Руфь Хокинс, Богиня красоты и близнецовое пламя

Павла Венецианца

 

Вознесенная Владычица Руфь Хокинс является близнецовым пламенем Павла Венецианца. Руфь родилась 18 февраля 1907 года в Топике, в Канзасе (в этом штате родилась и Клара Луиза Кининджер). Руфь совершила возне­сение в октябре 1995 года в возрасте восьмидесяти восьми лет; она жила тогда в Альбукерке, в Нью-Мексико.

Руфь Хокинс

Руфь была стойким приверженцем дела Великого Бе­лого Братства. У нее были белокурые волосы и прекрас­ные голубые глаза. Она обладала царственными манера­ми и держала себя с достоинством.

Руфь впервые соприкоснулась с учениями Владык в «Я ЕСМЬ-движении» приблизительно в 1936 году, когда ей было двадцать девять лет. В пятидесятые годы двадца­того века, когда она была членом [организации] «Мост к Свободе», Павел Венецианец дал диктовку, в которой открыл, что Руфь является его близнецовым пламенем и что после вознесе­ния ее будут называть Богиней Красоты.

В период с 1963 по 1973 годы она служила директором учебной группы Саммит Лайтхауза в Лос-Анджелесе, которая затем стала называться «Груп­пой Свободы имени Сен-Жермена». В то время это была одна из самых боль­ших групп Саммит Лайтхауза в стране. Каждый четверг на протяжении поч­ти двенадцати лет Руфь проводила бдение с другими Хранителями Пламени. В 1971 году на службе, которую вел Марк Профет, Сен-Жермен даровал Руфи Хокинс рыцарское звание за ее преданное служение Вознесенным Владыкам. Он нарек ее Леди Адоремус.

Руфь посвятила свою жизнь Павлу Венецианцу. Осенью 1984 года по его просьбе она вместе с другой ученицей Вознесенных Владык совершила поезд­ку во Францию. Они сняли квартиру в Париже, где на протяжении четырех месяцев ежедневно — утром, днем и вечером — читали веления за Францию.

Руфь и ее подруга жили в районе площади, называемой Ла Плас дю Тертр, где сотни художников размещали свои мольберты, чтобы заниматься
живописью. Руфь разговаривала с художниками об искусстве и показывала им «Схему Божественного Я» и изображения Владык. Она всегда носила с собой множество небольших фокусов со Схемой и при лю­бой возможности раздавала их людям. В результате ко времени ее отъезда из Парижа многие художники имели изображение Схемы на своих мольбертах.

Французы любили Руфь, хотя она и не говорила на их языке. Ее квартирка располагалась возле Базилики Сакре-Кер, и Руфь с подругой часто ходили туда и в другие соборы, чтобы молиться за Париж. Они по­долгу сидели там и читали веление к Астрее. Они так­же давали множество велений фиолетового пламе­ни — по полчаса три раза в день. Обе чувствовали тяжелую субстанцию, нависшую над городом, которую нужно было растворить фиолетовым пла­менем, чтобы люди смогли принять свет. Руфь купила диапозитив фиолето­вого цвета и, прикладывая его к глазам, смотрела сквозь него, представляя город охваченным фиолетовым пламенем.

Она поддерживала непорочное понятие обо всей жизни и никогда не отзывалась о людях плохо. Ее подруга говорила, что та будто никогда не ви­дела ничего негативного в людях.

Сама Руфь была красивой, всегда опрятной и хорошо одетой. Однажды подруги ехали в парижском метро. В вагон вошла очень бедно одетая жен­щина с маленьким мальчиком лет восьми в грязной изношенной одежде. Так как свободных мест не было, Руфь сказала ребенку: «Ты можешь сесть мне на колени».

Маленький мальчик взобрался на колени к Руфи, и она, глядя на него, стала говорить ему о том, какой он красивый, какой особенный, и что он -дитя Бога. Малыш, повернувшись к ней, улыбнулся в ответ. Было ясно, что он поверил ей. Когда подруги вышли из метро, Руфь и словом не обмолви­лась о том, какой ребенок был грязный и оборванный. Она лишь сказала своей спутнице: «Разве ты когда-нибудь видела ребенка прекраснее?» И так она думала обо всех детях.

Каждый день, примерно в половине четвертого, когда дети возвраща­лись из школы, Руфь и ее подруга выходили на прогулку, чтобы встретить их. Руфь улыбалась детям и говорила: «Бонжур». А каждый четверг эти две женщины проводили бдение за молодежь.

Будучи близнецовым пламенем Павла Венецианца, Руфь была всецело предана истине и красоте. Как художник, она выражала себя через живопись.

Руфь говорила, что не смогла бы писать картины, если бы не Павел Венециа-

нец. Иногда она начинала портрет под его руководством, даже не зная, кого будет изображать.

Она написала много портретов Вознесенных Владык, которые до сих пор используются в качестве фокусов для их Присутствия. Марк Профет гово­рил, что если она продолжит занятия живописью, то совершит вознесение. В список ее работ входят портреты Павла Венецианца, Сен-Жермена, Матери Марии, Нады, Гуань Инь, Саната Кумары и Владычицы Венеры.

Хотя Руфь знала, что Павел Венецианец является ее близнецовым пла­менем, временами ее мучили сомнения — так ли это. Она вспомнила воп­лощение, когда они были вместе, и когда она тоже сомневалась в нем. Руфь чувствовала, что если ей суждено вознестись в этой жизни, то она сможет сделать это, только обретя незыблемую веру в Павла Венецианца. Она су­мела преодолеть сомнения и сохранить твердую веру в свое близнецовое пламя.

Когда Руфь совершила переход, выполнив все обязательства перед жизнью и уравновесив карму, Павел Венецианец ждал ее. Руфи надлежало совершить вознесение из Храма Солнца — эфирной обители Богини Сво­боды над Манхэтгеном. Как известно, Богиня Свободы является духовной Матерью Павла Венецианца.

Обитель Павла Венецианца — Шато де Либертэ — расположена на эфир­ном плане над Южной Францией, но в настоящее время он проводит заня­тия именно в Храме Солнца. Руфь пожелала совершить вознесение из Хра­ма Солнца, движимая глубокой любовью к Сен-Жермену и Америке. Пла­мя вознесения Руфи Хокинс теперь прочно закреплено в эфирной октаве в этой обители над Манхэттеном.

Пока Руфь была в воплощении, она поддерживала пламя Павла Вене­цианца на Земле. Владыка сказал, что она несла в одиночку его факел луча любви. Поскольку Руфь вознеслась, Павел Венецианец попросил, чтобы каждый из нас нес язычок пламени из факела луча любви, который она дер­жала. Мы можем призывать Павла Венецианца и Руфь Хокинс, прося об усилении любви в сердцах людей мира, особенно молодежи.