуального тщательно разработан, часто в сотрудничестве с самим Хайдеггером. (Та часть южной Германии, где жил Хайдеггер, граничит со Швейцарией). Практикующие психиатры, они собрали богатейший эмпирический материал анализа пациентов. Наконец, оба ясно и живо писали о сложных материях и многие их труды доступны в английском переводе.

Есть много американских экзистенциальных психологов, но их взгляды по большей части вторичны по отношению к Бинсвангеру и другим европейским психологам и психиатрам. Одним из наиболее ревностных сторонников экзистенциализма в Америке является Ролло Мэй (Rollo May) и его вводные главы к книге "Existence" (1958), а также его книга "Existential psychology" (втор. изд. 1969) были для американских психологов основным источником информации об экзистенциализме. Продуктивно пишет по проблемам феноменологии и экзистенциализма Адриан Ван Каам. Его преимущество в том, что он изучал экзистенциализм и феноменологию и в университетах Европы, и в Соединенных Штатах. Его книга "Existential foundations of psychology" (1966) представляет исчерпывающую разработку предмета. Другой видный американский экзистенциальный психолог – Джеймс Бьюдженталь (James Bugental, 1965).

Некоторые из других теоретиков, представленных в этой книге, испытали влияние экзистенциализма – Олпорт, Ангьял, Фромм, Гольдштейн, Левин, Маслоу, Роджерс.

Людвиг Бинсвангер родился 13 апреля 1881 года в Крейцлингене, Швейцария, и получил медицинскую степень в Цюрихском университете в 1907 году. Он учился у ведущего швейцарского психиатра Эугена Блейлера вместе с Юнгом. Он был одним из первых последователей Фрейда, и эта дружба продолжалась до конца дней. (Эти отношения описаны Бинсвангером, 1957). Бинсвангер сменил своего отца (а ранее тот – деда) на посту медицинского руководителя санатория Беллевю в Крейцлингене. Он скончался в 1966 г.

В начале 20-х годов Бинсвангер стал одним из первых приверженцев применения феноменологии в психиатрии. Десять лет спустя он стал экзистенциальным аналитиком. Бинсвангер определяет экзистенциальный анализ как феноменологический анализ актуального человеческого существования. Цель – реконструкция внутреннего мира опыта. Его система представлена в главной работе, "Grand formen and Erkenntnis menschlichen Daseins" (1943, второе изд. 1953), не переведенной на английский язык. Источник для англоязычного читателя – три главы Бинсвангера (1958а, 1958Ь, 1958с) в книге "Existence" (May, R., Angel, E., and Ellenberger, H.f. (Eds.)), и работа "Being-in-the-world: selected papers of Ludwig Binswanger" (1963). Последняя книга содержит большое критическое введение издателя и переводчика Needleman.

Хотя основное влияние на Бинсвангера оказал Хайдеггер, его взгляды впитали также идеи Мартина Бубера (1958).

Медард Босс родился 4 октября 1903 года в Сент-Галлене, Швейцария. Когда ему было два года, родители переехали в Цюрих, где Босс с тех пор ^ жил. После неудачной попытки стать художником. Босс решил изучать медицину. Он получил медицинскую степень в университете Цюриха в 1928 году. До того он учился в Париже и Вене, его анализировал Зигмунд Фрейд. С 1928 по 1932 год Босс был ассистентом Эугена Блейлера, знаменитого директора психиатрической больницы Бургхольци в Цюрихе. Затем в течение двух лет Босс прошел дальнейшую психоаналитическую подготовку в Лондоне и Германии у таких выдающихся психоаналитиков, как Эрнст Джонс, Карен Хорни, Отто Фенихель, Ганс Сакс и Вильгельм Райх (Reich, W.). В Германии, кроме того, он работал с Куртом Гольдштейном. После такой блистательной подготовки Босс в возрасте 32 лет начал практиковать как психоаналитик. Примерно в это время он вместе с несколькими другими психотерапевтами начал участвовать в ежемесячных встречах в доме Карла Юнга.

1946 год стал поворотным в интеллектуальной жизни Босса. Он лично познакомился с Мартином Хайдеггером. В результате их тесного сотрудничества Босс создал экзистенциальную форму психологии и психотерапии, которую он назвал Daseinanalysis. Dasein – немецкое слово, переводимое сложным выражением "бытие-в-мире". (В этой главе названия "экзистенциальная психология" и Daseinanalysis используются как взаимозаменяемые).

На мировоззрение Босса сильно повлияло и знакомство с мудростью Индии, куда он предпринял путешествия в 1956 и 1958 годах. Он описывает свои впечатления в книге ".A psychiatrist discovers India" (Boss, 1965).

В течение многих лет Босс был президентом Международной Федерации медицинской психотерапии – ныне он ее почетный президент. С 1954 года он профессор психотерапии в Цюрихском университете. Он президент Института экзистенциальной психотерапии и психосоматики в Цюрихе.

Чему противостоит экзистенциальная психология – так, как она представлена в работах Бинсвангера и Босса – в других психологических системах и с чем она не согласна? В первую очередь – и это главное – она возражает против переноса из естественных наук в психологию принципа причинности. В человеческом существовании нет причинно-следственных отношений. В основном есть лишь последовательность поведенческих событий, но недопустимо из последовательности выводить причинность. Нечто, происходящее с ребенком, не является причиной его более позднего взрослого поведения. Оба события могут иметь тождественный экзистенциальный смысл, но это не означает, что событие А – причина события В. Говоря коротко, экзистенциальная психология, отвергая каузальность, отвергает также позитивизм, детерминизм и материализм. Она утверждает, что психология не походит на другие науки и не должна строиться по той же модели, что они. Она требует собственного метода – феноменологии – и собственных понятий – бытие-в-мире, модусы существования, свобода, ответственность, становление, трансцендирование, пространственность, темпоральность – и многих других, взятых из онтологии Хайдеггера.

На место понятия "каузальность" экзистенциальный психолог ставит понятие "мотивация". Мотивация всегда предполагает понимание (верное или неверное) отношений между причиной и следствием. Чтобы проиллюстрировать различие между причиной и мотивом. Босс приводит пример: окно, захлопнутое ветром, и окно, закрытое человеком. Ветер – причина того, что окно закрылось, человек же мотивирован закрыть окно, так как знает, что, когда окно закрыто, в комнату не проникнет дождь, либо будет приглушен шум с улицы, или не будет так пыльно. Можно сказать, что давление руки на окно было причиной того, что оно закрылось – и это будет правда, но при этом упускается целостный мотивационный и когнитивный контекст, завершением – и только! – которого является финальный акт. Даже сам по себе акт давления требует понимания того, куда следует поместить руку, что означает толкать или тянуть что-то и т.п. Следовательно, каузальность имеет очень мало отношения – или вообще никакого – к поведению человека. Мотивация и понимание – действенные принципы при экзистенциальном анализе поведения.

С этим первым возражением тесно связано твердое противостояние экзистенциальной психологии дуализму субъекта (духа) и объекта (тела, среды, материи). Это разделение, приписываемое Декарту, нашло воплощение в объяснении человеческих переживаний и поведения в терминах стимулов среды или телесных состояний. "Думает человек, а не мозг" (Straus, 1963). Экзистенциальная психология утверждает единство индивида-в-мире. Любой взгляд, разрушающий это единство, – фальсификация и разрыв на осколки человеческого существования.

Экзистенциальная психология также отрицает, что за феноменами стоит нечто, что их объясняет или служит причиной их существования. Объяснения человеческого поведения через представления о Я, бессознательном, психической или физической энергии, о таких силах, как инстинкты, электрические процессы мозга, влечения и архетипы – не принимаются. Феномены есть то, что они есть во всей непосредственности; они – не фасад или дериваты чего-то еще. Дело психологии – возможно более тщательное описание феноменов. Цель психологической науки – феноменологическое описание или экспликация, а не объяснение и не доказательство.

Экзистенциальная психология с подозрением относится к теоретизированию, так как теория – любая теория – предполагает, что нечто невидимое создает то, что видно. Для феноменолога реально то, что может быть увидено или прожито. К истине не приходят путем интеллектуальных упражнений; она обнаруживается или раскрывается в самих феноменах. Более того, теория (или любое предвзятое мнение) слепа к раскрывающейся истинности проживания. Эта истинность может быть доступна лишь человеку, полностью открытому для мира. По мнению экзистенциального психолога, изучать – значит видеть без каких-либо гипотез или предвзятости.

"...Хайдеггер вручает психиатру ключ, при помощи которого он может, не будучи связанным предубеждениями какой-либо научной теории, установить и описать исследуемые им феномены в полном их феноменальном содержании и соответствующем контексте" (Binswanger, 1963, с. 206).

Бинсвангер и Босс преуспели в сбрасывании с себя одеяний сложного аппарата фрейдовской и юнговской теории, несмотря на то, что были квалифицированными аналитиками и много лет практиковали. При чтении их работ возникает впечатление, что это саморазоблачение стало для них тем переживанием, которое продвинуло их к свободе.

Анатомирование не приветствуется, так как сводит человека к груде кусочков, то есть разрушает – наподобие Шалтая-Болтая. Цель экзистенциальной психологии, как указывает Босс, – проявить связную структуру человеческого существа. "Связность возможна лишь в контексте целого, не подвергавшегося повреждению; связность как таковая происходит из целостности" (Boss, 1963, с. 285).

Наконец, экзистенциальная психология твердо противостоит взглядам на индивида как на вещь, наподобие камня или дерева. Такой взгляд не только не дает психологу возможности понять людей в свете их существования-в-мире, но и воплощается в дегуманизации людей. Экзистенциальные психологи выходят на арену социальной критики, выступая против отчуждения, отстранения и разрушения людей техницизмом, бюрократизмом и механизацией. Когда с людьми общаются как с вещами, они начинают и себя считать вещами, которыми можно владеть, которых можно контролировать, придавать им форму, эксплуатировать; им невозможно оказывается жить истинно человеческой жизнью. Человек свободен и один ответствен за свое существование. Свобода, указывает Босс, не есть нечто, чем люди обладают, она есть нечто, что они есть. Именно этот принцип экзистенциальной психологии связывает ее с гуманистическим движением в американской психологии.

Было бы неверно, однако, заключить, что экзистенциальная психология в основе своей оптимистична относительно человека. Достаточно немного почитать Кьеркегора, Нищие, Хайдеггера, Сартра, Бинсвангера или Босса, чтобы понять, что это далеко от истины. Экзистенциальная психология озабочена проблемой смерти не меньше, чем проблемой жизни. Ничто всегда на пути человека. В трудах экзистенциалистов страх обретает не меньшее значение, чем любовь. Не может быть света без тени. Психология, полагающая вину исконной и неизбежной чертой человеческого существования, не слишком утешительна. "Я свободен" означает в то же время "Я полностью ответствен за свое существование." Значение связи "свобода – ответственность" подробно рассмотрена в книге Эриха Фромма "Escape from freedom" (1941). Становление человеком – сложный проект, и немногим удается его выполнить. Во многом этот мрачный оттенок был отброшен или принижен в американских ответвлениях экзистенциальной психологии.

Теперь мы обсудим некоторые основные представлении экзистенциальной психологии (Daseinanalysis), сформулированные Бинсвангером и Боссом.

Структура существования

Бытие-в-мире (Dasein)

Это – фундаментальное понятие экзистенциальной психологии. Вся структура человеческого существования базируется на этом понятии. Бытие-в-мире, или Dasein, есть человеческое существование. Dasein не принадлежность или свойство человека, не часть бытия наподобие фрейдовского Я или юнговской анимы; это все человеческое существование. Таким образом, когда Босс использует термин Daseinanalysis, он имеет в виду тщательное рассмотрение специфической природы человеческого существования или бытия-в-мире. Dasein – немецкое слово, используемое Хайдеггером в противопоставлении Vorhandsein, которое относится к существованию предметов (не людей). В буквальном переводе Dasein означает "быть" (sein) "там" (da). Но буквальный перевод не позволяет судить о действительном значении, которое имеет в виду Хайдеггер. Перевод по смыслу – "бытие-именно-там".* "Там" – это определенно не мир как внешнее пространство. "Бытие-именно-там" – это открытость миру, состояние бытия в мире, в котором все существование индивида может быть явлено, стать настоящим и быть настоящим.

* Часто встречающийся в русских переводах вариант – "здесь-бытие".

Это означает непосредственность и неизбежность экзистенциальной ситуации. Люди не имеют существования, отдельного от мира, и мир не имеет существования, отдельного от людей. Как неоднократно повторяет Босс, "человек раскрывает мир". Люди-это "просвет, в котором все, что должно быть, действительно высвечивается, возникает, появляется как феномен, то есть как то, что является" (1963, с. 70). Феномен есть "свечение" непосредственной реальности. За феноменами ничто не стоит; они не представляют внешних проявлений конечной реальности. Они суть реальность. Следовательно, в экзистенциальном или Dasein – анализе человек пытается увидеть, что представляет проживание, и описать его настолько точно, насколько позволяют языковые средства. Это представление составляет большую трудность (в плане его принятия) для представителей западной научной традиции, согласно которой следует искать скрытые или невидимые причины и смыслы. Человек не придает смысл объектам; они открывают свои смыслы человеку, когда он открыт для их принятия. Основная характеристика – его открытость, готовность к восприятию всего, что есть в настоящем. Босс говорит о человеческом пребывании в мире, подчеркивая нераздельность бытия-в-мире.

Бытие-в-мире залечивает разрыв между субъектом и объектом и восстанавливает единство человека и мира. Необходимо подчеркнуть, что эта точка зрения не утверждает, что люди связаны с миром или взаимодействуют с ним. Это означало бы, что люди и среда – две отдельности. Человек и мир – это и не два полюса, как в биосфере по Ангьялу. Частично трудности в раскрытии этого понятия связаны с различием немецкого и английского языков. В немецком новые понятия могут быть выражены комбинированием слов – таких, как da и sein. В английском это достигается менее удовлетворительным методом использования дефисов при связывании слов, например, бытие-в-мире. Дефисы не полностью устраняют предполагаемую отдельность. Кроме того, "дефисные" выражения кажутся педантичными и надуманными. (Забавно, что Босс в недавних работах стал вводить дефис в выражение "Dasein", возможно, чтобы подчеркнуть, что "Da" означает на просто "там", а "именно там").

Мир человеческого существования объемлет три пространства: 1) биологическое или физическое окружение, или ландшафт (Urnwelt), 2) человеческую среду (Mitwelt) и 3) самого человека, включая тело (Eigenwelt). Для прояснения того, что имеется в виду под этими тремя пространствами, и того, какую роль они играют в экзистенциальном анализе, мы не нашли ничего лучшего, чем привести длинный отрывок из "The case of Ellen West" (1958c). Эллен – молодая женщина, которая большую часть взрослой жизни подвергалась медицинскому и психиатрическому лечению. В конце концов она была направлена в санаторий Бинсвангера, где провела последние месяцы жизни. Через три дня после выхода из санатория она совершила самоубийство. Наиболее ярким симптомом в случае с Эллен было навязчивое желание есть. Мы приводим краткий рассказ Бинсвангера о модусах существования Эллен в этих трех пространствах мира. Он основан на прошлых медицинских и психиатрических записях, наблюдениях и беседах, проведенных лично Бинсвангером, рукописях Эллен – стихах, письмах, дневниках, и обстоятельном отчете об истории ее невротического заболевания.

"Теперь, если мы еще раз попытаемся суммировать индивидуальные черты и феноменальные формы модусов бытия-в-мире [Эллен] в различных пространствах мира,.. нам вновь лучше всего начать с мира-ландшафта [Urnwelt], ограниченность и стесненность проявляет себя здесь как потемнение, тьма, ночь, холод, отлив; границы и пределы – как стена влажного тумана или облака, пустота – как Сверхъестественное, стремление к свободе (от мира) – как воздушный полет, Я – как замолкнувшая птица. В мире вегетации ограниченность и стесненность проявляются как увядание, барьеры – как духота, пустота – как пустыри, стремление к свободе – как стремление к росту, Я – как засохшее растение. В мире вещей мы обнаруживаем ограниченность в норе, могильнике; барьеры – в стенах, кладках, узах, сетях; стремление к свободе – в сосуде изобилия, Я в сброшенной оболочке. В животном мире ограниченность видится как существование в норе, барьеры – как земная поверхность или черная ночь, Я – как червь, более не способный стремиться к свободе, пустота – как простое растительное существование. В Mitwelt ограниченность видится как подчиненность, притеснение, вред, преследование; пустота – как недостаток мира, безразличие, безрадостная покорность, уединение, одиночество; барьеры – как узы, ежедневные расчеты, нехватка воздуха, сама нора – как маленький мир (мир повседневности); стремление к свободе как желание независимости, непокорность, бунт; Я – как бунтовщик, нигилист; позже – как опасливый соглашатель. В Eigenwelt как мире мысли мы распознали ограниченность как трусость, терпимость, отказ от высоких планов; барьеры – в обвинениях, насмешливых призраках или привидениях, кружащих и вторгающихся отовсюду, пустота – как подчиненность единственной идее, даже как Ничто; Я – в робком земляном черве, замерзшем сердце, стремление к свободе – как отчаяние. Наконец, в Eigenwelt как телесном мире, мы находим ограниченность или стесненность как толстое тело, барьеры – в слоях жира, о которые, как о стены, стучит кулаком существование, пустота – в скуке, глупости, старости, уродстве и даже в смерти, стремление к свободе – в желании похудеть, Я – просто как наполняющийся и опустошающийся тюбик" (1958, сс. 328-329).

В этом отрывке читатель может видеть характерный для экзистенциальных аналитиков стиль. Отсутствует специальная терминология, за исключением немецких слов Urnwelt, Mitwelt и Eigenwelt, да и те выглядят специальными для язычного читателя лишь потому, что они иностранные. Легко отметить и то, что используется очень образный, даже поэтический язык. Такая образность кажется очень далекой от трезвого, земного, даже отшлифованного словаря, используемого в науке. Следует, однако, иметь в виду тесные связи экзистенциализма с литературой; один из его предшественников, Ницше, был поэт в не меньшей мере, чем философ. В самом деле, большая литература всегда была, да и является, экзистенциальной,.так как имеет дело с бытием-в-мире. Литература есть психология, различие в том, что литература опирается на фантазию, а психология – на факты (по крайней мере, должна). Однако это различие незначительно.

Более того, Босс настаивает на том, что то, что наука считает достойным уважения научным языком, есть узурпация слова "научный". Следует использовать те слова, которые лучше описывают феномены, а не ограничиваться авторитарной традицией. Новые научные взгляды обычно требуют нового словаря. Поэтому неудивительно, что многие труды экзистенциалистов кажутся странными и эзотерическими для тех, кто воспитан в научных традициях девятнадцатого века. Как новые формы музыки или изобразительного искусства, диссонанс, порожденный словарем экзистенциалистов, будет постепенно уменьшаться и исчезнет.

Бытие-за-пределами-мира (Человеческие возможности)

Экзистенциальный анализ подходит к человеческому существованию, полагая, что люди суть в мире, у них есть мир и они стремятся выйти за его пределы (Бинсвангер). Говоря о бытии-за-пределами-мира, Бинсвангер не подразумевает бытие в ином мире (в Раю), но полагает разнородные возможности человека в транцендировании из мира пребывания и выход в новый мир. Люди могут – и стремятся к этому – осуществить все возможности своего бытия (преодоление идей по Ницше). Ибо, лишь воплощая свой возможности, люди могут жить аутентичной жизнью. Ограничивая возможности своего существования или отказываясь от них, или позволяя другим (или среде) управлять собой, они ведут неаутентичное существование. Люди свободны выбирать любую жизнь.

Босс вполне определенно утверждает, что бытие представляет не что иное, как возможность отношения к тому, что мы встречаем. "В реальности, – пишет Босс, – человек существует всегда – и единственно – как мириады возможностей отношения и раскрытия живых существ и предметов, с которыми встречается" (1963, с. 183). Кроме того,

"человек должен ответственно принять все свои возможности раскрывающих мир отношений, так, чтобы все, высвечивающееся этими отношениями, вошло в его бытие наилучшим образом; человек должен принять свои жизненные возможности, он должен сделать их своими, собрать в собственном аутентичном Я, не удерживая в зауженном менталитете анонимного, неаутентичного "каждого". Свобода человека – в готовности принять все это и в том, чтобы позволить этому быть..." (1963, с. 48).

Чтобы проиллюстрировать, что значит для человека отказ от свободы осуществления возможностей существования. Босс (1963) приводит пример человека, страдающего меланхолией.

"То, что пациент-меланхолик не смог открыто и ответственно принять все те возможности отношения к миру, которые могут составить его собственное истинное Я, соотносится со всем его существованием. Соответственно, такое существование не самостоятельно, оно постоянно становится добычей требований, ожиданий и желаний других. Такие пациенты стараются жить в соответствии с этими чуждыми ожиданиями, чтобы не потерять защиту и любовь тех, кто их окружает. Но чем больше эти пациенты позволяют другим управлять тем, как они чувствуют, действуют, понимают, тем больше они оказываются в долгу перед главной своей задачей в жизни – принимать и осуществлять, независимо и ответственно, все аутентичные возможности отношения к тому, что встречают. Отсюда ужасающее чувство вины у меланхолика. Его постоянные самообвинения происходят из его экзистенциальной вины. Выраженность его симптомов варьирует в зависимости от того, насколько не удается ему существовать как миру-открытость, в свете которой все встреченное может развертываться и сиять в полном своем значении и содержании" (ее. 209-210).

Основание существования

Есть ли какие-либо ограничения в отношении свободного становления человека? Одним из них выступает основание существования, в которое "заброшен" человек. Состояние этой "заброшенности", то есть то, как оказываются люди в мире, который есть их основание, составляет их судьбу. Они вынуждены проживать эту судьбу, чтобы достичь аутентичной жизни. Для родившегося женщиной основа существования будет иная, чем для мужчины, факт бытия женщиной частично определяет возможности ее существования. Если она отвергает эти возможности и пытается, например, быть мужчиной или маскулинной, тогда она избрала не аутентичный способ бытия-в-мире. Наказание за неаутентичность чувство вины. Аутентичное существование определяется распознаванием основы своего существования; неаутентичное проистекает из самоизоляции от своей основы. "Чем упорнее человек сопротивляется своей заброшенности в свое существование,.. тем большее влияние обретает заброшенность" (Binswanger, 1958, с. 340). Это выражается в экзистенциальной слабости, что означает, что "человек не самостоятелен в мире, он отгораживается от основы своего существования, что он не принимает существование на себя, а доверяется чуждым силам, делая их, а не себя, ответственными за свою судьбу". (Binswanger, 1963, с. 290).

Понятие "заброшенность" используется также в смысле обманутости миром настолько, что люди становятся отчуждены от самих себя. Они уступают чужой силе. Крайний случай – человек, чье существование управляется наркотиками, алкоголем, азартными играми или сексом можно называть много навязчивостей, которым подвержены люди. Несмотря на ограничения, накладываемые заброшенностью и основанием, существует много возможностей для выбора.

Миро-проект

Миро-проект – термин, введенный Бинсвангером для обозначения всеобъемлющей картины индивидуального модуса бытия-в-мире. Миро-проект человека определяет, как он будет действовать в определенной ситуации и какие у него характерные черты и симптомы. Границы проекта могут быть узкими и сжатыми, а могут быть широкими и экспансивными.

Бинсвангер приводит примеры некоторых узких миро-проектов, выявленных им у пациентов. Проект одной из пациенток был построен вокруг потребности в целостности. Любое разрушение целого – разрыв, пролом, разделение – вызывало высокую тревогу. Однажды она почувствовала дурноту, когда отвалился каблук ее туфли. Сепарация от матери также побудила тревогу, поскольку разрушила непрерывность отношений. Держаться за мать значило держаться за мир; ее потеря означала падение в устрашающую бездну Ничто. Отметим в скобках – мы еще вернемся к этому позже – что тревога в связи с потерей каблука не рассматривается Бинсвангером как символическая репрезентация сепарации от матери. То и другое – один и тот же способ – отношения к миру, ни один не является дериватом, замещением или следствием другого.

Другой пациент, бывший активным руководителем в области бизнеса, стал неактивным, скучным, безразличным. Его миро-проект как руководителя основывался на нажиме, давлении, угрозе и вообще на дисгармонии мира. Его способ бытия в мире заключался в нанесении и получении ударов. Знакомые виделись ему как непочтительные, несущие презрение и угрозу. Когда он попытался контролировать тревогу, удерживая дистанцию между собой и миром, его усилия привели к истощению.

Проект третьего пациента включал категории "знакомости" и "неизвестности". Его существование постоянно подвергалось опасности со стороны безличных враждебных сил. Он защитился от этих безымянных сил, персонализировав их как угрозу преследования.

Бинсвангер отмечает, что, когда миро-проект определяется незначительным числом категорий, угроза сильнее, чем тогда, когда он более разнообразен. В последнем случае, когда угроза существует в одном пространстве, может возникнуть другое и предоставить безопасную опору. Во многих случаях у человека может быть более одного миро-проекта.

Босс не говорит о различных миро-проектах, но обсуждает существование в терминах открытости или закрытости, откровенного или сокровенного, светлого и темного, широкого и узкого. Например, все существование может быть абсорбировано в навязчивость еды или накопительства. Психологическое или соматическое состояние может быть фактором, ограничивающим "воплощение того или иного возможного отношения с миром, из которых состоит человеческое существование" (Boss, 1963, с. 228).

Модусы бытия-в-мире

Существует много модусов бытия-в-мире. Каждый модус – это способ самопонимания, самоинтерпретации и самовыражения Dasein. Бинсвангер, например, говорит о дуальном модусе, достигаемом двумя людьми в любви. "Я" и "Ты" становятся "Мы". Это аутентичный модус человеческого бытия. Множественный модус описывается Бинсвангером как мир формальных отношений, соревнования, борьбы. Индивид, живущий для себя, избрал сингулярный модус существования, а тот, кто прячется в толпе, избрал модус анонимности. Обычно у человека не один, а много модусов существования. "Задача науки о человеке (экзистенциалисты называют ее антропология) – понять тотальность человеческого самопроживания во всех модусах существования" (Binswanger, 1963, с. 173).

Экзистенциалы

Босс не говорит о модусах бытия-в-мире в том же смысле, что Бинсвангер. Он предпочитает говорить о тех характеристиках, которые присущи любому человеческому существованию. Эти характеристики он называет экзистенциалы. Среди наиболее важных из обсуждаемых Боссом пространственность, темпоральность, телесность, существование в разделенном мире и настроение или настроенность. Обсудим их по очереди.

Пространственность существования. Пространственность в экзистенциальном смысле не следует путать с физическим пространством. Экзистенциально мой друг, находящийся в тысяче миль отсюда, может быть в этот момент ближе, чем сосед по площадке. Скрытность и ясность составляют истинную природу пространственности в человеческом мире. Я для моего друга более открыт, и он яснее для меня, чем мой сосед.

Темпоральность существования. Темпоральность – не время на часах или календарное время. Это и не бесконечная последовательность моментов настоящего, как в физике. Время в мире для того, чтобы быть использованным человеком. Время – всегда то, чего достаточно (или недостаточно) для того, чтобы сделать нечто. Это "время для" – наиважнейшее для человеческого существования. Время может быть расширено – например, когда человек говорит: "Следующий год я намерен провести в кругосветном путешествии", или сокращенно – например, когда говорится: "У меня в запасе всего минутка". Человеческое время поддается датированию. Мы пользуемся такими словами, как "сейчас", "прежде" и "потом" для обозначения настоящего, прошлого и будущего (Мы больше скажем о прошлом, настоящем и будущем в разделе "Развитие").

Телесность. Телесность определяется как телесная сфера исполнения человеческого существования. Телесность не ограничивается тем, что под кожей; она распространена, как и отношения к миру. Босс говорит о продолжении телесности способов бытия-в-мире. Он приводит пример указания на что-либо. Оно простирается (продолжение телесности) до того объекта, на который указывают, и даже далее, ко всем феноменам мира, с которыми я имею дело. Границы моей телесности совпадают с границами моей открытости миру.

Человеческое существование в разделенном мире. Экзистенциальную психологию иногда обвиняют в солипсизме, в том, что она видит каждого индивида как живущего в собственном частном мире, не знающего ничего о мире, в котором живет другой. Босс отвергает справедливость такого обвинения. Души всегда сосуществуют или пребывают с другими в том же мире. Их общая открытость миру позволяет тем же феноменам высвечиваться одними и теми же осмысленными способами для всех людей. Существование человека никогда не частно, кроме патологических случаев; это всегда разделение мира друг с другом.

Настроение или настроенность. Это чрезвычайно важный экзистенциал, объясняющий, почему наша открытость миру расширяется и сужается, и почему время от времени она высвечивает различные феномены. То, что человек сознает, то, на что он реагирует, зависит от его настроения в данный момент. Если человек тревожен, его Dasein созвучен угрозам и опасностям. Если человек счастлив, его существование созвучно миру радостных взаимоотношений и смыслов. Если настроение меняется от надежды к разочарованию, ясность мира меркнет и открытость сужается. Способ пребывания в мире постоянно созвучен тому или иному настроению. Настроения сами по себе суть экзистенциалы; это – потенциалы, врожденные любому человеческому существованию.