Социология духовной жизни выступает интегрирующей по отношению к тем областям социологического знания, в которых рассматриваются части духовной жизни и сама духовная жизнь как научная категория: к социологии образования, науки, искусства, нравственности, религии, коммуникации. Поэтому задачей социологии духовной жизни, в отличие от других наук, является стремление разобраться в качестве духовной жизни индивида. Воспроизводство этого качества, с одной стороны, обеспечивает человечеству стратегическое будущее, с другой − заводит социокультурный процесс в тупик. Рассмотрим основные подходы к пониманию категории «духовная жизнь» в отечественной социологии.
1. Духовная жизнь как самостоятельный объект социологии не сразу получила соответствующий научный статус. Еще в 60-х – 70-х годах XX века ее рассматривали как синоним понятия «общественное сознание». Духовную жизнь анализировали в рамках сугубо исторического материализма, который изучал только надстроечные явления, в их числе духовную жизнь, в отличие от материальной, являвшейся предметом другой науки – диалектического материализма. С 70-х годов ХХ века началась интенсивная разработка понятия духовной жизни, однако преимущественно в философском плане. Изучение духовной жизни потребовало разграничения дефиниций «духовная культура», общественное сознание, духовные ценности.
2. В 80-е годы классической работой, не потерявшей свою актуальность и поныне, в которой дан подробный анализ этих категорий, стала монография А.К. Уледова «Духовная жизнь общества: Проблемы методологии исследования» [61]. Категория «духовная жизнь общества» здесь не противостоит понятию «общественное сознание», а характеризует его как функционирующую систему, то есть взаимодействие общественного и индивидуального сознания, идейную борьбу различных социальных групп, обмен взглядами, теориями, их возникновение и развитие, влияние на массовое сознание. Идеи, взгляды, представления, взятые в движении, изменении и развитии − одна из сторон духовной жизни. Автор обосновывает положение, что духовная культура не только совокупность духовных ценностей, но и активная творческая деятельность людей по освоению мира, такая как производство, хранение, распространение и потребление духовных ценностей. Содержание духовной жизни и духовной культуры постоянно уточнялось и менялось; так, впоследствии понятие «духовная жизнь» стало характеризоваться как понятие более широкое, включающее духовную культуру.
Особое внимание уделяется социологическому аспекту исследования духовной жизни и культуры. Духовная жизнь и духовная культура в социологическом плане не сводится к совокупности идеальных явлений, а характеризуется как более содержательное образование, которому присущи социальные институты, занятые духовным производством и распространением его продуктов, социальные носители духовного.
Принципиальный вопрос вычленения духовной сферы из системы общества – основания этой процедуры. За основания берутся различные признаки: род, предмет, субъект деятельности и т.д. Каждое из этих оснований правомерно и позволяет отличать духовную жизнь от других общественных сфер. Уледов характеризует духовную жизнь по нескольким основаниям:
— как вид общественной деятельности;
— как совокупность духовных потребностей;
— как особый род потребления (духовное потребление);
— как тип общественных отношений (духовные отношения).
То есть к духовной жизни, по Уледову, относятся все отношения, связанные с научной, художественной, идеологической, религиозной, образовательной, воспитательной и другими видами общественной деятельности, поскольку они имеют дело с духовными, идеальными, нематериальными предметами. Далее автор выделяет области, или подсистемы, духовной сферы: идеологическую жизнь, научную жизнь, художественно-эстетическую жизнь, дробя каждую на более мелкие элементы. По сути, это первая попытка дать социологическую теорию духовной жизни.
3. На рубеже ХХ—XXI веков О. Козлова, И. Минюшев, А. Кравченко, Л. Коган [31, 47, 37, 27] рассматривают категорию духовной жизни как ядро системы воспроизводства современного состояния общества. Социология духовной жизни определяет, что не экономика, не политика, а активизация духовной жизни направлена на преодоление социальной аномии, разобщенности. Объяснений этому О. Козлова приводит несколько. Среди них выделяется экологический подход, суть которого в следующем: в естественных экосистемах три вида обмена — веществом, энергией, информацией. Они почти неразрывны, а в социоприродных — гораздо более обособлены друг от друга.
Информационный обмен осуществляется в сердцевине социокультурного процесса — в духовной жизни. Результатом нарушения как вещественного, энергетического, так и информационного обмена становится засорение. Засорение веществом ведет к нарушению материального баланса между основными подсистемами социоприродной экосистемы, а засорение информационное — к нарушению в каналах информационного обмена между основными элементами социоприродной экосистемы: природой и «второй природой», а также к нарушению сбалансированности внутри духовной жизни. С другой стороны, трудно отделить главное от второстепенного, нарушается иерархическая, вертикальная «выстроенность» информации – в духовной культуре общества в целом и каждой личности в отдельности. Преодоление этого кризиса засорения связано, прежде всего, с духовным оздоровлением общества, с переходом к новому качеству обменных процессов в социальной системе и в науке. До сих пор общество работало на увеличение объемавещества, энергии, информации, а наука сосредоточенно отражала эти «объемные» процессы. Но выясняется, что общество определяется не объемом, а качеством воспроизводимых в нем вещества, энергии, информации.
И. Минюшев вводит в структуру определения духовной жизни понятие «надличностный продукт», то есть общественные порядки, строй, политический режим, духовную атмосферу, вкусы, моду. Все это определяет качество воспроизводства духовной жизни и находит свое отражение в исследованиях культурологов, антропологов, представителей социальной философии. Специфика отражения понятия духовной жизни в социологии духовной жизни в том, что внимание концентрируется на вопросе о влиянии этого стиля, качества на макросоциологический объект — социосферу, в ее связи со всей действительностью [47].
Ключевым в социологии духовной жизни остается вопрос о качественной определенности духовной жизни в настоящем, которая может быть выявлена лишь в соотношении с прошлым и будущим качеством социального. Для социолога существенно выявить новую структуру воспроизводства духовности, смыслов социальных практик новой молодежи в обновляющемся обществе. И такой анализ требует традиционного в социологии внимания к социальным различиям, но, одновременно, способен выявить и воспроизводство общих базовых основ духовной жизни общества в целом.
