Схема психологической системы В. Вундта 5 страница

Одним из первых необихевиористов был профессор престижного Йельского университета Кларк Халл (1886 – 1952). В юности Халл посещал лекции В. Вундта, однако, остался очень неудовлетворен «безжизненным и сухим» академизмом европейской науки, так и не преодолевшей, по его мнению, схоластических тенденций давно ушедших времен. Его собственная концепция заключалась в постулировании состояний внутреннего побуждения – драйвов, обусловливающих реальное поведение.

Большое воздействие на Халла произвели работы И.П. Павлова и Ньютона, с которыми он познакомился в период 1927 - 1930 гг. Под их воздействием он решил перестроить психологию, придав ей форму точной науки. Итогом его

 

Халл Кларк

1884 – 1952

Один из наиболее известных американских психологов середины 20 века, Кларк Халл, родился в бедной семье и вынужден был сам зарабатывать деньги для своего образования. Кроме того, он в молодости перенес ряд тяжелых заболеваний, сделавших его инвалидом.

Халл впервые занялся психологией в 1918 г., имея к этому времени законченное высшее техническое образование. До 1929 г. он работал в Висконсинском университете, занимаясь проблемой способностей и исследованием внушаемости, а в 1929 г. получил должность профессора Йельского университета, на которой оставался до конца жизни. В Йельском университете Халл посвятил себя изучению поведения и научения, постепенно приобретя репутацию наиболее цитируемого автора по этим вопросам.

Халл не дожил до эры современной компьтерной техники, но он был убежден, что, поскольку все человеческое поведение представляет собой работу комплекса самонастраивающихся программ, направленных на выживание организма в среде обитания, то в недалеком будущем будут сконструированы машины, в которых будут осуществляться интеллектуальные процессы, сейчас свойственные лишь человеку.

работ стали вышедшая в 1943 г. монография «Принципы поведения» и опубликованная в конце жизни (1952 год) книга «Системы поведения». В них Халл, возрождая давнюю идею Декарта, предпринял попытку описать человеческое поведение, как действия механизма, поддающиеся точной количественной оценке. При этом он полагал, что со временем опыт многочисленных психологических экспериментов будет обобщен математически и преобразован в сложную систему уравнений, которая позволит точно предсказывать поведение человека, подобно тому, как современная физика может предсказывать механическое движение механических тел.

Другой видной фигурой необихевиоризма стал профессор унивеситета Беркли (Калифорния) Эдвард Толмен. Ему принадлежала попытка объяснить наблюдаемые особенности поведения своеобразными «когнитивными картами», представляющими промежуточную переменную в уотсоновской формуле стимул – реакция. Таким образом, по Толмену эта формула приобретала вид: S – O – R; где О – результат имеющегося научения, существенным образом влияющий на характер выбираемой реакции.

В середине 20 века необихевиоризм играл ведущую роль в американской академической психологии, претендуя на звание единственного объективного научного направления и противостоя в этом качестве все более набирающей силу психоаналитической традиции. Тем не менее, во второй половине века становится очевидной крайняя ограниченность бихевиоральной концепции в целом. Накапливающиеся данные показывают, что многие из описанных с позиций этой концепции механизмов поведения (и научения) срабатывают только в искусственной среде эксперимента и, по сути, являются лишь вырабатываемым у лабораторных животных условным рефлексом. В естественной среде поведение животных подчиняется иным, по-видимому, более сложным механизмам. Тем более оказывается невозможным распространить действие механизмов научения на человека.

 

 

Толмен Эдвард

1886 – 1959

Известный американский психолог, один из первых необихевиористов, Эдвард Толмен, родился в состоятельной семье квакеров. Он получил инженерное образование, но, еще учась техническом институте, заинтересовался психологией. В 1915 г. Толмен получил докторскую степень в Гарвардском университете и занялся преподавательской деятельностью. В 1918 году его приглашают в университет Беркли в Калифорнии, где он работал до своего выхода в отставку в 1954 г., пройдя путь от преподавателя психологии до почетного профессора.

Основная работа Толмена «Целенаправленное поведение у животных и человека» была опубликована в 1932 г. Она содержала возвращение к категории цели поведенческого акта, хотя представленность цели в сознании, согласно традициям бихевиоризма, не рассматривалась. Другая сторона позиции Толмена заключалась в предположении о существовании ненаблюдаемых факторов поведения, названных им «промежуточными переменными», которые, представляют собой внутренние реакции на стимульную ситуацию и, таким образом, являются опосредующим звеном между этой ситуацией и наблюдаемой внешней реакцией организма.

 

Однако в 1960-е годы необихевиоризм вновь привлекает к себе внимание благодаря деятельности Б. Скиннера. Скиннер предложил различать две разновидности поведения, одно из которых он назвал респондентным, а второе – оперантным. Различия между ними во времени воздействия стимула. Респондентное вызывается стимулом, предшествующим реакции – это поведение, как считал Скиннер, представляло собой главный объект изучения для бихевиористов старшего поколения. Однако в поведении животных и, тем более, человека респондентное поведение играет далеко не самую главную роль. Значительно важнее, по мысли Скиннера, поведение, связанное с активным воздействием на окружающую среду с целью получить положительное подкрепление. Такое поведение, при котором поведение опережает стимул, он назвал оперантным.

Для изучения оперантного поведения у животных Скиннер предложил устройство, названное скиннеровским ящиком. Оно представляло ящик, в котором имелся рычаг, нажатие на который приводило к подаче выдвижению полочки с пищей. Помещенная в ящик голодная крыса, рано или поздно случайно нажимала на рычаг и получала пищу. Вскоре она научалась, воздействуя на рычаг, добывать себе пищу, а исследователь имел возможность установить какие переменные влияют на скорость формирования у крысы условного рефлекса.

Проведя большое число экспериментальных исследований, Скиннеру удалось установить ряд закономерностей повышения эффективности оперантного обучения. К ним относились: уменьшение времени между двумя подкреплениями, а также использование фиксированной частоты подкреплений, когда подкрепление выдавалось за определенное число реакций. Исследования на людях показали, что эти закономерности действуют и применительно к человеку – еженедельная зарплата эффективнее ежемесячной, а сдельная оплата эффективнее фиксированной.

На основе своих исследований Скиннер предложил модифицировать систему образования, используя гибкую тактику поощрений и отказавшись от наказаний, которые, как он был убежден, приводят не столько к улучшению поведения, сколько к страхам и ответной агрессии. Именно эта часть работ Скиннера оказалась с энтузиазмом воспринятой в 1960 - 1970-е годы не только школьной педагогикой, но и психиатрией, и различными воспитательными учреждениями.

Теперь, спустя десятилетия, видно, что причина необыкновенной популярности идей Скиннера в эти годы, как и гуманистической психологии, лежала за пределами собственно научных достоинств этих теории. Это было время «прозрения», когда общественное мнение развитых стран впервые обнаружило глубину и глобальные размеры кризиса, поразившего его духовную культуру. Более того, оно обнаружило, что ответственность за кризис культуры и связанные с ним чудовищные преступления предшествующей эпохи лежат не только на поверженном нацизме но и его победителях.

Реакцию на это прозрение мы находим в различных пластах общественной жизни шестидесятых годов. На макроуровне социально-политических процессов для Запада – это было добровольное предоставление независимости бывшим колониям, для Востока – это хрущевская «оттепель». На нижележащем, социально-психологическом уровне – это было стихийное протестное движение молодых поколений, не причастных к преступлениям предшествующих десятилетий. Формы отрицания молодежью дискредитировавшего себя общества и его традиционных ценностей были многообразны: от увлечения поп музыкой до разрушительного мировоззрения хиппи или разного рода анархистских движений.

В отличие от этого держащее в своих руках власть поколение 40 – 50-и летних оказалось в противоречивой ситуации. С одной стороны оно оставалось приверженным культурной традиции и гордилось своим участием в

 

Скиннер (Skinner)

Беррес Фредерик

1904 – 1990

Выдающийся американский психолог Б.Ф. Скиннер, родился в небольшом городе на востоке США в достаточно состоятельной и образованной семье. В юности Скиннер изучал литературу и собирался стать писателем, однако, познакомившись с работами Павлова и Уотсона, он в 1928 г. занялся изучением психологии в Гарвардском университете. Считая, что он потерял много времени сравнительно со с своими сверстниками, Скиннер разработал оригинальную программу занятий, позволившую ему в 1931 году получить докторскую степень. До 1936 г. он занимался научной работой в Гарварде. Последующие 11 лет Скиннер работал в различных американских университетах, а затем вновь вернулся в Гарвардский университет, где работал профессором психологии до 1974 года.

Работы Скиннера в области психологии и педагогики получили значительную популярность в Америке в 1960 - 1970-е годы, принеся ему множество наград и почетных званий. Среди многочисленных трудов Скиннера следует выделить «Науку и поведение человека», 1953, «Технологии обучения», 1968 и одну из его поздних работ – «Радости зрелого возраста», 1983, где он, с позиций бихевиориста, и на собственном примере, постарался объяснить причины научного долголетия. Скиннер имел на это право: он прожил 86 лет, до последних дней сохраняя оптимизм и завидную работоспособность.

 

закончившейся полтора десятилетия назад великой войне. Но, с другой стороны, оно, как и молодежь, испытывало искреннее отвращение к обнажившимся жестокостям и насилию прежней эпохи. Выходом из этого противоречия стала идеология осуждения насилия в любой форме, кроме исключительных случаев, установленных законом.

Прежде всего, это коснулось проблем воспитания и образования. Еще в первой половине 20 века жестокое наказание детей было повсеместной практикой, освященной многовековой традицией. Теперь оно не только изгонялось из употребления по моральным соображениям, но и попадало в разряд уголовно наказуемых деяний. Под вопросом оказалась также целесообразность санкций (неудовлетворительных оценок и т.п.) традиционно принятых в системе образования. Однако каким же тогда путем осуществлять воспитание образования ребенка? Ответ на этот злободневный вопрос как раз и давала система оперантного обучения Скиннера.

Пройдут годы и управление общественной жизнью перейдет в руки поколения бывших бунтарей, для которых система обучения Скиннера, также как и взгляд на природу человеческой личности Сартра и Маслоу уже сами станут традицией. Возможно, в этом состоит одна из причин продолжающейся популярности их идей в наши дни.

 

 

Контрольные вопросы

 

58. В чем заключаются основные положения теории аналитической психологии К. Юнга?

59. Расскажите о видах и соотношении потребностей по А. Маслоу.

60. Какие факторы влияют на развитие невротической личности с позиции концепции К. Хорни?

61. В чем заключаются основные положения теории А. Адлера?

62. Какие исторические события способствовали развитию гуманистической психологии?

63. Что вы знаете об основных направлениях необихевиоризма и их создателях?

 

 

Рекомендуемая литература

 

96.	Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии. – М. 1995.
97.	Ждан А.Н. История психологии: от античности до современности. – М.: Изд. Российское педагогическое агенство, 1997.
98.	Маслоу А. Психология бытия. - М. 1997.
99.	Психология: Биографический библиографический словарь / пер. с англ. – СПб.: «Евразия», 1999. 832 с.
100.	Скиннер Б. Технологии обучения – М., 1994.
101.	Хорни К. Невротическая личность нашего времени – М.: Мысль, 1993.
102.	Шульц Д., Шульц С. История современной психологии. – СПб.: Евразия, 1998.
103.	Юнг К., Архетип или символ. - М., 1991.
104.	Ярошевский М.Г. История психологии. – М.: Мысль, 1976.

 

ГЛАВА 9

 

РАЗВИТИЕ ПСИХОЛОГИИ

В РОССИИ

 

 

9.1 Рождение российской психологии

 

Развитие психологической мысли в России составило отдельную, весьма оригинальную часть развития мировой психологической науки, в значительно большей мере, чем в других странах, отразившую особенности национального исторического пути.

Формирование российской психологии как самостоятельного научного направления следует отнести к периоду 1860-1880 годов. Это была эпоха знаменитых реформ императора Александра II, направленных на коренную модернизацию всех общественных отношений в стране по западному образцу. По своим масштабам и значению реформы Александра II стали второй после реформ Петра Великого попыткой превратить России в развитую европейскую державу. Примечательно, однако, что в каждом случае через 40-50 лет после окончания наиболее активного этапа реформ страна содрогалась от смерча народного бунта. После Петра это был «бессмысленный и беспощадный» бунт пугачевщины, после Александра - трагедия революции и гражданской войны 1917-1921 годов.

Непосредственным следствием реформ Александра II стала либерализация духовной жизни в России и широкое проникновение в нее западных научных идей и концепций. Примеры переноса европейской научной идеологии на российскую почву можно обнаружить у многих известных университетских преподавателей и исследователей второй половины девятнадцатого века. В их числе были последователь английской ассоциативной психологии, основатель Московского психологического общества, профессор Московского университета М.М. Троицкий (1835-1899); сторонник экспериментальной психологии В. Вундта, преемник Троицкого на посту руководителя Московского психологического общества Н.Я. Грот (1852-1899); создатель первой в России лаборатории экспериментальной психологии Н.Н. Ланге (1858-1921); создатель Московского психологического института Г.И. Челпанов.

Освободившаяся от оков официальной идеологии философская и психологическая мысль России развивалась в самых разных направлениях, как бы стараясь наверстать упущенное в предшествующие столетия. В этом отношении весьма характерно обращение многих философов к идеям религиозного и нравственного совершенствования, нередко уводившем в область мистических переживаний и этической символики. Одним из основателей этого направления стал известный философ Владимир Сергеевич Соловьев (1853-1900), сын знаменитого историка Сергея Михайловича Соловьева, создателя фундаментальной «Истории России с древнейших времен».

В.С. Соловьев развивал идеи христианской философии, считая, что Христос в своей личности соединил мир Божественного абсолюта с вечно изменяющемся миром земных явлений. Тем самым Христос указал человеку на его собственную роль в мироздании. Человек стоит посередине между Богом и миром земных явлений и, с одной стороны, способен мистически воспринимать Божественное единство Вселенной, а, с другой стороны, пытается постичь и рационально истолковать отдельные земные явления. Таким образом, человечество осуществляет важнейшую функцию связи материального и духовного миров, установления всемирной гармонии. Но любое извлекаемое наукой частное знание неизбежно является несовершенным. Поэтому перед человеком всегда стоит задача нравственного совершенствования, которое, приближая его к Божественному абсолюту, вместе с тем открывает самые общие законы существования Вселенной.

Признавая за наукой и богословием равные права, Соловьев все же отдает предпочтение богословию. "Оправдать веру наших отцов, возведя ее на новую ступень разумного сознания, показать, как эта древняя вера, освобожденная от оков местного обособления и народного самолюбия, совпадает с вечной и вселенской истиной - утверждает он - вот общая задача моего труда".

Приближение грозовых лет торжества новой нравственности, требующей полного самопожертвования своих приверженцев ради достижения социальных идеалов, и грозящей беспощадным террором всем инакомыслящим, ощущалось в России более чем где-либо. Неудивительно, что именно здесь заданное В.С. Соловьевым религиозное направление психологической мысли имело больше всего сторонников. Среди них следует выделить видного философа, профессора Московского университета С.Л. Франка (1877-1950), удостоившегося в числе ряда других известных ученых «особой чести» быть высланным из страны в 1922 г. по распоряжению В.И. Ленина.

С.Л. Франк предпринял попытку создания нового подхода в психологии. Душевная жизнь человека, по Франку, – это целостный и динамический мир, не сводимый ни к каким внешним факторам. Во внутреннем опыте личности, который никогда не бывает психологически замкнутым («я» всегда предполагает «ты» и «мы»), раскрывается абсолютное духовное бытие и душа встречает Бога как последнюю глубину реальности. Рациональное постижение и тем более объяснение Бога невозможно в принципе, поэтому Франк говорит о первичной интуиции, способной к целостному постижению действительности. Это первичное знание отличается от знания отвлеченного, выражаемого в логических понятиях, суждениях и умозаключениях.

Наделенный даром интуиции и способный к живому знанию человек с особой силой чувствует глубинную иррациональность бытия. «Познаваемый мир со всех сторон окружен для нас темной бездной непостижимого», – утверждал Франк, говоря о ничтожности человеческого знания в отношении пространственной и временной бесконечности и соответственно непостижимости мира. Тем не менее, основания для оптимизма существуют. Человек не одинок, божественный «свет во тьме» дает ему надежду, веру и понимание собственного предназначения. и становится основанием для служения делу религиозно-нравственного преображения.

Можно заметить, что обращение многих представителей российской академической науки к мистике и богословию было обусловлено не только восполнением исторически нереализованного интереса к этому виду деятельности или поиску пресловутого «русского пути» в науке, но и имело в условиях наступающей социальной бури определенное психотерапевтическое значение, позволяя с более высоких, метафизических позиций осознать смысл происходящей трагедии.

Однако в дальнейшем развитии российской психологической науки значительно большая роль принадлежала не религиозно-мистическим воззрениям христианских мыслителей, а вполне материалистической концепции выдающегося русского физиолога и психолога Ивана Михайловича Сеченова. В основе научной позиции И.М. Сеченова лежало учение о рефлекторной дуге, как основном механизме работы центральной нервной системы.

 

 

 

Сеченов Иван Михайлович

1829 – 1905

Выдающийся русский физиолог и естествоиспытатель. Родился в Симбирской губернии. Получил образование в инженерном училище в Петербурге. После двух лет военной службы Сеченов продолжил образование на медицинском факультете Московского университета и в ряде немецких университетов.

После защиты диссертации в петербургской Медико-хирургической академии он был оставлен в академии на должности профессора. Здесь, проводя экспериментальные исследования на земноводных, Сеченов открыл явление центрального торможения, подтолкнувшее его к распространению идеи рефлекса на любую психическую деятельность, включая и деятельность человека. Итогом его работ стала знаменитая книга «Рефлексы головного мозга», опубликованная в 1863 г. Эта книга имела не только выдающееся научное значение. Совпав по времени с началом эпохи реформ в России, она превратила ее автора в почти культовую фигуру, воспринимавшуюся как символ отрицания прежних научных авторитетов. В Сеченове, не без некоторого основания, видели прототип нигилиста Базарова - героя романа «Отцы и дети» Тургенева.

В 1870-1876 годах Сеченов работал в одесском университете, а в последующие 12 лет - профессором Петербургского университета. В 1889-1901 годах Сеченов был профессором Московского университета, посвятив последние годы жизни исследованиям в области биоритмологии и психофизиологии труда.

Открытое им явление центрального торможения – тормозящего действия, производимого одними зонами мозга на другие зоны, позволило Сеченову существенно расширить представление о сложной структуре рефлекса. На этом основании он предложил рассматривать все психические процессы как своеобразные «рефлексы головного мозга», пойдя в своем обобщении значительно дальше не только Декарта, но и большинства современных ему физиологов.

Рефлекторными, по Сеченову, являются и такие процессы, которые протекают, казалось бы, только во внутреннем плане, не имея внешней реализации. Тем не менее, полагал Сеченов, основой этих процессов является бывшее внешнее действие, теперь свернутое и переместившееся во внутренний план. Вершиной таких свернутых действий являются нравственные устои человека – комплекс внутренних правил и требований к своему поведению, в основе которого всегда можно увидеть еще недавно существовавшие в данном обществе внешние правила и формальные законы.

Большая часть высказанных И.М. Сеченовым идей оказалась востребованной наукой последующих десятилетий. Так, его мысль о «свертывании» внешнего действия и его перевода во внутренний план во многом предвосхитила концепцию «интериоризации» внешнего действия Л.С. Выготского, а учение о рефлексах головного мозга стало отправной точкой для развития рефлекторных теорий И.П. Павлова, В.М. Бехтерева и их последователей. В то же время, работы Ивана Михайловича Сеченова по рациональной организации режимов труда и отдыха человека не потеряли своего значения до сегодняшнего дня.

 

 

9.2 Российская психология в 1920-1930-е годы

 

Тотальный характер социальных конфликтов 20 века существенным образом повлиял на жизнь и творчество многих европейских психологов. Немалая их часть была вынуждена покинуть свою родину; некоторые, подобно З. Фрейду, подверглись прямому давлению тоталитарных режимов. Однако наиболее своеобразно и трагически сложилась в 20 веке судьба российской психологии. Политические и экономические катастрофы в России были более жестоки и продолжительны чем на Западе. Кроме того, в отличие от своих западных коллег, в силу ряда исторических причин значительная часть российских психологов не имела возможности для эмиграции в резко осложнившихся социальных условиях гражданской войны 1918 – 1921 годов, а также всей последующей эпохи и, таким образом, непосредственно испытывала на себе все превратности этого чрезвычайно бурного времени.

Судьба старшего поколения российских психологов, получивших известность еще в предреволюционную пору, как правило, была трагичной. Победившая советская власть не только была не склонна поддерживать представителей старой, как она считала, идеалистической науки о душе, но и в ряде случае открыто их преследовала. В результате уже через несколько лет после установления в стране советской власти практически все крупные российские психологи, за исключением тех, кто работал в медицинских учреждениях, были лишены возможности работать по специальности.

Примером гонений, обрушившихся на «старую» российскую психологию стала судьба основателя первого в России Института экспериментальной психологии Георгия Ивановича Челпанова (1862 - 1936). Выдающийся организатор и популяризатор психологической науки, автор многих учебников по психологии, Г.И. Челпанов в теоретическом отношении оставался сторонником взглядов В. Вундта (чьим учеником он являлся). За свою «идеалистическую» ориентацию Челпанов уже в первые годы советской власти подвергся уничтожительной критике, в том числе, и со стороны некоторых из своих бывших учеников, писавших на него доносы новому руководству страны. Вскоре он был смещен с должности директора и изгнан из созданного им института. Получить новую, достойную его, работу Г.И. Челпанов уже больше не смог, он скончался в бедности, оставленный всеми.

Весьма символичной фигурой, вобравшей в себя многие черты этого времени стал сменивший Г.И. Челпанова на посту директора Психологического института Константин Николаевич Корнилов (1879-1957). После окончания учительской семинарии в Омске Корнилов несколько лет работал народным учителем в Сибири и лишь в 31 год окончил историко-филологический факультет Московского университета. За несколько лет до этого он вступил в Российскую социал-демократическую партию, связав с ней всю свою жизнь.

Психологическую подготовку Корнилов проходил под руководством Г.И. Челпанова, чьим помощником он стал в 1915 году. Однако теория Вундта, которой руководился Челпанов, оказалась ему совершенно чужда. Скорее Корнилов тяготел к быстро завоевывавшему популярность в это время уотсоновскому бихевиоризму. Это было тем более естественно, что бихевиоризм, как ни одно другое течение в психологии, претендовал на «революционное» ниспровержение всех прежних авторитетов в этой науке и, к тому же, своими корнями уходил в традиции русской физиологической школы.

Грянувшая в России революция в скором времени позволила Корнилову перенести пафос идеологической борьбы в стены Психологического института. Обвиненный в ереси «идеализма» Челпанов был снят в 1923 году с должности директора. Это место занял его бывший ученик, а теперь торжествующий гонитель. Но торжество было недолгим. Уже в 1930 году в ходе очередной идеологической кампании «еретиком» оказался сам Корнилов. Теперь ему пришлось спешно оставить пост директора Института и публично каяться в «извращении марксизма».

В политической чехарде 1930-х годов взлеты и падения следовали чередой. Несколько лет спустя новое руководство Психологического института также подверглось репрессиям, а положение Корнилова вновь упрочилось. Оставив навсегда крайности бихевиоризма, он с успехом занялся педагогической деятельностью, получил докторскую степень; а в 1938 году под его редакцией (совместно с Б.М. Тепловым и Л.М. Шварцем) вышел в свет учебник «Психология», ясно и четко излагающий основы общей психологии для студентов высших учебных заведений. Эта книга выдержала несколько изданий и стала одним из лучших учебных пособий по психологии середины 20 века. Сам же Корнилов в шестидесятилетнем возрасте вновь возглавив Научно-исследовательский институт психологии (как теперь назывался институт, созданный Челпановым), через два года оставил его, перейдя в Московский государственный педагогический институт. Профессором и заведующим кафедрой психологии этого института он оставался до конца жизни.

Гораздо более трагичной оказалась судьба другого ученика Челпанова - Густава Густавовича Шпета (1879 - 1937). Талантливый этнопсихолог и специалист в области психологии искусства, он был активным помощником Челпанова при создании им московского Института экспериментальной психологии. При этом, в отличие от своего учителя, Шпет был одним из первых российских психологов, доказывавших социально-историческую обусловленность развития психических процессов. Делом своей жизни он считал разработку универсальной научной методологии, позволяющей объединить достижения гуманитарных и естественных наук. Работа над созданием такой методологии стала одним из ведущих направлений деятельности Государственной академии художественных наук, где с 1923 г. Шпет был вице-президентом. Но в 1929 г. академию упраздняют и в жизни Шпета начинается длительная череда гонений. Их итогом был его арест в 1935 г. и расстрел в 1937 г.

Однако для молодых исследователей, лояльно относившихся к новой власти и с воодушевлением воспринимавших поставленные этой властью задачи грандиозного переустройства мира, отсутствие авторитетов открывало дорогу для особенно быстрого профессионального развития. Более того, советская власть постоянно подчеркивала, что одной из ее главнейших целей является воспитание нового человека, лишенного приверженности к частной собственности и другим ценностям традиционного общества. В этой связи в начале 1920-х годов российской психологии фактически предлагается социальный заказ на раскрытие механизмов формирования человеческой личности, и разработки с учетом знания этих механизмов, конкретных психолого-педагогических технологий воспитания человека будущего.