Англия – страна наиболее развитых форм капиталистических отношений – родина эмпирических социологических исследований. Первая половина XIX в. была для нее периодом реформ системы образования, народного здравоохранения, местного управления, парламента. Социологические исследования, принимавшие, как правило, форму статистических обследований и переписей, составляли часть этого реформаторского движения. Частную инициативу в таких обследованиях брали под опеку многочисленные королевские комиссии и консультативные комитеты, помогая расширить масштабы обследования и одновременно удерживая их в рамках допустимой оппозиции. В отдельных случаях выводы этих комиссий приводили к изменению законодательства в соответствующих областях.
Большое влияние на организацию переписей населения и на содержание их опросных листов во многих европейских странах имело исследование Джона Синклера по проблемам сельского населения – «Статистическое описание Шотландии» (первая четверть XIX века). Автор привлек к своей работе шотландское духовенство и получил сведения от 880 приходов Шотландии. Им был составлен опросник, содержащий 116 пунктов, 40 из которых были посвящены географии, минеральным ресурсам и истории прихода, 60 касались его населения: пола, возраста, занятий и профессии, религиозной принадлежности, рождений, смертей, самоубийств, убийств, числа безработных, хронических алкоголиков и т. д. Остальные вопросы выясняли состояние сельского хозяйства и ремесел. Объем исследования составил 21 том.
Последующие переписи и обследования не были связаны с приходом, поскольку как административная единица он разрушался. Основным объектом анализа становилось отдельное домохозяйство.
Вплоть до 1840-х годов многие обследования были направлены на выяснение положения рабочих и бедных слоев городского населения – проблем так называемой социальной санитарии. Часто инициаторами таких исследований выступали врачи, поскольку они ежедневно в этой среде сталкивались с недоеданием и антисанитарными условиями быта. Среди них выделялся деятель Манчестерского статистического общества Джеймс Кей-Шаттлуорт. Как секретарь Манчестерского совета по здравоохранению он использовал свое положение для сбора сведений о санитарных условиях жизни трудящихся. Он создал централизованную сеть советов по районам города и через штатных инспекторов, снабженных опросником, получал нужные данные. Вопросы касались состояния жилищ, количества проживающих, обстановки, состояния одежды, рода занятий, состояния здоровья и пр. На основе этого исследования Кей-Шаттлуорт издал свое самое значительное обозрение – «Моральные и физические условия жизни текстильных рабочих Манчестера» (1832), которое послужило образцом для последующих более полных обследований, предпринятых статистическими обществами.
В первой трети XIX в. социально-политическая и интеллектуальная обстановка в Англии подводила исследователей и государственных деятелей к мысли о необходимости создания статистической службы. С 1801 г. в этой стране были введены регулярные переписи населения, проводимые раз в десять лет. В 1830-х годах во многих городах Англии были созданы статистические общества, объединившие энтузиастов эмпирических социальных исследований. Среди них уже упоминавшееся Манчестерское статистическое общество, существующее и поныне, и статистическое общество в Бристоле; при участии А. Кетле были организованы статистическая секция в Британской ассоциации содействия науке (1833) и Лондонское статистическое общество (1834). Членов этих обществ объединяло убеждение, что открываемые статистикой факты являются единственным недвусмысленным указанием для практических действий. Сбор фактов, ясная ориентация в насущных социальных проблемах и непосредственная помощь правительству были первоначальными целями этих обществ.
В Лондонском статистическом обществе наибольшее внимание уделялось экономической статистике, а в области «моральной» статистики преобладала демографическая тематика и изучение условий жизни бедноты.
Статистики того времени применяли таблицы, в которых с определенными временными интервалами связывались переменные рынка и продолжительности жизни, колебания цен или деловой активности, с одной стороны, и санитарные условия, профессиональная мобильность, доход или образование, с другой. В результате анализа этих таблиц, например, выяснялась связь продолжительности жизни с социальной структурой общества.
Необходимость ясной социологической концепции для эффективного использования эмпирических социальных исследований становится наиболее очевидной при сравнении упомянутых либерально-реформистских работ с трудом Ф. Энгельса «Положение рабочего класса в Англии», в значительной степени опиравшегося на ту же информацию. Разрозненные данные статистиков, не доходившие до общественного сознания именно в силу своей отрывочности, выстроились в стройную картину положения основных классов в социально-экономической структуре капиталистического общества, а благие пожелания либеральной «политики малых дел» заменило требование глубоких преобразований в основных структурных элементах общества.
В конце 1840-х годов в Англии наблюдается спад интереса к изучению социальных проблем. Частично это объясняется тем, что основные цели исследователей-реформаторов были достигнуты: парламент принял ряд актов, улучшивших положение рабочего класса. Позже, в 1860-е годы, в уменьшении потока и снижении качества эмпирических социальных исследований отрицательную роль сыграл социал-дарвинизм. Если раньше, например, исследователи связывали преступление с бедностью и недостатком образования, то теперь они искали доказательств наследственного вырождения и биологически обусловленных физических и психических пороков.
Бедные слои населения, преступники и неудачники рассматривались отныне как наследственно худшая часть человеческого рода, а социальная политика, направленная на улучшение их положения,– как вредная, поскольку она помогает им выжить и, следовательно, ухудшать расовую чистоту нации. В этот период эмпирико-статистические исследования, среди которых было немало методически интересных, переключились в сферу антропологии и евгеники (работы Френсиса Гальтона и др.).
Поворот к возрождению социальных исследований, в частности исследований проблемы бедности, наметился в 1880-х годах и был связан с именем ливерпульского предприниматели-судовладельца Чарлза Бута (1840–1916). Его ориентация на эмпирическое изучение фактов и возможно более точное измерение проблемы бедности не была результатом академических интересов и специальной научной подготовки, а следствием деловой практики и либерально-буржуазного мировоззрения, которые привели его к «проблеме всех проблем» – существованию хронической бедности в промышленных кварталах городов, бедности среди изобилия. Привычка крупного предпринимателя к деловым решениям, основанным на фактах, сказалась у Бута в тщательной и продуманной технике сбора и анализа данных. Он признавал только «научные факты» и старался исследовать «вещи такими, как они есть».
В 1885 г. Бут становится членом Королевского статистического общества и берется за изучение данных переписи 1881 г.– одного из наиболее активных периодов деловой жизни Англии, а затем с помощью нанятых им работников проводит анализ переписей с 1801 по 1881 г. по занятиям населения, надеясь, что обнаруженные тенденции позволят не только понять, но и планировать будущее. Ему удалось показать, что структура населения Англии сильно изменилась: рабочих, занятых в промышленности, стало в 2 раза больше, чем в сельском хозяйстве, тогда как всего за 30 лет до последней переписи их было поровну. Это исследование послужило Буту хорошей школой для будущей работы. Он понял ограниченность и неразработанность материалов переписей по интересующим его вопросам. Кроме того, исследование позволило Буту завязать контакты с официальными органами статистики.
Еще в процессе этой работы Бут стал думать о другом исследовании, которое соединило бы в себе широкий охват населения с глубоким качественным изучением вопроса об отношении занятости и бедности среди рабочего класса Лондона. В составлении плана исследования и в самом исследовании вплоть до его заключительной стадии принимала участие известная социалистка, одна из основательниц Фабианского общества, Беатриса Вебб. Исследование стало коллективным, но Бут был его инициатором и непосредственным руководителем: намечал этапы, организовал подготовку штата сотрудников, контролировал их работу, а также положение дел в специальных исследованиях.
В основе исследований, как и в школе Ф. Ле Пле во Франции, был анализ семейных бюджетов и наблюдение жизни семей [14, р. 322]. Сначала в поле зрения исследователей были только «бедные», затем население было разделено на восемь групп по размерам и регулярности получения доходов: от «низшего класса», состоящего из чернорабочих, бродяг, преступных элементов,– до «высшего среднего класса», который определялся как класс, имеющий слуг. В конечном итоге Бут получил документированную подробную картину повседневного труда и жизни четырехмиллионного населения Лондона, в которой большая часть материала была собрана о бедных (четыре группы) и сравнительно Немного о «высшем классе» и «аристократии». Трехтомное сочинение Бута «Жизнь и труд людей в Лондоне» вышло в свет в 1889–1891 гг. Но работа продолжалась, накапливался и подвергался анализу большой материал, который вошел в 3-е издание упомянутого труда Бута, вышедшее в 1902–1903 гг. (17 томов). Это издание разделяется на три серии: «Бедность», «Промышленность» и «Религиозные влияния» (6).
Основными источниками данных для серии «Бедность» были перепись 1881 г., сведения, полученные от полиции, санитарных и школьных инспекторов. Последние по долгу службы регулярно посещали закрепленные за ними дома и собирали богатые сведения о семьях, в которых были дети школьного возраста. Инспектора начинали сбор материала за два-три года до того, как ребенок достигал школьного возраста, а также регистрировали детей, покинувших школы. Фиксировалось ими и занятие главы семьи. Многие из инспекторов подолгу работали в одном районе и хорошо знали всех людей, поскольку часто встречались с ними. Позже Бут дополнил эту информацию данными личного наблюдения за несколькими улицами и домами, так как некоторое время сам жил среди рабочих семей. Кроме того, на малой выборке был проведен анализ семейных бюджетов представителей всех групп, за исключением «самой низшей». Но количество подвергнутых анализу бюджетов было слишком мало для надежных обобщений.
Среди прочих методических находок Бута представляет интерес идея создания цветных социальных карт различных районов Лондона для того, чтобы наглядно видеть распределение всех групп населения в городе. Ныне это – обычный прием современных урбанистов. Исследование показало, что на некоторых улицах центральной части Восточного Лондона живет до 58% лиц, отнесенных в первые четыре группы «бедных», а среднее число бедных во всем городе –30,7%.
Хотя Бут собирался ограничиться только наблюдением фактов, «такими, как они есть», он не мог не поставить вопрос о причинах бедности и возможных мероприятиях для улучшения положения бедных. Анализ этих причин он вел по трем основным рубрикам: работа, привычки, обстоятельства.
Надеясь доказать свое убеждение о связи бедности с условиями труда, Бут обращается к анализу занятий и ремесел в Лондоне. Эти исследования составили серию «Промышленность». Единицей анализа в этой серии вновь становится семья, и в частности глава семьи. При определении числа людей, занятых в той или иной отрасли промышленности, учитывались как семьи, так и индивиды. Главным источником информации послужила перепись 1891 г., в особенности раздел «Съемщики квартир», в котором указывалось количество занимаемых комнат, слуг и данные о профессиональной принадлежности глав семей. Эти сведения были дополнены материалами промышленной статистики и союзов предпринимателей. Было проведено также огромное число интервью с работодателями, профсоюзными лидерами и др. В процессе этой работы Бут обнаружил много ошибок и неточностей в переписи, одним из консультантов которой был и он сам.
В этой серии Бут разделил население на три класса: «низший», «средний» и «высший». Критериями этого разделения послужили количество комнат, занимаемых семьей, и число слуг, нанятых ею. Подгруппы «низшего» класса жили соответственно по три человека и более в одной комнате (таких семей в Лондоне оказалось 12%), от двух до трех человек (19%), от одного до двух (23%). В среднем классе на человека приходится от одной до четырех комнат или один слуга на четыре человека (всего таких семей в Лондоне было около 30%). Остальные – высший класс.
Эта классификация не была самоцелью. Она служила основой для сравнения условий жизни и труда работников в различных отраслях промышленности. Отрасли же были классифицированы по их первичным функциям. Сравнение Бут начинал с описания объективных фактов, относящихся ко всей выделенной группе отраслей, а также общего статистического описания тех, кто работает в этой группе, по полу, возрасту, размеру семьи и условиям проживания. Затем он переходил к более подробному описанию, указывая возраст и пол работающих в различных профессиях, число семей и средний размер семьи, место рождения глав семей (в Лондоне или вне его) и т. д. На основании этих данных проводилось сравнение между отраслями, а затем группами отраслей по условиям жизни (например: размерам семей, перенаселенности квартир) людей различных профессий.
Исследование охватило весь Лондон. Город был поделен на 50 районов, которые были упорядочены по пяти разным критериям: проценту бедности, проценту скученности населения, уровню рождаемости, уровню смертности, проценту ранних браков. Была сделана попытка сопоставить эти критерии. Деление населения на «высший», «средний» и «низший» классы также было соотнесено с 50 районами города.
Работа Бута получила большой резонанс в общественном мнении и способствовала принятию в начале XX в. ряда законодательных актов о минимуме зарплаты, пенсионном обеспечении и пособиях по безработице. Тем не менее его опыт не был осмыслен социологами-профессионалами и не стал органической частью эмпирической базы социологии. Бут считается в общей истории Британии значительной фигурой, оказавшей воздействие на общественное мнение. Но в истории теоретической социологии его значение не получило высоко оценено.
Этому поколению английских эмпириков было уже свойственно самосознание ученых-обществоведов. Роль обществоведа стала отличаться от роли естествоиспытателя, общественного деятеля или администратора. Однако в сложившейся жесткой системе гуманитарного образования университеты Англии не признали «своими» и этих исследователей.
