VI. Работа по развитию речи.

Но вы же помните, ребята, что у нас успешный результат ЕГЭ зависит от выполнения части С – самой сложной. Часть С – это работа с текстом. (На слайде появляется фрагмент текста Д. Гранина.) (Слайд 4.)

Наши разговоры о нравственности часто носят слишком общий характер. А нравственность состоит из конкретных вещей – из определенных чувств, свойств, понятий.

Одного из таких чувств – чувства милосердия. Термин для большинства старомодный, непопулярный сегодня и даже как будто отторгнутый нашей жизнью. Нечто свойственное лишь прежним временам. «Сестра милосердия», «брат милосердия» – даже словарь дает их как «устар.», то есть устаревшие понятия.

Слова стареют не случайно. Милосердие. Что оно – не модно? Не нужно?

Изъять милосердие – значит лишить человека одного из важнейших проявлений нравственности. Древнее это необходимое чувство свойственно всему животному сообществу: милость к поверженным и пострадавшим. Как же получилось, что чувство это в нас убыло, заглохло, оказалось запущенным? Мне могут возразить, приведя немало примеров трогательной отзывчивости, соболезнования, истинного милосердия. Примеры, они есть, и тем не менее мы ощущаем, и давно уже, отлив милосердия из нашей жизни. Если бы можно было произвести социологическое измерение этого чувства…

…Уверен, что человек рождается со способностью откликаться на чужую боль. Думаю, что это чувство врожденное, данное нам вместе с инстинктами, с душой. Но если это чувство не употребляется, оно слабеет и атрофируется…

…В течение XIX века русские писатели призывают видеть в таком забитом, ничтожнейшем чиновнике четырнадцатого класса, как станционный смотритель, человека с душой благородной, достойной любви и уважения. Пушкинский завет милости к падшим пронизывает творчество Гоголя и Тургенева, Некрасова и Достоевского, Толстого и Короленко, Чехова и Лескова.

Это не только прямой призыв к милосердию вроде «Муму», но это и обращение писателей к героям униженным и оскорблённым, сирым, убогим, бесконечно одиноким, несчастным, к падшим, как Сонечка Мармеладова, как Катюша Маслова. Живое чувство сострадания, вины, покаяния в творчестве больших и малых писателей России росло и ширилось, завоевав этим народное признание, авторитет.

Милость к падшим призывать – воспитание этого чувства, возвращение к нему, призыв к нему – необходимость настоятельная, труднооценимая. Я убеждён, что литература наша, тем более сегодня, не может отказаться от пушкинского завета.(Д. Гранин)

Слово учителя. Ваша задача – сформулируйте и прокомментируйте проблему, поставленную автором текста, (избегайте чрезмерного цитирования). Сформулируйте позицию автора, назовите языковые средства, с помощью которых звучание проблемы усиливается. Объясните, почему вы согласны или не согласны с автором прочитанного текста. Свой ответ аргументируйте, опираясь на жизненный или читательский опыт. Помните, что одним из аргументов является выражение собственной позиции. С помощью сети Интернет подберите эпиграф к заданному тексту.

Ваша задача композиционно и грамматически органично создать собственный речевой продукт.

Выборочно заслушиваются эпиграфы и завершенные тексты. Идет работа по развитию речи, дети стараются использовать ранее выученные клише.

Возможный вывод. «Упраздняется ли милосердие в нашей жизни?» – задает нам вопрос автор, с самого начала заявляя актуальную для него проблему и приглашая читателя задуматься: действительно, «есть ли постоянная принуда для этого чувства?»

Позиция самого Даниила Гранина ярко выражена в последнем абзаце: автор убежден, что воспитание чувства милосердия в современном обществе - «необходимость настоятельная, труднооценимая», он обращается к традициям русской классической литературы, чтобы проследить развитие темы милосердия и сострадания от Пушкина до наших дней.

Писатель приводит в качестве примера цитату из стихотворения А.С. Пушкина «Памятник», в последней строке которого Д. Гранин видит «прямой призыв к милосердию». В тексте Даниила Гранина часто встречается такое средство выразительности, как ряды однородных членов. В приведенной выше цитате автор использует этот прием, чтобы показать, насколько широко рассматриваемая им проблема отражена в произведениях подавляющего большинства русских писателей XIX века. В следующем абзаце мы видим ряд однородных определений: «… обращение писателей к героям униженным и оскорбленным, сирым, убогим, бесконечно одиноким, несчастным, к падшим…». Эти эпитеты взаимно усиливают друг друга, и автору удается выразить глубочайшую степень униженности, одиночества «падших героев».

Можно согласиться с автором в том, что сегодняшняя литература должна осознать необходимость воспитания чувства сострадания, «возвращения к нему» в современном мире, ставшем более жестоким с течением времени. Чтение русской классической литературы – прекрасный способ эстетического и духовного воспитания, самосовершенствования человека как личности и как члена общества. Особое внимание, наверное, необходимо уделять изучению русской литературы в школе, поскольку именно в детском, юношеском возрасте закладываются основы нравственности и морали и от этого зависит, каким человек будет в дальнейшем, какой жизненный путь он выберет. Однако трудно вполне принять гранинское прочтение образа Сонечки Мармеладовой, героини романа Достоевского «Преступление и наказание». Гранин представляет ее как одну из множества «сирых» и «убогих», включает в ряд персонажей, к которым в произведениях русских классиков проявляется сострадание. Но у разных авторов – разные взгляды и разные образы героев, и это надо учитывать. Если в «забитом ничтожнейшем чиновнике» – станционном смотрителе – мы, несомненно, видим «человека с душой благородной, достойной любви и уважения», то в образе Сони Мармеладовой читатель «открывает» прежде всего не «оскорбленную, сирую, убогую, несчастную» девушку, а человека удивительной души – щедрой, всепрощающей, способной к бескорыстной христианской любви, человека необычайно сильного духовно и безгранично верящего в добро и справедливость. Соне не нужно милосердия со стороны окружающих, ибо она сама – воплощение милосердия и любви к ближнему.

Итак, литература наша действительно не имеет права «отказаться от пушкинского завета», особенно сейчас, когда «век» вновь обещает быть «жестоким».

Основная мысль автора заключается в том, что одной из традиций русской литературы всегда был призыв к милосердию, поэтому современная литература должна последовать этой традиции. И современный автор должен об этом помнить и чувствовать свою ответственность перед читателем.