Мартин Бубер (1878-1965), еврейский философ и деятель образования.

Фрагменты из книги: Бубер М. Я и ты // Бубер М. Два образа веры. – М.: АСТ, 1999. – С. 24-122:

Я РАССМАТРИВАЮ ДЕРЕВО. Я могу воспринимать его как зрительный образ: колонна, вздымающаяся в шквале света, или зеленый взрыв, пронизанный кроткой серебристой голубизной. Я могу ощущать его как движение: соки, бегущие по сосудам, льнущая и жаждущая сердцевина, сосущие корни, дыханье листьев, непрестанный обмен с землей и воздухом – и сам неуловимый рост дерева. Я могу рассматривать его как экземпляр некоторого вида, в соответствии с его строением и образом жизни.

Я могу до такой степени отвлечься от его формы и от его состояния в настоящий момент, что буду осознавать его лишь как выражение закономерностей – закона, по которому непрерывно уравновешивается постоянное противоборство сил, и закона, по которому смешиваются и разъединяются вещества. Я могу свести его к числу, к чисто числовой зависимости, тем самым и уничтожив, и увековечив его.

Во всем этом дерево остается лишь моим объектом, имеет свое место и свое время, свою природу и свое строение. Но может случиться – для этого нужны и воля, и благодать, – что, рассматривая дерево, я буду вовлечен в отношение к нему. Тогда это дерево – уже больше не Оно. Власть исключительности захватила меня. При этом мне нет нужды отказываться ни от какого из способов, которыми я рассматривал дерево. Чтобы видеть, мне не требуется закрывать глаза на что-либо. Нет никакого знания, которое мне следовало бы забыть. Напротив того, все: образ и движение, вид и экземпляр, закон и число – все нераздельно объединяется здесь. Здесь все, что присуще дереву, его форма и его механика, его краски и его химия, его беседа с элементами и его беседа со светилами – и все это в единстве целого.

Дерево – не впечатление, не игра моей фантазии, не источник настроения – оно телесно противостоит мне и имеет со мной дело, как я с ним, – только по-другому. Не пытайтесь выхолостить смысл отношения: отношение есть взаимность. Так что же – оно, дерево, имеет сознание, подобное нашему? Этого я не знаю. Но не пытаетесь ли вы, снова думая, что это вам удастся, – разложить на части неделимое? Мне противостоит не душа дерева и не дриада, а само дерево.

ЕСЛИ Я ОБРАЩЕН К ЧЕЛОВЕКУ, как к своему Ты, если я говорю ему основное слово Я-ТЫ, то он не вещь среди вещей и не состоит из вещей.

Как мелодия не есть совокупность звуков, стихотворение – совокупность слов и статуя – совокупность линий; но надо раздирать на куски, чтобы из единого сделать множественное, – так и с человеком, которому я говорю Ты.

Я могу извлечь из него цвет его волос, или окраску его речи, или оттенок его доброты, – мне придется делать это вновь и вновь; но вот я сделал это – и он уже больше не Ты.

 

Как увидеть себя?

Это крайне трудно, хотя и очень просто. Трудно, потому что мы воспитаны в привычках нашей цивилизации, слепой к индивидуальному и возвышенному, в привычках грубого научно-технического и обыденного мышления. Мы стали слишком абстрактны, грубы и бесчеловечны, чтобы увидеть человека в себе и в других. С другой стороны, мы все же должны помнить, как просто человеческое счастье и как мало ему для этого нужно. Хотя бы исходя из наиболее ясных впечатлений раннего детства. Впрочем, мы уже не дети. Поэтому важно освоить особую оптику, позволяющую различать самое существенное, улавливать самих себя. Эту оптику можно назвать художественным видением или мышлением. Я предлагаю вам рассмотреть пять атрибутов подобного видения, которые считаю наиболее значимыми в данном контексте.

1. Конкретность. Закройте глаза. Попытайтесь мысленно представить следующую ситуацию: девочка сидит за столом, раннее утро, окно. Опишите ваше представление словами. После этого взгляните на картину В. Серова «Девочка с персиками».

Сравните ваше описание и картину. Обратите внимание на степень насыщенности живописного полотна конкретными образами. Все изображенное именно такое, какое есть, определенное, а не другое, особенное, а не абстрактное.

2. Непрерывность. На линии своей жизни от рождения до сегодняшнего дня отметьте пять наиболее значимых событий. Вспомните их. А теперь посмотрите на рисунок иначе. Главное для вас теперь – это не события, а сама непрерывная линия жизни. Какой она получилась у вас формы? В любом случае, это линия: протяженная, сплошная. Смысл – не в отдельных дискретных событиях, а именно в ней. В том, что между, что соединяет, что непрерывно длится. Надо учиться воспринимать все в контексте, чуть шире, чем это дает раскадрованная очевидность. Для этого мы можете продлить линию жизни в оба конца. И ваши события поменяют свое значение. И чем дальше вы продлите линию, тем радикальнее будут эти изменения. В этом ключ к реалистичному оптимизму. Ради примера опишу свой опыт. Я увидел одуванчик, пух с которого почти облетел. Он стоял одинокий, с опущенной головой. Мне стало грустно, что так вот заканчивается его жизнь. Но когда я взглянул на него с точки зрения непрерывности, то понял, что это нисколько не грустно. Грустно, если вырвать из контекста один только факт. Но зачем вырывать? Для одуванчика, для его длящейся непрерывности существования – это нормальное продолжение всего предыдущего и пролог к последующему. Он живет. От этого мне стало радостно.

3. Интуитивность. Мыслить интуитивно – это видеть с закрытыми глазами. Проделайте такой опыт. Возьмите за руку другого человека и попросите, чтобы он минуту поводил вас по комнате. При этом ваши глаза должны быть закрытыми. А теперь подумайте над тем, что вы почувствовали. Двигаться легко вам мешал страх. Но, доверяя руке вашего партнера, вы спокойно передвигаетесь и гораздо успешнее, чем на ощупь. Интеллект не верит интуиции, он просит ощупывать пространство. Но сердце верит интуиции и опережает интеллект. Нужно доверять интуиции, полюбить это состояние интуитивного видения.

4. Естественность. Мысленно сравните себя с каким-либо цветком. Например, с ромашкой. А теперь посмотрите, рядом растет тюльпан. Он говорит вам: «Эй, цветок, ты чего такой белый? Все нормальные цветы уже давно красные! Давай, становись, как я, ты еще можешь успеть стать тюльпаном!» Обычно мы тут же бросаемся к цели стать тюльпаном. Но именно в этом наша беда. То, что хорошо для тюльпана, не подходит ромашке. Ромашке естественно быть ромашковой. Поэтому постарайтесь успокоиться. И почувствовать радость от неспешной ромашковой жизни. Именно этот темпоритм самый для вас естественный. Надо уметь его слышать.

5. Бескорыстность. Представьте себе заходящее солнце или чайку, парящую над океаном. А теперь подумайте над тем, как вам это представлялось? Вы ничего не планировали, не пытались извлечь максимальную прибыль с помощью наименьших усилий, не мечтали присвоить это себе, не хотели обогнать других, не так ли? Отсюда то необычайной чувство легкости души, которое мы получили. Но так смотреть нужно не только на закат и океан, но и на себя, и на своих ближних. Бескорыстно радоваться, любоваться тем, что они и вы просто живете, просто есть.

 

Мой голос.

Он есть у каждого. И каждый должен говорить своим голосом. Но какой он, мой голос? Теперь у нас есть инструменты для понимания. Это художественное видение. С их помощью можно по-новому взглянуть на себя. И практически, лично подтвердить тезис о том, что каждый из нас по-особенному талантлив, незаменим, уникален. Каждый из нас ручей. И если он не превратился в болото, и течет, то великое море одинаково любит каждого из них. Поэтому нам нужно не конкурировать, а сотрудничать, дружелюбно смотря друг на друга. Мы такие разные и такие близкие.

А теперь два упражнения из книг Дипака Чопры, известного современного психолога индийского происхождения.

1. Ответьте письменно на вопрос: зачем я здесь? Пишите, то, что первое приходит на ум. Затем еще раз ответьте на тот же вопрос. Сравните два ваши ответа. И, наконец, еще 20 раз ответьте на этот же самый вопрос. Прочтите ваши ответы и попытайтесь за их разноголосицей уловить тонкую ниточку единой мелодии. Это и есть голос вашей души.

2. У каждого из вас есть образы, которые вас вдохновляют (литературные герои, кипоперсонажи, исторические лица, герои сказок и мифов). Назовем их вашими личными архетипами. Их основное свойство – вдохновлять вас. Не надо думать о том, кто вы, а просто выбирайте то, что радует. Здесь не бывает неверных ответов. Запишите на бумаге три таких архетипа. Представьте их ярко. И с сегодняшнего дня начните собирать их изображения, книги про них, украшения. Старайтесь хотя бы один раз в день обращаться мысленно к ним со словами: «Прошу, приди ко мне и проявись во мне». Это поможет вам быть самими собой.

 

Итоги.

Я надеюсь, вы почувствовали, что талантливы? И что мы никак не можем быть серыми, одинаковыми. Потому что мы – разноцветные. Это прекрасно, не так ли? Быть ручьем, течь извилисто, но к общему для всех нас морю.

И еще. В самом конце, давайте вернемся к исходной нашей проблемы и попытаемся по-новому взглянуть на то, что мы делаем в образовании. Вот, что я хотел бы сказать: «Обязанность чиновника – не выделяться. Обязанность творческой личности – быть самой собой. Учитель – скорее творец и художник: он не сидит при должности, не является в присутствие. Его труд имеет, прежде всего, качественное, а не количественное измерение. Суть его в плодотворном общении с учениками. Поэтому атрибутом педагогического искусства должна быть самобытность, осознание своей индивидуальности. Акакий Акакиевич мог исправно переписывать, но вряд ли мог быть хорошим учителем.

С другой стороны – есть то, что универсально. Это знания, нравственные и эстетические ценности, сократовская триада истины, блага и красоты. К этому и ведет образование. Но как ведет? Как соединить единое и многое, универсальное и индивидуальное, общее и частное? Как конкретному учителю, живущему своей конкретной частной жизнью, стать носителем идей культуры, не превратившись при этом в занудного и фальшивого моралиста или в безликого транслятора чуждых знаний? Не извращаются ли сами знания и ценности от стандартного, шаблонно-прямолинейного, догматического к ним отношения? Не от безликости ли учителей высокие и благородные истины становятся общими местами и банальностями?»

Отзыв