Мне добрых средств хватает!

“Бога просим о помощи, от Него наша сила, - ска­зала мне целительница Зоя Максимовна Кочетова. -Для доброго дела помощь всегда будет”. Я у нее учи­лась и учусь. Ее дед тоже был знахарем. Во время крымской войны он воевал и, когда в безводных сте­пях крымского перешейка русскую армию косила холе­ра, многих спас. Знаете, чем? Заваривал белый тыся­челистник - и поил чаем людей без меры. А когда эпи­демия холеры вспыхнула в лагере на Колыме, он снова лечил больных тысячелистником. Кочетов просидел в лагере десять лет за врачевание без медицинского диплома. Вернулся в 1954 году, прожил три года и умер в возрасте 125 лет. Успел научить внучку.

Впервые с Зоей Максимовной мы встретились в 1980 году, и потом я много раз приезжала к ней в ка­захский город Иссык. “Я тебе всю силу передала; -сказала она мне, - теперь ты лечи”. И она же меня предостерегала: “Не надо тратить годы на то, чтобы добиться признания медицины. Я через это прошла. Главное - результат. Будешь хорошо работать - при­дут люди. Я знаю триста трав и сборы из них. Все тра­вы - хорошие. Ядовитых, как аконит, я не беру - мне добрых средств хватает. Не пользуйся злыми загово­рами и травами. Добро имеет великую силу”.

При мне она “разводила” опухоль на груди юной женщины (молочная железа вначале была горячей и твердой), четыре сеанса по пять минут - ни малейше­го следа. Ни боли, ни жара - мягкая, упругая грудь.

Лицо строгое, в глазах - живой огонь, а губы шеп­чут, шепчут... И вот таких людей травили, сажали, за­гоняли в подполье... Пройдет много лет, пока возро­дятся на нашей земле храмы. Может быть, сегодня нас спасет именно магия? В Китае две с половиной тысячи лет существует экологическая религия -даосизм, ос­новоположником которой был Учитель Лао Цзы. Дао­сизм позволяет людям сохранять свое здоровье при самых неблагоприятных условиях среды обитания. А рядом, в сверхцивилизованной Японии буддистские храмы соседствуют с синтоистскими, в которых покло­няются Природе! И трагический опыт “одной отдельно взятой страны” показал миру, как легко насаждается безверие и как дорого оно обходится...

Не повреди!

Мне повезло, я слушала на конференции в Тбилиси в 1972 году Петра Кузьмича Анохина, великого физиолога. Свет его идей - о функциональных системах организма, о способности живого отражать действительность с опере­жением - освещает мне путь. Занимаюсь наукой, иссле­дую, сопоставляю и проверяю научные теории. Я продол­жаю традиции старых знахарей. Изучаю философские системы, книги по культуре здоровья Китая и Тибета, Индии и Таиланда, трактаты Авиценны, использую травы, молит вы, заговоры, лечебную гимнастику, различные виды мае сажа, магниты, физиопроцедуры, современные лекарства психорегуляцию, все сразу. Сопоставляю данные своего исследования, аппаратурные данные, жалобы больного. рекомендации врачей, советы знахарей и ученых.

Человек един. Модель его организма и план его исцеления тоже должны быть едиными. В процессе врачевания нужно учитывать изменения здоровья, кор­ректировать план. Целитель должен владеть цельным представлением о человеке, управлять процессом выз­доровления. Его главным помощником в этом процес­се становится сам больной.

МОЯ РАБОТА

— Я не поврежу Вам, - сказала я.

— Только взглянув на Вас, я уже понял, что Вы ни­кому не повредите, - ответил академик Александр Ле­онидович Яншин.

Большое доверие и очень большая ответственность. Не дышу, желая больше увидеть, услышать и учуять, чтобы понять закономерность, без которой невозможно выстроить и отследить план. Сущее надо изучать вни­мательно, чутко и неповреждающе. Может статься, что в момент сбора информации какая-либо группа фактов покажется незначительной. Но потом обнаружится, что она-то и есть самая главная. Такое со мною бывало не раз. Теперь, когда ко мне на прием приходит больной ребенок, я облизываю его огромным шершавым языком, я превращаюсь в огромное ухо, в огромный глаз, чтобы найти слабые точки, выстроить их иерархию и - испра­вить сбой. Мне помогает Разум. “Для доброго дела по­мощь будет”, - я в этом убедилась всею жизнью своей.

Я работаю в режиме очень малых сигналов, пропус­кая через себя биоэнергоинформационные потоки, в которых информационная компонента велика, а энерге­тическая очень мала. Есть закон: информация и энер­гия существуют в состоянии противоборства и ограни­чивают друг друга. При конечных возможностях приема и передачи у человека -чем выше настройка, точность запроса и адреса, чем точнее цель, тем меньше нужно энергии и меньше плата за ошибку. Меня нет - есть си­стема “Целитель” и поврежденная биосистема.

Мне помогает биолокатор, палочка, как я его назы­ваю. Теперь уже многие знают, видели эти нехитрые приборы. Палочку согнул один из моих учителей, Вик­тор Николаевич Воробьев. У меня в руках она работа­ет совсем не так, как у него. Но я к ней отношусь как к проводнику, соединяющему меня с Миром.

ИСЦЕЛЕНИЕ МАМЫ

В детстве мне нравилось играть с погодой. Мама говорила: “Сделай хорошую погоду, чтобы белье вы­сохло...” И я просила небо разогнать тучи, радовалась, если получалось, и благодарила. Интерес к чуду был всегда. В ленинградской аспирантуре я познакомилась с болгарами, корейцами, индийцами, там же занялась йогой и аутотренингом, снимала головную боль у това­рищей. А когда прилетела домой, мама меня не встре­тила - она уже полтора месяца лежала с распухшими коленями, не сообщала, не хотела меня волновать...

Все тогда перепробовали. Без толку, с каждым днем становилось все хуже. Советовали поехать на радоно­вые ванны в Пятигорск, но семья всегда жила бедно -где взять путевку? И вот на семинаре крупный ученый рассказал мне, как его вылечила целительница Анна Лауде из-под Риги, - руками, не прикасаясь.

Я помчалась домой - я тоже могу! Мама очень хо­рошо чувствовала тепло моих рук, представляла яв­ственно майскую траву в росе, ручей, небо... При этом она делала упражнения из йоги - пасиматасану. По­пробуйте сделать “складной ножик”: сидя на коврике, ухватившись за щиколотки, не сгибая колен, притянуть лицо к коленям. Ого, да ведь это и здоровому больно! Да, отвечала я, но эта боль не страшная, она помогает сконцентрировать силы на нужном месте.

Через две недели мама свободно приседала, и с той поры колени не болели. И руки мои включились, я почувствовала себя целителем. Это было в 1974 году. Вскоре Ю.Г. Полляк, крупный ученый, специалист по моделированию, поручил мне сделать обзор литера­туры по экстрасенсорике. Я стала рыться в книгах, не очень веря написанному. И тут случилось несчастье. У моего учителя наступила клиническая смерть. Похоло­дели руки и ноги, пульс не прослушивался...

Была ночь, у постели больного сидели его друзья. Один из них сказал мне: “Ира, Вы говорили о какой-то там энергии - разве Вы не видите, что сейчас самое время ее применить?!” Я схватила безжизненную руку, и что-то во мне произошло. Не знаю, что я делала, но белое лицо порозовело, шеф открыл глаза и сказал: “Этого было слишком много. Вынесите меня на лест­ничную площадку к пожарному крану, там хорошее за­земление...” Он подержался за трубу и вскоре уснул.

Когда, наконец, приехала “скорая” он спокойно спал, пульс был в норме. А потом больше месяца чувствовал себя, по его словам, накачанной шиной... Выздоровел.

Это меня до такой степени вдохновило, что я ста­ла буквально приставать к людям, у которых чувство­вала боль. На меня косились, крутили пальцем у вис­ка. Иногда прямо говорили: “Я в это не верю, не старайтесь, все равно не поможет”. Но чаще позво­ляли мне поводить руками, после недоверчиво про­бовали повернуть голову, поднять руку, ступить на ногу, разогнуть спину и... благодарили.

Но прошли годы, прежде чем я стала заниматься этим профессионально. Эти годы не были потеряны -я изучила физиологию, проводила отпуска у знахарей, собирала травы и заговоры, кончила еще один вуз -по специальности “оздоровительная работа и лечеб­ный массаж”, выработала свой метод оздоровления, защитила докторскую диссертацию.

...Года через полтора у мамы появились боли в животе, она исхудала. Диагностировать я тогда не сме­ла, врачи, доступные и недоступные, обследовали сер­дце, печень, поджелудочную - ничего. А боли - ежед­невно. Прошло почти два года мук, пока мне на конси­лиуме сказали: “Язва желудка. Ниша с неровными краями 2х3 см. Нужно срочно оперировать, но - ника­кой гарантии. Дайте расписку о том, что нам вы не бу­дете предъявлять никаких претензий”.

Мы отказались от операции. Снова мои руки висели над мамой, и я чувствовала, что это - мой страдающий ребенок. А она в это время делала другое упражнение, которому я вас научу. Мы работали дважды в день, но с утра до вечера я мысленно носила ее с собой и лечила, как могла, ее рану. Через три недели на месте страш­ной язвы уже осталась точечка размером 1 кв. мм. Маме предложили лечь в больницу и залечить остаток, но она только рукой махнула. Я помню, как я тогда молилась -еще не крещенная: “Господи, спаси мою маму!..”

Был пасмурный октябрьский день, я шла с запроки­нутым лицом и просила, просила Небо о помощи... и вдруг на душе стало спокойно, стал падать очень тихий и мягкий снег. Это был ответ. Мама выздоровела. Потом было еще несколько обострении - из-за перегруз­ки, расставания со мной. Каждый раз вытягивали вместе, она - на время - бросала курить, это очень помогало.

А однажды, после аппендэктомии, - не смогла бро­сить и ухудшение покатилось лавиной. Теперь не дей­ствовали мумие с прополисом, бесполезной стала рука: боль держалась крепко.

Что делать? Я стала приводить в порядок позво­ночник - а он не приводится, хоть убейся! Часами де­лаю массаж, а на результаты надо смотреть в микро­скоп. Но тут, к счастью, у меня появился вектор - био­локатор. Мой неизменный помощник в диагностике. С помощью палочки я разглядела камни в почках мамы и увидела, что почки опущены... две недели мама ходила с компрессами из просоленной шерсти. Днем и ночью.

И... позвоночник стал гибким, как в двадцать лет, боль исчезла. Но через год вернулась снова - уже язвой две­надцатиперстной кишки. И опять ходила я с этой нео­твязной мыслью: “что делать?” Уже все в норме - и желудок, и почки, и сердце, и позвоночник. Одна беда - запоры, но клизмы она отказывается делать наотрез: “Все, что хочешь, только не это. У меня отличное сла­бительное. Пару таблеток через день, и порядок. От­стань! Ты мне лучше достань обезболивающее”.

Но все же уговорами и хитростью мне удалось про­чистить ее кишечник, убрать следы старых запоров, и сразу прошли боли, она в полном смысле слова под­нялась со смертного одра. А для меня это было бес­ценным уроком: не просто лечить больной орган. При­водить в порядок всю систему.

И она стала снова курить, есть, что придется, безо всяких последствий. Она никогда не имела такого чув­ства юмора, как после семидесяти. Прошло два года, и она выбросила сигареты. Зарядку стала делать по утрам, могла, лежа на спине, коснуться пальцами ног пола за головой - вы так можете? А “березку”, как она, сделае­те? А можете минуту держать прямые ноги на высоте спичечного коробка, лежа на спине? И я молилась: “Гос­поди, спаси, благослови и помилуй мою маму, рабу Божию Тамару, во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь!”

ТРУД ДУШИ

Для меня - это моделирование, вера, молитва, связь с иными духовными сущностями и расширение возможностей тех разумных и живых, на кого я могу оказать влияние. Опыт показывает, что достаточно по­верить в то, что живое и разумное равно тебе (не имеет значения, каково это живое по размеру и в какой жи­вой организм оно включено), как у него действитель­но появляются новые возможности. Тебе достаточно поверить в равенство, словно подписать Декларацию о равенстве всех живых, заверить в своем уважении не только к живому, но и ко всему сущему, признать разумным то, что еще вчера полагал неразумным, и ты уже становишься другим. Твои возможности ста­новятся другими, результаты твоих действий совер­шенно другие, и путь твой другой.

Получается, что войдя один раз во взаимодействие с единовременником своим - на равных, с готовностью помочь, я создаю с ним добрую связь. Камню я достра­иваю маточную структуру, он избавляется от нанесен­ных ему ран, осваивает новую форму. Цветку помогаю доставать соки из скудной глинистой почвы. Человеку показываю, как быстро избавиться от боли. Сделай для другого то, что сможешь и захочешь сделать, в чем по­чувствуешь его нужду, и он придет к тебе со своими связями. И ты ощутишь себя уже в сообществе других творений Разума. Ты не одинок.

Опыт ашрамов, организованных Шри Ауробиндо, Матерью и Ошо, показывает, что члены сообщества с готовностью сотрудничают для общего блага на осно­ве взаимоуважения. Они не знают агрессии, медитируют, работают, радуются. Так же согласно может зву­чать ансамбль Вашего организма, дорогой Читатель. Когда-то Борис Пастернак сказал: “Мы задираем голо­вы, ища поэзию в небе. А она - в траве...” Мы ищем духовное в поэзии, в философских теориях. А для меня основное проявление духовности - молитва Отче наш и уважение к своим живым клеткам.

Уважение укрепляет душу человека и любого жи­вого существа. Чудо в том, что как только в Вашей душе появится уважение к Миру, оно найдет отклик в других душах и - обязательно укрепит Круговую Поруку Доб­ра. Этот планетарный эгрегор на протяжении многих веков создавал добрый разум человечества в помощь Природе. Сейчас отвечаем за него мы.

Наша адаптация и практика станут успешнее, если душа будет обогащена душами клеток. Можно подбод­рить клетки: “Не горюйте. Имеет смысл потерпеть и постараться - я вижу победу. Мы справимся”. Можно сказать и так: “Я сейчас вас нагружаю, но зато в труд­ную минуту мы выдержим. А если случится пробоина, ко дну пойдем все. Нужно укрепить слабое место”. И клетки меня поддерживают в тренировках и ограниче­ниях. Как руководитель я забочусь о членах своего со­общества. Духовная работа начинает, сопровождает и заканчивает любое мое дело.

 

Наш добрый клоун

Когда Мария Васильевна присутствует на моем приеме, я спокойна....Двое мужчин принесли семи­летнего Андрюшу - руки-ноги, как тряпочные, пот ручьем, сердце едва колеблется. Господи, подума­ла я, да такое же со мною было два года назад! Тог­да помог Т-активин. А сейчас мы с Марией, помолясь, взялись за парня в четыре руки. Долго ли, коротко ли, но Андрей ушел на своих ногах. А вот как она справлялась без меня, одна:

У моей соседки сверху заболела внучка: съела два пи­рожных с кремом и отравилась. Всю ночь была рвота и по­нос. Они меня постеснялись будить, а утром позвали. Де­вочка ослабела настолько, что не могла подняться, лицо было белое, во рту сухо так, что язык распух, ногти и губы синие. Сфинктеры не держали: жидкость из нее выливалась, мочи не было. Я и испугаться не успела, помолилась- и стала девчушку откачивать.

Сразу я велела бабушке поставить в духовку немного белых сухарей и сжечь, так как ни угля, ни сорбента в доме не было! Прозанималась я часа два. Перво-наперво мы зак­рыли все клапаны на кишечнике, представляя, что закрыва­ем двери в квартире. Вначале я надавливала своей рукой (малышка была очень слаба, но смогла делать встречное усилие животиком - выталкивала мою руку). Потом появи­лись силы, и она сама стала ручками помогать. Так закрыли клапаны привратника, илеоцекальный, выход двенадцати­перстной кишки, укрепили солнечное сплетение. Я влила ей в рот колпачок валерианы: “Не глотай!”

Начали сжимать и растягивать руки на уровне солнеч­ного сплетения. Закрывали клапаны на сердце минут десять. У нее сразу губы порозовели, руки и ноги стали теплыми. Тем временем поспели угольки - я их потолкла, две столо­вых ложки смочила водой и дала девочке. Живот перестал урчать, понос прекратился. И Анечка смогла встать!

Уложила я ее на наклонную доску, подняла ей почки с заговором, поправила копчик, потянула головку. Потом она сделала “поплыли-полетели”, подержала ножки на высоте спичечного коробка. Я посоветовала: в этот день пить сор­бент (сбегала к себе и принесла) и побольше жидкого овся­ного киселя; постукивать себя колотушкой и делать зарядку каждый час. Мы обошлись без уколов! С той поры прошло три года. Анечка сама закрывает клапаны, тренируется, все у нее в порядке, она очень много знает и умеет.