Исповедь Аврелия Августина

а). Значение Августина в истории литературы (диалектика становления человеческой души, динамика развития истории)
Аврелий Августин — крупнейший богослов и писатель раннего Средневековья, родился в 354 году в небольшом африканском городе Тагасте. Учился Августин в Карфагене и там же около десяти лет преподавал риторику. Уехав в Европу, он в 387 году принял христианство и, вернувшись на родину, в Северную Африку, стал церковнослужителем. Около сорока лет, вплоть до смерти в 430 году, Августин был епископом города Гиппона.

Книга «Исповедь» была завершена Августином в 400 году, ознаменовав собой рождение нового литературного жанра. Античные жизнеописания повествовали о делах и поступках героев, о странах, где те побывали, о битвах, в которых участвовали. В «Исповеди» напротив, самое важное — то, что лежит за видимым миром; все внимание приковано к душе, дарованной человеку Богом.

«Исповедь», состоящая из тринадцати книг, делится на три смысловые части.

Первая часть (1 - 7 книги) написана в форме покаяния, тон повествования торжественный и задушевный, слова, идущие от самого сердца, как бы сопровождает звучание религиозных псалмов. Августин обращается к Творцу с предельной искренностью, каясь в своих грехах. «Я хочу вспомнить прошлые мерзости свои и плотскую испорченность души моей не потому, что я люблю их, но чтобы возлюбить Тебя, Боже мой». И говорит Августин о том, что стремился он к почестям и деньгам, любил все мирское, забыв о Боге, жестоко солгал матери: обещал не покидать родины, сам же тайно уехал в Рим. И так неспокойно было у него на сердце, так глухо стонала его «растерзанная, окровавленная» душа, так мучился и тосковал он, осыпая себя «упреками горчайшими».

Книги 8 – 9, составляющие вторую часть «Исповеди», — кульминационная часть повествования. На тридцать третьем году жизни Августину была дарована «дивная сладость»: он принял христианство — и ниспослано великое горе: ушла из жизни его мать, «верующая и благочестивая душа».

В последней части (10 - 13 книги) Августин предстает новым человеком: он не кающийся грешник, а проповедник, наставляющий на путь истины других.

Создавая свою «Исповедь», Августин хотел «превзойти самого себя», полностью преодолеть все личное, достичь «божественной всеобщности».

Книгу Августина отличает глубокая искренность, беспощадность к себе, психологическая самоуглубленность, пафос нравственного очищения — это именно те черты, которые являются наиболее существенными для жанра исповеди. Чтоб вы прочувствовали его страдания: «И я давно думал, что, презрев мирские надежды, со дня на день откладываю следовать за Тобой Одним, потому что не являлось мне ничего определенного, куда направил бы я путь свой. И вот пришел день, когда я встал обнаженный перед самим собой, и совесть моя завопила: "Где твое слово? Ты ведь говорил, что не хочешь сбросить бремя суеты, так как истина тебе неведома. И вот она тебе ведома, а оно всё еще давит тебя; у них же, освободивших плечи свои, выросли крылья: они не истомились в розысках и десятилетних (а то и больше) размышлениях". Так, вне себя от жгучего стыда, угрызался я во время понтицианова рассказа. Беседа окончилась, изложена была причина, приведшая его к нам, и он ушел к себе, а я - в себя. Чего только не наговорил я себе! Какими мыслями не бичевал душу свою, чтобы она согласилась на мои попытки идти за Тобой! Она сопротивлялась, отрекалась и не извиняла себя. Исчерпаны были и опровергнуты все ее доказательства, но осталась немая тревога: как смерти боялась она, что ее вытянут из русла привычной жизни, в которой она зачахла до смерти».

Тяга к самоотречению становилась нередко неизбежной ступенью на пути человеческого самосознания. Характерно, что именно эта эпоха впервые открывает подсознательную сферу психики. "Если под "бездной" мы разумеем великую глубину", - вопрошает Августин, - "то разве же сердце человеческое не есть бездна? И что глубже этой бездны?.. Или ты не веришь, что в человеке есть бездны столь глубокие, что они скрыты даже от него самого, в ком, однако, пребывают?" Попытку осмыслить и высветлить эти бездны, - но не рационалистическим анализом, а пронзительным ощущением "предстояния перед богом" - предcтавляет лирическая автобиография Августина "Исповедь".

Свое преимущество - быть - бог-творец дарит вещам, причем бытие в вещах есть знак присутствия в них бога. Во всем, что есть, в собственном смысле слова есть именно бог, и уделеленное вещи присутствие бога есть основание ее бытия. "Я не был бы, я совершенно не мог бы быть, если бы Ты не присутствовал во мне!" - восклицает Августин.

Но главным новаторством Августина было открытие двух проблем, мимо которых прошла античная мысль: динамики человеческой личности и динамики общечеловеческой истории. Первой из этих проблем посвящена "Исповедь" - лирическая автобиография, рисующая внутреннее развитие Августина от младенчества до окончательного утверждения в церковном христианстве со всеми внутренними кризисами, надрывами и сомнениями. С недостижимой для античной литературы и философии цепкостью самоанализа Августин сумел показать противоречивое становление человеческой психики. Как уже приходилось говорить выше, автор "Исповеди" - один из первых мыслителей, поставивших проблему бессознательных "бездн" психики. Августиновская философия времени как нельзя лучше соответствовала общим установкам христианства, выдвигавшего на первый план жизнь души и ее спасение. Земное время, воспринимаемое и переживаемое человеческим духом, предстает в учении Августина в качестве неотъемлемого его параметра. Подчеркивая быстротечность и необратимость земного времени на фоне сверхчувственной вечности, Августин наметил тот философский кадр, в котором им рассматривается история человечества. Во взглядах Августина переплетаются пессимизм, порождаемый созерцанием текучей и тленной земной жизни, и оптимизм, залогом которого служит чаяние небесного блаженства. В отличие от учения первых христианских авторов, предрекавших вслед за Евангелием, Апокалипсисом и апостолами скорейшее второе пришествие Спасителя и, следовательно, завершение человеческой истории и течения времени, Августин, ссылаясь на невозможность для человека определить сроки, назначенные божьим разумом, подчеркивал необходимость для каждого христианина так строить свое поведение, чтобы в любой момент быть готовым предстать перед последним судом. Драма спасения - главное, на чем должно сосредоточиться внимание верующих.

Тем самым Августином были заложены основы теологической философии истории. Каждый акт божественного вмешательства в жизнь человеческую представляет собой момент истории и исторические факты приобретают религиозную ценность. Смысл истории - в обнаружении бога. Таким образом, восприняв у иудаизма концепцию линейного и непрерывно длящегося времени, христианство создало свой способ организации его в отношении к центральным событиям истории. История разделилась на две части: до и после воплощения Христа и его страстей.

Подчинив земную историю истории спасения, Августин увидел единство в движении рода человеческого во времени. История превратилась во всемирную историю, пронизанную единым смыслом и руководимую трансцендентным замыслом.

Влияние Августина на самые различные стороны западноевропейской культуры было всеобъемлющим. Для Средневековья Августин был ортодоксальнейшим и ученейшим наставником, мастером христианско-платонического умозрения, вдохновлявшим схоластов и мистиков (особенно ранее XIII в., когда аристотелизм Фомы Аквинского потеснил платонизм Августина), идеологом теократии, вдохновлявшим государственных деятелей, наконец, стилистом, оказавшим воздействие на слог таких философских писателей, как Ансельм Кентерберийский в XI в., Бернард Клервоский в XII в., Бонавентура в XIII в. Возрождение оценило его тонкую проницательность в понимании и передаче индивидуальной эмоции (ср. диалог Петрарки «О презрении к миру», где Августин недаром избран поверенным душевных излияний автора). Топика «исповеди» в литературе нового времени (вплоть до Руссо и далее) переводила в мирской план августиновский опыт самонаблюдения.

б). Специфика жанра «Исповедь» (традиции жития, трудный путь к истине и ее обретение через откровение)

Все тут приблизительно и не в тему, так что импровизируйте… истина, страдание, духовные муки, прозрение. Напр., Августину истина открылась так: он просил Бога наставить его на путь истинный и услышал: «загляни в книгу». Посмотрел в Библию и там были нужные строчки.
Жития святых и др. религиозные легенды. Жития можно разделить на 3 группы:

1) проникнутые аскетичной идеей (голод, истязания)

2) жития миссионеров, обращавшие племена и области в христианство

3) подвиги человеколюбия и защита угнетенных

Чрезвычайно распространены были сказания эсхатологические, те посвященные вопросу о посмертной судьбе человека. Другая тема – изображение загробной жизни. А еще были «бестиарии» (книжечки про животных, где они получили символическое истолкование)

Раннее христианство с самого своего зарождения знало аскетов, живших в безбрачии: "девственницы" и "вдовы" пользовались в общинах особым уважением. Но раннехристианская аскеза не знала института и устава. Хорошее представление об этом "монашестве до монашества" дает житие Евлогия в "Лавсаике" Палладия (как раз во времена Палладия такой образ жизни был уже анахронизмом): Евлогий, решив "спасаться", раздает почти все свое имущество, оставив себе по собственному усмотрению необходимое, и по собственному же усмотрению выбирает себе подвиг - принимает для ухода неизлечимого калеку; с этим калекой он живет в своем прежнем домике, никуда из него не уходя. Настоящее монашество рождается на рубеже III и IV вв., т. е. накануне эпохи Константина, и притом в весьма специфической форме: как пустынножительство. Его родина - Египет; его основатель - Антоний Великий, простой, неученый копт, который сумел с народной непосредственностью принять к сердцу евангельскую заповедь нищеты, роздал имущество, ушел в пустыню и стал живым примером для бесчисленных последователей. Нужно вдуматься в ситуацию той эпохи, когда церковь выходила к официальному статусу, чтобы понять неимоверный резонанс инициативы Антония. Современников потрясала бескомпромиссность, с которой этот человек признал для себя обязательными максимальные требования своей веры; они были пресыщены словами и жаждали дел, которые были бы по-своему столь же весомы, как героизм мучеников былых времен. "Исповедь" Августина (VIII, 8, 19) так рисует впечатление, произведенное на образованных молодых богоискателей рассказом о неученом копте, который решился всерьез принять заповедь самоотречения: "До чего мы дошли? Что нам приходится слышать? Невежды встают и завоевывают небо - а мы со всеми нашими учениями не в силах преодолеть "плоть и кровь!" Но если для Августина аскеза представляла осуществление религиозно-философского идеала победы духа над телом, то для безграмотных, подчас даже не успевших познакомиться с христианским учением почитателей египетского подвижника, эта аскеза - некая новая магия, восстановление первобытного самомучительства шаманов.

в). Синтез античной традиции и христианства

Концепция Аврелия Августина глубоко пессимистична. Историческое время у Августина отражает движение по прямой линии, но он не верит в прогресс человечества в земной жизни. От античности Августин воспринял деление истории по аналогии с возрастами человека, истолковав его в христианском духе.

Августин создает в своей "Исповеди" органичный и цельный сплав вергилиевой классики, библейского лиризма псалмов и пафоса Пав­ловых посланий.

Учение Августина о боге как абсолютном бытии следует эллинским неоплатоническим образцам, но Августин проявляет свою оригинальность и совершенно негреческий стиль своего мышления в том, что заново продумывает старые идеи, отправляясь не от объекта, а от субъекта, от самоочевидности человеческого самосознания. К ходовым умозаключениям от устроенности мироздания к бытию устрояющего бога Августин относится с недоверием; бытие божее, по Августину, можно непосредственно вывести из личностного самоощущения, а вот бытие вещей - нет, почему первое достовернее второго. Мы видим, что все многообразное мироздание, так занимавшее людей античности, для Августина бледнеет рядом с реальн-тью страдающего и сознающего себя человеч. «Я».

Главное от античности – фатализм Августина. У него и чисто христианская надежда на вечное спасение с помощью Бога и чисто языческий фатализм. Он говорит: Бог одним с самого начала уготавливает спасение, другим – ад (хоть весь мир там развались). А в христианстве все не так: Бог милостив, нужно покаяние, молиться, поститься и слушать радио Радонеж. Учение Августина о предопределении, исходившее из переживания ситуации непосредственного интимного отношения индивида с божеством, акцентировало необходимость получения свыше благодати, не мотивированной нравственными усилиями человека, которые оценивались как сами по себе совершенно недостаточные для достижения спасения. В средние века это учение, несмотря на весь огромный авторитет Августина, не пользовалось признанием католической церкви, избегавшей тем не менее разрыва с августинизмом. Предопределение души в принципе могло поставить под сомнение существование церкви как института, посредством таинств дающего спасение в награду за заслуги и подчинение верующего. Идея предопределения будет возрождена только в эпоху Реформации, в учениях Лютера и в особенности Кальвина.