Статья 29 Венской конвенции о праве международных договоров гласит: "Если иное намерение не явствует из договора или не установлено иным образом, то договор обязателен для каждого участника в отношении всей его территории". Аналогичным образом сформулирована и ст. 29 Венской конвенции о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями.
Новые моменты, относящиеся к территориальной сфере действия договора, внесла европейская интеграция. Согласно Протоколу об адаптации Соглашения о партнерстве и сотрудничестве, учреждающего партнерство между Российской Федерацией, с одной стороны, и Европейскими сообществами и их государствами-членами, с другой стороны, если положения Протокола относятся к исключительной компетенции Сообществ, то термин "Стороны" означает Сообщество и Россию. Территория Сообщества определяется правом Сообщества.
§ 3. Заключение, пролонгация и ратификация международных договоров.
Заключение договора включает обычно три стадии.
Первой стадией является принятие текста. Текст многостороннего договора принимается большинством в две трети участников конференции и не налагает юридических обязательств. Тем не менее сам факт принятия текста многостороннего договора способен оказывать влияние как на политику, так и на международное право. Так, в 1984 г. Генеральная Ассамблея ООН подавляющим большинством голосов одобрила резолюцию, подчеркнувшую историческое значение принятия Конвенции по морскому праву "в качестве важного вклада в поддержание мира, справедливости и прогресса для всех народов земного шара".
Вторая стадия - установление аутентичности, т.е. подлинности текста, которое осуществляется путем подписания, полного или предварительного, самого текста или заключительного акта, содержащего текст договора.
Третья стадия - согласие на обязательность договора, которое может быть выражено подписанием, ратификацией, принятием, утверждением или присоединением в зависимости от порядка, предусмотренного договором.
Государство, завершившее оформление своего участия в договоре, независимо от того, вступил ли он для него в силу, именуют "договаривающееся государство". Государство, которое согласилось на обязательность договора и для которого он вступил в силу, называют участником договора.
Для участия в любой из стадий заключения договора представитель государства или организации должен иметь полномочия. Высшие должностные лица (глава государства, глава правительства, министр иностранных дел или генеральный секретарь международной организации) обладают такими полномочиями в силу занимаемого положения. Не нуждаются в специальных полномочиях руководители ведомств при заключении межведомственных соглашений. Иные лица должны иметь специальные полномочия. Полномочия выдаются органом государства, от имени которого заключается договор. Эти общепринятые положения закреплены Законом о международных договорах РФ. Кроме того, в нем предусмотрено, что договоры, затрагивающие компетенцию субъекта Федерации, заключаются по согласованию с его органами (ст.4).
При подготовке двустороннего договора производится обмен полномочиями. В случае многостороннего договора полномочия предъявляются для проверки.
Участие в заключении договора без полномочий не порождает правовых последствий, за исключением случаев, когда соответствующие действия в дальнейшем подтверждаются государством или организацией. Нарушения уполномоченным инструкций своего правительства могут служить основанием недействительности выраженного согласия лишь в том случае, если они были доведены до сведения другой стороны.
Государство может ссылаться на нарушение своего внутреннего права как на основание недействительности его согласия лишь в том случае, если речь идет о нормах относительно компетенции заключать договоры и если нарушение было явным и касалось нормы внутреннего права особо важного значения.
Подписание договора в одних случаях означает окончательное принятие текста, в других - выражение согласия на его обязательность. Оно может быть окончательным или предварительным. К последнему виду относятся парафирование (подписание с помощью инициалов подписывающего лица) и подписание ad referendum (до одобрения), т.е. отложенное подписание[59]. Парафирование удостоверяет аутентичность текста, после чего уполномоченные уже не могут вносить в него изменения. Как правило, за парафированием следует полное подписание. Правда, известны случаи, когда парафированию придается статус полного подписания в результате последующего утверждения договора. К парафированию прибегают по разным мотивам. Например, довольно часто договор парафируется разрабатывавшими его уполномоченными, а подписывается главами государств или правительств.
Подписание ad referendum обычно используется в тех случаях, когда уполномоченный согласен с подготовленным текстом, но считает целесообразным получить одобрение правительства, например, если содержание текста не совсем соответствует полученным им инструкциям. После одобрения договора государством подписание ad referendum обретает статус полного подписания.
Порядок подписания договора обычно согласовывается сторонами в процессе переговоров. В прошлом подпись под договором обязательно сопровождалась печатью. Ныне нередко ограничиваются подписью.
Сам по себе факт подписания договора может иметь серьезное политическое значение, содействовать улучшению отношений между участниками. Существенно значение подписания универсальной конвенции, призванной установить нормы общего международного права, для формирования соответствующих обычных норм.
В некоторых международных организациях принята процедура, которая вообще не предусматривает подписания. В Международной организации труда (МОТ), например, конвенции принимаются конференцией и передаются на утверждение государствам[60].
В специальной литературе большое внимание уделяется процедурам ратификации договоров в международном аспекте. Вместе с тем вопросы ратификации имеют и государственно - правовой аспект, важность которого нельзя недооценивать.
Ратификация международных договоров - это утверждение договора верховной властью государства в соответствии с конституционной процедурой. Происходит этот термин от ratum facere - юридически действительный, имеющий законную силу, а равно от ratum habere (ducere, facere) - утвердить, одобрить.
Современное международное право характеризуется большим количеством договоров и соответствующих норм, возникших в результате достигнутых соглашений. В договорном праве отдельных государств пользуются аналогичными наименованиями (англ. ratification; франц. ratification; испан. ratification; польск. ratifyikacja; болг. ратификацията и т.д.).
Ратификация состоит в том, что верховная власть утверждает договор, заключенный надлежаще уполномоченным на то лицом и с соблюдением всех надлежащих формальностей. Необходимость ратификации не связывается, как было в прошлом, с нарушением представителями, подписавшими договор, данных им полномочий или с отсутствием у них соответствующих полномочий. Вместе с тем государство не обязано ратифицировать договор, заключенный его представителями. Оно вправе отказаться от ратификации без каких-либо объяснений.
Значение, придаваемое ратификации в нашей стране, подчеркивается тем, что вопросы ратификации международных соглашений всегда были предметом регулирования Конституции (Конституции РСФСР 1918, 1925, 1937, 1978 гг. и Конституция РФ 1993 г.) с закреплением и конкретизацией конституционных норм в актах высших органов государственной власти. В 1925 г. ЦИК СССР принял Постановление "О порядке заключения и ратификации международных договоров Союза ССР" и в том же году совместное с СНК Постановление "О порядке представления международных договоров и соглашений, заключаемых от имени Союза ССР, на одобрение, утверждение и ратификацию Правительства Союза ССР". После принятия новой Конституции был принят Закон 1938 г. "О порядке ратификации и денонсации международных договоров СССР", а затем, на основе Конституции СССР 1977 г., - Закон 1978 г. "О порядке заключения, исполнения и денонсации международных договоров СССР".
В последние десятилетия Россия переживает сложный период определения основ своей внутренней и внешней политики. Идет трудный процесс образования гражданского общества, становления демократической государственности и соответствующего правопорядка.
В сложившихся условиях крайне важно разработать и принять внешнеполитическую концепцию России, неотъемлемой частью которой должна стать международно-правовая доктрина. Отправной точкой ее становления можно считать Декларацию о государственном суверенитете РСФСР, принятую Съездом народных депутатов в 1990 г., в которой было заявлено о приверженности России принципам международного права. Нельзя недооценивать и то обстоятельство, что Конституция РСФСР 1978 г. и поправки к ней, внесенные до 1992 г., впервые в истории страны конституционно закрепили силу общепризнанных международных норм перед законами в такой важной области, как права человека. Эти нормы признаны непосредственно порождающими права и обязанности граждан.
Наиболее значимым этапом становления международно-правовой доктрины России стала Конституция 1993 г., принятая на референдуме.
Очень важно, что действующая Конституция не только соответствует современному международному праву, но и создает гарантии его реализации.
Политико-правовая система нашего государства на современном этапе должна строиться с учетом принадлежности его к мировому сообществу, и основополагающими шагами в этом направлении стали Конституция РФ и Федеральный закон 1995 г. "О международных договорах Российской Федерации" (далее - Закон о международных договорах).
Конституция содержит следующую принципиальную норму: "Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора" (ч.4 ст.15).
Современное международное право отвечает интересам любого демократического государства, его главное содержание воплощено в обычных общеобязательных нормах. Новое положение нашло отражение и в Законе о международных договорах, в котором записано, что "Российская Федерация выступает за неукоснительное соблюдение договорных и обычных норм".
Закон о международных договорах основан на Конституции и общепризнанных нормах права международных договоров, как они воплощены в Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. Тем самым заложена правовая основа заключения, выполнения и прекращения договоров, укреплена правовая база внешней политики в целом, что содействовало ее демократизации. Принятие Закона явилось свидетельством реализации программы совершенствования российского законодательства.
Ратификация международных договоров относится к компетенции Федерального Собрания Российской Федерации.
В Конституции федеральные законы о ратификации и денонсации международных договоров включены в перечень принимаемых Государственной Думой федеральных законов, подлежащих обязательному рассмотрению Советом Федерации (п."г" ст.106). В соответствии с этой нормой Закон о международных договорах устанавливает, что ратификация международных договоров осуществляется в форме федерального закона (ст.14).
Закон предусматривает строгий порядок окончательного утверждения международных договоров. Статья 15 Закона определяет перечень международных договоров Российской Федерации, подлежащих обязательной ратификации. К ним относятся договоры:
- исполнение которых требует изменения действующих или принятия новых федеральных законов, а также устанавливающие иные правила, чем предусмотренные законом;
- предметом которых являются основные права и свободы человека и гражданина;
- о территориальном разграничении России с другими государствами, включая договоры о прохождении ее государственной границы, а также о разграничении исключительной экономической зоны и континентального шельфа;
- об основах межгосударственных отношений, по вопросам, затрагивающим обороноспособность нашей страны, по вопросам разоружения или международного контроля над вооружениями, по вопросам обеспечения международного мира и безопасности, а также мирные договоры и договоры о коллективной безопасности;
- об участии России в межгосударственных союзах, международных организациях и иных межгосударственных объединениях, если такие договоры предусматривают передачу им осуществления части полномочий Российской Федерации или устанавливают для нее юридическую обязательность решений их органов.
Равным образом подлежат ратификации международные договоры России, при заключении которых стороны условились о последующей ратификации.
Круг договоров, нуждающихся в ратификации, значительно расширился, и это свидетельствует о стремлении России к повышению стабильности международных договоров, к укреплению силы международных обязательств нашей страны.
Международный договор, подлежащий ратификации, вносится Президентом и Правительством Российской Федерации в Государственную Думу Федерального Собрания вместе с проектом федерального закона о его ратификации, пояснительной запиской и другими необходимыми документами и материалами (ст. 16 Закона). Рассмотрение Государственной Думой предложений о ратификации международных договоров осуществляется в соответствии с ее Регламентом, утвержденным Постановлением Госдумы от 22 января 1998 г. №2134-II ГД.
Совет Государственной Думы, исходя из содержания поступившего на рассмотрение договора, определяет ответственный комитет по подготовке его к ратификации и направляет ему на заключение договор с сопроводительными материалами. Одновременно договор и проект федерального закона о его ратификации направляется в комитет по международным делам и (или) в комитет по делам Содружества Независимых Государств и связям с соотечественниками в соответствии с их компетенцией.
По итогам обсуждения с учетом поступивших предложений ответственный комитет представляет в Госдуму заключение и проект федерального закона о ратификации, а Комитеты по международным делам и по делам СНГ и связям с соотечественниками - свои заключения. Кроме того, в обязательном порядке должны быть представлены рекомендации других комитетов, если они содержат предложения воздержаться от ратификации или сопроводить ее оговорками.
На заседании Госдумы при рассмотрении вопроса о ратификации международного договора с докладом выступает полномочный представитель Президента в Федеральном Собрании, а также при необходимости представители комитетов, участвовавшие в подготовке договора к ратификации.
Государственная Дума принимает федеральный закон о ратификации международного договора простым большинством голосов и направляет его в течение пяти дней в Совет Федерации (ст.17 Закона).
Если согласно ст. 125 Конституции в Конституционный Суд был направлен запрос о соответствии Конституции вынесенного на ратификацию международного договора, то до принятия Судом решения по этому вопросу Госдума приостанавливает рассмотрение проекта федерального закона о его ратификации.
Федеральный закон о ратификации международного договора, принятый Федеральным Собранием, направляется в соответствии с Конституцией Президенту для подписания и обнародования, и тот на основании этого закона подписывает ратификационную грамоту, которая скрепляется его печатью и подписью министра иностранных дел России (ст.18 Закона).
Если международный договор применяется временно до его ратификации, то он в соответствии со ст.23 Закона должен быть представлен в Государственную Думу для ратификации не позднее шести месяцев с даты начала временного применения. К сожалению, этот срок не всегда соблюдается. Вступившие в силу для Российской Федерации международные договоры, решения о согласии на обязательность которых для России приняты в форме федерального закона, подлежат официальному опубликованию по представлению МИД России в Собрании законодательства РФ и в Бюллетене международных договоров (ст.30 Закона).
Как видим, Закон о международных договорах детально регламентирует порядок ратификации международных договоров, значительно дополняя и совершенствуя ранее действовавшие нормативные акты.
§ 4. Соотношение международного договора и Конституции РФ
Конституция РФ, включив общепризнанные нормы международного права в правовую систему России, не определила их юридическую силу. В российской юридической литературе высказываются неоднозначные мнения по вопросу о соотношении национального законодательства и общего международного права. Одни авторы пишут, что "общепризнанные нормы международного права не обладают приоритетом по отношению к внутригосударственным правовым актам"[61].
Другие авторы подчеркивают, что в случае расхождения закона и иного нормативного акта с международным договором, в котором участвует Российская Федерация, или с общепризнанными принципами и нормами международного права, применяются правила, установленные этими нормами и договором[62]. Благодаря п.4 ст.15 Конституции РФ Россия практически признала примат международного права над внутренним законодательством.
Общепризнанные принципы и нормы международного права, а также международные договоры России имеют преимущество перед национальными законами в случае противоречия международных норм и законов государства».
Конституция в большинстве государств является частью внутреннего права страны и, таким образом, можно утверждать, что в случае противоречия между Конституцией РФ и нормой общего международного права приоритет в правоприменении должен быть отдан соответствующей общей норме международного права. Каково же соотношение Конституции РФ и общего международного права?
Как известно, Конституция РФ имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской федерации.
Часть 2 п.1 ст.5 Конституции РФ предусматривает, что законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской федерации не должны противоречить Конституции РФ. Буквальное толкование данного положения может нас привести к выводу, что конституционные нормы имеют приоритет исключительно над внутригосударственными актами, принятыми Российской Федерацией в процессе правотворчества, и не обладают верховенством над общепризнанными нормами международного права и международными договорами РФ[63].
Однако, как справедливо отмечается в Комментарии к Конституции РФ, "указанное положение (ч.2, п.1, ст.15) лишь конкретизирует довод о высшей юридической силе Конституции РФ". Иными словами, высшая юридическая сила Конституций РФ распространяется не только на все внутригосударственные нормативные акты, включая законы, но и на нормы общего и договорного международного права, ставшие частью правовой системы России.
Таким образом, Конституция РФ в рамках правовой системы обладает высшей юридической силой по отношению ко всем внутригосударственным нормативным актам и нормам, предусмотренным общим международным правом.
Профессор И.И. Лукашук наделяет "особым статусом" общепризнанные нормы международного права, касающиеся прав человека. Указанная специфика, с точки зрения И.И. Лукашука, обуславливается: а) непосредственным действием прав и свобод человека; б) права и свободы человека и гражданина, являясь непосредственно действующими, определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления, обеспечиваются правосудием. Как отмечается автором, связанные с правами и свободами человека "общепризнанные принципы и нормы международного права обладают по крайней мере не меньшей силой, чем нормы Конституции РФ". Следовательно, И.И. Лукашук приравнивает по юридической силе нормы общего права, касающиеся прав и свобод человека, и конституционные нормы. Представляется, что с указанной позицией нельзя полностью согласиться[64].
Как было выше отмечено, п.1 ст.15 Конституции РФ, закрепляющий за положениями Конституции высшую юридическую силу, находится в Главе I Конституции, именуемой "Основы конституционного строя." Согласно п.3 ст.55 Конституции РФ "права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в Целях защиты Основ конституционного строя.
Таким образом, буквальное и логическое толкование соответствующих норм Конституции РФ позволяет нам прийти к выводу, что права и свободы Человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом, Даже если их нормативное содержание определяется общепризнанными принципами и нормами международного права. Уже в силу этого положения общепризнанные нормы международного права, регулирующие права человека, не могут обладать особым статусом в сравнении с иными общепризнанными нормами и принципами международного права и иметь юридическую силу не меньшую, чем конституция.
Однако необходимо отметить, что если общепризнанные стандарты прав и свобод человека находят свое закрепление в ратифицированном международном договоре Российской Федерации, то законодатель не вправе принимать федеральные законы, которые противоречили бы указанным стандартам. В противном случае, правоприменитель, согласно известной конституционной отсылке, обязан руководствоваться нормами, определяемыми в международных договорах[65].
Применение общепризнанных норм международного права не должно осуществляться в отрыве от международной нормативной системы. Общие нормы о правах человека являются одной из разновидностей общепризнанных норм международного права. Существуют как императивные общепризнанные нормы, так и общие нормы, не обладающие таким свойством. Из Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, 1970 года вытекает, что "при толковании и применении изложенные выше принципы являются взаимосвязанными и каждый принцип должен рассматриваться в контексте всех других принципов".
Таким образом, согласно общему международному праву недопустимо применение какого-либо принципа международного права, если такими действиями нарушаются другие принципы Международного права. Группа государств, входящих в НАТО, осуществляя воздушные бомбардировки территории Федеративной Республики Югославия с целью защиты общепризнанного принципа международного права, связанного с всеобщим уважением прав человека, нарушила целый ряд иных общепризнанных принципов международного права, носящих императивный характер: суверенного равенство государств, неприменения силы или угрозы силой, мирного разрешения споров, территориальной целостности и др. Государство при осуществлении своей деятельности не должно отдавать приоритет какому-либо одному общепризнанному принципу в ущерб остальным[66].
Как следует из п.4 ст.15 Конституции РФ, все общепризнанные принципы и нормы международного права действуют на территории Российской Федерации непосредственно и являются обязательными для всех государственных и муниципальных органов, включая суды. Смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной, исполнительной, судебной власти должны определяться и регулироваться не только общепризнанными нормами, регулирующими права и свободы человека, но и иными общими нормами международного права, включая императивные.
Данная позиция полностью соответствует современному международному праву и подтверждается судебной практикой в Российской Федерации[67].
В рамках правовой системы России общепризнанные принципы нормы о правах и свободах человека должны обладать равным статусом с иными общепризнанными принципами и нормами международного права. В силу п.1 ст.17 Конституции РФ в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией[68].
Признание и гарантия прав человека должны осуществляться не только согласно нормам международного права, но и в соответствии с положениями Конституции РФ. В свою очередь, Конституция, фиксируя основы действия международного права в рамках правовой системы России, ясно и определенно признает высшую юридическую силу исключительно за конституционными нормами[69].
Таким образом, согласно Конституции РФ общепризнанные нормы, касающиеся прав человека, также не могут иметь преимущество перед конституционными положениями. В случае возникновения коллизии между конституционными положениями и Указанными общими нормами международного права, суд согласно Конституции РФ должен отдать приоритет в применении правилам, закрепленным в Конституции. Однако, чтобы избежать появления возможных коллизий такого рода, суду было бы желательно в своей деятельности следовать доктрине «дружественного отношения к международному праву», широко признанной в судебной практике государств.
Согласно указанной концепции при толковании и сопоставлении норм международного и внутригосударственного права суд исходит из того, что законодатель не намерен был нарушать международно-правовую норму[70].
Какие принципы соотношения общих норм международного права и национального законодательства должны приниматься во внимание судами Российской Федерации?
Как вытекает из ст.38 Статута Международного Суда, международной практики, основ функционирования международной нормативной системы, обычная норма и договорная норма международного права обладают равной юридической силой, равным правовым статусом. Это означает, что договорная норма может отменить обычную норму, а последняя имеет возможность изменить или прекратить действие соответствующей договорной нормы международного права[71].
Учитывая это обстоятельство, можно предположить, что органы государственной власти Российской Федерации при применении норм международного права должны исходить из того, что общепризнанные нормы и принципы международного права обладают таким же юридическим статусом в рамках правовой системы России, как и договорные нормы. В случае, если международно-правовой обычай будет иметь юридическую силу меньшую, чем закон, то это может привести к нарушению Российской Федерацией своих международных обязательств[72].
К примеру, государство принимает закон, положения которого полностью соответствуют международному договору. Однако, в последствии общепризнанная норма международного права отменяет говорную норму. Если общая международно-правовая норма, став частью правовой системы России согласно п.4 ст.15 Конституции РФ, имеет меньшую силу, чем закон, то суды будут вынуждены руководствоваться нормой закона, что не сможет не привести к нарушению Российской Федерацией своих международно-правовых обязательств, нашедших свое закрепление в общепризнанной норме международного права.
Можно предположить, что норма общего международного права могла бы иметь равную юридическую силу с законом. Однако и в этой ситуации не исключается возможность нарушения государством своих международно-правовых обязательств, так как суды при наличии коллизии между обычаем и законом будут руководствоваться общими принципами права: закон последующий отменяет закон предыдущий и/или специальный закон отменяет общий закон[73].
Поэтому, принимая во внимание вышесказанное, государственные и муниципальные органы, включая суды, в своей Деятельности должны исходить из того, что нормы общего международного права обладают равным статусом и силой с договорными нормами. Иными словами, в случае возникновения коллизии между общепризнанной нормой и правилом, предусмотренным в законе, приоритет в применении должен быть отдан общепризнанной норме международного права.
Например, Свердловский областной арбитражный суд рассмотрел дело по иску постоянного представительства фирмы «Пан AM Фармасьютикалзинк» (США) к Государственной налоговой инспекции гор. Екатеринбурга о недействительности предписания. В судебном заседании было установлено, что партия груза, который следовал из Венгрии, была принята на арендованный консигнационный склад отпускалась представительством фирмы в соответствии с условиями консигнационого договора. Вывод Государственной налоговой инспекции о приобретении партии товара на российской территории опровергается.
Арбитражный суд признал предписание недействительным, поскольку налоговая инспекция руководствовалась только российским налоговым законодательством согласно которому плательщиками налога являются иностранные фирмы, осуществляющие предпринимательскую деятельность в России через постоянные представительства (п.3 ст.1 Закона РФ «О налоге на прибыль»). Налоговая инспекция не выяснила обстоятельства, предусмотренные п.1«б» Протокола к Договору между РФ и США об избежании двойного налогообложения в отношении доходов и капитала 1992 года.
Иногда для вынесения решения суд должен провести комплексный анализ международно-правовых документов.
В деле о проверке конституционности Декларации о государственном суверенитете Татарской ССР Конституционный Суд РФ отметил, что в современной международно-правовой системе право на самоопределение включено в круг норм регулирующих права и свободы человека, однако международные документы подчеркивают недопустимость использования ссылок на принцип самоопределения для подрыва единства государства и национального единства[74].
Для обоснования решения были использованы не только международные договоры (Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах Международный пакт о гражданских и политических правах), но и Всеобщая декларация прав человека, Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, резолюция Генеральной ассамблеи ООН 41/117, документы Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе - Хельсинский заключительный акт 1975г., Итоговый документ Венской встречи 1986 года, Документ Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ 1990 г.
