Ты не способен тягаться даже с одним (из сынов Панду) —Пхальгуной на поле битвы! Как же ты осмеливаешься тогда победить всех пандавов с Кришной во главе? Ты слишком много хвастаешься, о сын суты! Сразись лучше (на деле), о Карна, не говоря ничего! Проявлять свою доблесть, не прибегая к хвастовству, — есть долг порядочного человека. Даже гремя громко, о сын суты, подобно осеннему облаку без дождя, ты выглядишь (на самом деле), о Карна, как человек без всякой ценности. Однако царь не понимает этого. Ты громко шумишь, о сын Радхи, до тех пор, пока ты не видишь Партхи.
Но этот громогласный шум бывает совсем недопустим для тебя, как скоро ты увидишь Партху вблизи! В самом деле, ты громко шумишь, пока ты не оказался еще в пределах досягаемости стрел Пхальгуны. Но тот громогласный шум твой будет совсем недоступен для тебя, когда ты будешь пронзен стрелами Партхи. Кшатрии выказывают свое превосходство при помощи своих рук; дваждырожден-ные — речами своими; Пхальгуна обнаруживает свое геройство при помощи своего лука, а Карна — лишь призрачными желаниями».
Так, подвергшийся брани сыном Шарадвана, Карна, лучший из разящих, промолвил тогда в ответ: «Герои всегда гремят громогласно, подобно облакам в период дождей, и подобно семени, посеянному в подходящее время, быстро дают плоды. Я не вижу ни малейшего недостатка у героев, несущих тяжкое бремя в бою, когда они хвастаются по тому или иному поводу на головном участке битвы! Ибо когда человек мысленно решается нести бремя, то тут сама судьба непременно приходит ему на помощь. Желая нести в мыслях своих тяжкое бремя, я всегда принимаю необходимое решение. Если же я, (действуя в бою), издаю громогласный шум, то для тебя, о брахман, какой же может быть от этого урон? Герои никогда не гремят напрасно, подобно дождевым облакам. Зная свою собственную силу, мудрые поэтому гремят громогласно. А так как сегодня я полон решимости быстро победить в сражении Кришну и Пандаву, объединившихся вместе, то поэтому я и гремлю громогласно, о сын Гаутамы! Вместе со своими приверженцами посмотри на плоды этих громогласных моих шумов, о брахман! Убив в сражении сыновей Панду вместе с Кришной и сатватами, я отдам Дурьйодхане всю Землю, лишенную терниев».
Крипа сказал:
Мною не может быть принята во внимание твоя бессвязная болтовня, выдающая твои намерения, о сын суты, когда ты говоришь пренебрежительно об обоих Кришнах и царе справедливости — Пандаве! Несомненна ведь там победа, о Карна, где Кришна и Пандава, оба искушенные в битве. Они непобедимы в сражении даже для богов, гандхарвов и якшей, существ человеческих, змей и ракшасов, — всех облаченных в доспехи. Юдхиштхира, сын Дхармы, предан брахманам. Он правдоречив и обуздан, почитает наставников и божеств и всегда предан справедливости, особенно же он искушен во владении оружием; он одарен мудростью и он благодарен. Братья его все наделены великою силой и хорошо обучены в искусстве владения всеми видами оружия. Они всегда выказывают почтительность к старшим, мудры, всегда справедливы в своих поступках и пользуются славой. А родственники их наделены все доблестью Индры.
Истые воители, они беззаветно преданы (пандавам): Дхриштадьюмна и Шикхандин и Джанамеджая, сын Дурмукхи; Чандрасена и Бхадрасена, Киртидхарман, Дхрува и Дхара, Васучандра и Дамачандра, Синха-чандра и Суведхана.
Также и сыновья Друпады и сам Друпада, знаток высочайшего и могучего оружия, и царь матсьев вместе со своими младшими братьями, решительно стоящий за них; Шатаника и Судашана, Шрутаника и Шрутадхваджа, Баланика и Джаяника, Джаяшва и Ратхавахана; Чандродая и Камаратха и красивые братья Вираты, и оба близнеца (Накула и Сахадева), и (пятеро) сынов Драупади и ракшас Гхатоткача — все они сражаются ради пандавов. И нет поэтому для них гибели.
И ведь в самом деле, всю вселенную вместе с богами, асурами и людьми, вместе с сонмами якшей и ракшасов, вместе со всеми слонами, змеями и прочими существами могут уничтожить целиком Бхима и Пхальгуна мощью своего оружия. Что же до Юдхиштхиры, то он одним лишь своим грозным взглядом может сжечь всю землю! Как же ты, о Карна, можешь отважиться победить в сражении тех врагов, ради которых Шаури, наделенный неизмеримой мощью, облачился в доспехи? Ведь это — великое безрассудство с твоей стороны, о сын возницы, ибо ты всегда рискуешь сразиться в битве с Шаури!
Санджая сказал:
После таких слов, обращенных к нему, Карна, сын Радхи, о бык из рода Бхараты, улыбаясь тогда, промолвил тоже наставнику Крипе, сыну Шарадвана: «Слова, которые тобою сказаны относительно пандавов, о брахман, все справедливы! Эти и многие другие добродетели (видны) в сыновьях Панду. Верно также и то, что партхи непобедимы в бою даже богами во главе с Васавой и вместе с дайтьями, якшами, гандхарвами, лишачами, змеями и ракшасами. Однако, несмотря на все это, я одержу победу над партхами с помощью дротика, данного мне Васавой! Ведь дротик этот, данный мне Шакрой, никогда не знает промаха, о дважды-рожденный! При помощи его я убью Савьясачина в сражении! Когда же будет убит Пандава, то Кришна и единоутробные братья Арджуны никогда не будут в состоянии владеть Землею без (помощи) Арджуны! И когда все они погибнут, Земля эта вместе с ее морями останется тогда под властью главы кауравов без всяких для него усилий, о Гаутама! В этом мире все цели достигаются средствами правильной политики, — тут нет сомнения. Зная хорошо это, я потому и гремлю громогласно, о Гаутама!
Что же до тебя самого, то ты старец и брахман (по рождению), и не №**г способен в сражении. Ты питаешь любовь к партхам. И в ослеплении тйс ненавидишь меня! Если так ты будешь говорить мне снова тут неприятное для меня, о дваждырожденный, тогда, извлекши свой меч, я отрежу твой язык, о нечестивец! Ты желаешь, о брахман, восхвалять пандавов в сраг жении, чтобы устрашить все войска кауравов, о злонамеренный!
И по этому случаю также выслушай, как подобает, слово мое, когда я буду говорить, о дваждырожденный! Дурьйодхана и Дрона, Шакуни, Дурмукха и Джая, Духшасана, Вришасена, царь мадров и ты сам тоже, Сомадатта и Бхури, также сын Дроны и Вивиншати — все они, искушенные в бою, находятся здесь, облаченные в доспехи! Кто же среди врагов, даже если он обладает мощью, равной Шакре, сможет победить их в сражении?
Ведь все они (названные мною) — герои, искусные в» владении оружием, наделенные могучею силой и домогающиеся неба. Сведущие в нравственном законе и опытные в бою, они смогли бы убить даже самих богов в сражении! Эти (герои) будут твердо стоять в бою, домогаясь сокрушения пандавов, ибо облаченные в доспехи ради главы кауравов, они жаждут его победы!
Я считаю, что победа зависит от судьбы, даже в отношении людей наиболее могучих. Когда могучерукий Бхишма лежит, пронзенный сотнею стрел, также Викарна и Читрасена, Бахлика и Джаядратха, Бхуришравас и Джая, Джаласандха и Судакшина, а также Шала, наилучший из воинов, сражающихся на колесницах, и Бхагадатта, исполненный могущества, — когда эти и многие другие цари, труднопобедимые. даж& богами, герои все, еще более сильные, (чем пандавы), (лежат) на поле брани, убитые пандавами, что ты думаешь об этом иное, кроме вмешательства самой судьбы, о низкий из людей?
И что же до тех, коих ты постоянно восхваляешь, — врагов Дурьйодханы, о дваждырожденный, то и среди них храбрейшие воины убиты сотнями и тысячами! Все войска и кауравов, и пандавов иссякают неуклонно. Я не вижу в этом нисколько могущества пандавов! С ними, которых ты всегда считаешь столь могучими, о низкий из дваждырожденных, я постараюсь, в меру крайних своих сил, сразиться в битве ради блага Дурьйодханы! Что же до победы, то она зависит от судьбы!».
Так гласит глава сто тридцать третья в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 134
Санджая сказал:
Увидев дядю своего по матери,128 так грубо оскорбленного сыном возницы, отпрыск Дроны, извлекши меч свой, стремительно ринулся на последнего.
Ашваттхаман сказал:
Смотри, о Карна, злоумышленный, (что я сделаю тебе) сегодня! Погоди, о низкий из людей! Сейчас я снесу тебе голову с туловища, о злонравный!
Санджая сказал:
И когда он стремительно обрушивался (на Карну), его удержали сам царь Дурьйодхана, о великий царь, и Крипа, наилучший из двуногих.
Карна сказал:
Сей брахман, низкий из всех и злонравный, (считает себя) храбрым и восхваляет битву! Отпусти его, о превосходнейший из рода Куру! Пусть он столкнется с моею мощью!
Ашваттхаман сказал:
Эту (вину) твою, о сын суты, мы прощаем тебе, о злонамеренный! Однако эту возгоревшуюся спесь твою Пхальгуна собьет с тебя!
Дурьйодхана сказал:
О Ашваттхаман, успокойся! Благоволи простить, о милостивый! Право же, не следует тебе никак возбуждать гнева против сына возницы! Ведь на тебе, на Карне и Крипе, на Дроне, на царе мадров и сыне Субалы лежит великая обязанность! Успокойся же, о лучший из брахманов! Вон приближаются все войска пандавов, желая сразиться с сыном Радхи! Ведь они подступают, о брахман, вызывая нас со всех сторон!
Санджая сказал:
Карна тоже, первейший из воинов на колесницах, наделенный великой доблестью, окруженный выдающимися воинами среди кауравов, словно Шакра — сонмами богов, стоял в ожидании, преисполненный скрытой мощи, натянув свой лук и полагаясь на силу своих собственных рук. И произошла тогда битва между разгневанным Карной и пандавами, о великий царь, оглашаемая громкими львиными кличами.
И тут пандавы, о царь, и панчалы, овеянные славой, увидев Карну могучерукого, подняли громкий шум, крича: «Это Карна! Откуда взялся Карна в этой свирепой битве? Стой, о Карна! Сразись с нами, о злодушный, о низкий из людей!» Другие же при виде сына Радхи говорили, с глазами, красными от гнева: «Пусть этот высокомерный сын возницы, с коротким умом, будет убит царями-тиграми, всеми вместе! Нет ему смысла жить! Сей муж зло-
вредный всегда чрезвычайно враждебен к партхам! Послушный мнению Дурьйодханы, он ведь есть корень всех бед! Убейте его!» — так восклицая, кшатрии, могучие воины на колесницах, побуждаемые сыном Панду, ринулись на него, покрывая сына суты густым ливнем стрел с целью убить его.
Но увидев всех могучих воинов на колесницах, так обрушивающихся на него, сын суты не дрогнул m и не почувствовал ни малейшего страха. И в самом деле, при виде того необычайного моря войск, напоминающего целый город, доброжелатель твоих сыновей, могучий и преисполненный великой силы, непобедимый в сражениях, действуя стремительно, принялся тучами стрел сдерживать то войско со всех сторон, о бык из рода Бхараты! Тогда и партхи стали сдерживать его ливнями стрел.
Потрясая сотнями и тысячами своих луков, они сражались с сыном Радхи, как (некогда) сонмы дайтьев сражались с Шакрой. Однако тот ливень стрел, вызванный властителями земли со всех сторон, Карна рассеял густым потоком своих собственных стрел, о владыка! И битва та, происходившая между ними, где каждая сторона жаждала противодействовать подвигу другой, напоминала сражение между Шакрой и данавами во время великой битвы, (происходившей некогда) между богами и асурами.
Ловкость рук сына возницы, которую мы наблюдали там, была столь удивительной, что все его враги, хотя и ревностно прилагали усилия, не могли одолеть его в бою. Отразив те тучи стрел, выпущенные (вражескими) царями, тот могучий воин на колеснице, сын Радхи, послал свои острые стрелы, обозначенные его собственным именем, в ярма и дышла, в зонты и знамена и в коней (своих врагов).
И вот цари те, жестоко мучимые Карной и охваченные замешательством, стали блуждать там и сям, подобно стаду скота, мучимому холодом. Целые груды околевающих коней, слонов и воинов, сражавшихся на колесницах, видели мы повсюду там поверженными Карной. Вся земля там, о царь, была усеяна кругом упавшими головами и руками героев, неотвращающихся от битвы. Из-за убитых, убиваемых и вопящих отовсюду (воинов) поле битвы приобрело страшный вид, подобный городу Вайвасваты.
Тогда царь Дурьйодхана, видя отвагу Карны, направился к Ашваттхаману и сказал ему такие слова: «Сей Карна, облаченный в доспехи, сражается в битве со всеми (вражескими) царями. Смотри, это (вражеское) войско, изматываемое стрелами Карны, обращается в бегство, подобно полчищу асуров, сокрушенному Карттикеей! Увидев войско свое побежденным в сражении мудрым Карной, вон приближается сюда Бибхатсу с желанием убить сына возницы! Пусть будет принят поэтому такой образ действий, чтобы Пандава не смог убить в сражении на наших глазах сына суты, могучего воина на колеснице!».
После (таких слов, обращенных к ним), сын Дроны и Крипа, Шалья и сын Хридики, могучий воин на колеснице, увидев Каунтею, приближающегося (к ним), будто Вритра — к войску богов, выступили все против Партхи, чтобы вызволить сына возницы. Тогда и Карна выступил (вместе с ними), словно сам Шакра, исполненный величия.
Дхритараштра сказал:
Увидев Пхальгуну, охваченного неистовством и подобного Яме, когда он проявляется в облике Всесокрушителя в конце юги, о сута, что предпринял дальше Карна, сын Викартаны? Ведь тот могучий воин на колеснице всегда соперничал с Партхой. Он ведь всегда говорил, что сможет победить Бибхатсу в свирепом бою. Что же, о возница, затем предпринял Карна, сын Викартаны, когда внезапно встретился ему неизменно смертельный враг его?
Санджая сказал:
Увидев Пандаву, устремляющегося на него подобно слону — на противоборствующего слона, Карна совершенно бесстрашно двинулся против Дхананджайи. Но того сына Викартаны, так подступавшего с большой стремительностью, Пандава, усмиритель врагов, преисполненный скрытой мощи, сдержал неуклонно летящими стрелами. Карна тоже покрыл его сетью своих стрел, о достойнейший! И сильно разгневанный, он затем пронзил его тремя прямыми стрелами.
Но Партха, наделенный могучею силой, не мог перенести такой ловкости его рук. И тот усмиритель врагов послал в сына возницы тридцать прямых стрел, отточенных на камне и со сверкающими остриями. Наделенный великой силой и мощью, он, распалившись гневом, пронзил еще одной стрелою ему запястье левой руки, улыбаясь в то же время. И лук (Карны) выпал из руки его, пронзенной с такой силой. Но снова взяв тот лук в одно мгновение ока, Карна, преисполненный могучей силы, опять покрыл Пхальгуну тучами стрел, обнаруживая большую ловкость рук. Но тот поток стрел, выпущенный сыном суты, о потомок Бхараты, Дхананджая развеял ливнем своих стрел, улыбаясь при этом.
Подступая друг к другу, те оба могучих лучника, о царь, каждый жаждя противодействовать подвигу другого, продолжали покрывать друг друга ливнями стрел. И та битва, которая происходила между Карной и Пандавой, была весьма необычайной, подобно схватке двух диких слонов, разъяренных борьбою из-за слонихи в периоде ее течки. Тогда Партха, могучий лучник, видя отвагу Карны, с большим проворством рассек лук его у самой рукоятки. И четырех его коней он отправил в обиталище Ямы стрелами с серповидным острием.
И тот усмиритель врагов также снес с туловища голову вознице Карны. Затем Партха, отпрыск Панду, пронзил его, чей лук был рассечен и чьи кони и возница убиты, четырьмя стрелами. Но тот бык среди людей, мучимый так стрелами, быстро соскочив с колесницы, лишенной коней, поспешно взошел на колесницу Крипы. Видя сына Радхи побежденным, твои войска, о бык из рода Бхараты, теснимые стрелами Дхананджайи, разбежались во все стороны.
Видя, что они бегут, царь Дурьйодхана тогда, о царь, сам остановил их и сказал такие слова: «Довольно вам бежать, о герои! Стойте твердо (в битве), о быки среди кшатриев! Я сам выступлю в сражении, чтобы убить Партху! Я сам убью Партху вместе с панчалами и сомаками! Сегодня, когда я буду сражаться с Обладателем лука гандивы, партхи увидят мою отвагу, подобную (доблести) самого бога смерти при гибели (мира в конце) юги!
Сегодня воины увидят в сражении тучи моих стрел, выпущенных тысячами, напоминающих полеты саранчи. Сегодня воины увидят меня в бою, когда я с луком в руке буду выпускать ливни стрел, словно облако —потоки дождя на исходе жаркой поры! Сегодня в битве я одержу победу над Партхой при помощи своих прямых стрел! Стойте же твердо в сражении, о герои, и отбросьте свой страх перед Пхальгуной!
Ибо столкнувшись с моей доблестью, Пхальгуна никогда не будет в состоянии перенести ее, подобно тому как океан, обиталище Макаров, наталкиваясь на берег морской, (не в состоянии преодолеть его)!» Сказав так, царь, с глазами, красными от гнева, окруженный огромным войском, двинулся неодолимый против Пхальгуны.
Увидев могучерукого Дурьйодхану, отправляющегося (на битву), сын Шарадвана, приблизившись тогда к Ашваттхаману, сказал такие слова:
«Этот царь могучерукий, обезумевший от гнева, хочет в неистовстве сразиться с Пхальгуной, подражая поведению мотылька, (желающего броситься в пылающий огонь)! Пока еще сей тигр среди людей не положил свою жизнь на наших глазах, столкнувшись с Партхой, отврати Каураву (от такого рокового шага)! Пока еще храбрый царь кауравов не
достиг пределов досягаемости стрел Пхальгуны, быстро останови его!
Пока еще царь не обратился в пепел ужасными стрелами Партхи, напоминающими змей, только что сбросивших свою обветшалую кожу, должно отвратить его от битвы! В то время как мы находимся здесь, о милостивый, я считаю совсем неподобающим, что царь должен сам идти на битву против Партхи, точно он не имеет в этом себе помощников! Я полагаю, что жизнь Кауравьи едва ли будет в безопасности, если он будет сражаться с носящим диадему Партхой, подобно тому как у слона, схватившегося с тигром!».
После таких слов, сказанных дядей по матери, сын Дроны, лучший из носящих оружие, быстро явился к Дурьйодхане и обратился к нему с такими словами: «Пока я жив, о сын Гандхари, благоволи не вступать в битву, пренебрегая мною, о Кауравья, всегда желающим тебе блага! Ведь тебе совсем не следует проявлять беспокойство относительно победы над Партхой! Я сдержу Партху! Стой здесь, о Суйодхана!».
Дурьйодхана сказал:
Наставник (Дрона) всегда защищает сыновей Панду, точно собственных сыновей своих! Ты тоже постоянно проявляешь к ним внимание, о первейший из дваждырожденных! Или (может быть) из-за моего несчастья твоя отвага в битве всегда проявляется скромно? Или же, быть может, благодаря твоему расположению к царю справедливости и к Драупади? Мы не ведаем об истинной причине! Позор да будет мне, алчному, из-за которого все друзья мои, заслуживающие радостей и непобедимые (в бою), обретают тягчайшее горе!
Ведь кто из наиболее выдающихся среди носящих оружие, равный самому Махадеве в бою, не способен был бы Щ сокрушить врагов, хотя бы и не был он сыном дочери Гаутамы? О Ашваттхаман, будь благосклонен и сокруши этих врагов моих! Даже боги не в силах стоять в пределах досягаемости твоего оружия, о безупречный. Убей панчалов и сомаков, о сын Дроны, вместе с их приверженцами! Остальных же убьем мы сами, охраняемые тобою.
Ведь это, о брахман, сомаки и панчалы, овеянные славой, рыскаю» в неистовстве среди моих войск, уподобляясь лесному пожару! Сдержи их, о могучерукий, а также и кекаев, о превосходнейший из людей, ибо охраняемые Носящим диадему, они уничтожат всех нас без остатка! В самом начале или же потом (будет он свершен тобою), подвиг этот лежит всецело на тебе, о достойнейший! Ты родился, о могучерукий, для сокрушения панчалов! Ты ведь очистишь весь мир от панчалов, о непреклонный! Именно так говорили преуспевшие (в аскетическом покаянии). И слово то исполнится, как ими было сказано! Ведь сами боги с Васавой | во главе не в силах стоять в пределах досягаемости твоего оружия. А что уж говорить о партхах и панчалах! Эти слова мои совершенно правдивы!
Так гласит глава сто тридцать четвертая в Дронапарее великой Махабхараты.
Глава 135
Санджая сказал:
После таких слов, сказанных Дурьйодханой, сын Дроны, трудноодолимый в бою, промолвил в ответ: «О могучерукий отпрыск Куру, (это именно так), как ты говоришь. Ибо пандавы милы всегда и мне самому, и моему отцу! Точно так же и мы оба милы им! Но не так, однако, в бою, о потомок Куру! Мы будем, о братец мой, в меру своих сил сражаться бесстрашно, пренебрегая самой жизнью! Я сам, Карна и Шалья, Крипа и сын Хридики смогли бы уничтожить войско пандавов в мгновение ока, о лучший из царей!
Но и они тоже могут, о отпрыск Куру, в одно мгновение ока уничтожить войско кауравов, если, о могучерукий, мы не будем присутствовать в битве! Следует нам сразиться с пандавами в меру наших сил, тогда как и они жаждут сразиться с нами! Однако мощь, сталкиваясь с мощью, приходит в успокоение, о потомок Бхараты! Войско пандавов невозможно победить силою, пока здравствуют сыновья Панду! Ибо то, что говорю я тебе, сущая правда! Сыновья Панду обладают большой мощью. И к тому же они сражаются ради самих себя.
Так почему же они не в состоянии будут уничтожить твои войска, о потомок Бхараты! Ты, однако, о царь, чрезвычайно жаден. И ты обманчив, о Каурава! Ты тщеславен и подозрителен ко всем! И поэтому ты сомневаешься даже в нас! Что до меня, то, сражаясь со всей решительностью ради тебя, я готов положить свою жизнь. Я сейчас отправляюсь на битву ради тебя, о потомок Куру! Я сражусь с врагами и одержу победу над лучшими и
выдающимися (из них). Я буду сражаться с панчалами, сомаками и ке-каями, а также с пандавами в бою, чтобы сделать приятное тебе, о усмиритель врагов! Сегодня, опаленные моими стрелами, панчалы и сомаки разбегутся во все стороны, как стада скота, терзаемые львом.
Сегодня царственный сын Дхармы вместе с сомаками, увидев доблесть мою, будет считать весь мир состоящим из Ашваттхаманов. Сын Дхармы, Юдхиштхира придет в уныние, увидев панчалов вместе с сомаками убитыми (мною) в сражении! Я убью всех тех, о потомок Бхараты, которые будут сражаться со мною в битве. Ибо, оказавшись в пределах досягаемости моих рук, они, о герой, не избавятся (сегодня) живыми!».
Сказав так твоему сыну Дурьйодхане, могучерукий (Ашваттхаман) ринулся в битву, обращая в бегство всех лучников. И он, наилучший из живущих, стремился таким образом сделать приятное твоим сыновьям. И обратившись тогда к панчалам и кайкеям, сын дочери Гаутамы сказал им: «Все вы наносите удары по моему телу, о могучие воины на колесницах! Сражайтесь упорно (со мною), обнаруживая ловкость во владении оружием!»
После таких слов, обращенных к ним, все они обрушили ливни стрел на сына Дроны, подобно тому как тучи (исторгают) потоки дождя. Но отразив те стрелы, сын Дроны убил десять героев-воинов пред лицом сыновей Панду и Дхриштадьюмны, о владыка! Так убиваемые в сражении, панчалы и сринджайи, оставив на поле брани сына Дроны, разбежались во все стороны.
Увидев тех героев-панчалов бегущими вместе с сомаками, Дхриштадьюмна, о великий царь, ринулся против сына Дроны в той битве. И окруженный сотнею храбрых и неотвращающихся (в битве) воинов на колесницах, пестреющих золотом и издающих грохот» подобно дождевым облакам, могучий воин на колеснице Дхриштадьюмна» сын царя Панчалийского, видя воинов своих поверженными, сказал тогда сыну Дроны такие слова:
«О глупый сын наставника, что за польза тебе в убийстве просты» воинов! Если ты настоящий герой, то сразись со мною в битве! Я убы» тебя! Стой теперь передо мной!» И вслед за этим Дхриштадьюмна, преисполненный доблести, ударил в сына наставника острыми и свирепыми стрелами, способными проникать в самые жизненно важные места.
И те быстролетные стрелы, с золотым оперением и сверкающими остриями, способные пронзать любое тело, соединенные в непрерывную линию, вошли в (тело) сына Дроны подобно тому, как свободнолетящие пчелы, домогаясь меда, проникают в (листву) цветущего дерева.
Глубоко пронзенный и охваченный сильной яростью, подобно змее, на которую наступили ногою, горделивый и бесстрашный сын Дроны со стрелами в руке промолвил (своему врагу): «О Дхриштадьюмна, подожди минутку, оставаясь на месте, пока я не отправлю тебя в обиталище Ямы своими острыми стрелами!».
И сказав так, тот губитель вражеских героев, обнаруживая большую ловкость рук, покрыл сына Паршаты со всех сторон тучами своих стрел. Так покрываемый (стрелами) в том сражении сыном Дроны, отпрыск царя Панчалийского, трудноодолимый в бою, стал тогда поносить его такими словами:
«Ты не знаешь о моем происхождении, о брахман, равно и об обете моем! Ты должен быть убит мною, о злоумышленный, после того как я убью сначала Дрону! Поэтому я не убью тебя сегодня в сражении, когда сам Дрона все еще здравствует! Но после того как минует эта ночь и забрезжит рассвет, о злонамеренный, я убью сначала твоего отца в сражении, а затем отправлю и тебя тоже в мир усопших. Именно такое решение принято мною в мыслях! Поэтому, будучи стойким, прояви пока еще ту ненависть свою, которую ты питаешь к партхам, и ту преданность, которую ты испытываешь к кауравам! Но ты не избавишься от меня живым! Ибо тот дваждырожденный, который, оставив обязанности брахмана, предается долгу кшатрия, подлежит убиению всеми людьми, как сам ты, о низкий из людей!» После таких слов, сказанных сыном Паршаты, столь грубых и оскорбительных, лучший из брахманов (Ашваттхаман) собрал весь свой накипевший гнев и промолвил в ответ:
«Стой, остановись!» Точно сжигая его глазами, он глядел на сына Паршаты. И тяжело дыша (в гневе), подобно змею, он покрыл его своими стрелами. Окруженный всеми войсками панчалов, могучерукий (Дхриштадьюмна), превосходнейший из воинов на колесницах, так покрываемый (стрелами) в сражении сыном Дроны, о наилучший из царей, однако не дрогнул, полагаясь на свою собственную мощь. И в ответ выпустил он всевозможные стрелы в Ашваттхамана.
Оба они вновь и вновь противодействовали друг другу в сражении, где разыгрывалась игра со ставкой на жизнь, оба не выносящие друг друга, они сдерживали один другого тучами своих стрел. И те могучие лучники выпускали ливни стрел со всех сторон. Видя ту свирепую, вызывающую ужас битву между сыном Дроны и отпрыском Паршаты, сиддхи, чараны и ватики высоко почтили их. Наполняя небосвод и все страны света тучами своих стрел и создавая этими стрелами густой мрак, оба те воина продолжали сражаться друг с другом, невидимые (для нас). Словно приплясывая в сражении, с луками, натянутыми до полного круга, стремясь убить один другого и домогаясь победы друг над другом, оба они, могучерукие, сражались красиво, с большим искусством и ловкостью.
При виде их обоих, восхваляемых в сражении тысячами первейших воинов и яростно сражающихся в битве, подобно двум диким слонам в лесу, у обоих войск вырвалось неистовое ликование. Львиные рыки и кличи раздавались там, и трубили в раковины, о достойнейший! И музыкальные инструменты звучали там сотнями и тысячами. И во время той свирепой битвы, увеличивающей ужас у робких, казалось, что только миг сражение велось тогда в равной степени.
Затем сын Дроны, о великий царь, сделав стремительный натиск в битве, рассек знамя, лук и зонт благородного сына Паршаты и убил обоих его возниц, погонявших пристяжных коней, и главного его возницу, а также четырех его коней. И затем он, с неизмеримой душою, обратил своими прямыми стрелами в бегство всех панчалов сотнями и тысячами. Увидев тот великий подвиг сына Дроны, напоминающий подвиг самого Васавы в сражении, войско пандавов, о бык из рода Бхараты,
начало тогда дрожать (в страхе). Убивая сотню панчалов сотнею стрел и трех могучих воинов на колесницах тремя острыми стрелами на глазах у сына Друпады и Пхальгуны, тот могучий воин на колеснице, сын Дроны уничтожил большую часть панчалов, которые стояли перед ним. Так убиваемые в сражении, панчалы вместе со сринджаями, оставив сына Дроны, пустились в бегство, тогда как колесницы их и знамена были поломаны и разбросаны.
И победив в сражении врагов своих, сын Дроны, могучий воин на колеснице, издал зычно-громкий клич, подобный грохоту облаков в конце жаркой поры. Убив множество героев, Ашваттхаман выглядел блистательно, будто сверкающий огонь в конце юги, после того как испепелил все существа. И восхваляемый в битве всеми кауравами, после того как он победил в сражении тысячи врагов, доблестный сын Дроны сиял красотою, как сам владыка богов, когда он победи!» сонмы своих врагов.
Так гласит глава сто тридцать пятая в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 136
Санджая сказал:
Тогда Юдхиштхира и Бхимасена, сын Панду, о великий царь, окружили сына Дрены со всех сторон. Но тут царь Дурьйодхана, сопровождаемый сыном Бхарадваджи, ринулся против пандавов в том сражении. И тогда разыгралась битва, страшная на вид, о великий царь, увеличивающая страх у робких. Амбаштхов, малавов, вангов, пшби и тригарТов стал Юдхиштхира в гневе отправлять толпами в мир усопших.
Бхима также, изрубив абхишахов, шурасенов и других кшатриев, трудноодолимых в бою, сделал землю покрытой месивом из крови. Яудхеев ткё, араттов, родовитых кшатриев и мадраков в пылу битвы острыми стрелами отправил толпами в мир усопших Носящий диадему. Сильно уязвляемые быстролетными стрелами, слоны начали падать на землю подобно двухвершинным горам.
