Глава 8. Шесть точек дона Хуана

 

Действуя по принципу «сам не похвастаешь - никто дру­гой не похвалит», сообщаем вам конфиденциально: книга, которую вы держите в руках, явление исключительно пара­логическое — во всяком случае, по замыслу. А как иначе можно квалифицировать попытку абсолютно логическими языковыми средствами, без помощи гипноза, ЛСД и даже обычной дубины, растолковать вам то, чему слова чужды, как крокодилу скафандр! И если в итоге из этого и выйдет что-то дельное, то сам этот факт - тоже паралогия, чистей­шей воды паралогия, ибо разумно что-либо объяснить все-таки будет невозможно.

Помните у Кастанеды: учения для правой и левой сторон психики, или, на нашем языке, для сознания и подсознания? Тамошние наставники, видящие или даже нагвали работают с этими областями сознания своих подопечных по отдельно­сти, так что последние потом никак не могут вспомнить, че­му же собственно научились. И вообще, даже в неплохих книгах о традиции толтеков, по нашему мнению, все-таки чересчур много туману. Взять хотя бы историю с таинствен­ной схемой, начерченной доном Хуаном, - пресловутыми шестью соединенными точками, — прокомментировать которую, к немалой досаде Кастанеды, достойный маг отказал­ся наотрез. Ну, а мы, что называется, не такие гордые. Вот он, этот рисунок:

 

 

 

А вот и обещанные пояснения. Первая точка (или кружок - на нашем рисунке) — это воля, которая есть сила, связующая воедино все субличности человека и цементирующая их в результирующую личность. Гипертрофированная воля свойственна параноику, о чем мы уже говорили в первой главе. Пациент с сильной волей - беда для психиатра, психо­аналитика или сценического гипнотизера. Могучая воля - непременное свойство суггестора, но она же - тормоз наших медиумических способностей. Следовательно, чтобы стать человеком силы, необходимо научиться контролировать собственную волю. Этому и служат предложенные вам воле­вые тренинги.

Вторая точка - ощущение. Здесь все, вроде бы, и ясно. Уточним лишь, что, помимо тактильных, слуховых и вкусо­вых ощущений, чувств равновесия, тяжести и прочих дос­тупных каждому бытовых ощущений, в эту же категорию попадает и столь важное, столь неординарное человеческое свойство, как интуиция, предчувствие.

Третья точка - сновидение. Вообще-то, сон — это второе основное состояние сознания человека, которое он исполь­зует для неэффективного отдыха. Мы живем как бы в двух отдельных реальностях: в реальности яви и в реальности сна. Древние арьи насчитывали даже три таких реальности: явь, навь и правь.

Ну, с явью все, наверное, понятно. Что же касается нави, то это - наши ночные кошмары, так сказать, окрестности внутреннего ада, куда мы забредаем во сне. Тогда правь, как вы, наверное, уже догадались, будет у нас соответствовать психическому раю.

Современные шаманы издают множество книг, всевоз­можных сонников, в которых с восхитительной уверенно­стью толкуют любые сны. Что ж, в основном они (то есть толкователи, шаманы) - люди с фантазией, и у них все по­лучается очень красиво, а порой — в тех случаях, когда их бо­гатая фантазия сдобрена еще и толикой ума - даже логично. Только все-равно это — полный бред!

Сон - никакая не аллегория, не призрачное послание, адресованное человеку какой-то еще более призрачной, но, тем не менее, великой силой. Сон - это самостоятельная реальность со своими объективными законами. Йоги сравни­вают сны со звездами. Последние исчезают, когда восходит солнце. Но это вовсе не означает, что звезды погасли на са­мом деле Просто более яркий солнечный свет, или же - применительно к снам - более яркие дневные наши пережи­вания их затмили.

К слову, о звездах. Простым, но эффективным тренин­гом, ориентированным на повышение нашей жизненной ак­тивности, жесткости, динамичности и относящимся к разря­ду волевых, является созерцание ночного неба с яркими звездами - либо непосредственно, либо (коли уж в наших краях небо преимущественно затянуто тучами) воссоздавая картину звездного неба в личном магическом мире, в собст­венном психическом пространстве. Вероятно, причиной от­носительной апатичности северян, особенно столичных жителей, по сравнению с темпераментными южанами как раз и является недостаток в их жизни яркого звездного неба. Для поддержания в нас динамизма, жесткости, агрессивно­сти необходимы звезды. А человеку силы, сканеру, магу не­пременно нужны динамизм, жесткость и агрессивность (ко­нечно, контролируемая). Так что делайте выводы.

Четвертая точка — это видение (именно в том смысле, в ка­ком употребляет данное слово Кастанеда). Видение есть вос­приятие объекта без каких-либо интерпретаций и заранее обусловленных представлений, или же, на языке паралогии, это — продуктивный синтез двух важнейших наших свойств: свойства воспринимать и свойства забывать.

К примеру, чтобы видеть конкретного мужчину, нужно забыть, что это — мужчина, забыть, что ты - это ты, забыть все, что вообще знаешь о мужчинах и кстати о жрншинлу тоже, а еще - о людях, о человечестве, о млекопитающих, о времени, об одежде и т.д. и т.п. В буддизме Махаяны это на­зывается чистым, ничем не замутненным взором, который поэтично сравнивается со «взглядом ребенка, взирающего на фрески монастырской стены».

Принцип видения неплохо иллюстрирует древняя восточ­ная притча о слепых мудрецах. Трое слепых мудрецов ре­шили выяснить, что же такое слон, и принялись его иссле­довать на ощупь.

- Слон — это огромный кожаный мешок, - возгласил, на­конец, тот из мудрецов, что щекотал слону живот.

- Нет-нет, - возмутился другой, дергавший животное за хобот, - я теперь знаю совершенно точно: слон — это тол­стый гибкий шланг.

- Все это - чушь! — вынес вердикт третий, припавший к слоновьей ноге. — Вне всякого сомнения, слон — это колон­на, уходящая ввысь.

За спором мудрецов следил один человек, ни во что, впрочем, не вмешиваясь, но от души веселясь. Человек этот мудрецом не был и таковым себя не считал; он был просто зрячим и потому знал, что такое слон.

Что еще можно об этом сказать? Подавляющее боль­шинство человеков мыслящих воспринимает окружающий мир наподобие этих мудрецов, то есть фрагментарно. До­пустим, определяя для себя образ какого-либо человека, мы акцентируем внимание на четырех-пяти, от силы на шести его качествах. А таковых — бесчисленное множество. Иначе говоря, мы воспринимаем лишь те стороны реальности, в которые «уткнулись». Человек силы видит всю картину це­ликом благодаря раскрытию своей способности видения.

Пятая и шестая точки — это соответственно разум {интеллект) и речь. Об этой парочке мы уже кое-что вам сообщили. Но рассказывать о них — опять-таки при помощи той же ре­чи и (пусть и нескромно это прозвучит) не без участия того же ума - можно бесконечно. Обещаем вам по возможности от этого воздерживаться. Но в данный момент нам кажется вполне уместным напомнить вам один забавный случай, рассказанный П.Д. Успенским в его знаменитой книге «В по­исках чудесного».

Вышло так, что Петр Демьянович познакомился с одним журналистом, показавшимся ему очень интересным и толко­вым человеком. Испросив надлежащее позволение. Успен­ский привел этого самого журналиста к Гурджиеву на зва­ный завтрак, на котором, кстати сказать, присутствовало еще несколько учеников последнего. По словам Петра Демьяновича, это был один из тех веселых завтраков на кавказский манер, с обилием шампанского и шашлыков, которые начи­наются в полдень и заканчиваются к вечеру.

С самого его начала Успенского обеспокоило то обстоя­тельство, что и сам Гурджиев, и его ученики, следуя, вероят­но, какому-то предварительному уговору, при общении с новым гостем не произносят ни слова. Впрочем, вели они себя вполне пристойно, то есть внимательно выслушивали журналиста, при этом радушно ему кивали, улыбались, с го­товностью подливали вина в его бокал, но сами при этом упорно молчали.

Поначалу это подчеркнутое молчаливое внимание, вроде бы, журналиста смущало. Но постепенно он освоился и вдохновенно приступил к длиннющему речевому соло. Представление продолжалось часа четыре. Гость рассуждал о политике, о нефтедобыче, о бирже, о российских желез­ных дорогах и еще много о чем, вроде бы, даже не замечая, что говорит-то он один.

На прощание журналист сердечно перепожимал руки всем присутствующим и доверительно сообщил, что давно уже не встречал столь приятных собеседников. Когда же он удалился, и ученики во главе с Гурджиевым вдоволь нахохо­тались, последний снисходительно заметил, что этот журна­лист - еще далеко не худший образчик современного чело­века, ибо неглуп и старается разглагольствовать лишь о том, в чем действительно разбирается, хотя бы приблизительно. А между тем, теша бесполезными речами тщеславие собст­венного ума, он упустил редкостную возможность узнать действительно что-то стоящее от подлинного человека си­лы, в обществе которого провел чуть ли не целый день. И так поступило бы подавляющее большинство нормальных людей, окажись они на месте бедняги-журналиста. Нам ка­жется, эта история в комментариях не нуждается.

Теперь вкратце рассмотрим взаимные связи различных областей человеческого сознания (на схеме дона Хуана эти связи обозначены линиями). Итак, воля непосредственно связана с четырьмя важнейшими психическими сферами, как это показано на схеме. С пятой же сферой, то есть с ре­чью, она взаимодействует только через интеллект. Это и понятно, ибо обычная человеческая речь есть его выраже­ние. Между тем, разум связан с тремя основными областями сознания через волю. И это тоже понятно, ибо фиксации человеческого ума на чем-либо всегда предшествует волевой посыл. Правда, возможны и прямые связи интеллекта с ощущением, сновидением и видением (на нашей схеме эти связи показаны пунктиром, ибо дон Хуан их вовсе не обо­значил). Но они по-настоящему налажены лишь в психике человека силы, сканера, мага.

Прямой контакт разума с ощущением вооружает мага возможностями необычного восприятия, - скажем, способ­ностью видеть без помощи глаз: рукой, затылком, коленом -да чем угодно. Налаженная связь интеллекта со сном реализуется в осознанных сновидениях, которым в последние го­ды посвящено столько книг..Связь разума с областью видения, или не-концептуального восприятия, лежит в основе почти что всех невербальных гипнотехник и магических психотех­ник.

Что же касается речи, то в принципе и ее можно связать напрямую с психическими областями, образующими на схеме лона Хуана треугольник. Однако это касается лишь истинной или объективной речи, имеющей очень мало об­щего с нашим обиходным средством общения с остальными двуногими, то есть с речью субъективной. Позже мы еще вернемся к этому вопросу.

Как вы, наверное, помните, дон Хуан добавил к своей схеме еще две точки, седьмую и восьмую, которые назвал соответственно тоналем и пагвалем, но категорически отка­зался их обсуждать. По нашему мнению, тональ — это пол­ный внутренний образ человека, или наше индивидуальное самоощущение и скрытая оценка результата взаимодействия всех наших субличностей в тот или иной момент нашей жизни; иначе говоря, это - то, кем мы себя чувствуем, ощу­щаем во всей своей многообразной целостности. Одновре­менно тональ есть и то, как воспринимают нас окружающие, что они видят и чувствуют, когда общаются с нами. Наш тональ имеет скверное свойство со временем портиться. А потому его следует по возможности беречь и периодически восстанавливать.

Что же касается нагваля, то бессмысленно пытаться объ­яснить это явление при помощи нашего субъективного язы­ка, а другим мы покуда не располагаем. Можно лишь мета­форически пояснить, что нагваль есть то, чего в нас нет. Это - как бы тень, некая потенциальная наша возможность, ко­торая постепенно может в нас проявиться. Нагваль — это то самое недостающее звено, которое необходимо обрести, чтобы совершить любое магическое действие. Устремляясь к невозможному, мы ищем нагваль.

Теперь мы можем вернуться к методам работы с сознани­ем, уже более четко представляя, на что именно ориентирован каждый из них. Мы даже готовы сделать небольшую ус­тупку вашему уму, постоянно требующему, как вы уже поня­ли, четкой системы во всем, что он пытается воспринять. Чтобы его ублажить, годится в принципе любая схема. Но, раз уж мы однажды использовали ту, что предложил дон Хуан Матус, то нам будет проще придерживаться ее и в дальнейшем.

Итак, сектор сознания номер один, воля. Поскольку эта важнейшая психическая сила, делающая в буквальном смыс­ле человека человеком, является в нашей психической кон­струкции центральной, то есть соединяет и поддерживает все прочие области сознания, а также координирует их со­вместную работу, то все реальные психотренинги в той или иной степени ее затрагивают. Однако мы выделяем в специальную группу волевых те из них, что непосредственно нацелены на развитие психической силы человека, на ее восстановление, сохранение и накопление. Собственно, в предыдущих главах мы уже предложили вашему вниманию ряд таких упражнений. Теперь попробуем их систематизировать.

Все виды перепросмотра или вспоминать направлены на снятие всевозможных психических блоков и восстановление нашей нервной силы, растраченной в различных жизнен­ных ситуациях. Паралогический способ мышления, вернее даже, самоощущения, принятие на себя ответственности за любое свое действие или переживание, а также искусство сталкинга способствуют сохранению и накоплению этой драгоценной энергии. Тренинга «Растворение во тьме» и «Созерцание звездного неба» непосредственно «вливают» в нас внутренний жар, тапас, являющийся основным «горю­чим» при любых магических операциях. Наконец, путеше­ствие во внутренний ад, а также метод наложения эмоций укрепляют нашу волю и одновременно снабжают нас осо­бого рода психической силой, побуждающей человека к са­мосовершенствованию.

Можно сказать, что все волевые тренинга и психотехни­ки служат одной единственной цели — накоплению в нас психической энергии и тем самым созданию предпосылок для нашего психического преобразования. В жизни челове­ка силы, сканера, мага они же играют роль своеобразной ма­гической зарядки, поддерживающей его в нужной форме. На тот случай, если кого-то из наших читателей до сих пор еще тревожит вопрос «А зачем?», то есть, зачем нормально­му человеку все это - паралогия, психическая сила, стремле­ние к трансформации собственного сознания, - мы расска­жем совсем короткую притчу.

Шестеро мудрецов шли по дороге и повстречали дурака, который спросил у них: в чем же смысл жизни. Один из мудрецов тут же вызвался все ему растолковать. Так вот, пя­теро мудрецов продолжали мерно шагать по той же дороге, я позади, на обочине, в пыли, остались судачить о смысле жизни… два дурака.