Он увидел Албуса Дамблдора, покоряющего все четыре элемента, вытягивающего из них энергию, чтобы помочь Поттеру убить Волдеморта.

Он увидел обоих — Гарри и Волдеморта, падающих замертво. Оба были мертвы ещё до того, как тела их, разбрызгивая грязь, рухнули на землю.

Он увидел Ремуса Люпина, хватающего Гермиону за руку, чтобы удержать её от попытки броситься внутрь энергетического поля, созданного в битве двумя теперь уже мертвецами.

Он увидел счастливое лицо мадам Помфрей, когда та узнала, что Гермиона хочет учиться у неё искусству врачевания.

Он увидел Рональда Уизли, встающего перед Гермионой на колени.

Только в этом месте Северусу, наконец, удалось преодолеть первый поверхностный слой воспоминаний и глубже проникнуть в сознание Гермионы. На пути его, время от времени, образовывались маленькие препятствия, но исчезали под его натиском так же быстро, как и появлялись. В таком состоянии у Грейнджер не было ни малейшего шанса сопротивляться ему.

У него было такое чувство, что он почти насилует её. Раньше он довольно часто применял к людям легилименцию, но ни разу не чувствовал себя таким виноватым, как сейчас. Гермиона Грейнджер, пардон, Уизли, пережила достаточно, чтобы иметь право на свои тайны.

Но, с другой стороны, он каждый день наблюдал за тем, как она страдает, и ничем не мог ей помочь. Сама она никогда не расскажет ему, что с ней происходит. И он хотел предотвратить хотя бы те неприятные ситуации, в которые попадал, разговаривая с ней и не подразумевая об определённых "запретных темах".

Поэтому он отбросил все сомнения и сконцентрировался на том, чтобы найти начало всему этому хаосу. Некоторые события, связанные с Орденом и произошедшие уже после того, как он был вынужден уйти из него, он уж просмотрел. Теперь же ему необходимо было найти нить, связывающую всё и вся.

Он увидел, как Гермиона листает модные журналы для невест и спорит с Джинни Уизли.

Он увидел её у могилы Гарри Поттера, в одиночестве. Она принесла цветы и просила у него разрешения сыграть свадьбу в день его рождения.

Он увидел, как они вместе с её будущим мужем подают заявление в Министерстве. Гермиона с тоскливым выражением лица написала на листке «тридцать первое июля», а Уизли схватил её за руку.

Ну, это уже, по крайней мере, хоть что-то объясняло. Тридцать первое июля — был день её свадьбы. Но могло ли это быть причиной крокодильих слёз? Северус продолжил поиски.

Молли Уизли, с глазами полными слёз, надевающая Гермионе старинное ожерелье. Семейная реликвия — информация, которая была сейчас для Северуса не особо нужной.

Между тем, перед его внутренним взором снова и снова мелькали моменты сражений, школьной жизни, больницы, заседаний Ордена, маленькие праздники и счастливые минуты двух любящих людей в эти ужасные времена. От этих последних Северус старался отвлечься. Были такие вещи, которые ему совсем не хотелось видеть, и особенно, если они были связаны с Рональдом Уизли.

Наконец, он увидел Гермиону в свадебном платье и немного задержался. Ему были знакомы почти все помещения Министерства, но в зале, где заключались браки, он был всего лишь раз. Со времени свадьбы Люциуса и Нарциссы там почти ничего не изменилось, заметил он между делом.

На Гермионе было белое платье, которое вряд ли можно было увидеть на обычной маггловской свадьбе. Оно завязывалось под грудью при помощи лент, рукава были очень длинными и широкими, а на плечах лежал просторный капюшон. Платье украшала искусно вышитая бежевая лента, начинающаяся на груди и протянувшаяся до самого низа. К подолу она расширялась. Такие же полоски ткани украшали рукава. Волосы были собраны в узел и спрятаны под капюшон, но непослушные, выбившиеся локоны обрамляли её лицо. На ней было ожерелье, подаренное Молли. Гермиона была красиво накрашена, и Северус ещё никогда не видел у неё такого счастливого выражения лица.

Северус сумел взять себя в руки и перешёл к следующему воспоминанию. Он не мог отыскать ничего, что могло бы помочь ему ответить на все вопросы, пока не увидел Гермиону в кабинете Албуса в Хогвартсе. Он предположил, что в этом месте стоило быть особо внимательным.

Она по-свойски села в кресло, что свидетельствовало о довольно дружеских отношениях между ней, Албусом и Минервой, благодаря работе в Ордене. Северус подумал, что в его присутствии она раньше всегда была напряжена и нервничала.

— Добрый вечер, Гермиона, — приветливо поприветствовал её старик, и она лишь слегка кивнула в ответ.

— Албус, — имя его непривычно звучало из её уст.

— Я пригласил вас сюда, так как меня мучает неприятное предчувствие. — Директор школы вертел в руках вазочку, которая на этот раз была наполнена не лимонными карамельками. Но чем именно, Северус не мог разобрать. Это было, однако, не особо важным сейчас, к тому же Албус почти в тот же момент отодвинул вазочку в сторону.

— Северус уже давно не давал о себе знать, и у меня есть причины полагать, что его шпионская деятельность была обнаружена.