5.5. Вопрос о методологии познания и творчества
и принцип «практика — критерий истины»
Знания и навыки, освоенные индивидом, можно разделить на две категории:
· воспринятые им в готовом к употреблению виде из культуры своего общества или культуры человечества в целом;
· произведённые им самостоятельно.
Если говорить о соотношении этих категорий, то индивид в принципе способен самостоятельно воспроизвести любые знания и навыки, которые уже в некотором виде в культуре существуют или существовали в прошлом, однако реально никому не дано подменить своей персоной всё человечество, тем более в его историческом развитии; а с другой стороны, все знания и навыки, существовавшие в прошлом и наличествующие в культуре ныне, были некогда впервые произведены кем-то либо персонально, либо на основе коллективной деятельности.
Если соотноситься с той проблематикой, которая была рассмотрена в главах 2 — 4 и предшествующих разделах главы 5, то все вновь полученные знания и навыки, вне зависимости от конкретики их содержания, — результат осмысления первичной информации, данной в озарении Различением, и переосмысления всей прочей информации. А вся совокупность знаний и навыков, несомых культурой общества, это — «интеграл по времени» от реализации [19] познавательно-творческого потенциала людей в преемственности поколений за всю историю нынешней глобальной цивилизации.
И это всё в совокупности приводит к вопросу о методологии познания и творчества.
———————
Познание и творчество в узком смысле значений этих терминов взаимосвязаны:
· познание включает в себя познание существующего и познание объективных возможностей существования того, что ещё не существует (не существует, по крайней мере в пределах восприятия субъекта);
· а творчество включает в себя воплощение в жизнь выявленных в процессе познания объективных возможностей осуществления чего-либо.
———————
Новое знание в культуре общества может производиться двумя способами:
· Доказательный. В его основе лежит соответствующая информационная база, полученная в результате наблюдений за природными и социальными явлениями или полученная в ходе целенаправленно поставленных экспериментов. А далее следует некая интеллектуально-рассудочная деятельность, результатом которой являются определённые мнения о тех или иных явлениях в жизни природы и общества, выраженные теми или иными языками (лексическими, иносказательно-символическими, метафорически-образными и т.п.), которые поддерживает культура общества.
· Описательный. В его основе лежит непосредственное (или как-то опосредованное) восприятие личностью объективной информации, которая как-то преломляется в «призме» субъективизма личности, в результате чего становится одной из составляющих её внутренней образно-музыкальной модели Жизни. За этим, как и в первом случае, следует выражение этой объективной информации, преломившейся в призме личностного субъективизма, с помощью языковых средств, которые поддерживает культура общества.
Первый способ более распространён в естествознании и в основанных на естествознании отраслях деятельности людей, а второй более распространён в сфере гуманитарных дисциплин и их приложений.
При обеспечении метрологической состоятельности, при определённой культуре чувств и мышления исследователей оба способа позволяют получить жизненно состоятельное знание как в случае самостоятельного применения каждого из способов (если это допускают обстоятельства), так и в случае их взаимопроникновения друг в друга (что бывает в подавляющем большинстве случаев).
Отказывать любому из этих двух способов в научной состоятельности — значит плодить ошибки в познавательной практике, обрекать себя на ущербность (неполноту) и дефективность мировосприятия и миропонимания, на творческую импотенцию и неблагодатность творческих успехов. Познание и очищение культуры от накопившихся заблуждений требует сочетания в познавательно-творческом процессе обоих способов.
Принципиальное отличие названных способов производства новых знаний и навыков состоит в том, что:
· Если информационная база или природные и социальные явления, лежащие в её основе, общедоступны, то алгоритм доказательного способа, посредством которого то или иное знание было впервые получено, может быть повторён другими с теми же результатами.
· Информация, которая легла в основу некоего знания, полученного описательным способом, во многих случаях (по разным объективным и субъективным причинам) может быть недоступна другим людям, вследствие чего процесс, в котором некое знание было впервые получено, не может быть воспроизведён другими.
Исторически сложившаяся господствующая в научных кругах культура осмысления жизни такова, что многие учёные убеждены в следующем:
·научный результат не должен и не может зависеть от нравов и этики исследователей, а исследователь и учёное сообщество в целом не отвечают за последствия своих исследований (знание вне морали);
·кроме того, принцип «практика — критерий истины», хотя и декларируется, однако искусство пользования им мало кем освоено, по какой причине он в большинстве случаев подменяется своим, не всегда работоспособным, следствием: результат, полученный одним исследователем, должен быть воспроизводим другими исследователями независимо от первого.
И реальность такова, что, по мнению многих, в том числе и профессионально занятых в науке, воспроизводимость результата, заявленного одним исследователем, другими «независимыми исследователями» — самодостаточный критерий истинности; а невозможность воспроизвести результат — самодостаточный критерий несостоятельности заявлений первооткрывателей о полученном результате.
Однако возведение принципа воспроизводимости в ранг критерия истинности ошибочно, поскольку не подтверждается практикой.
Во-первых, уникальные и редкие явления, а также явления не воспроизводимые в эксперименте при достигнутом уровне развития науки и техники, свидетелями которых «учёные» — регистраторы новых открытий — сами не были, объявляются ими объективно несуществующими и невозможными, и характеризуются как заведомые вымыслы и лженаука. Примером тому длительная убеждённость французской академии наук несколько веков тому назад в том, что «камни не могут падать с неба», вследствие чего все сообщения о падении метеоритов отвергались ею как выдумки и выражение невежества людей вплоть до 1803 г., когда в окрестностях города Эгль выпал метеоритный дождь, с каким фактом пришлось согласиться. А то обстоятельство, что поток чувств и мышления человека, мягко говоря, плохо воспроизводимы как повторно, так и на основе организма другого индивида — фактически ставит личность, её жизненный опыт и свидетельства о пережитом вне познавательных практик такой науки.
Во-вторых, практическая осуществимость воспроизведения результата — во многом иллюзорна, поскольку может быть обусловлена некоторыми сопутствующими обстоятельствами, которые могут быть даже неизвестны первооткрывателям.
Как известно третий рейх не смог создать ядерное оружие. Одна из причин носит курьёзный характер и состоит в том, что в Министерстве внутренних дел Франции гитлеровцы захватили один единственный не уничтоженный перед оккупацией экземпляр секретных научно-технических отчётов с результатами исследований группы Ф. Ж. Кюри (1900-1958), согласно которым графит может быть замедлителем нейтронов в ядерном урановом реакторе, способном вырабатывать оружейный плутоний. В Германии был воспроизведён французский эксперимент и получен отрицательный результат. Был сделан вывод, что французы ошиблись, и в качестве замедлителя можно использовать только тяжёлую воду, что уже было известно. Тяжёлой воды в рейхе хватало для запуска только одного реактора, но запасы её были поделены между двумя группами исследователей, каждая из которых строила свой реактор. Потом завод по производству тяжёлой воды в оккупированной Норвегии был взорван британским спецназом, и рейх остался без необходимого для двух реакторов количества тяжёлой воды. А графит, который был в достаточном количестве, не был использован, хотя мог бы.
Причина неудачи третьего рейха в воспроизводстве французского эксперимента — в том, что графит в германских опытах был не столь высокой степени химической чистоты, как в экспериментах Ф. Ж. Кюри, а о необходимой степени чистоты графита в захваченных французских документах не было ничего сказано[20].
В третьих, «успешно» воспроизводимы могут быть и заведомо несостоятельные, ошибочные результаты. Например, 2≠1 — это общеизвестно, но если этого не знать или сомневаться в том, что это неравенство выполняется во всех без исключения случаях, то следующая последовательность математических выкладок может быть воспринята как безошибочная, хотя содержит в себе заведомо ошибочное действие:
a=b; a2=ab; a2+a2= ab+a2; 2a2= ab+a2; 2a2-2ab= ab+a2 -2ab; 2(a2-ab)=1(a2-ab); 2=1
И задания в школьных контрольных по математике содержат в себе множество разнообразных ловушек, созданных авторами заданий, в которые попадают многие школьники, выполняя, как им кажется, правильные математические операции с объектами задачи и воспроизводя запрограммированный заведомо ошибочный результат, влекущий за собой неудовлетворительную оценку.
Поэтому всеобъемлюще-универсальный (т. е. не знающий исключений) критерий истинности — практика. Но пользование им — искусство, плохо поддающееся формализации и алгоритмизации. Воспроизводимость результатов «независимыми исследователями», если они впервые были получены безошибочными методами и достаточно полно и метрологически состоятельно документированы, — только частный случай реализации принципа «практика — критерий истины».
Кроме того воспроизводимость результата в том или ином эксперименте или в практической деятельности — это одно явление, а адекватность осмысления полученных результатов — это другое явление[21].
Иными словами, воспроизводимость ошибок, которые не осознаются в таковом качестве, не обращает ошибки в достоверное знание и работоспособные навыки. Наряду с этим нравственная неприемлемость истины является субъективно достаточным основанием для того, чтобы объявить её ложью, заблуждением и правдоподобно обосновать такого рода утверждение со ссылками на логику и эксперименты.
Кроме того в жизни встречаются ситуации, когда один и тот же результат может достигаться на основе подчас различной информации разными способами, каждый из которых впоследствии вовсе не обязательно может быть воспроизведён не только другими исследователями, но одним и тем же.
В отличие от требования воспроизводимости результатов (по существу алгоритмики их получения), принцип «практика — критерий истины» предполагает подтверждение или опровержение мнений, составляющих результат познания, в практической деятельности на основе этих результатов.
Иными словами, если у Вас есть рецепт производства торта «Наполеон», то в результате следования этому рецепту у Вас не должен получаться суп-рассольник и, тем более — «помои», но должен получиться торт «Наполеон»; и при этом для Вас не имеет значения, достался ли Вам рецепт вместе с бабушкиной поваренной книгой, либо же Вы, однажды попробовав торт в гостях, смогли воспроизвести рецепт и технологию его приготовления самостоятельно, подобно тому, как это сделал некий кондитер, впервые испёкший торт и потом написавший его рецепт.
Однако вопреки здравомыслию требование воспроизводимости результатов во многих случаях (если не в большинстве) подменило собой в науке принцип «практика — критерий истины». Жизненным основанием для этого стало то обстоятельство, что достаточно часто пути осуществления принципа «практика — критерий истины» таковы, что включают в себя процедуру воспроизведения результата, как в описанном выше примере про торт «Наполеон».
Вследствие такого рода подмены многие предметные области исследований, в которых результаты невоспроизводимы в силу уникальности или редкости объективных явлений либо в силу неповторимости пути личностного развития тех, кто впервые их получил, выпали из сферы интересов науки или же для неё как бы не существуют, представляясь предметом вымыслов, а не неотъемлемой частью познаваемой объективной реальности. К числу таких выпавших из интересов науки предметных областей принадлежит весь «мистический» и религиозный опыт человечества.
Действительно, то, что стало в своё время достоянием психики Моисея, Будды, Христа, Мухаммада, не может быть воспроизведено никем, прежде всего по двум главным причинам: во-первых, судьбы всех людей, включая и названых основоположников так называемых «мировых религий», уникальны, и, во-вторых, если предположить, что Бог есть, и Он — Вседержитель, то можно полагать, что в каждую историческую эпоху в каждом обществе Промысел вёл человечество к разрешению тех проблем развития, в решении которых ныне либо вообще нет необходимости, либо которые должны ныне решаться иными средствами вследствие того, что человечество и обстоятельства его жизни изменились.
В результате описанной выше подмены и забвения принципа «практика — критерий истины» и произошло разделение науки и религии в лице большинства традиционных конфессий, переходящее временами в их конфликт на взаимоуничтожение.
То, что представители науки в их большинстве провозглашают приверженность принципу «практика — критерий истины», — достаточно широко известно. Но то, что основоположники всех вероучений, на чей авторитет ссылаются представители традиционных конфессий, провозглашают тот же принцип в тех или иных формах, — далеко не все об этом знают, а из числа знающих — понимают это ещё меньше.
· Так целью религиозной практики всякого буддиста является в конечном итоге пройти через просветление, а не нескончаемо болтать о «просветлении»: слово «луна» — только «палец», указующий на «луну»: горе тому, кто примет «палец» за «луну», не увидит «луны» или сочтёт отсутствие «перста указующего» за отсутствие «луны» [22].
· Иудаизм: «Если пророк скажет именем Господа, но слово то не сбудется и не исполнится, то не Господь говорил сие слово, но говорил сие пророк по дерзости своей, — не бойся его» (Второзаконие, 18:22).
· Христианство: «15. Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. 16. По плодам их узнáете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы?» (Матфей, гл. 7).
· Ислам: «А когда спрашивают тебя рабы Мои обо Мне, то ведь Я — близок, отвечаю призыву зовущего, когда он позовёт Меня. Пусть же они отвечают Мне и пусть уверуют в Меня, — может быть, они пойдут прямо!» (Коран, 2:182 (186)). «И большинство их следует только за предположениями. Ведь предположение (т.е. гипотеза, жизненно несостоятельная в данном контексте: — наше пояснение при цитировании) ни в чём не избавляет от истины. Поистине, Бог знает то, что они делают!» (Коран, 10:37 (36)). Кроме того этот же принцип Бог прилагает и к человеку: «1. Разве полагают люди, что их оставят, раз они скажут: “Мы уверовали”, и они не будут испытаны? 2. Мы испытали тех, кто был до них; ведь знает Бог тех, которые правдивы, и знает лживых» (Коран, сура 29).
· Познавательные (гносеологические) принципы язычества[23] проистекают из утверждения — своего рода аксиомы: Всевышний говорит с людьми языком жизненных обстоятельств, и этот язык надо учиться понимать, чтобы понимать смысл жизни в потоке событий и действовать в соответствии с ним в русле Промысла. — Это касается как индивидов персонально, так и культурно своеобразных обществ, и человечества в целом.
Хотя в разных редакциях, этот принцип формулируется по-разному, но суть его остаётся узнаваемо неизменной во всех его формулировках:
ПРАКТИКА — КРИТЕРИЙ ИСТИНЫ.
Этот принцип — всеобщий: как в смысле заявлений о его признании практически всеми (кроме чванных психопатов — агностиков [24] и солипсистов [25]), так и в смысле рекомендуемости его применения и к вопросам богословия (объективность существования предметной области которого материалистическая наука отрицает), и к вопросам естествознания, техники и гуманитарного знания (от многих объективных явлений в которых приверженцы исторически сложившихся конфессий отгораживаются своими писаниями и традициями, а представители материалистической науки — корпоративной дисциплиной, проистекающей из мафиозных принципов организации научно-исследовательской и проектно-конструкторской деятельности).
Однако реальная история религии, науки и техники такова, что каждая из этих субкультур человечества даёт множество примеров отказа следовать — не знающему исключений — принципу «практика — критерий истины» и подмены его какими-то иными принципами проверки на «истинность» тех или иных мнений.
И это обстоятельство приводит к вопросу о тех личностных и общественных — по-разному субъективных — причинах, вследствие которых люди уходят от применения этого принципа к тестированию своих знаний и навыков на адекватность жизни и живут при множестве взаимоисключающих друг друга мнений по одним и тем же вопросам, которые только отчасти в некоторых своих аспектах подтверждаются жизнью.
По своему существу это вопрос о личностной культуре познания и творчества, в основе которой лежит организация психики индивида как информационно-алгоритмической системы.
