Глава 2. Дополнительные занятия с дополнительной нагрузкой 4 страница

Чем больше Снейп говорил, тем больше Гарри сникал. Ему не приходило в голову посмотреть на ситуацию под этим углом. Наверное, Снейп тогда был прав: собственная известность и «исключительность» вскружили ему голову, заставив смотреть на многие вещи свысока. И вот снова, как и раньше, профессор спускает его с небес на землю. Только теперь его методы гораздо приятнее и эффективнее.

– Я понял вас, директор, – пробормотал Гарри. – Вы правы, конечно. Впредь я буду вести себя на ЗОТИ более… сдержано и уважительно.

– Вот и прекрасно, – Северус улыбнулся. Похоже, он действительно имеет влияние на Поттера, как и сказали Траут с МакГонагалл. – А то профессор Траут грозился выгнать тебя с его курса. Это снизило бы твои шансы стать аврором.

– Я давно хотел спросить вас, – тут же оживился Гарри. – Что вы думаете по поводу моего выбора? Стоит ли мне становиться аврором?

– Так ли важно, что я думаю по этому поводу? – отстраненно поинтересовался профессор.

– Мне интересно ваше мнение.

– Я считаю, что ты мог бы найти себе более достойное занятие, но если это то, чего ты хочешь, не стоит отступать. В конце концов, ты приложил уже немало сил, чтобы добиться этой цели. Или ты передумал?

Гарри пожал плечами. Последнее время перспектива стать аврором не манила его так, как раньше, но он по-прежнему не мог придумать себе другого занятия.

– Я не знаю, кем еще я мог бы быть, – признался Гарри. – Но в последнее время не совсем уверен, что смогу стать аврором.

– Это из-за проблем с Трансфигурацией? – поинтересовался Снейп.

– Вы и об этом знаете? – удивился Гарри. – Неужели и профессор МакГонагалл жаловалась вам на меня?

Снейп кивнул, пряча довольную улыбку.

– Да, из-за проблем с Трансфигурацией, – Гарри тяжело вздохнул. – С тех пор, как я серьезно взялся за Зелья, я стал отставать по некоторым другим предметам. И если с ЗОТИ и Чарами все не так страшно, просто я немного запустил домашние задания, то с Трансфигурацией совсем плохо. В последней теме я не понял вообще ничего, – он снова горестно вздохнул. – Мне не сдать по ней зачет, если наши дополнительные занятия продолжатся с той же интенсивностью. Или мне придется бросить квиддич, – он взглянул на директора исподлобья. – А мне бы этого очень не хотелось. Вот я и задумался, кем еще я могу стать, если не аврором.

– Ты можешь стать кем угодно, – заметил Снейп. – Профессиональным игроком в квиддич. Банковским служащим. Открыть свое дело, благо, стартовый капитал у тебя вполне приличный. Или ты можешь подучиться и стать преподавателем ЗОТИ, – он подмигнул обалдевшему Гарри. – Заодно избавишь меня от лишней головной боли. Или ты можешь все-таки стать аврором, если именно этого ты хочешь. Для этого тебе просто нужно поднапрячься. Или попросить о помощи. У тебя с собой учебник? С какой именно темой у тебя проблемы?

Последний вопрос совсем сбил Гарри с толку, он молча полез в сумку и достал оттуда требуемую книгу. Открыв нужную страницу, он протянул учебник профессору. Тот несколько минут просто молча листал его, пробегая глазами текст, а потом неожиданно встал и поманил Гарри за собой. Поттер послушно последовал за ним, гадая, что Снейп собирается делать.

Северус привел Гарри в свои комнаты и оставил в гостиной. Вернулся он всего минуту спустя, держа в руках уже две книги вместо одной.

– Популярная Трансфигурация, – сообщил профессор, демонстрируя Гарри обложку. – Не очень люблю такие книги, но вынужден признать, что данная тема объясняется здесь гораздо понятней.

– Откуда у вас это? – удивился Гарри, разглядывая яркие буквы в названии.

– Я ведь был деканом, – пояснил Снейп. – У многих моих подопечных возникали проблемы с различными предметами. Я подыскивал для них книги с более понятным языком. И иногда кое-что объяснял сам. Так что, если позволишь, могу и тебе прочитать краткую лекцию. Трансфигурация, честно говоря, не мой конек, но я в ней немного разбираюсь.

В тот вечер зельями они так и не занимались. Все время профессор потратил на то, чтобы объяснить Гарри Трансфигурацию: действие схем, основные моменты перехода, кое-какие теоретические аспекты, которые мальчик упустил из виду, и смысл заклинаний. После этого Поттер некоторое время тренировался под присмотром своего учителя.

Когда время их занятия истекло, Гарри выглядел гораздо более веселым, чем в начале. Теперь он был уверен, что сможет освоить тему и сдать зачет.

– Спасибо, сэр, – с чувством поблагодарил он.

– Обращайся, если будет нужно, – на прощание предложил Снейп.

Возвращаясь в свою башню, Гарри впервые подумал, что в отношении профессора Снейпа к нему все далеко не так просто, как ему казалось и как утверждал сам Снейп. Должно было быть что-то еще.

***

– Я ведь, помнишь, поначалу думал, что он адаптироваться пытается, место свое ищет, пытается навести мосты с окружающим миром, – тихо говорил Поттер. Они с Джинни дожидались остальных игроков своей команды перед выходом на поле, и Гарри делился с девушкой своими сомнениями.

– А теперь ты так не думаешь? – уточнила та, поглядывая на двери раздевалок, но пока их разговору никто не собирался мешать.

– А теперь я думаю, что дело не только в этом. Или совсем не в этом, – он как-то сник. – Он ведь ни с кем больше не пытается сблизиться. Ни с другими учениками, ни с учителями.

– Может быть, ты просто чего-то не знаешь? – предположила Джинни. – Он ведь не обязан с тобой делиться и рассказывать, чем и с кем занимается в свободное время.

– Джинни, ты же ходишь на его уроки! Разве заметно, что он хотя бы чуть-чуть пытается измениться? Разве он стал добрее или хотя бы терпимее к остальным? Нет, его отношение распространяется только на меня. И в Хогсмиде ты его видела. Он сидел один.

– У тебя есть новая теория, почему он так выделяет тебя?

– Ну... – Гарри смутился. – Он сам говорил, что дело в моей матери. Но я ведь всегда был ее сыном, что так разительно изменилось теперь?

– Гарри, – Джинни серьезно посмотрела на него, – ты чего-то боишься?

Поттер только пожал плечами.

– Я просто не понимаю. Пока я думал, что понимаю, я был спокоен. А теперь... – он посмотрел куда-то вдаль, то ли на поле, то ли на трибуны, но Джинни была уверена, что смотрит он сейчас внутрь себя. – Слишком часто то, что я не понимал, оборачивалось для меня неприятными сюрпризами. Мне бы не хотелось повторения истории.

– Так спроси его. Тогда тебе станет спокойнее.

– Я уже спрашивал, – Гарри недовольно поморщился. – Ответ был простой: ты сын Лили. Но теперь мне кажется, что он не все тогда сказал.

– Ты уже не горишь желанием верить ему? – обеспокоенно спросила Джинни, чуть склонив голову на бок.

– Он же слизеринец, – Гарри печально усмехнулся. – Хочу я того или нет, а верить слизеринцам нельзя.

– Гарри, а ты-то сам что чувствуешь? – она взяла его за руку. – Тебе хочется продолжения и развития этих отношений или тебя тяготит общение с ним?

– В том-то все и дело, – тихо признался Гарри. – Он слишком нравится мне таким. Сложно поверить, но я к нему, кажется, привязался. И от этого мне еще страшнее.

– Ты боишься потерять его, как потерял других, – догадалась Джинни. – Боишься, что он исчезнет или обманет.

– У меня скверное предчувствие...

– У меня оно еще хуже – перебил его Рон, внезапно подошедший сзади. Гарри и Джинни вздрогнули от неожиданности и вопросительно посмотрели на него. – Эта погода, – он показал в сторону поля, – не принесет нам ничего хорошего. И как так вышло, что нам со Слизерином играть именно сегодня?

По ранее составленному расписанию встреча команд Слизерина и Гриффиндора должна была состояться еще месяц назад, но из-за серьезной травмы сразу нескольких игроков змеиного факультета турнирную таблицу пришлось немного подправить. Рон утверждал, что без вмешательства Снейпа тут не обошлось.

– Даже не знаю, – Гарри нарочито небрежно пожал плечами. – Если бы им тоже не предстояло сегодня играть, я бы решил, что они специально это подстроили.

Джинни усмехнулась, Рон раздраженно поморщился. Остальные игроки команды подоспели как раз вовремя: их соперников уже представили и команда Слизерина как раз взмыла в воздух. Секунду спустя на поле вызвали и Гриффиндор.

Погода действительно была отвратная: дул сильный ветер, который не давал точно передавать квоффл, утомительный «снегодождь» летел в глаза, мешая видеть. Обе команды начали игру скверно, все время теряли мяч, в первые десять минут никому не удалось провести мало-мальски интересную атаку. О попадании в кольца даже речи пока не шло. Трибуны были крайне разочарованы и не стеснялись это демонстрировать.

Гарри изо всех сил высматривал снитч, но без лучей солнца мелкого паршивца было почти невозможно увидеть. Ловец другой команды тоже выглядел растерянным: как отыскать в такой круговерти крохотный золотой мячик, величиной с грецкий орех, если даже квоффл видно было плохо, а бладжеры появлялись перед игроками словно из ниоткуда.

Пролетая над трибуной, Гарри заметил Снейпа, сидящего вместе с остальными учителями. "Интересно, – подумалось ему, – за кого он болеет? Наверняка за Слизерин..." Почему-то эта мысль неожиданно расстроила его, хотя подобное положение вещей было вполне естественно.

Он снова вернулся на поле, в гущу событий. Пару минут назад Гриффиндор забил первый гол, а ответная атака слизеринцев только что провалилась. Надо бы поскорее найти этот мерзкий шарик, иначе ребята скоро выдохнутся.

Гарри до боли вглядывался в пространство перед собой, пытаясь среди капель дождя и хлопьев снега увидеть заветный снитч. Пролетевший в метре от его носа квоффл он даже не заметил. Зато приближающийся сбоку бладжер он в последний момент увидел и даже попытался уклониться, но тот почему-то тоже изменил курс вместе с ним.

Гарри был уверен, что знает о боли все, но в этот раз ему показалось, что голова его буквально разлетелась на куски, как спелый арбуз, который уронили на землю. Женский крик (он почему-то был уверен, что кричала Джинни) заставил его поверить в то, что голова осталась у него на плечах более или менее целой, иначе он бы уже ничего не услышал, но адская боль, расползавшаяся от правого виска, была невыносимой. Темнота и тишина стали спасением. Гарри даже не успел подумать о том, что если он упадет с такой высоты на землю, его не смогут спасти никаким Костеростом.

***

В больничном крыле было шумно и людно. Как ни старалась мадам Помфри призвать учеников к порядку и выпроводить вон, гриффиндорская квиддичная команда лишь отступала на один шаг назад и продолжала стоять вокруг кровати Гарри. За их спинами толпились другие гриффиндорцы, а также несколько рейвенкловцев и хаффлпаффцев. Колдомедик была слишком занята своим пациентом, а потому могла только увещевать взволнованных студентов и требовать, чтобы они ей не мешали. Даже профессор МакГонагалл не могла ей помочь выгнать учеников.

Мадам Помфри проворно работала волшебной палочкой, вливала в рот Поттера какие-то зелья. Давно у нее не было такого тяжелого пациента. Квиддич – жестокая игра, и травмы на ней случались сплошь и рядом, даже на тренировках, но такого она не могла припомнить. Бладжеры ломали руки и ноги, студенты падали с метел, набивали себе синяки и шишки, но случая, когда бладжер чуть не снес ловцу голову, на ее памяти не было. Вероятнее всего потому, что обычно студенты понимали опасность и не целились в голову. Поттеру повезло, что у него такой крепкий череп. Трещина и гематома, конечно, неприятные, и кровью залило всего, но его достаточно оперативно доставили к ней, а потому ничего фатального не произошло. Выкарабкается. Молодой, здоровый. С ним и похуже вещи случались. Вот если бы еще это галдящее стадо выгнать отсюда.

"Галдящее стадо" внезапно смолкло. Мадам Помфри услышала за спиной знакомый тихий голос, который таил в себе угрозу даже тогда, когда его обладатель говорил вполне спокойно:

– Мне кажется, в больничном крыле должны находиться заболевшие люди, а остальным здесь делать нечего.

Директор обвел взглядом притихших студентов. Те смотрели на него со смесью страха и нерешительности, поэтому он решил уточнить:

– Вон отсюда. Все. Живо.

Все как один заторопились к выходу, повинуясь его властному тону. Даже Гермиона рефлекторно сделала шаг по направлению к двери, но Рон тут же сжал ее ладонь, и она опомнилась. Снейп зыркнул на них и на Джинни, которая стояла в изголовье кровати Гарри, но ничего не сказал. Вместо этого он обратился к мадам Помфри, которая как раз закончила хлопотать над Поттером.

– Как он?

– Жить будет, – лаконично сообщила колдомедик, и Снейп почувствовал, как при этих словах у него отлегло от сердца. – А если у меня будет достаточный запас свежего зелья для рассасывания гематом, то и бегать будет довольно скоро.

– Он у вас будет, – пообещал зельевар.

– Все-таки что там произошло? – взволнованно спросила МакГонагалл. – Кто-нибудь видел, как это случилось?

– Как-как, – проворчал Рон. – Слизеринский загонщик отправил бладжер Гарри в голову, а что еще, по-вашему, там могло произойти?

– Это мог быть несчастный случай, – отрешенно заметил Снейп, не сводя взгляд с Гарри, который уже лежал под одеялом в больничной пижаме с замотанной бинтами головой. – Мистер Стюарт утверждает, что целился в метлу Поттера, хотел выбить ее.

– Ах, мистер Стюарт утверждает! – взвился Рон. Гермиона попыталась одернуть его, но он не слушал. – Мы все там были, профессор. И как вы можете видеть, пострадала не метла Гарри, а его голова. Ваш Стюарт лжет! Слизеринцы ненавидят Гарри. Они нарочно это сделали!

– Кто-нибудь видел, – медленно закипая, но оставаясь внешне спокойным, спросил Снейп, – как мистер Стюарт отбивал бладжер и как тот летел в мистера Поттера?

Он посмотрел на Джинни, но та виновато покачала головой.

– Я в тот момент была на острие атаки, – тихо сказала она, – на другой стороне поля. Когда я повернулась, он уже летел вниз.

Снейп перевел взгляд на ее брата, но тот, смутившись, низко опустил голову.

– Я пытался за квоффлом следить, чтобы не пропустить гол. Это ж дело такое... в одну секунду атакуют соперников, а в другую – уже все у твоих колец...

– Мне кажется, – несмело начала Гермиона, и все посмотрела на нее, – что тот бладжер летел как-то странно, – она замолчала.

– Да, мисс Грейнджер? Продолжайте. Что значит "странно"? – подбодрил ее Снейп. Ему нужно было услышать подтверждение своих подозрений. Сам он во время игры как раз почти не сводил глаз с Гарри, и ему тоже показалось, что тот бладжер летел странно.

– Гарри заметил его, профессор, – она серьезно посмотрела на директора. – Заметил и попытался уклониться, но бладжер поменял траекторию. Это было как...

– На втором курсе, – Снейп кивнул. – Значит, мне не померещилось. Так что, как видите, мистер Уизли, мистер Стюарт вполне может говорить правду. Куда бы он ни целился, бладжер подчинялся чьей-то чужой воле.

– Так, значит, кто-то пытался убить Поттера? – взволнованно спросила МакГонагалл. – Но кому это может быть нужно? Война кончилась, Вы-знаете-кто побежден. Так зачем кому-то нужна смерть Гарри?

– Например, тому, кто хочет отомстить, – предположил Снейп.

– Драко Малфою, например, – в тон ему сказал Рон. – Он с начала года на Гарри волком смотрит.

– Минуту назад вы были уверены, что виноват Стюарт, теперь вы утверждаете, что это был Малфой, – Снейп зло посмотрел на него. – У вас есть какие-нибудь доказательства или факты, мистер Уизли? – Рон молча покачал головой. – Тогда я попрошу вас не кидаться голословными обвинениями. Тем более такими серьезными. Если вред мистеру Поттеру был нанесен умышленно, то это может рассматриваться как попытка убийства. Такие обвинения нельзя предъявлять первому встречному.

– Все равно я уверен, что это кто-то из слизеринцев, – упрямо пробормотал Рон. – Малфой, Стюарт или кто другой, а, может быть, они все вместе...

– Мистер Уизли, хватит, – оборвала его МакГонагалл. – Мы выясним, кто это был, а пока я требую прекратить спекуляции на эту тему.

– Главное, что он в порядке, – хрипло заметила Джинни. – Было так много крови. Мне в какой-то момент показалось, что уже... все.

– Мне тоже, – едва слышно заметил Снейп.

Несколько пар глаз удивленно уставились на него, но Северус этого не заметил. Он смотрел на Гарри, и кончики пальцев неприятно покалывало. Ему безумно хотелось подойти к сыну, коснуться его руки. Почувствовать, что он живой и теплый. Может быть, это тепло наконец прогонит холодный комок страха, застрявший в груди в тот момент, когда Снейп понял, что не может отвести бладжер, когда тот со всего размаху ударил по Гарри, когда брызнула кровь. На мгновение ему показалось, что он чувствует боль Гарри как свою собственную. Наверное, так и должно быть между родителем и ребенком, но он не знал наверняка.

– Северус!

Он вдруг понял, что его зовут и медленно повернулся к МакГонагалл, вопросительно посмотрев на нее.

– Мы сообщим об этом в Аврорат? Нужно провести расследование...

– Я сам займусь расследованием, профессор МакГонагалл. Если кто-то умышленно навредил Гарри, я выясню, кто этот человек. И тогда ему можно будет только посочувствовать.

Он резко развернулся, взметнув полы мантии, и решительно зашагал к выходу. Даже Рон не усомнился в том, что если виновник происшествия попадет к Снейпу в руки, его ждет смерть. В лучшем случае быстрая и безболезненная.

Глава 5. Разговор у озера

 

Снейп начал с зелья. Кем бы ни был злоумышленник, он никуда не денется, а с лечением Гарри лучше не медлить. Сварив целый котел зелья против гематом, он разлил его по бутылочкам и передал в Больничное крыло через эльфов. Ему очень хотелось снова навестить Гарри, но у того в палате, скорее всего, продолжали толпиться его друзья, а в их присутствии он не мог позволить ничего кроме встревоженного взгляда. Конечно, никто из них не мог что-либо запретить ему, но мысль о том, что они будут смотреть, заставляла его вести себя как можно сдержаннее.

Поэтому Северус решил, что зелье вполне могут передать эльфы, а он сам лучше навестит Гарри после отбоя, когда никто не сможет им помешать. Может быть, к тому времени мальчик придет в себя. А пока у него хватало дел. Он собирался допросить по очереди весь старший курс Слизерина. Пусть он не позволил Уизли огульно обвинять свой бывший факультет, сам Снейп подозревал прежде всего их.

Новый декан был извещен и не возражал. Северуса это даже на мгновение разочаровало. Будь он деканом и сообщи директор ему такое, он хотя бы продемонстрировал недовольство. Однако сейчас он был не деканом, а директором, и лишнее сопротивление ему было ни к чему.

Следующие несколько часов он потратил на подробные расспросы слизеринской команды по квиддичу и старшего курса. Вопросы были однообразными: где был во время игры, что видел, не заметил ли чего подозрительного. Ответы тоже были довольно однообразными. Стюарт повторил, что целился в метлу, а не в голову, и не понимает, как бладжер мог пойти по такой траектории. Остальные либо ничего не видели, либо не заметили ничего необычного. Снейп почти не слушал, он сверлил их взглядом, проникая в сознание, искал нужные образы. Ничего криминального он не обнаружил, кроме попытки пары студентов закрыть свой разум от него. Попытки эти были неуклюжие: ни знаний, ни опыта студентам не хватало, поэтому Северус без труда сломал их блоки. Пусть это сделало очевидным его действия, ему было плевать. Он должен был найти виновника, пока тот не повторил попытку убить Гарри. В следующий раз ему может повезти гораздо больше.

Один блок ему все же не удалось преодолеть. Драко Малфой сидел перед ним и надменно усмехался, а его мысли были надежно спрятаны. Снейп прищурился.

– Тетя Белла хорошо тебя научила, – констатировал он, как когда-то давно. Целую жизнь назад.

– Не понимаю, о чем вы, профессор Снейп, – Драко лениво откинулся на спинку кресла.

– Тебе есть, что скрывать от меня, Драко? – спросил Северус, разрывая бесполезный зрительный контакт и вставая из-за стола.

– А у меня разве есть причины быть с вами откровенным? – до сих пор Малфой пытался изображать надменное равнодушие, но при этих словах в его глазах мелькнула искра злости.

– Разве ты хочешь, чтобы я решил, будто это ты виноват в сегодняшнем происшествии?

– А вы считаете, что в нем кто-то виноват? Кроме криворукого Стюарта и растяпы Поттера? Квиддич – очень жестокая игра, профессор, и об этом знает каждый игрок. Выход на поле – всегда риск...

– Особенно если кто-то заколдовывает бладжер, – грубо перебил его Снейп. – Не надо пытаться убедить меня в том, что это был несчастный случай. Он таковым не был. Кто-то намерено причинил вред гриффиндорскому ловцу.

– И вы теперь устроите по этому поводу вендетту? – теперь в глазах Малфоя явственно читалось презрение. – Как быстро все меняется, профессор. Еще недавно вы ненавидели его. А теперь готовы землю носом рыть, чтобы найти его обидчика...

– Вы забываетесь, мистер Малфой, – холодно заметил Снейп, глядя на студента с неприязнью.

– Возможно, – согласился Драко, все так же презрительно глядя на своего бывшего декана. – Снимите баллы или назначьте мне взыскание. А если нет, то я пошел.

– Хорошо, десять баллов со Слизерина и отработка у Филча до конца недели. Можете идти.

Драко выглядел удивленным: похоже, он не ожидал, что Снейп действительно сделает это. Тем не менее тон учителя не оставлял сомнений. Слизеринец недовольно фыркнул и вскочил с кресла. Уже у двери его настиг голос директора:

– Мистер Малфой.

Драко даже не обернулся, просто остановился. Он почувствовал, как профессор приблизился сзади. Его кулаки непроизвольно сжались, а по спине побежали мурашки, но он все равно стоял, не шевелясь.

– Если я выясню, что это действительно ты навредил Гарри, – тихо сказал ему Снейп, подойдя почти вплотную, – даже твой отец не сможет тебе помочь. Отправишься в Азкабан думать о своем скверном поведении.

– Это мы еще посмотрим. Отец вас в порошок сотрет...

– На твоем месте я не был бы так уверен. Не сейчас.

На это Драко ничего ответить не смог и вышел из кабинета. Снейп вздохнул и устало потер лоб. Голова раскалывалась, за окном уже совсем стемнело, но до отбоя оставалась еще пара часов. Северус решил принять зелье от мигрени и убить время проверкой эссе второго курса. Вернувшись за свой стол, он открыл один из ящиков и извлек оттуда нужный пузырек. Проглотив горькую жидкость одним глотком, он разложил на столе свитки и взялся за проверку, но не мог заставить себя сосредоточиться на своем деле. Мысли его разбегались в разные стороны.

Ему не хотелось думать, что это Драко пытался убить Гарри. Где-то в глубине души в нем все еще жила привязанность к сыну Люциуса и Нарциссы. Он ведь знал его еще ребенком. Мелким, белобрысым карапузом, который всегда ходил с чуть высокомерной и крайней недовольной миной. Всегда неосознанно копировал своего отца. И, несмотря на привитое высокомерие, так тепло относился к своему декану.

Но никто другой не вызвал подозрения Северуса. Конечно, следовало еще проверить шестой курс, а также студентов других факультетов, но этим он займется завтра. Сегодня ему не позволит головная боль. Легилименция, как бы хорошо ты ею ни владел, очень изматывает.

А если это не кто-то из студентов? Из учителей новичком в замке был только Траут. Его тоже следовало проверить, хотя предположить, что этот недотепа мог так заколдовать бладжер, было тяжело. По той же причине не было необходимости проверять студентов младше шестого курса. Если бы среди них была еще одна мисс Грейнджер, то в этом был бы смысл, но других таких способных учеников в Хогвартсе пока не наблюдалось.

Снейп раздраженно отбросил в сторону очередное эссе. Зачем он занимается сейчас этой ерундой? У него сегодня сын чуть не погиб, а он вчитывается в бред ленивых и тупых студентов.

Северус открыл один из ящиков стола и извлек из него пожелтевший конверт. Письмо в одну строчку он давно знал наизусть, до последней завитушки, но все равно время от времени перечитывал, словно желал убедиться в том, что оно ему не приснилось. Слова в нем каждый раз оставались неизменными. И от них на душе почему-то становилось тепло.

Снейп убрал письмо на место. Нет, он не будет проверять эссе. Мигрень отступила, благодаря выпитому зелью, а значит, он теперь мог продолжить допросы. Шестой курс Слизерина. Нужно найти виновного.

И пусть им будет не Драко.

***

Как он и надеялся, в Больничном крыле было темно, тихо и пусто. Мадам Помфри немного удивилась его позднему визиту, но не пустить не решилась. Она лишь попросила его закрыть за собой двери, когда он будет уходить, поскольку сама уже ложилась спать. Снейп пообещал ей, что обо всем позаботится, и пожелал спокойной ночи, чем поразил немолодую уже ведьму до глубины души.

Гарри лежал на спине, глаза его были закрыты, а голова все так же замотана, как и днем. Снейп сел на краешек его кровати и, чуть помедлив, коснулся руки. Пальцы были холодными. Северус полностью накрыл его руку своей, пытаясь согреть. Сквозь полумрак комнаты он вгляделся в лицо сына.

Он ведь так и не решил, следует ли рассказать Гарри об их родстве. Снейп убеждал себя в том, что его опасения вызваны неготовностью взять на себя ответственность, стать настоящим отцом, но правда заключалась в том, что он банально боялся, что его не примут. Да, теперь Поттер относился к нему с уважением и даже некоторой теплотой. Его интересовало мнение Снейпа, он готов был проводить с ним время. Их чаепития научили Гарри воспринимать его – Северуса – как обычного человека. Их отношения сейчас вполне походили на дружеские, но останутся ли они такими, если Гарри узнает правду? Узнает, почему вдруг Снейп стал так добор и внимателен к нему. Если он узнает, что тот его отец?

Северус не был ни романтиком, ни оптимистом. Он прекрасно понимал: подобное известие станет для Гарри потрясением. И едва ли радостным. Было бы безумием ожидать, что мальчишка заключит его в любящие объятия и тут же назовет папой. Такую реакцию можно было ожидать, будь Гарри сейчас лет десять. Но ему было восемнадцать. Он был взрослым, самостоятельным и самодостаточным. Он победил своего врага, он узнал все тайны о себе, теперь он был свободен и спокоен. Снейп не был уверен, что Гарри скажет ему спасибо, если он откроет ему очередную тайну – тайну его рождения.

Гарри зашевелился и открыл глаза. Некоторое время он непонимающе смотрел на Снейпа. Тот даже не пытался изменить выражение лица и скрыть свои волнение и озабоченность за менее человечными чувствами: он знал, что Гарри напичкан зельями и едва ли в состоянии адекватно воспринимать реальность.

Гарри и не мог. Он видел перед собой своего профессора, директора школы, который смотрел на него обеспокоенно, отчасти нежно, с нерешительной улыбкой на губах, и не мог понять, снится ему это или происходит на самом деле. Тепло, обволакивающее ладонь, убеждало, что это реальность, но общая абсурдность ситуации противоречила этому. В конце концов он решил, что если это сон, то он ему нравится.

– Профессор Снейп, – тихо произнес Гарри, проверяя, повинуется ли ему голос. Тот повиновался, но весьма неохотно: звучал хрипло и неровно.

– Да, я здесь, – признался Северус. – Ты в порядке? Ничего не болит?

Поттер покачал головой. Он повернулся на бок и неожиданно накрыл руку Снейпа, которой тот сжимал его теперь уже потеплевшие пальцы, своей ладонью.

– Это очень хорошо, что вы здесь, – пробормотал он. Гарри вдруг почувствовал, как к горлу подкатил ком. Ему почему-то казалось, что он снова вернулся в детство и, как и раньше, живет в чулане под лестницей. До пробуждения ему снилось, что его побил Дадли, и теперь Гарри так рад был обнаружить, что кому-то есть до него дело, что кто-то пришел его пожалеть. Пусть даже это ненавистный профессор зельеварения. Сейчас Гарри не помнил, что их отношения не так давно коренным образом изменились. – Вы посидите со мной?

– Именно это я и делаю, – заметил Северус, усмехнувшись.

– Спасибо, – искренне сказал Гарри, при этом его голос чуть дрогнул, заставив Северуса крепче сжать руку мальчика.

Снейп смотрел на счастливую улыбку, появившуюся на губах Поттера. А если он ошибается? Кто мог бы с уверенностью сказать, глядя на него самого со стороны, что он обрадуется тому факту, что Гарри его сын? А ведь он был рад, теперь он мог сказать это с полной уверенностью. Пусть осознание пришло не сразу, может, и Гарри не сразу поймет, но если потом он признает его не просто как друга и наставника, а как отца?..

Гарри заворочался, устраиваясь удобнее. Он засыпал, его рука слабела. Это позволило Снейпу немного осмелеть и сделать то, о чем он мечтал еще днем, но не мог себе позволить из-за большого количества свидетелей. Северус наклонился к сыну и легонько коснулся губами его лба в том месте, где бинты уже кончались.

– Спи, мой мальчик, – прошептал он. – Я никому не позволю навредить тебе. Никому.

Нет, пока он не хотел рисковать. Пусть все идет как идет. Если в какой-то момент он поймет, что Гарри готов к этой новости, он ее обязательно сообщит. А пока его все устраивает.

***

Мадам Помфри продержала Гарри в Больничным крыле еще целых два дня. Тот изнывал от скуки, но терпел, понимая, что подобная травма в маггловском мире лечилась бы гораздо дольше и он еще легко отделался. Друзья навещали его два раза в день – в обед и вечером. Снейп зашел только один раз: он принес какие-то лечебные зелья, уделил ему пять минут вежливой, но весьма отстраненной беседы, оставив Гарри в растерянности. Поттер не мог понять, действительно ли директор навещал его поздно вечером в тот день, когда он получил травму, или это ему только приснилось. Здравый смысл твердил ему, что это не могло быть явью, слишком уж поведение было нехарактерным для профессора, даже если принять во внимание последние изменения. Однако Гарри так четко помнил тепло рук и спокойный голос, утверждавший, что его защитят. Ему могло присниться, что его поцеловали в лоб, такое позволяют себе только родители в отношении своих детей, пусть даже те уже выросли, но остальное было. Не могло не быть. Должно было быть.