Слово на День Коронации Его Императорского Величества Благочестивейшего Государя Императора Николая Павловича.

Блажен язык, ему же есть Господь Бог Его, люди же избра в наследие себе.

(Исаия. 32. 12.).

Назначение человека есть блаженство. Благословив в лице первых человеков раститися, множитися и наполняти землю, Творец в сем же благословении положил и средства к достижению оного. Соединяя племена человеков в разные общества. Он хочет, чтобы общие всех и каждого силы, способности и дарования, проистекая от одного источника, и стремясь к одной цели, достигали того блага, которое премудрость Его, веселящаяся о сынах человеческих, предуставила им. Для сего Господь взаимный союз их утверждает взаимными нуждами, необходимыми друг к другу отношениями; открывает им волю Свою, судьбы и оправдания, дабы каждый сообразовал сними свои чувствования, свою жизнь и действия; — поставляет им царей и владык, которых возвышает величием и властью; приемлет сердца их в руце Свои, так что аможе хощет, управляет хотением их, научая таким образом, что Его есть земля, вселенная и вси живущии на ней; что Ими царие царствуют и сильные пишут правду.

Если во времени может достигаться блаженство: то оно должно достигаться не иначе, как сообразным во всех отношениях с законами вечной правды Божией действованием.

Посему-то и говорит порфироносный Пророк: блажени людие, им же Господь-Бог их; блажен язык, ему же есть Господь-Бог, избравший его в наследие себе. То есть, блажен истинно только тот народ, который и частное и общее благоденствие свое основывает на истинном благочестии, на испол­нении обязанностей своих к Богу и Отечеству.

В ознаменование великого дня сего, в который мы торжествуем Помазание на Царство Благочестивейшего Великого Государя нашего и единодушно прославляем начало и продолжение отеческих его попечений о нашем благоденствии, разсмотрим истину сию несколько подробнее, и обратим ее в назидание наше.

Известно, что каждый предмет имеет особенную какую-либо пользу; — и всякая добродетель в мире нравственном и политическом имеет отличительную какую-либо цену и достоинство, насколько она содействует благу человека и возвышает его. Но благочестие, как говорит Апостол Павел, на все полезно есть. Посему, оно есть такое основание, на котором полагается, зиждется, и утверждается и частное благостояние каждого порознь человека, как члена общества и Церкви Христовой, и общее целого народа, которому Владеющий царством человеческим, как наследию своему, дает свет свой и истину свою, благоденствие и временное, так как любящим токмо Бога вся споспешествует во благое, и вечное, так как Господь благоволит только к боящимся Его и уповающим на милость Его. Посему-то Апостол и говорит, что благочестие на все полезно есть, обетование имеющее живота нынешнего и грядущего; — на все, т.е., содействует как временному, так и вечному блаженству человека.

Но что, может быть, кто спросит, что есть благочестие, имеющее обетования благ жизни нынешней и грядущей? Оно, ответствует Апостол, есть образ верного словеси, непорочнаго жития, нелицемерной любви к Богу и ближнему, образ духа истины, непоколебимой веры и чистоты побуждений во всех действиях и начинаниях; и посему оно состоит в сообразности наших чувствований, мыслей и действий со внушениями откровенной Господом Иисусом истины, с требованиями закона, с Святостию воли и совершенств Божиих. Таким образом, когда живое и действенное слово Божие являет благодатное свое над человеком могущество, a сие бывает тогда, когда сердце его в Священной преданности предает себя всецело в волю Божию и в ней одной ищет своего утешения, — способности его и все силы приходят в порядок и согласие. Плоть, в которой Дух Божий не хотел пребывать, в которой все желания и мысли были не к жизни, а к разрушению, снова приемлет дыхание жизни, обновляется, как юность орля, ощущает в себе новые и до того неизвестные силы действовать для Бога и для своего блаженства. Озаренный высшим светом, разум видит тогда ясно те заблуждения, в которые влечет его кичливый ум и растлен­ное естество, познает живо те истины, которые сосредоточи­ваются в таинствах премудрости, сокровенной в Боге и открываемой боящимся Его; видит ту бездну гибели, к которой приближает человека воюющие во удех его страсти, и то богатство дарований небесных, которое любовь Божия предуготовила ему в заслугах и ради заслуг Искупителя. — Таким образом, по мере того, как свет спасительного познания озаряет умственные способности, он же сам в сердце благочестивого обращается в Священный пламень, который его согревает, сообщает ему новую деятельность, очищает его чувствования, которые, отделив от тления и праха, возносит к Богу, — туда, где соблюдается истинное его сокровище, и где, по слову Апостола, истинная жизнь его и блаженство сокровени суть. — Проникнутый сим пламенем, человек ежечасно возносит очи свои и сердце горе — к Богу и с воздыханием взывает с Пророком: что ми есть на небеси, и от тебе что восхотех на земли? Исчезе сердце мое, и плоть моя, Боже сердца моего, и часть моя в век.

Итак первый предмет благочестия есть познание воли Божией; первое и единственное украшение — исполнение воли Божией. Первое открывает разуму человека все богатство благости Божией, долготерпения Его и премудрости; последнее от подвигов веры и преданности простирает его к подвигам упования и терпения; упованием и терпением — к подвигам любви и милосердия; любовию и милосердием к подвигам правды и мужества; правдою и мужеством, — к той славе и величию, которыми человек, как замечает порфироносный Пророк, малым чим умален от ангел. Тогда - то вся кости в нем рекут: Господи! Господи, кто подобен Тебе? Восхвалю Господа в животе моем, пою Богу моему дондеже есмь! Блажен, слушающий, истинно блажен такой человек!

Но если благочестие располагает человека к такой пре­данности Богу и закону Его, или, лучше сказать, если оно есть самая сия преданность, из которой проистекает и вся Святость побуждений, и вся непорочность сердца, и вся рев­ность в исполнении закона правды и любви: то кольми паче оно располагает, его к преданности и целому обществу, в лице коего он, должен проходить подвит служения своего Богу и Отечеству, — подвиг того служения, которое основано на безкорыстной любви, носящей, по выражению Апостола, не- мощи немощных, и не себе угождающей, но ближнему.

Свойство сей любви к Отечеству таково, что люди, про­никнутые ею, не только радуются благосостоянию оного, но и способствуют всеми силами распространению и возвышению благосостояния, удаляют все к тому препятствия, преодолевают все опасности, и, будучи крепки, яко смерть, не стра­шатся и самой смерти.

Известно, что в обществе частное благо и частное зло неразлучно соединено с общим. Посему, где есть тесный союз между членами общества, союз, основанный на любви и преданности общему благу; где один другому столько же, как и самому себе, доброжелательствует, где каждый опасность ближнего почитает как бы собственною опасностью: там каждый готов не только способностями своими, но и самим собою жертвовать общему благу; там каждый общее благо ставит выше своего, ибо знает, что в общем заключается и его собственное.

При таком расположении духа, которое чуждо всякого самолюбия, и которое, по выражению Апостола, не ищет своих — си, но яже ближняго, все в обществе споспешествует общественному благосостоянию. Звания общественные и дол­жности и возлагаются тогда с доверенностию, и приемлются с преданностью, по тому побуждению, что никто же сам себе приемлет честь, но токмо званный от Бога; отправляются с ревностию и безкорыстием, ибо они суть служение ближним, а вместе с тем и Самому Богу. — Подчиненные вполне преданы предуставленным властям, ибо твердо уверены, что повиноваться должно не токмо за страх, но и за совесть и что несть власть аще не от Бога; предуставленные же власти с родительскою любовию пекутся о подчиненных, потому что знают, что предмета их власти есть спокойствиe подчиненных, их благо и безопасность, что воздаяниe их есть благословение Господа, признательность Оте­чества и благословение потомства. Блажен, слушающий язык, блажени, по истине, такие люди!

К тебе, Боже щедрот и всякия милости, обращаем  сердца и мысли наши. Ты благоволил Царю нашему Благочестивейшему Государю Императору, Николаю Павловичу да­ровать благословение Свое в век веки; Ты возвеселил его радостью и положил в нем завет всеблагих Твоих о нас хотений. Сохрани и соблюди его в нерушимом; здравии в долготу дней, ко славе имени Твоего Святого и для счастия достояния Его — России. Нам же и всем под сению скипе­тра его благопоспеши достойно проходити звание свое, да в сердце Августейшего Монарха выну процветает радость не только о его благих для Отечества подвигах, но и о делах всех сынов Отечества. Аминь.

                        Архиепископ Олонский и Петрозаводский Венедикт (Григорович) (1784-1850).

Печатается по духовному учено-литературному журналу «Странник», издаваемому протоиереем Василием Гречулевичем. 1871. Т. 3. Санкт-Петербург.

Митрополит Киевский и Галицкий Платон (Городецкий)