Alcoholism in Russia: a history and current trends

NEMTSOV A.V.

Научно-исследовательский институт психиатрии Росздрава, Москва

Широко распространено представление о тяжести многовекового российского пьянства, которое считается исконным свойством «русской души». Однако надо помнить, что предки русских жили на территории с посредственными почвами и тяжелыми климатическими условиями. Подавляющая часть населения много веков жила в бедности, скудно питалась, а из спиртного употребляла слабоградусное пиво и мед (хмельной спиртной напиток на основе меда). В XV—XVI веках крестьяне, составлявшие большую часть населения страны, попали в крепостную зависимость, стали влачить полурабское существование и не могли приобретать спиртное. Алкогольные потребности городского населения в доцарской Руси удовлетворяли корчмы, где торговали едой и слабоградусными напитками (пиво и мед).

Началом производства водки в России, по разным версиям, считаются XV и XVI века. Однако надо иметь в виду, что вплоть до середины XVIII века крепость водки в России была не выше 20° [9]. Известно также, что с 1474 г. (во время правления Ивана III) алкогольные напитки начали облагаться налогами. С этого времени российская власть нащупала важный источник пополнения государственной казны. Иван IV (Грозный) ликвидировал корчмы, а вместо них в 1553 г. ввел царские кабаки, где было велено продавать только спиртное без еды (считалось, что так человек может выпить больше) и запрещалось родственникам уводить пьяниц из кабака домой [1]. Кабаки стали притоном пьянства. Именно с них срисованы почти все описания российского пьянства в средневековье.

Однако кабаки создавались тогда почти исключительно в городах и по одному на город [1], а городское население еще в 1897 г. составляло только 14,5%. Скорее всего, тяжелое пьянство в

©А.В. Немиов, 2007

россии до поры до времени было локальным, преимущественно городским явлением. Тем более, что водка была дорогим напитком: в XVII веке ведро (12,3 л) водки было в 1,5—2 раза дороже коровы [4]. Нелегально продолжали существовать корчмы, но их деятельность жестоко преследовалась властями, об этом свидетельствуют тома антиалкогольных законов.

Как пишет Т.Б. Куртис [3], пожалуй, только швед I. Kil'burger, посетивший Россию в 1674 г., оставил не только описание российского пьянства, но и подобие статистики: «...кабаков, однако, не так много, ни в Москве, ни в стране. И я встретил... между Новгородом и Москвою на расстоянии более 500 верст не свыше 9—10. Даже находится много селений..., в которых не найти ни капли пива». Возможно, что русские так тяжело расплачиваются за свое пьянство сейчас из-за отсутствия многовековой селекции, как это было, скажем, во Франции.

Второй и очень существенный этап усугубления российского пьянства начался в 1716 г., когда Петр I, понуждаемый опустошением казны из-за воин, ввел свободу винокурения, хотя и ненадолго. С этих пор стало расти число кабаков, которые просуществовали вплоть до 1885 г., когда их насчитывалось около 80 000 или около 70 на 100 000 населения или 1 на 1400 жителей [10]. Выросла и доля винных сборов в казне: максимальные показатели были достигнуты при Екатерине II (в конце XVIII века — около 30%) и при Александре II (в 1859 г. — 38%). Стоит отметить, что первая была наречена Великой, а второй — Царем-освободителем.

Третий этап связан с тем, что сошлись два явления: в 1861 г. произошла отменена крепостного

¹ Расширенный вариант статьи, опубликованной в международном журнале («Russia: alcohol yesterday and today») Addiction 2005; 100:146-149.

1, 2007 3

права, а в 1863 г. — значительное снижение цен на водку в связи с ростом числа заводов по производству спирта. Потребление водки стало доступным малообеспеченным слоям населения. С середины XIX века в России была уже добротная для своего времени статистика, которая зафиксировала в 1864 г. почти двукратный рост потребления алкоголя (6,2 л чистого алкоголя на человека в год), самый высокий уровень в истории царской России [8]. Стоит запомнить эту цифру для сравнения с потреблением в настоящее время.

Уже на следующий год потребление снизилось до 4,1 л на душу населения и далее продолжало снижаться до начала 1890-х (2,6 л). Это происходило отчасти из-за закрытия кабаков (с 1 января 1886 г.) и замены их трактирами, где вместе с алкогольными напитками продавалась еда. Но главным было начало разумной алкогольной политики: планомерное в течение 30 лет повышение в 2,5 раза акцизов и введение в 1895 г. винной монополии.

Однако в начале 1890 г. в России вновь начался подъем потребления алкоголя (3,3 л на душу населения в 1913 г.) в связи с ростом промышленности, миграцией сельского населения в город и превращением его в фабричных рабочих. В других странах в начале XX века потребление алкоголя было следующим: во Франции оно превышало 20 л, в Италии и Швеции — 15, в Испании и Великобритании — 10.

Первая и Вторая мировые войны, послевоенная и послереволюционная разруха, голод, общественный договор о запрете потребления на время войны (1914 г.) и «полусухой» закон 1918 г. (запрет на производство и продажу алкогольных напитков крепостью выше 12° и 20° в разное время), а также сталинские репрессии держали потребление алкоголя на сравнительно низком уровне. И только в начале 50-х годов XX века в России начался стремительный рост потребления: 4,5 л в 1960, 8,2 л в 1970 г. и 10,5 л в 1980 г. (регистрируемый государством алкоголь, включая крепкие напитки, вино и пиво). Но это только официальная статистика. В конце 70-х и начале 80-х годов домашнее производство (самогоноварение) добавляло к этому еще 3—4 л (Госкомстат РФ) [14, 16]. Именно к этому времени окончательно сформировалась особенно грубая культура потребления алкоголя в России, новая не только количественно, но и качественно: до этого времени пьянство в России если и носило форму тяжелого опьянения, было преимущественно связано с праздниками, теперь же пьянство началось и в праздники, и в будни, часто в рабочее время и на рабочем месте, с вовлечением молодежи и женщин, пьянство которых до того считалось позором.

С потреблением алкоголя на душу населения в 14,2 л [14] Россия подошла к горбачевской антиалкогольной кампании (июнь 1985 г.), в результате которой государственная продажа спиртного снизилась на 63%, а реальное потребление только на 25% (10,5 л в 1986 г.) [14] за счет невиданного ранее роста самогоноварения. Но и при этом в результате антиалкогольной кампании ожидаемая продолжительность жизни мужчин за трехлетие увеличилась на 3 года (с 62 лет в 1984 г. до 65 лет в 1987 г.). Однако позитивный эффект кампании был недолгим: к 1991— 1992 гг. потребление алкоголя и ожидаемая продолжительность жизни вернулись к исходному уровню 1984 г.

С этих пор уровень потребления алкоголя и сопряженные с ними показатели смертности и продолжительности жизни приняли колебательный и синфазный характер: рост до 1994 г., снижение до 1998 г., новый рост с 1999 г. по 2001— 2002 гг. Эти колебания смертности в России невозможно связать ни с характером курения или питания, ни с другими медицинскими или социально-экономическими условиями: некоторые из них также изменялись в этот период, но при этом не обнаружили какого-либо синхронизма с изменениями смертности.

В 2001 г. в нашей стране потребление алкоголя достигло 15,0 л на душу населения, а продолжительность жизни мужчин — 59 лет [5]. В сельской местности потребление алкоголя было еще выше (16,0 л в 2002 г.) [17]. У столь высокого уровня потребления алкоголя есть много причин, преимущественно социально-психологических, которые очевидны и вместе с тем плохо исследованы. Но одна из них экономическая и сравнительно просто вычисляемая: очень низкие цены на алкогольную продукцию. Характерно сравнение роста средних индексов цен на продукты питания и алкогольные напитки: за 15 лет (1990—2005 гг.) первые выросли в 35 300 раз, тогда как вторые — только в 10 800 раз. Иначе говоря, в 2005 г. по сравнению с 1990 г. цены на алкогольные напитки стали в 3 раза ниже цен на продукты питания. Это произошло из-за того, что по меньшей мере половина спиртного имеет нелегальное происхождение и поэтому не облагается налогами. По данным Счетной палаты, нелегально попадает на рынок до 65% крепких напитков, что создает их доступность даже для беднейших слоев населения.

Тяжесть алкогольной ситуации в России определяется не только уровнем, но и характером потребления: преобладание крепких спиртных напитков (возможно, до 80—90% алкоголя), одноразовое употребление больших количеств алкоголя [12] и пренебрежение закуской.

4 1, 2007

К сожалению, приходится признать, что масштабы смертности людей в связи с массовым пьянством, тяжесть других российских алкогольных проблем не осознается ни правительством, ни населением страны. Большая частота связанных с алкоголем смертей, даже ранних, настолько исковеркала психологию населения, что такие потери стали восприниматься как естественные. В России социальный заказ на трезвость, а в более широком смысле — на здоровье отсутствует.

Один из результатов такого положения — зависимость общей смертности от потребления алкоголя и, как следствие этого, — динамика смертности, которая с некоторым лагом следует за динамикой потребления алкоголя (см. рисунок). Это позволяет рассчитать «алкогольные» потери страны на основе линейной регрессии (см. таблицу). Результаты расчетов [6] показывают, что почти 30% смертей мужчин и 17% женских смертей связаны со спиртным (см. таблицу). Это значит, что в России почти ¹/₃ мужчин и ¹/₆женщин умирают на несколько лет раньше отведенного им срока в связи с употреблением алкоголя. Для сравнения: алкогольная смертность в странах Европейского союза (исключая Люксембург) и в Норвегии не превышает 4% [15], а ожидаемая продолжительность жизни мужчин составляет 74—77 лет. Следует обратить внимание на то, что, например, связанные с алкоголем смерти от сердечно-сосудистых заболеваний в 7 раз превышают количество смертей при отрав-

лениях алкоголем. А эти последние только и попадают в поле зрения наших властей. Общие алкогольные потери составляют 426 000 человек в год. Это — сумма прямых и непрямых потерь.

Грандиозный уровень алкогольных потерь в нашей стране определяется не только количеством и характером потребления алкоголя, но также бедностью значительной части населения, плохим питанием, низким качеством медицинской помощи, слабостью скорой и реанимационных служб, низкой квалификацией медицинского персонала в диагностике и лечении зависимой алкогольной патологии.

В СССР существовала довольно стройная система лечения алкоголиков в виде сети наркологических диспансеров (в России 316 в 1990 г.) и кабинетов (1943 в 1990 г.). На учете этих государственных учреждений состояли 2,7 млн больных алкоголизмом или около 2% населения (1984 г.). Однако их реальное число было приблизительно в 3 раза большим. В системе Министерства внутренних дел существовало принудительное, по решению суда, лечение больных алкоголизмом с девиантными и полукриминальными формами алкоголизма в течение 6—12 мес (5—6% всех зарегистрированных больных).

В новой России система диспансеров в значительной степени была разрушена (до 211 в 1999 г.), и сократилось число врачей-наркологов с 7100 (1990 г.) до 4800 (1999 г.) [2]. Наркологические кабинеты сохранились, но принудительное лечение больных в соответствии с новым