Решимостью, он торопливо взбирался на вершину холма, за гребнем которого
Скрылся Билл, - и сам он казался еще более смешным и неуклюжим, чем
Хромой, едва ковылявший Билл. Но с гребня он увидел, что в неглубокой
Долине никого нет! На него снова напал страх, и, снова поборов его, он
Передвинул тюк еще дальше к левому плечу и, хромая, стал спускаться вниз.
Дно долины было болотистое, вода пропитывала густой мох, словно
Губку. На каждом шагу она брызгала из-под ног, и подошва с хлюпаньем
Отрывалась от влажного мха. Стараясь идти по следам Билла, путник
Перебирался от озерка к озерку, по камням, торчавшим во мху, как островки.
Оставшись один, он не сбился с пути. Он знал, что еще немного - и он
Подойдет к тому месту, где сухие пихты и ели, низенькие и чахлые, окружают
Маленькое озеро Титчинничили, что на местном языке означает: "Страна
Маленьких Палок". А в озеро впадает ручей, и вода в нем не мутная. По
берегам ручья растет камыш - это он хорошо помнил, - но деревьев там нет,
И он пойдет вверх по ручью до самого водораздела. От водораздела
Начинается другой ручей, текущий на запад; он спустится по нему до реки
Диз и там найдет свой тайник под перевернутым челноком, заваленным
Камнями. В тайнике спрятаны патроны, крючки и лески для удочек и маленькая
Сеть - все нужное для того, чтобы добывать себе пропитание. А еще там есть
Мука - правда, немного, и кусок грудинки, и бобы.
Билл подождет его там, и они вдвоем спустятся по реке Диз до Большого
Медвежьего озера, а потом переправятся через озеро и пойдут на юг, все на
Юг, - а зима будет догонять их, и быстрину в реке затянет льдом, и дни
Станут холодней, - на юг, к какой-нибудь фактории Гудзонова залива, где
Растут высокие, мощные деревья и где сколько хочешь еды.
Вот о чем думал путник с трудом пробираясь вперед. Но как ни трудно
Было ему идти, еще труднее было уверить себя в том, что Билл его не
бросил, что Билл, конечно, ждет его у тайника. Он должен был так думать,
Иначе не имело никакого смысла бороться дальше, - оставалось только лечь
На землю и умереть. И пока тусклый диск солнца медленно скрывался на
северо-западе, он успел рассчитать - и не один раз - каждый шаг того пути,
Который предстоит проделать им с Биллом, уходя на юг от наступающей зимы.
Он снова и снова перебирал мысленно запасы пищи в своем тайнике и запасы
На складе Компании Гудзонова залива. Он ничего не ел уже два дня, но еще
Дольше он не ел досыта. То и дело он нагибался, срывал бледные болотные
Ягоды, клал их в рот, жевал и проглатывал. Ягоды были водянистые и быстро
Таяли во рту, - оставалось только горькое жесткое семя. Он знал, что ими
Не насытишься, но все-таки терпеливо жевал, потому что надежда не хочет
Считаться с опытом.
В девять часов он ушиб большой палец ноги о камень, пошатнулся и упал
от слабости и утомления. Довольно долго он лежал на боку не шевелясь;
потом высвободился из ремней, неловко приподнялся и сел. Еще не стемнело,
И в сумеречном свете он стал шарить среди камней, собирая клочки сухого
Мха. Набрав целую охапку, он развел костер - тлеющий, дымный костер - и
Поставил на него котелок с водой.
Он распаковал тюк и прежде всего сосчитал, сколько у него спичек. Их
Было шестьдесят семь. Чтобы не ошибиться, он пересчитывал три раза. Он
Разделил их на три кучки и каждую завернул в пергамент; один сверток он
положил в пустой кисет, другой - за подкладку изношенной шапки, а третий -
За пазуху. Когда он проделал все это, ему вдруг стало страшно; он
Развернул все три свертка и снова пересчитал. Спичек было по-прежнему
Шестьдесят семь.
Он просушил мокрую обувь у костра. От мокасин остались одни лохмотья,
Сшитые из одеяла носки прохудились насквозь, и ноги у него были стерты до
Крови. Лодыжка сильно болела, и он осмотрел ее: она распухла, стала почти
Такой же толстой, как колено. Он оторвал длинную полосу от одного одеяла и
