Субъект преступления, его признаки и их значение для квалификации преступлений (ст. 20 УК). Понятие специального субъекта преступлений. 1 страница

1. Субъект преступления – это лицо, совершившее преступление и способное в соответствии с законом понести за него уголовную ответственность.

2. Признаки субъекта преступления и их значение для квалификации преступлений: Ст. 19 УК РФ выделяет три признака, характеризующие лицо – субъекта преступления и являющиеся условиями наступления уголовной ответственности:

- вменяемость;

- характеристика лица как физического;

- достижение возраста уголовной ответственности.

Понятие вменяемости в уголовном законодательстве отсутствует, однако оно легко выводится из логического толкования законодательного понятия невменяемости и психических расстройств, не исключающих вменяемости. Исходя из предложенного толкования уголовно-правовых терминов вменяемостью является способность лица во время совершения общественно опасного деяния осознавать фактический характер и общественную опасность своих деяний и руководить ими.

Субъектом преступления может быть только лицо (а не вещь или домашнее животное), причём физическое (а не юридическое). К физическим лицам, которые могут подлежать уголовной ответственности, согласно нормам российского уголовного законодательства относятся как граждане РФ, обладающие правоспособностью, а также полной или частичной дееспособностью, так и иностранные граждане, лица без гражданства, лица с двойным гражданством.

Субъектом преступления может быть только лицо, находящееся на такой ступени интеллектуального развития, которая даёт возможность взвешивать поступки, осознавать их общественную значимость и выбирать общественно полезный вариант поведения в противовес общественно вредному. Возраст, с которого наступает уголовная ответственность, определяется в ст. 20 УК. Эта статья оперирует двумя возрастными критериями:

- общим – достижение лицом шестнадцатилетнего возраста;

- особенным – достижение лицом четырнадцати лет.

Считается, что способность лица осознавать социально значимый характер своего поведения (интеллектуальный момент) и принимать социально значимые решения (волевой момент) наступает по достижении лицом шестнадцатилетнего возрастного порога. Способность принимать решения, осознавая их социальную значимость, предполагает способность субъекта нести ответственность за принятые решения, которые воплотились в конкретном поведении.

В ч. 2 ст. 20 УК РФ содержится исчерпывающий перечень преступлений, ответственность за совершение которых наступает с четырнадцатилетнего возраста. Этот перечень включает в себя преступления средней тяжести, тяжкие или особо тяжкие, а также вандализм (ст. 214).

3. Специальный субъект преступления – это лицо, которое кроме общих признаков субъекта, обладает также дополнительными признаками, указанными в диспозиции уголовно-правовой нормы, отражающими специфические свойства преступника. Указание на признаки специального субъекта означает, что не всякое физическое, вменяемое, достигшее указанного в законе возраста лицо, причинившее вред обществу, может быть привлечено к уголовной ответственности. УК иногда ограничивает круг лиц, могущих нести уголовную ответственность путём указания на определённые, специфические черты субъекта. Признаки специального субъекта могут быть квалифицированы следующим образом:

1) по государственно-правовому положению: гражданин РФ (ст. 275 – государственная измена), иностранный гражданин и лицо без гражданства (ст. 276 – шпионаж);

2) по демографическому признаку: по полу – мужчина (ст. 131 – изнасилование), женщина (ст. 106 – убийство матерью новорожденного ребёнка: прямого указания на пол лица нет, но ввиду затруднительности представления за таковую лица мужского пола, за общепринятое полагается мнение, что матерью может быть только лицо женского пола); по возрасту – совершеннолетний (ст. 150 – вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления);

3) по семейным, родственным отношениям – родители и лица, их заменяющие (ст. 156 – неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего); те же и дети (ст. 157 – злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей);

4) по отношению к военной обязанности: призывник (ст. 328 – уклонение от прохождения военной и альтернативной гражданской службы); военнослужащий или военнообязанный (zB., ст. 332 – неисполнение приказа);

5) по должностному положению: должностное лицо (zB., получение взятки);

6) по должностному положению лиц, работающих в специальных государственных системах: дознаватель, следователь, прокурор, судья, работник милиции (zB., ст. 311 разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении судьи и участников процесса);

7) по профессиональным обязанностям: врач, другие медицинские и фармацевтические работники (ст. 124 – неоказание помощи больному);

8) по характеру выполняемой работы: лицо, которому по службе или работе были доверены сведения, составляющие государственную тайну (ст. 283 – разглашение государственной тайны), член избирательной комиссии, инициативной группы или комиссии по проведению референдума (ст. 142 – фальсификация избирательных документов, документов референдума или неправильный подсчёт голосов), работник железнодорожного, водного или воздушного транспорта, связанный со службой движения, эксплуатации или ремонта транспорта (ст. 266 – недоброкачественный ремонт транспортных средств и выпуск их в эксплуатацию с техническими неисправностями); работник торговли и других организаций, осуществляющих реализацию товаров или оказывающих услуги населению (ст. 200 – обман потребителей);

9) по занимаемой должности: капитан судна (ст. 270 – неоказание капитаном помощи терпящим бедствие), лицо, ответственное за техническое состояние транспортного средства (ст. 266), командир воздушного судна (ст. 271 – нарушение правил международных полётов);

10) по характеру обязанностей граждан в отношении государства: свидетель, потерпевший, эксперт, переводчик (ст. 307 – заведомо ложные показание, заключение эксперта или неправильный перевод);

11) по особому положению лица в отношении потерпевшего: лицо, на иждивении или в подчинении которого находился потерпевший (ст. 133 – понуждение к действиям сексуального характера);

12) по особому положению лица, связанному с совершением преступления: лица, отбывающие лишение свободы, ранее судимые, осуждённые за тяжкие преступления, лица, находящиеся под стражей (ст. 313 – побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи);

13) по другим обстоятельствам: водитель или лицо, управляющее транспортным средством (ст. 263 –нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного или водного транспорта.

4. Значение признаков субъекта преступления при квалификации преступления: преступление совершается его субъектом; субъект обладает определёнными признаками (см. выше); если лицо не обладает хотя бы одним из признаков субъекта преступления или для отдельных преступлений – признаков специального субъекта, оно не может быть охарактеризовано как субъект преступления; в таком случае не будет субъекта преступления; а субъект преступления является одним из необходимых элементов состава преступления; значит, при отсутствии всех или отдельных признаков субъекта преступления, общественно опасное деяние не может быть квалифицировано как преступление  значение признаков субъекта преступления при квалификации преступления чрезвычайно.

 

16.Понятие и критерии невменяемости. Ответственность лиц, совершивших преступление в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости (ст.21,22 УК).

Субъектом преступления может быть только вменяемое лицо. Вменяемость наряду с достижением установленного возраста выступает в качестве условия уголовной ответственности и является одним из общих признаков субъекта преступления.

Вменяемость (от слова "вменять" в смысле "вменять в вину") - в широком, общеупотребительном значении этого слова означает способность нести ответственность перед государством за свои действия. В уголовном праве данное понятие употребляется в узком, специальном смысле, как антитеза понятию невменяемость. Именно этим последним термином оперирует уголовный закон. Часть 1 ст. 21 УК гласит: "Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия или иного болезненного состояния психики".

Из этого положения закона можно заключить, что вменяемость - это такое состояние психики, при котором человек в момент совершения общественно опасного деяния может осознавать значение своих действий и руководить ими и потому способен быть ответственным за свои действия.

Способность понимать фактическую сторону и социальную значимость своих поступков и при этом сознательно руководить своими действиями отличает вменяемого человека от невменяемого. Преступление совершается под воздействием комплекса внешних обстоятельств, играющих роль причин и условий преступного поведения. Но ни одно из них не действует на человека, минуя его сознание. Будучи мыслящим существом, человек с нормальной психикой способен оценивать обстоятельства, в которых он действует, и с их учетом выбирать вариант поведения, соответствующий его целям.

Невменяемый не может нести уголовную ответственность за свои объективно опасные для общества поступки прежде всего потому, что в них не участвовали его сознание и (или) воля. Общественно опасные деяния психически больных обусловлены их болезненным состоянием. Какой бы тяжелый вред обществу они ни причинили, у общества нет оснований для вменения этого вреда им в вину. Применение наказания к невменяемым было бы несправедливым и нецелесообразным еще и потому, что по отношению к ним недостижимы цели уголовного наказания - исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений.

К лицам, совершившим общественно опасные деяния в состоянии невменяемости, по назначению суда могут быть применены принудительные меры медицинского характера, если эти лица по характеру совершенного ими деяния и своему психическому состоянию представляют опасность для общества. Это особые меры, которые не являются наказанием, а служат для защиты общества от общественно опасных действий невменяемых и одновременно для защиты самих лиц, страдающих психическими расстройствами, и их лечения.

В соответствии со ст. 21 УК состояние невменяемости определяется двумя критериями. Одним из них является наличие у лица болезненного состояния психики. Этот критерий принято называть медицинским (или биологическим). Второй критерий означает отсутствие у лица возможности сознавать значение своих действий или руководить ими. Этот критерий называется психологическим (или юридическим). Для признания лица невменяемым необходимо установить оба критерия. Не всякий страдающий психическим расстройством является невменяемым. Расстройство психической деятельности может быть различным по своей тяжести. Лишь когда оно достигло такой степени, что человек вследствие этого не осознает значения своих действий или не может руководить ими, только тогда можно считать его невменяемым.

Во всех случаях, когда у суда или органа следствия возникает сомнение относительно вменяемости, обязательно проводится судебно-психиатрическая экспертиза. На основании заключения экспертизы окончательное решение о признании человека вменяемым или невменяемым выносит суд.

Медицинский критерий невменяемости в ст. 21 УК представляет собой обобщенный перечень психических расстройств, включающих четыре их вида: 1) хроническое психическое расстройство; 2) временное психическое расстройство; 3) слабоумие; 4) иное болезненное состояние психики.

Этими категориями охватываются все известные науке болезненные расстройства психики. Из содержания медицинского критерия следует, что неболезненные расстройства психической деятельности не должны исключать вменяемость. Примером временного неболезненного изменения психики может служить состояние аффекта (сильного душевного волнения). Сильная, бурно развивающаяся эмоция гнева, ярости, страха может явиться внутренней побудительной силой преступления. У человека в таком состоянии сужено сознание и ограничены возможности руководить своими действиями. Однако физиологический аффект не является болезненным расстройством психики, поэтому не служит критерием невменяемости. Совершение преступления в состоянии аффекта учитывается лишь как признак привилегированных составов убийства и причинения тяжкого или средней тяжести вреда здоровью (ст. ст. 107, 113 УК).

Для наличия медицинского критерия достаточно одного из упомянутых видов психических расстройств.

Понятием хронического психического расстройства охватывается группа заболеваний, носящих длительный характер, трудно поддающихся излечению, протекающих непрерывно или приступообразно, имеющих тенденцию к прогрессированию. К ним относятся, например, шизофрения, эпилепсия, прогрессивный паралич, маниакально-депрессивный психоз, предстарческие и старческие психозы, некоторые органические заболевания центральной нервной системы и другие психические болезни <1>. В судебно-психиатрической практике хронические психические расстройства чаще других выступают в качестве медицинского критерия невменяемости. Это касается в первую очередь шизофрении.

К временному расстройству психики относятся психические заболевания, которые быстро развиваются, длятся непродолжительное время и заканчиваются полным выздоровлением: реактивные состояния (временные расстройства психической деятельности под влиянием тяжелых душевных потрясений); так называемые исключительные состояния, вызывающие помрачение сознания на короткий срок (патологическое опьянение, сумеречное состояние сознания, патологические просоночные состояния, патологический аффект и др.).

Временные расстройства психики в судебно-медицинской практике встречаются реже, чем хронические. Особенно редко приходится сталкиваться с исключительными состояниями. Из их числа только патологическое опьянение заслуживает более подробной характеристики в связи с уголовно-правовой оценкой алкогольного опьянения вообще (см. § 5 настоящей главы).

Слабоумие - болезненное состояние психики, которое характеризуется неполноценностью умственной деятельности. Самостоятельное судебно-психиатрическое значение имеет врожденное слабоумие (олигофрения). По степени поражения умственной деятельности различаются три формы олигофрении: легкая (дебильность), средняя (имбецильность) и тяжелая (идиотия). Приобретенное слабоумие (деменция), которое характеризуется снижением или полным распадом прежде нормальной мыслительной деятельности, оценивается обычно в связи с вызвавшим его основным психическим заболеванием.

Иное болезненное состояние психики - это такое расстройство психической деятельности болезненного характера, которое не подпадает под признаки названных трех категорий. Сюда могут быть отнесены наиболее тяжелые формы психопатии, некоторые последствия черепно-мозговой травмы и др.

Отнесение психического расстройства к той или иной категории из числа названных не имеет самостоятельного значения для вывода о невменяемости субъекта. Соответствующий вывод может быть сделан только при условии, что данное болезненное изменение психики привело к невозможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. Поскольку этот вывод имеет юридическое значение, последний критерий и называют юридическим.

Юридический (психологический) критерий невменяемости характеризуется двумя признаками: интеллектуальным (невозможностью осознавать значение своих действий) и волевым (неспособностью руководить своими действиями). Для признания лица невменяемым достаточно одного из этих признаков, если он обусловлен болезненным состоянием психики (любого вида из четырех названных выше).

При многих психических заболеваниях у человека сохраняется до известных пределов правильная ориентация в окружающем мире, он обладает определенным запасом знаний. Для признания лица невменяемым нужно установить его неспособность осознавать именно те общественно опасные деяния, которые он совершил, будучи психически больным. При этом необходимо, чтобы лицо осознавало не только фактическую сторону деяния, но и его социальную значимость, общественно опасный характер.

Вопрос о вменяемости (невменяемости) всегда решается в отношении конкретного деяния. Никто не может быть признан невменяемым вообще, безотносительно к содеянному. Во-первых, течение хронических психических заболеваний допускает возможность улучшения состояния (ремиссии). Во-вторых, при некоторых болезненных состояниях психики, например при олигофрении, лицо может осознавать фактический характер и общественную опасность одних своих действий (таких как причинение побоев, кража) и не сознавать общественной опасности других действий, затрагивающих более сложные общественные отношения (нарушение санитарно-эпидемиологических правил, возбуждение национальной вражды).

Интеллектуальная и эмоционально-волевая сферы психической деятельности неразрывно связаны между собой. Современная психиатрия считает, что не существует изолированного поражения психических функций. Однако это не исключает того, что болезненное расстройство психики может затрагивать преимущественно ту или иную ее сторону. При некоторых заболеваниях лицо в определенных пределах может критически относиться к своим действиям, но не в состоянии руководить ими, не может удержаться от их совершения. Поэтому психологическим критерием невменяемости служат как неспособность лица осознавать значение своих действий (интеллектуальный критерий), так и невозможность руководить ими (волевой критерий). Оба признака в ст. 21 УК разделены союзом "либо", чем подчеркивается их самостоятельное значение.

Невменяемость обосновывается болезненным состоянием психики "во время совершения общественно опасного деяния" (ст. 21 УК), поэтому неправильным является употребление термина "невменяемый" по отношению к лицу, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство. Если состояние психики такого лица делает невозможным назначение или исполнение наказания, то к нему тоже могут быть применены принудительные меры медицинского характера, но на другом основании (п. "б" ч. 1 ст. 97 УК).

Статья 22 УК регулирует вопрос об ответственности лиц с психическими аномалиями, не исключающими вменяемости:

"1. Вменяемое лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности.

2. Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера".

Широкая распространенность различных психических аномалий могла бы привести к безграничному толкованию ст. 22 УК, если бы не наличие в ней указания на психологический критерий: невозможность для лица "в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими". Однако наука и практика пока не выработали четких критериев, какую меру осознания считать полной, а какую - неполной, что осложняет применение ст. 22 УК.

Из положений ст. 22 УК вытекает следующее. Во-первых, закон не признает промежуточного состояния между вменяемостью и невменяемостью. Во-вторых, признанное вменяемым лицо, которое во время совершения преступления не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности. В-третьих, наличие у виновного психических аномалий, не исключающих вменяемости, "учитывается судом при назначении наказания". В-четвертых, психическое расстройство, не исключающее вменяемости, может служить основанием для применения принудительных мер медицинского характера.

Статья 22 УК не использует термины "уменьшенная вменяемость" или "ограниченная вменяемость", равно как и более удачный термин "пограничная вменяемость", употребляемый Ю.М. Антоняном и С.В. Бородиным. Позиция законодателя по-прежнему состоит в том, что вменяемость не может иметь степеней. Да и сторонники уменьшенной вменяемости, упорно игнорирующие это и называющие данную статью нормой об уменьшенной (ограниченной) вменяемости, по сути дела, ведут речь об уменьшенной ответственности (или об уменьшенной виновности) лиц с психическими аномалиями. Такой подход вполне рационален. Не должно вызывать сомнения, что аномалии психики, уменьшающие способность человека оценивать свои действия и руководить ими, должны учитываться при назначении наказания, а также при определении режима отбывания наказания. Но, во-первых, эта проблема не имеет отношения к признакам субъекта преступления. Во-вторых, здесь требуется избирательный подход.

Формулировка ч. 2 ст. 22 УК такова, что из нее не следует вывод об обязательном смягчении наказания лицам с психическими аномалиями. По-видимому, не случайно среди смягчающих обстоятельств, перечисленных в ст. 61 УК, данное обстоятельство не упомянуто. При оценке конкретного деяния, совершенного лицом, имеющим аномалии психики, необходимо учитывать, имелась ли причинная связь между этими аномалиями и совершенным преступлением. И только в тех случаях, "когда психические аномалии явились решающим звеном в общей цепи причинной связи, объективно приведшей к совершению преступления и наступлению преступного результата, наказание виновному может быть смягчено. Формулировка ст. 22 УК позволяет сделать это" <1>. Хотя поведение человека и не определяется патологическими чертами его личности, но такие черты могут быть условиями, способствующими его преступлению. Учет психических аномалий представляет большие трудности для суда. Этот учет не может основываться исключительно на гуманизме, как это имеет место при физических аномалиях (тяжелое соматическое заболевание, увечье, нуждаемость в постороннем уходе). Наличие определенных нарушений интеллектуальных и эмоционально-волевых функций может сказаться на мотивации противоправного поведения лица, определять способы реализации преступных намерений, снижать сопротивляемость к негативному воздействию ситуации. И в то же время при психических аномалиях, не исключающих вменяемости, у лица сохраняется возможность осознавать свое преступное поведение и руководить им.

Не менее важно учитывать и этиологию психической аномалии. Следует ли смягчать наказание, если данная психическая аномалия являлась результатом какой-либо антиобщественной привычки или аморальности поведения лица (пристрастие к алкоголю, наркотизм и т.п.)? Думается, что отрицательный ответ здесь очевиден. Это подтверждено и изучением судебной практики.

И едва ли можно ставить вопрос о смягчении наказания, если благодаря той или иной психической аномалии преступление приняло особенно жестокий или дерзкий характер. Н.С. Таганцев писал, что "далеко не всегда в подобных состояниях можно приискать основания для уменьшения наказания" <1>.

Очевидно, что формулировку ст. 22 УК "учитывается судом" следует понимать не как "суд должен учесть", а как "суд может учесть". Учет судом какого-либо обстоятельства не обязательно означает смягчение или усиление наказания (индивидуализация наказания "по вертикали"). В принципе это может означать и выбор наиболее рациональной меры уголовно-правового воздействия среди более или менее равных (индивидуализация по "горизонтали"). Можно предположить, что дальнейшее развитие уголовного и уголовно-исполнительного законодательства приведет к созданию специальных видов наказаний и исправительных учреждений, ориентированных на лиц с психическими и физическими аномалиями. Пока же суд руководствуется общим перечнем видов наказаний. Индивидуальный подход при этом может выражаться только в мере наказания. Единственное существенное отличие - это возможность применения к лицам с психическими аномалиями наряду с наказанием принудительных мер медицинского характера. Содержание этих мер раскрывается в ч. 2 ст. 99 УК.

Применительно к несовершеннолетним лицам Пленум Верховного Суда РФ разъяснил: "Психическое расстройство несовершеннолетнего, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении наказания в качестве смягчающего обстоятельства и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера (ч. 2 ст. 22 УК, ч. 2 ст. 433 УПК)

 

17.Понятие оконченного и неоконченного преступления: характеристика объективных и субъективных признаков. Пределы уголовной ответственности за неоконченное преступление (ст.29, 30, 66 УК).

Преступление признается оконченным, если в совершенном лицом деянии содержатся все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом (ч. 1 ст. 29 УК).

Однако это определение нуждается в уточнении. Во-первых, необходимо отметить, что и в неоконченном преступлении имеются все признаки состава, только состава, неоконченного деяния. Если признать обратное, то ни за приготовление, ни за покушение привлечь к уголовной ответственности нельзя, поскольку основанием уголовной ответственности, согласно ст. 8 УК, является наличие в деянии всех признаков состава преступления, предусмотренного УК.

Во-вторых, определение оконченного преступления отражает лишь объективный критерий и не учитывает субъективный. Например, при покушении на убийство потерпевший может быть легко ранен. Причинение легкого вреда здоровью содержит все признаки состава оконченного преступления, предусмотренного ст. 115 УК. Однако с учетом направленности умысла содеянное виновным необходимо квалифицировать как покушение на убийство, а не оконченное причинение легкого вреда здоровью человека. Аналогично должен рассматриваться и случай получения должностным лицом взятки вместо крупного размера в некрупном, когда этому лицу, допустим, передается муляж денежных купюр вперемешку с небольшим числом подлинных купюр. Действия взяткополучателя будут квалифицированы как покушение на получение взятки в крупном размере, а не оконченное получение небольшой денежной суммы (см. ст. 290 УК).

Итак, оконченным следует признавать такое деяние, которое содержит все признаки того состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом, которое лицо планировало совершить. Если лицу не удается совершить задуманное, необходимо говорить о неоконченном деянии.

В юридической литературе отмечается, что оконченное преступление отличается от неоконченного "не всеми, а лишь одним признаком, а именно наличием общественно опасного последствия" <1>. Однако это утверждение, справедливое для покушения, неприменимо к приготовлению. В случае приготовления лицо не только "не доводит преступление до конца", т.е. не завершает преступления, но даже не начинает его. Все подготовительные к преступлению действия (бездействие) находятся за рамками состава того преступления, которое лицо планирует совершить.

Законодатель называет два вида неоконченного преступления - приготовление к преступлению и покушение на преступление (ч. 2 ст. 29 УК).

Однако в специальной литературе отмечается, что фактически существует не два, а три вида неоконченного преступления. Помимо прерванных по независящим от лица обстоятельствам (приготовления и покушения) существует добровольно неоконченное (оставленное) деяние

Действительно, лицо способно до наступления общественно опасных последствий добровольно прекратить подготовку к совершению преступления или прекратить исполнение состава преступления, однако правомерно ли в этих случаях говорить о неоконченном "преступлении"? При добровольном отказе от совершения преступления (ст. 31 УК) отсутствует состав как оконченного, так и неоконченного преступного деяния, поэтому говорить о добровольном отказе как об одном из видов неоконченного преступления, как представляется, некорректно. Отказ от преступления, по правилам формальной логики, не может быть видом преступления, пусть и неоконченного. Утверждение обратного не только нелогично, но и принижает значение добровольного отказа как обстоятельства, при котором лицо вообще не подлежит уголовной ответственности за то преступление, от совершения которого оно отказалось.

Уголовная ответственность за неоконченное преступление наступает по статье УК, предусматривающей ответственность за оконченное преступление, со ссылкой на ст. 30 УК. Ссылка на указанную статью необходима потому, что в Особенной части УК все составы преступлений сформулированы как оконченные, завершенные. В случае недоведения преступления до конца по обстоятельствам, не зависящим от воли лица, содеянное им нельзя квалифицировать только по статье Особенной части УК, поскольку в неоконченном деянии всегда будет недоставать предусмотренных в статье элементов. Более того, применительно к приготовлению вообще нельзя говорить о выполнении состава преступления, предусмотренного Особенной частью, поскольку в этом случае виновное лицо вообще не приступает к его совершению. Ссылка на ст. 30 УК и ее конкретную часть - в зависимости от того, какое неоконченное деяние имело место, - позволяет обосновать привлечение к уголовной ответственности за те деяния, которые не содержат всех необходимых признаков состава преступления, предусмотренного Особенной частью. Как уже отмечалось, приготовление и покушение тоже содержат состав преступления, однако его признаки определяются как нормами Общей, так и нормами Особенной части УК. К примеру, приготовление к убийству по найму должно квалифицироваться по ч. 1 ст. 30 и п. "з" ч. 2 ст. 105 УК. Таким образом, в случае неоконченного деяния всегда указывается статья Общей части (ст. 30 УК), а также статья, предусматривающая уголовную ответственность за то преступление, которое лицо планировало совершить или на совершение которого оно покушалось.