Полномочия
Начало определению полномочий Государственной думы и её места в системе органов власти было положено Манифестом Императора Николая II, разработанным в основном министром внутренних дел А. Г. Булыгиным, Государственной думе отводилась роль не законодательного, а законосовещательного учреждения с весьма ограниченными правами, избираемого ограниченными категориями лиц: крупными собственниками недвижимых имуществ, крупными плательщиками промыслового иквартирного налога и, на особых основаниях, крестьянами (так называемая «Булыгинская дума»). Однако, недовольство данными предложениями вылилось в многочисленные акции протеста, стачки и забастовки по всей стране, следствием чего стала выработка новых принципов формирования и работы Государственной думы[1].
Корректировка полномочий Думы и наделение её законодательными функциями была осуществлена Манифестом «Об усовершенствовании государственного порядка» от 17 октября 1905 года[2]:
Установить, как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной Думы, и чтобы выборным от народа обеспечена была возможность избирательного участия в надзоре за закономерностью действий поставленных от Нас властей.
Полномочия Думы были окончательно определены законом от 20 февраля 1906 года, регулирующим порядок работы Думы и«Основными государственными законами» от 23 апреля 1906 года. Этими документами существенно сокращались полномочия Думы. Дума избиралась на 5 лет, причём Императору представлялось право её роспуска. Дума могла принимать предложенные ей правительством законы, а также утверждать государственный бюджет. В период между сессиями император мог единолично принимать законы, которые затем подлежали утверждению Думой во время сессий[3]. Государственная дума была нижней палатой парламента. Роль верхней палаты исполнял Государственный совет, который должен был одобрять или отклонять законы, принятые Думой.
Вся исполнительная власть оставалась в руках монарха, он также единолично руководил Вооружёнными силами, определял внешнюю политику, решал вопросы объявления войны и мира, введения чрезвычайного или военного положения на любой территории Империи.
Деятельность
Первое заседание Государственной думы состоялось 27 апреля 1906 года в Таврическом дворце Санкт-Петербурга (после приёма у Николая II в Зимнем).
С самого начала работы большинство Государственной думы было настроено на резкую борьбу с правительствомИ. Л. Горемыкина. За 72 дня Дума приняла 391 запрос о незаконных действиях правительства.
С началом работы кадеты поставили вопрос об амнистии всех политических заключённых, отмене смертной казни, упразднении Государственного Совета, установлении ответственности Совета министров перед Думой. Большинство депутатов поддержало эти требования, и 5 мая 1906 года они были направлены председателю Совета министров И. Л. Горемыкину, который 13 мая ответил отказом на все требования Думы.
Главным вопросом в работе I Государственной думы был земельный вопрос. 7 мая кадетская фракция за подписью 42 депутатов выдвинулазаконопроект, предусматривавший дополнительное наделение крестьян землёй за счёт казённых, монастырских, церковных, удельных икабинетских земель, а также частичный принудительный выкуп помещичьих земель.
23 мая фракция трудовиков (104 человека) предложила свой законопроект, предусматривавший образование «общественного земельного фонда», из которого предполагалось выделять землю в пользование безземельным и малоземельным крестьянам, а также конфискацию земель у помещиков сверх «трудовой нормы» с выплатой последним установленного вознаграждения. Реализацию проекта предлагалось осуществить через выборные местные земельные комитеты.
6 июня 33-мя депутатами был подан законопроект, разработанный эсерами о немедленной национализации всех природных богатств и отменечастной собственности на землю. Большинством голосов Дума отказалась рассматривать столь радикальный проект. Также 8 июня Совет министров принял решение о роспуске Государственной думы в случае продолжения нагнетания обстановки вокруг аграрного вопроса, так как его широкое обсуждение в Думе вызвало рост общественной полемики и усиление революционного движения.
Фракция кадетов также вносила законопроект о неприкосновенности депутатов Думы, который предусматривал, что уголовное преследованиедепутата во время сессии возможно лишь с согласия Думы (кроме задержания при совершениипреступления или сразу после него, однако и в этом случае Думе могла отменить задержание), а если дело возбуждено между сессиями, то все процессуальные действия и задержания приостанавливались до открытия сессии и решения данного вопроса Думой. Парламент, однако, отказался рассматривать данный законопроект.
Ряд либеральных членов Совета министров предложил ввести представителей кадетов в состав правительства. Это предложение не получило поддержки большинства министров. Государственная Дума выразила недоверие правительству, после чего ряд министров стали бойкотировать Думу и её заседания. В знак своего презрительного отношения к Думе туда был внесён первый правительственный законопроект об ассигновании 40 000 рублей на постройку пальмовой оранжереи и сооружение прачечной при Юрьевском университете[9]. За всё время работы депутатами было одобрено 2 законопроекта — об отмене смертной казни (инициирован депутатами с нарушением процедуры) и об ассигновании 15 млн рублей в помощь пострадавшим от неурожая, внесённый правительством[10].
Государственная дума Российской империи II созыва — представительный законодательный орган Российской империи, созванный после досрочного роспуска I Государственной думы. Избиралась практически по тем же правилам, что и предыдущая Дума и также вступила в резкую конфронтацию с Советом министров, также провело всего одну сессию, с 20 февраля по 3 июня1907 года, когда была распущена (Третьеиюньский переворот). После этого избирательное законодательство было изменено. II Дума проработала 102 дня.
Состав
Всего было избрано 518 депутатов. Депутаты распределились следующим образом:
· по возрасту: до 30 лет — 72 человека, до 40 лет — 195 человек, до 50 лет −145 человек, до 60 лет — 39 человек, свыше 60 лет — 8 человек.
· по уровню образования: высшее образование имели 38 % депутатов, среднее — 21 %, низшее — 32 %, домашнее — 8 %, неграмотных 1 %.
· по роду занятий: 169 крестьян, 32 рабочих, 20 священников, 25 земских городских и дворянских служащих, 10 мелких частных служащих, 1 поэт, 24 чиновника (в том числе 8 из судебного ведомства), 3 офицера, 10 профессоров и приват-доцентов, 28 других преподавателей, 19 журналистов, 33 юриста (адвокатура), 17 коммерсантов, 57 землевладельцев-дворян, 6 промышленников и директоров заводов.
Только 32 члена Думы (6 %) являлись депутатами первой Думы. Столь малый процент объяснялся тем, что после роспуска I Думы 180 депутатов подписали Выборгское воззвание, за что были лишены избирательных прав и не могли участвовать в новых выборах.
Участие в выборах большего числа политических сил привело к большей пестроте политических сил по сравнению с прежней думой. По партийным фракциям они распределялись так: трудовая крестьянская фракция — 104 депутата, которая состояла из собственно трудовиков — членов Трудовой группы (71 человек), членов Всероссийского крестьянского союза (14 человек) и сочувствующих (19), кадеты — 98, социал-демократическая фракция — 65, беспартийные — 50, польское коло — 46, фракция октябристов и группа умеренных — 44, социалисты-революционеры — 37, мусульманская фракция — 30, казачья группа — 17, народно-социалистическая фракция — 16, правых монархистов — 10, к партии демократических реформ принадлежал один депутат.
Председателем Думы стал избранный от Московской губернии правый кадет Фёдор Александрович Головин. Товарищами председателя - Н.Н. Познанский (беспартийный левый) и М.Е. Березин (трудовик). Секретарем - М.В. Челноков (кадет).
Работа Думы
Дума продолжила борьбу за влияние на деятельность правительства, что вело к многочисленным конфликтам и стало одной из причин краткого периода её деятельности. В целом II Дума оказалась ещё более радикально настроена, чем её предшественница. Депутаты изменили тактику, решив действовать в рамках законности[ источник не указан 653 дня ]. Руководствуясь нормами статей 5 и 6 Положения об утверждении Государственной Думы от 20 февраля 1906 депутаты образовали отделы и комиссии для предварительной подготовки дел, подлежащих рассмотрению в Думе. Созданные комиссии приступили к разработке многочисленных законопроектов. Основным оставался аграрный вопрос, по которому каждая фракция представила свой проект. Кроме того, II Дума активно рассматривала продовольственный вопрос, обсуждала Государственный бюджет на 1907, вопрос о призыве новобранцев, об отмене военно-полевых судов и т. д. В ходе рассмотрения вопросов кадеты проявляли уступчивость, призывая «беречь Думу» и не давать правительству повода для её роспуска[ источник не указан 653 дня ].
Основным предметом дебатов в Думе весной 1907 стал вопрос о принятии чрезвычайных мер против революционеров. Правительство, внося в Думу проект закона о применении чрезвычайных мер против революционеров, преследовало двоякую цель: скрыть свою инициативу ведения террора против революционеров[ источник не указан 653 дня ] за решением коллегиального органа власти и дискредитировать Думу в глазах населения. Однако Дума 17 мая 1907 проголосовала против «незаконных действий» полиции. Такое неповиновение не устраивало правительство. Аппаратом министерства внутренних дел был подготовлен втайне от Думы проект нового избирательного закона. Было придумано ложное обвинение[ источник не указан 653 дня ] об участии 55 депутатов в заговоре против царской семьи. 1 июня 1907 П. Столыпин потребовал отстранения от участия в заседаниях Думы 55 социал-демократов и лишения 16 из них депутатской неприкосновенности, обвинив их в подготовке к «ниспровержению государственного строя».
На основании этого надуманного повода Николай II 3 июня 1907 объявил о роспуске II Думы и изменении избирательного закона (с юридической точки зрения это означало государственный переворот). Депутаты Второй Думы разъехались по домам. Как и ожидал П. Столыпин, никакой революционной вспышки не последовало. Считается общепринятым, что акт 3 июня 1907 (Третьеиюньский переворот) означал завершение российской революции 1905—1907.
Государственная дума Российской империи III созыва — представительный законодательный орган Российской империи, созванный после досрочного роспуска II Государственной думы. В отличие от двух предыдущих составов, она просуществовала весь отведенный ей законом срок — пять лет. Состоящая преимущественно из «правых сил», III Государственная дума во многом поддерживала политику Петра Столыпина, однако не могла преодолеть межпартийные разногласия, что отрицательно сказалось на итогах её работы.
III Государственная дума была избрана на основании Положения о выборах в Государственную думу 1907 года, принятого на основании статьи 87 Основных Государственных Законов после роспуска II Государственной думы. Смысл данной статьи заключался в том, что правительство, в случае чрезвычайной необходимости, имело право принимать законы без обсуждения с Думой, в периоды между роспуском одной Думы и созывом другой, или же в периоды прекращения занятий Думы. Однако, та же статья прямо запрещала правительству применять указанный порядок для изменения постановлений о выборах в Думу. Таким образом, роспуск II Государственной думы и последующее изменение избирательного законодательства можно квалифицировать как государственный переворот (часто используется термин Третьеиюньский переворот).
Результатом переворота было изменение распределения депутатов Думы нового созыва по партиям, увеличившее представительство центра и правых партий, что позволило III Государственной думе и правительству наладить конструктивную совместную работу. III Государственная дума была созвана 1 ноября 1907 года (по Указу от 3 июня 1907 года) и распущена 30 августа 1912 года (по Указу от 29 августа 1912 года), причем её деятельность была прервана 09 июня 1912 (по указу от 08 июня 1912 года).
Государственная дума Российской империи IV созыва — представительный законодательный орган Российской империи. Председатель думы М. В. Родзянко. Основана 15 ноября 1912 года.
Сессии Думы
Государственная Дума избиралась на пять лет. Дума работала с годовыми сессиями, внутри каждой сессии устраивались, как правило, два перерыва, на Рождество и на Пасху. Каждый раз Дума созывалась и распускалась Высочайшими Указами; кроме того, Дума и сама была полномочна устраивать перерывы в своей работе. С началом Первой мировой войны регулярный характер работы Думы нарушился.
Первая сессия продолжалась с 15 ноября 1912 года по 25 июня 1913 года, состоялось 81 заседание Общего собрания Думы.
Вторая сессия продолжалась с 15 октября 1913 года по 14 июня 1914 года, состоялось 111 заседаний Общего собрания Думы.
26 июля 1914 года состоялась чрезвычайная однодневная сессия Думы, посвященная выделению военных кредитов, связанных с острым политическим кризисом, предшествовавшим началу Первой мировой войны.
Третья сессия началась 27 января 1915 года; через 2 дня, 29 января, сразу же после принятия бюджета, сессия Думы была объявлена императором закрытой.
Четвёртая сессия продолжалась с 19 июля по 3 сентября 1915 года, после чего Дума досрочно была распущена императором на каникулы, сессия затем продолжалась с 9 февраля по 20 июня 1916 года, состоялось 60 заседаний Общего собрания Думы.
Пятая сессия началась 1 ноября 1916 года. 16 декабря 1916 года Дума снова была распущена на каникулы. Досрочный роспуск Думы оказался одним из событий, повысивших общую политическую напряженность в стране перед Февральской революцией. По широко распостраненному тогда мнению, ожидалось, что правительство не разрешит Думе собраться после затянувшихся новогодних каникул и объявит о её роспуске. Однако же, 14 февраля 1917 года император объявил о продолжении занятий Думы. В разгар событий Февральской революции, 25 февраля, император снова приостановил деятельность Думы. Более Дума уже никогда не собиралась на официальные заседания.
27 февраля в ходе частного совещания членов Думы был создан Временный комитет Государственной думы, принявший участие в формировании Временного правительства, а до момента начала его работы, то есть 27 февраля — 2 марта, являвшийся самопровозглашенным правительством России. 12 мая — 19 июля 1917 года состоялось ещё 8 частных совещаний Думы, уже не имевших ни юридического, ни политического значения.
Дума была официально распущена указом Временного правительства 6 октября 1917 года в связи с назначением выборов вВсероссийское Учредительное собрание.
Состав думы
Четвёртая Дума обладала ярко выраженными флангами (левыми и правыми) при весьма умеренном центре(консерваторы). Всего было избрано 442 депутата.
Октябристы — 98
Умеренно-правые — 88
Правые — 65
Кадеты — 59
Прогрессисты — 48
Консерваторы — 32
Трудовики и беспартийные — 37
Социал-демократы — 15 (меньшевики — 8, большевики — 7)
27 февраля в ходе частного совещания членов Думы был создан Временный комитет Государственной думы, принявший участие в формировании Временного правительства, а до момента начала его работы, то есть 27 февраля — 2 марта, являвшийся самопровозглашенным правительством России.
Председатель Государственной думы М. В. Родзянко
Товарищи председателя: Волконский В. М., Усуров Д. Д.
Секретарь Дмитрюков И. И.
Товарищи секретаря: Антонов Н. И., Басаков В. П., Еникеев Г. Х., Львов Н. Н. (старший товарищ), Шеин В. П.
11) Гвельфы — политическое течение в Италии XII—XVI веков, представители которого выступали за ограничение власти императора Священной Римской империи в Италии и усиление влияния папы римского. Враждовали с гибеллинами.
Гибеллины — враждовавшая с гвельфами политическая группировка XII—XIII вв. Название «гибеллины» пошло от латинизированного названия одного из замков Гогенштауфенов — Гаубелинга (нем. Weiblingen). Гибеллины — приверженцы императора, главным образом дворяне. Борьба между гибеллинами и гвельфами проходила на фоне борьбы между папством и Священной Римской империей за господство на Апеннинском полуострове.
В 1194 году у императора Священной Римской империи Генриха VI Гогенштауфена родился сын, будущий Фридрих II. Вскоре после этого кочевавший по Италии двор остановился на некоторое время на юге страны (Сицилийское королевство было объединено с имперскими территориями благодаря браку Генриха и Констанции Отвиль, наследницы норманнских королей). И там государь обратился к аббату Иоахиму Флорскому, известному своей эсхатологической концепцией истории, с вопросом о будущем своего наследника. Ответ оказался уничтожающим: «О, король! Мальчик твой разрушитель и сын погибели. Увы, Господи! Он разорит землю и будет угнетать святых Всевышнего».
Именно в правление Фридриха II (1220—1250 годы) началось противостояние двух партий, которое в разной мере и разной форме оказало влияние на историю Центральной и Северной Италии вплоть до XV века. Речь идет о гвельфах и гибеллинах. Эта борьба началась во Флоренции и, говоря формально, всегда оставалась чисто флорентийским явлением. Однако на протяжении десятилетий, изгоняя побежденных противников из города, флорентийцы сделали соучастниками своих распрей чуть ли не весь Апеннинский полуостров и даже соседние страны, прежде всего Францию и Германию.
В 1216 году на одной богатой свадьбе в селении Кампи под Флоренциейзавязалась пьяная драка. В ход пошли кинжалы, и, как повествует хронист, молодой патриций Буондельмонте деи Буондельмонти убил некоего Оддо Арриги. Опасаясь мести, родовитый юноша (а Буондельмонте был представителем одного из знатнейших родов Тосканы) пообещал жениться на родственнице Арриги из купеческого рода Амидеи. Неизвестно: то ли боязнь мезальянса, то ли интриги, а может быть, подлинная любовь к другой, но что-то заставило жениха нарушить обещание и выбрать себе в жены девушку из дворянского рода Донати. Пасхальным утром Буондельмонте на белом коне направился к дому невесты, чтобы дать брачную клятву. Но на главном мосту Флоренции, Понте Веккьо, на него напали оскорбленные Арриги и убили. «Тогда, — сообщает хронист, — началось разрушение Флоренции и появились новые слова: партия гвельфов и партия гибеллинов». Гвельфы требовали мести за убийство Буондельмонте, а те, кто стремился затушевать это дело, стали именоваться гибеллинами. Не верить хронисту в рассказе о несчастной судьбе Буондельмонте нет причин. Однако его версия о происхождении двух политических партий Италии, оказавших огромное влияние на историю не только этой страны, но и всей новой европейской цивилизации, вызывает справедливые сомнения — мышь не может родить гору.
Группировки гвельфов и гибеллинов действительно образовались в XIII веке, но их истоком были не будничные «разборки» флорентийских кланов, а глобальные процессы европейской истории.
В то время Священная Римская империя германской нации простиралась от Балтийского моря на севере до Тосканы на юге и от Бургундии на западе до Чехии на востоке. На таком большом пространстве императорам было крайне сложно поддерживать порядок, особенно в Северной Италии, отделенной горами. Именно из-за Альп в Италию пришли названия партий, о которых мы ведем речь. Немецкое «Вельфы» (Welf) итальянцы произносили как «Гвельфы» (Guelfi); в свою очередь «Гибеллины» (Ghibellini) — искаженное немецкое Waiblingen. В Германии так именовались две соперничающие династии — Вельфы, которым принадлежали Саксония и Бавария, и Гогенштауфены, выходцы из Швабии (их именовали «Вайблингами», по названию одного из родовых замков). Но в Италии значение этих терминов было расширено. Североитальянские города оказались между молотом и наковальней — их независимости угрожали как германские императоры, так и Римские Папы. В свою очередь, Рим находился в состоянии непрерывного конфликта с Гогенштауфенами, стремящимися захватить всю Италию.
К XIII веку, при Папе Иннокентии III (1198—1216), наступил окончательный раскол между церковью и светской властью. Своими корнями он уходит в конец XI века, когда по инициативеГригория VII (1073— 1085) началась борьба за инвеституру — право назначения епископов. Раньше им обладали императоры Священной Римской империи, но теперь Святой престол хотел сделать инвеституру своей привилегией, рассчитывая, что это будет важным шагом на пути распространения папского влияния на Европу. Правда, после череды войн и взаимных проклятий никому из участников конфликта не удалось достичь полной победы — было решено, что избранные капитулами прелаты будут получать духовную инвеституру от Папы, а светскую — от императора. Последователь Григория VII — Иннокентий III достиг такой власти, что мог свободно вмешиваться во внутренние дела европейских государств, а многие монархи считали себя вассалами Святого престола. Католическая церковь окрепла, обрела самостоятельность и получила в свое распоряжение большие материальные средства. Она превратилась в закрытую иерархию, ревностно отстаивавшую на протяжении последующих столетий свои привилегии и свою неприкосновенность. Церковные реформаторы считали, что пора переосмыслить характерное для раннего Средневековья единство светской и духовной властей (regnum и sacerdotium) в пользу верховной власти Церкви. Конфликт между клиром и миром был неизбежен.
Городам нужно было выбирать, кого взять себе в союзники. Тех, кто поддерживал Папу, назвали гвельфами (ведь династия Вельфов враждовала с Гогенштауфенами), соответственно, тех, кто был против папского престола, — гибеллинами, союзниками династии Гогенштауфенов. Утрируя, можно сказать, что в городах за гвельфов был пополо (народ), а за гибеллинов — аристократия. Взаимное соотношение этих сил определяло городскую политику.
Итак, фигуры на доске геополитики расставлены — император, Папа, города. Нам кажется, что их тройственная вражда была следствием не только человеческой алчности.
Участие городов — вот что было принципиально новым в противостоянии Пап и германских императоров. Горожанин Италии почувствовал вакуум власти и не преминул им воспользоваться: одновременно с религиозной реформой началось движение за самоуправление, которому предстояло за два века полностью изменить соотношение сил не только в Италии, но и во всей Европе. Оно началось именно на Апеннинском полуострове, поскольку здесь городская цивилизация имела крепкие античные корни и богатые традиции торговли с опорой на собственные финансовые ресурсы. Старые римские центры, пострадавшие от рук варваров, успешно возрождались, в Италии горожан было намного больше, чем в других странах Запада.
Городскую цивилизацию и ее характерные особенности в нескольких словах никто не опишет нам лучше, чем вдумчивый современник, германский историк середины XII века Оттон Фрейзингенский: «Латиняне (жители Италии), — пишет он, — по сей день подражают мудрости древних римлян в расположении городов и управлении государством. Они настолько любят свободу, что предпочитают подчиняться скорее консулам, чем синьорам, чтобы избегнуть злоупотреблений властей. А чтобы они не злоупотребляли властью, их сменяют почти каждый год. Город заставляет всех живущих на территории диоцеза подчиняться себе, и с трудом можно найти синьора или знатного человека, который не подчинился бы власти города. Город не стыдится посвящать в рыцари и допускать к управлению юношей самого низкого происхождения, даже ремесленников. Поэтому итальянские города превосходят все прочие по богатству и могуществу. Этому способствует не только разумность их учреждений, но и длительное отсутствие государей, которые обычно остаются по ту сторону Альп».
Экономическая сила итальянских городов оказалась едва ли не решающей в борьбе Империи и Папства. Город вовсе не противопоставлял себя традиционному феодальному миру. Напротив, он не мыслил себя вне его. Еще до того, как коммуна, этот новый способ политического самоуправления, окончательно кристаллизовалась, городская элита поняла, что пользование свободами должно быть признано императором или Папой, лучше — и тем, и другим. Ими же эти свободы должны были охраняться. К середине XII века в понятии свободы сконцентрировались все ценности городской цивилизации Италии. Государь, который посягал на нее, превращался из защитника в поработителя и тирана. В результате горожане переходили на сторону его противника и продолжали непрекращающуюся войну.
Когда в 1150-х годах молодой германский император Фридрих I Барбаросса появился на полуострове с целью вернуть к повиновению североитальянские провинции, его взору предстала своеобразная огромная шахматная доска, где квадраты представляли собой города с подчиненными им более или менее крупными провинциями — контадо. Каждый преследовал свои интересы, которые наталкивались на противодействие ближайшего соседа. Поэтому Мантуе трудно было стать союзником Вероны, а Бергамо, скажем, — Брешии и т.д. Каждый город искал союзника в более отдаленном соседе, с которым у него не было территориальных споров. Город старался всеми силами подчинить своим порядкам округу, в результате этого процесса, называемого comitatinanza, возникали маленькие государства. Сильнейшие из них старались поглотить слабейших.
Усобицам в Ломбардии, Венето, Эмилии, Романье, Тоскане не было видно конца. Поражает жестокость, которую проявляли друг к другу итальянцы. В 1158 году император осадил непокорный Милан, и «никто, — пишет хронист, — не участвовал в этой осаде с большим неистовством, чем кремонцы и павийцы. Осажденные тоже не проявили ни к кому больше враждебности, чем к ним. Между Миланом и этими городами давно существовали соперничество и раздоры. В Милане были убиты или мучились в тяжком плену многие тысячи их людей, земли их грабились и сжигались. Поскольку они не могли сами должным образом отомстить Милану, превосходившему их и по собственным силам, и по количеству союзников, то они решили, что настал подходящий момент расплатиться за нанесенные им оскорбления». Объединенным германско-итальянским войскам удалось тогда сломить гордый Милан, его укрепления как важнейший символ свободы и независимости были срыты, а по центральной площади проведена не менее символическая борозда. Впрочем, славным германским рыцарям не всегда сопутствовала удача — городские ополчения, особенно объединенные под эгидой Ломбардской лиги, наносили им столь же сокрушительные поражения, память о которых сохранялась на века.
Жестокость была непременной составляющей борьбы итальянских средневековых партий. Жестокой была власть, но столь же жестокими по отношению к ней были горожане: «провинившихся» подестa, консулов, даже прелатов избивали, вырывали им языки, ослепляли, с позором гоняли по улицам. Такие нападения не обязательно вели к изменению режима, но давали иллюзию временного освобождения. Власть отвечала пытками и стимулировала доносительство. Изгнание или смертная казнь грозили подозреваемому в шпионаже, заговоре и связях с врагом. Обычное судопроизводство в таких вопросах не применялось. Когда преступники скрывались, власть не гнушалась услугами наемных убийц. Наиболее распространенным способом наказания было лишение имущества, а для богатых семей еще и снос палаццо. Методичное разрушение башен и дворцов имело своей целью не только стереть память об отдельных личностях, но и об их предках. Вернулось зловещее понятие проскрипций (так еще во времена Суллы в Риме называлось объявление некоего гражданина вне закона — разрешалось и поощрялось его убийство, а имущество отходило в казну и отчасти самим убийцам), и часто они распространялись теперь на детей и внуков осужденного (по мужской линии). Так правящая партия выкорчевывала из общественной жизни целые семейные древа.
Кроме того, повседневный поток насилия исходил еще и от особых организованных групп, вроде расширенных родовых «ополчений» («консортерий»), приходских «дружин» одной какой-нибудь церкви или «контрад» (квартальных «команд»). Существовали различные формы неповиновения: открытый отказ следовать законам коммуны (фактический синоним «города»), военное нападение на весь родной город со стороны изгнанных из него по политическим мотивам, «теракты» против магистратов и клира, похищение их имущества, создание тайных обществ, подрывная агитация.
Надо сказать, что в этой борьбе политические пристрастия менялись с быстротой калейдоскопа. Кто ты, гвельф или гибеллин, часто решали сиюминутные обстоятельства. За весь тринадцатый век вряд ли найдется один крупный город, где бы власть не поменялась насильственным образом несколько раз. Что говорить о Флоренции, менявшей законы с легкостью необыкновенной. Все решалось практикой. Захвативший власть формировал правительство, создавал законы и следил за их исполнением, контролировал суды и т. д. Противники — в тюрьме, в изгнании, вне закона, но изгнанники и их тайные союзники не забывали обиду и тратили свои состояния на тайную или явную борьбу. Для них правительство противников не обладало никакой законной силой, во всяком случае, не большей, чем их собственное.
Гвельфы и гибеллины вовсе не были организованными партиями, подчинявшимися руководству своих формальных лидеров. Они представляли собой сеть независимых группировок, сотрудничавших друг с другом до определенного момента под подходящим знаменем. Гвельфы часто обращали оружие против Папы, а гибеллины действовали, не учитывая интересы претендентов на императорскую корону. Гибеллины не отрицали Церковь, а гвельфы — Империю, но старались свести к минимуму их реальные притязания на власть. Гвельфские правительства часто оказывались под отлучением. Прелаты же нередко вели свое происхождение из аристократических семейств с гибеллинскими корнями — даже некоторые Папы могли бы быть обвинены в гибеллинских симпатиях!
Партии гвельфов и гибеллинов были мобильны, сохраняя при этом своих служащих и корпоративные правила. В изгнании они действовали как наемные банды и политические группы, оказывавшие давление то войной, то дипломатией. Возвращаясь домой, становились не то чтобы властью, но влиятельнейшей общественной силой (понятия партии власти не существовало). К примеру, когда в 1267-м гвельфы в очередной раз установили контроль над Флоренцией, их капитан и консул вошли в правительство. При этом их партия осталась частной организацией, которой, правда, официально «присудили» конфискованное имущество изгнанных гибеллинов. С помощью этих средств она начала, по сути, финансовое закабаление города. В марте 1288-го коммуна и пополо были должны ей уже 13 000 флоринов. Это позволило гвельфам так надавить на земляков, что те санкционировали начало войны против тосканских гибеллинов (что и привело к победе при Кампальдино в 1289 году). В общем, партии исполняли роль основных цензоров и хранителей политической «правоверности», обеспечивая с переменным успехом верность горожан Папе или императору соответственно. Читая средневековые пророчества, историософские рассуждения последователей Иоахима Флорского или сочинения Данте, сулящие беды итальянским городам, складывается впечатление, что в той борьбе не было ни правых, ни виноватых. От шотландского астролога Михаила Скотта, выступившего перед Фридрихом II в 1232 году в Болонье, досталось как непокорным гвельфским коммунам, так и верным Империи городам. Пизанского графа Уголино делла Герардеска Данте осудил на страшные муки ада за предательство своей партии, но, несмотря на это, под его пером тот стал едва ли не самым человечным образом всей поэмы, во всяком случае, ее первой части. Хронист XIII века Саба Маласпина называл демонами и гвельфов, и гибеллинов, а Джери из Ареццо обзывал своих сограждан язычниками за то, что они поклонялись этим партийным наименованиям, словно идолам.
Стоит ли искать за этим «идолопоклонством» разумное начало, какие-либо реальные политические или культурные убеждения? Можно ли вообще разобраться в природе конфликта, корни которого уходят далеко в прошлое итальянских земель, а последствия — в Италию Нового времени, с ее политической раздробленностью, «неогвельфами» и «неогибеллинами»? Может быть, в чем-то борьба гвельфов и гибеллинов сродни дракам футбольных tifosi, иногда довольно опасным и кровопролитным? Разве может уважающий себя молодой итальянец не болеть за родной клуб? Разве он может оказаться совсем «вне игры»? Борьба, конфликтность, «партийность», если угодно, в самой природе человека, и Средневековье в этом очень похоже на нас. Пытаться искать в истории гвельфов и гибеллинов исключительно выражение борьбы классов, сословий или «прослоек», пожалуй, не стоит. Но при этом нельзя забывать, что от борьбы гвельфов и гибеллинов во многом происходят современные демократические традиции Запада.
Лавирование между двумя непримиримыми врагами — Папой и императором — не давало возможности ни одной из партий добиться окончательного военного и политического превосходства. В другом случае, если бы кто-то из противников оказался обладателем неограниченной власти, европейская демократия осталась только в учебниках истории. А так — получился своего рода уникальный силовой паритет, во многом и обеспечивший в дальнейшем резкий рывок западной цивилизации — на конкурентной основе.
12) Виги – английская политическая партия в 17-19 веках. Партия вигов начала складываться в конце 1660-х годов, как группировка противников абсолютной власти короля Карла II Стюарта. К этому времени сторонникам абсолютизма — так называемой «партии двора» — удалось значительно усилить властные полномочия короля. Лидером партии двора был фаворит короля граф Денби, которые и возглавлял правительство. В 1667 году сторонникам абсолютизма удалось отменить «Трехгодичный акт», обязывавший короля созывать парламент не реже, чем раз в три года.
Оппозиция королевскому правительству консолидируется в палате общин. В противовес партии двора оппозиционеры называли себя «партией страны». Они критиковали коррупцию и распущенность двора, внешнюю политику правительства, в частности, союз с абсолютистской Францией. Как и «партия двора», оппозиция состояла из аристократов, поддерживаемых частью английской финансовой элиты. В 1670-х годах «партии страны» во многом удавалось корректировать решения правящего кабинета.
Ряд неудач во внешней и внутренней политике, непопулярные войны с Голландией, вынудили уйти в отставку правительство графа Денби. На парламентских выборах 1679 и 1680 годов «партия страны» одерживала победу. Размежеванию политических сил способствовала парламентская полемика 1680-1681 годов вокруг «Билля об исключении» герцога Йоркского — принца Якова Стюарта — от престолонаследия и условиях созыва парламента. Именно тогда за представителями партий закрепились бранные клички, которыми обменивались оппоненты. Представителей «партии страны» называли вигами (Whig в Шотландии — человек вне закона), а «партии двора» — тори (Tory из ирландского – «грабитель»). На открытии парламента 1681 года виги появились с отрядами вооруженных сторонников, что напомнило англичанам об ужасах гражданских войн во времена Английской революции. Маятник общественных симпатий качнулся в сторону тори, участие вигов в ряде заговоров 1683 года дискредитировало их партию, многие ее лидеры были арестованы или эмигрировали и «партия страны» была дезорганизована.
По сути, виги выступали за ограничение прерогатив королевской власти, усиление позиций парламента. В религиозной политике они поддерживали диссидентов, членов протестантских сект, не входивших в англиканскую церковь, и выступали за наделение их гражданскими правами. В тоже время виги были решительными противниками предоставления равных прав католикам. Среди лидеров вигов были бывшие королевские министры граф Шефтсбери и герцог Бекингем-младший.
Поддержка тори обеспечила в 1685 году восшествие на престол короля-католика Якова II Стюарта. Однако проводимая новым королем политика расширения прав католиков вызывала протест, как вигов, так и тори — в большинстве своем приверженцев англиканской церкви. Союз тори и вигов позволил в 1688-1689 годах сравнительно легко осуществить Славную революцию и свергнуть Якова II с престола. Виги считали, что парламент в праве передать престол кому угодно, но тори настаивали на соблюдении принципа легитимности. В результате компромисса престол был передан в 1689 году дочери Якова II — Марии II Стюарт и ее супругу Вильгельму III Оранскому. По настоянию вигов королевская власть была ограничена «Биллем о правах», который послужил основой для становления парламентской монархии.
Среди тори оставалось немало приверженцев свергнутого короля и особенно его сына принца Уэльского, которого после смерти отца называли Яковом III Стюартом. Поэтому Вильгельм III в годы своего правления Англией (1689-1702) опирался на вигов. Такое же положение сохранялось при королеве Анне Стюарт (1702-1714), хотя по своим политическим и религиозным убеждениям она была близка тори. В этот период большинство министров подбирались так называемой «Вигской хунтой» в палате лордов.
Виги выступали за активную внешнюю политику Англии, целью которой было обеспечение ее торговых интересов. Они были сторонниками вмешательства Англии в войну за испанское наследство (1700-1713) и поддерживали в парламенте предложения о выделении военных субсидий; один из лидеров вигов, герцог Мальборо, командовал английской армией во Фландрии и Германии. Но война затянулась, и военные тяготы вызвали недовольство в стране. На волне этого недовольства в 1710 году на выборах в парламенте победили тори, выступавшие за скорейшее заключение мира.
Но пребывание тори у власти оказалось недолговечным. К этому времени вновь обострился вопрос о престолонаследии — королева Анна была бездетна. Тори выступали за передачу трона находившемуся в изгнании брату королевы — принцу Уэльскому, при условии его отказа от католичества. Виги настаивали на соблюдении парламентского акта 1701 года, согласно которому престол Великобритании должен был перейти дальнему родственнику Стюартов — ганноверскому курфюрсту Георгу Людвигу. Отказ принца Уэльского отречься от католичества предопределил победу вигов и падение правительства тори.
Первые короли Ганноверской династии — Георг I (1714-1727) и Георг II (1727-1760) — слабо ориентировались в английской политике и даже плохо владели языком своих британских подданных. Гарантию сохранения престола они видели в вигах и полностью доверили им формирование правительства. В первой половине 18 века кабинет министров неизменно возглавляли виги, среди которых выделялись Роберт Уолпол (премьер-министр в 1724-1742) и Уильям Питт-старший. За эти годы правления Великобритания добилась значительных успехов во внешней политике, вела успешную колониальную экспансию. Ей удалось нанести поражение Франции в войне за австрийское наследство (1740-1748) и Семилетней войне (1755-1763), остановить французскую экспансию в Европе, вытеснить французов из Индии и Северной Америки. Рост промышленности и господство в мировой торговле сделали Великобританию одним из самых могущественных государств своего времени.
Доминирование вигов на внутриполитической арене закончилось с приходом к власти нового короля Георга III (1760-1820), который считал, что виги умаляют права монарха. Опираясь на тори, королю удалось устранить вигов от власти и в 1770 году сформировать новый кабинет министров. Фактическим главой этого правительства был сам Георг III. Неудачи английских войск в попытках подавить Американскую революцию 1775-1783 годов привели к падению королевского правительства. Но Георг III отказывался сотрудничать с вигами, в 1783 году он призвал к власти так называемых «умеренных» или «новых» тори во главе с Уильямом Питтом-младшим. В результате перегруппировки политических сил часть вигов перешла в правящую партию тори. Конец 18 — начало 19 века стали временем гегемонии тори в британской политике, виги отошли на второй план, играя роль оппозиции его величества. Во время Великой французской революции часть вигов во главе с Эдмундом Берком решительно поддерживали войну с Францией, но другая часть во главе с Чарльзом Фоксом осуждала антифранцузскую политику. Войны с революционной и наполеоновской Францией длились четверть века и завершились полной победой Великобритании.
В этот период Великобритания пережила промышленный переворот, бурный рост экономики, кардинально изменилась социальная структура британского общества. Рост городского населения, усиливавшееся влияние на социальную жизнь буржуазии, интеллигенции, наемных работников вызвал усиление либерального крыла партии вигов, побудил ее занять более радикальные позиции, прежде всего в вопросе о парламентской реформе.
К этому времени британская избирательная система превратилась в архаичный, оторванный от реалий жизни институт. Однако он обеспечивал лендлордам — основной опоре тори — значительное количество мест в парламенте. Проводя умеренные реформы в интересах развития британской промышленности и торговли, тори были решительными противниками изменений в избирательной системе.
Хлебные законы 1815 года и репрессивная политика кабинета Роберта Каслри подорвали политическое влияние тори. Даже в их рядах росло понимание необходимости перемен. Либерально настроенные тори (Дж. Каннинг, Р. Пиль) начали поиск компромисса с оппозицией, требующей парламенской реформы. На этом фоне в конце 1820-х годов в Великобритании были приняты законы уравнивающие в правах последователей всех религиозных конфессий.
13) Выделялись три основные группировки консерваторов, которых объединила позиция по главным вопросам: сохранение незыблемости священных для них институтов (прерогатив короны, палаты лордов и Англиканской церкви), колониальной империи и унии с Ирландией. И разделяло их отношение к реформам. В группу "ультра" входили те, кто выступал за сохранение всех устоев, против любых изменений в конституции. При этом они не только боролись против реформ, но и яростно выступали за отмену законов, не смиряясь с фактом их принятия. Вторая группа - "сердитые" - также выступала против реформ, но утвержденные парламентом и королем законопроекты принимала и рассматривала как неизбежное зло. После вступления закона в силу они уже не высказывались против него. Третья группа - так называемые пилиты - являлась группировкой, объединявшей сторонников Пиля. Реформу 1832 года он принял как свершившийся факт и, исходя из этого, строил свою линию поведения. Она была направлена на объединение консервативных сил против радикальных требований дальнейших изменений положения Англиканской церкви и государственного устройства. Пиль полагал, что остро необходимые реформы следует проводить. Главным, по его мнению, было то, чтобы преобразованиями руководили осторожные консерваторы, а не стремившиеся к кардинальным переменам радикалы.
Для своего кружка Роберт Пиль был непререкаемым авторитетом. Острый ум, тактичность, блестящие ораторские способности выделяли его как политического деятеля и способствовали карьере на государственном поприще. Сын крупного текстильного фабриканта, он стал членом парламента в 22 года и вскоре занимал посты статс-секретаря по делам колоний, статс-секретаря по ирландским делам, министра внутренних дел в кабинете лорда Ливерпуля, а позднее в кабинете герцога Веллингтона. В 1820-е годы он входил в число политиков-тори, которые провели ряд важных либеральных реформ, и был известен как автор реформы полицейской службы в столице. Консерватизм Пиля - это "разумный" консерватизм, заключавшийся в том, чтобы привести идеи консерватизма в соответствие с новым миром индустриализации и урбанизации; в попытке сохранить власть и привилегии землевладельцев, и то, что еще можно было сохранить в структуре старого строя в новых социально-политических и экономических условиях. Так, находясь в оппозиции правительству, главную задачу он видел не в противостоянии стоявшим во главе правительства вигам, практически поддержав их политику, а в противодействии дальнейшему осуществлению требований радикалов.
Наиболее остро для разобщенных сил консервативного лагеря стоял вопрос о лидерстве. Тот, кто их возглавит, и стал бы определять позицию большинства. Наиболее активно на роль ведущих политиков претендовали ультра-тори, но они не имели серьезной поддержки разобщенных сторонников. Лидером консерваторов стал Пиль благодаря предпринятому Вильгельмом IV вмешательству в политическую жизнь страны. В связи с изменениями в составе, по традиции, кабинет Мельбурна ушел в отставку. Воспользовавшись ситуацией, вопреки сложившейся практике, Вильгельм принял ее и поручил консерваторам сформировать правительство. Выбор монарха пал на Роберта Пиля.
Несмотря на краткий срок существования кабинета, с декабря 1834-го по апрель 1835 года, этот эпизод стал важным моментом в истории английского парламента, в политической истории страны и становлении двухпартийной системы Викторианского периода. В результате попытки короля назначить премьер-министром политика, не опиравшегося на большинство своей партии в парламенте, стало ясно, что после реформы корона уже не может влиять на ход политических дел в стране, как в XVIII веке, а правительство может действовать, лишь опираясь на большинство своих сторонников в палате общин. Позднее назначение правительства меньшинства стало временной вынужденной мерой в случае вотума недоверия правящей партии. За то время, когда Пиль возглавлял кабинет, правительство потерпело поражение по всем своим инициативам. Ни один законопроект палата не одобрила. 8 апреля Пиль был вынужден уйти в отставку. Бесплодное существование кабинета явилось скорее поражением короля, пытавшегося навязать свою волю, чем Пиля. Парадокс ситуации заключался в том, что репутация консерваторов только выросла от поражений, а кредит доверия им значительно увеличился. Поведение Пиля во время конфликта с нижней палатой - талантливые речи, прекрасная память, благородство и достоинство - выделяло его как политика и вызывало сочувствие и уважение. В результате, благодаря выбору Вильгельма IV, в силу назначения главой кабинета он становится лидером не только партии консерваторов в парламенте, но и консервативных сил в стране.
Помимо рассмотренных выше последствий решения Вильгельма IV, необходимо отметить еще два события, имевших большое значение для становления партийной системы в стране.
Первое - это публикация в ведущих газетах обращения Пиля к своим избирателям, которое прозвучало как обращение ко всей нации, известное как Тамвортский манифест (Тамворт - местечко, в котором он обычно выдвигал свою кандидатуру). Он представлял собой декларацию, в которой содержались общие положения и программа конкретных действий. Среди мер, которые наметил провести Пиль, были: муниципальная реформа, освобождение всех классов от церковного налога, принятие нового закона о браке. Он обещал также рассмотреть требования диссентеров, с тем чтобы они получили разрешение обучаться в университетах. Вместе с тем он подтвердил свое непримиримое отношение к католической церкви. По сути, Пиль предложил альтернативу как радикализму части вигов и радикалов, так и торизму ультра. Он предлагал политику, допускавшую умеренные и постепенные изменения. Это была программа "рационального" консерватизма, опубликованная премьер-министром и лидером партии и обращенная к народу. Такая апелляция к общественному мнению с программным документом стала первой в политической истории страны. Бывали случаи, когда политические деятели использовали прессу для различного рода обращений к избирателям и до этого. К общественному мнению обращались и кабинеты, издавая памфлеты с разъяснением своей политики. Однако глава правительства с программным политическим заявлением выступил в прессе впервые. И виги, и радикалы оценили значение такого шага: уже в период проведения выборов виги выпустили свою прокламацию. Она была написана ярким языком и рассчитана на сохранявшуюся веру в реформы. Позднее подобного рода публикации в прессе стали обычной практикой политиков.
Выборы, проходившие в начале 1835 года, были отмечены ростом электората с 813 тысяч до 846 тысяч человек и показали увеличение числа сторонников консерваторов, избравших 273 депутата. Либеральное крыло получило большинство мест в палате общин - 385. Рост числа депутатов-консерваторов явился следствием как обращения Пиля, так и углублением разочарования в политике вигов. Но и сторонников возвращения к власти тори было еще слишком мало для того, чтобы привести их к победе.
Приход во власть Пиля был встречен негативно и в стенах самого парламента. Виги, радикалы, ирландские депутаты и часть независимых членов палаты, забывшие на время все свои разногласия, объединились и выступили против кабинета консерваторов. И это - второй эпизод, на который необходимо обратить внимание.
Именно в этот период один из видных радикалов Д. Юм попытался создать партию из радикалов, вигов и ирландских депутатов и предлагал избрать единого лидера. Партия им подразумевалась в традиционном понимании тех лет, то есть как формирование единой оппозиционной группы, которая бы располагалась на одной скамье во время заседаний палаты. И как бы ни было велико их расхождение во мнении, у них появилась общая цель - сопротивление консервативному кабинету, что и стало основной причиной объединения. Оппозиционеры постоянно собирались для обсуждения линии поведения, выработки единой тактики. Концентрация усилий и привела их к победе - скорой отставке кабинета.
Таким образом, проблема совместных действий в отстаивании и проведении политики стояла на повестке дня не только перед консервативным лагерем, но была актуальной и для разрозненного либерального крыла. Мощный союз, к которому присоединились ирландские депутаты, а также часть независимых членов парламента, сформировался впервые. Успешное временное объединение дало толчок идее создания Либеральной партии. Однако разобщенность, отсутствие единого лидера, единой программы, тактики и стратегии еще долгое время оставались больными местами и для вигов, и для радикалов.
После отставки Роберта Пиля в апреле 1835 года к власти вновь пришли виги во главе с лордом Мельбурном. Правительство приступило к осуществлению тех реформ, которые были намечены предыдущим кабинетом. В 1835 году проведена реформа городского самоуправления (муниципальная реформа), которая ввела единые принципы его осуществления для всех британских городов. Введена гражданская регистрация брака, рождения и смерти. Снижены налоги на прессу и бумагу.
В 1837 году скончался король Вильгельм IV. Он не оставил законных наследников, и трон перешел к его восемнадцатилетней племяннице Виктории. Началось ее длительное правление, вошедшее в историю как Викторианская эпоха, которая завершилась в 1901 году. В 1840 году она вышла замуж за своего кузена Альберта Саксен-Кобург-Гота, а в 1861 году овдовела. На протяжении ее жизни, особенно в последние десятилетия, был создан образ доброй королевы, окруженной любящим мужем, многочисленными детьми, а затем и внуками, постоянно заботившейся о благе подданных.
В XX веке подверглись существенному пересмотру многие догмы, в том числе и характеристика Виктории и всего ее правления. Портрет королевы, представленный сегодняшними исследователями, отличается от созданного современниками образа. Это была женщина, имевшая довольно строптивый, вздорный характер, склонная к истерии и переживавшая длительные стрессы. Интересы многочисленного семейства и родни стояли у нее на первом плане, порой они входили в противоречие с интересами государства и нации. Она с увлечением танцевала на балах в молодости, а впоследствии также увлеченно интриговала против неугодных ей министров. Наставником юной Виктории в политических и государственных делах стал лорд Мельбурн. Благодаря его влиянию первые годы правления ее симпатии были на стороне вигов.
Позднее взгляды Виктории претерпели кардинальные изменения в пользу консерваторов. И, тем не менее, власть ее была существенно ограничена, и Виктория была не в силах вмешиваться в политическое устройство королевства. Несмотря на неприязненное отношение к некоторым политикам, Виктории приходилось назначать именно их главами правительств в силу того, что монарх уже не мог изменить сложившиеся парламентские традиции, благодаря которым администрацию формировала партия, получившая большинство мест на выборах. В периоды политических кризисов она, однако, являлась своего рода посредником между враждовавшими партиями и их лидерами, способствуя урегулированию конфликта.
64-летнее правление Виктории традиционно разделяют на три периода: ранний, средний и поздний.
Ранневикторианский период, охватывающий 1830-1840-е годы, отмечен небывалым общественным подъемом (чартистское движение, деятельность Лиги борьбы против хлебных законов, фабричное, диссентерское, кооперативное и другие движения). Изменения в политической сфере были обусловлены отдаленными последствиями парламентской реформы 1832 года. 1830-1840-е годы стали важным этапом процесса преобразования парламентских партий в политические партии, выработки идейно-политических платформ. В этом сказалась отличительная особенность британских политических партий от европейских. Она состояла в том, что в Британии они возникли после учреждения выборных органов, вокруг выборов и для выборов "внутри", в рамках самого парламента. Во многих странах Западной Европы большинство партий зародилось до возникновения парламентских институтов, в которые партии пришли "извне".
В основе размежевания британских партий по-прежнему лежало различное отношение к реформам. Рядовые виги, радикалы и консерваторы формировали свои организации по всей стране, политики-парламентарии создавали центральные органы (роль которых играли политические клубы); активизировалась деятельность лидеров и функционеров (випов, агентов по выборам), как в стенах парламента, так и за его пределами. Расширение электората привело к увеличению внимания к работе с избирателями, росту борьбы за их голоса, которая в эти годы еще уступала прямому подкупу.
Наибольшего успеха в партийном строительстве добилась группировка консерваторов во главе с Робертом Пилем. Они сумели выработать определенную программу, основанную на принципах лидера, существенно расширить круг сторонников благодаря пропаганде своих принципов вне стен парламента. В 1841-1846 годах Пиль возглавил консервативное правительство, которое сменило кабинет Мельбурна, одержав внушительную победу на выборах. Преобразования в экономической политике, отмена хлебных законов в 1846 году и попытка изменить политику Англии в Ирландии углубили размежевание в консервативном лагере. Раскол в 1846 году привел к отставке Пиля. Тем не менее, пришедшие к власти виги продолжили реформы. В конце 40-х годов в Британии восторжествовали принципы либеральной экономической политики, состоявшие в утверждении постулата о невмешательстве государства в предпринимательскую деятельность и свободе торговли (фритреда). Отказ от протекционизма отвечал нуждам бурно развивавшейся промышленности и способствовал ее дальнейшему подъему.
Середина века ознаменовалась также и другими важными событиями. Среди них - завершение завоевания Индии, упрочение положения Великобритании как ведущей колониальной империи. В это же время происходит частичное обновление политической элиты - скончались лидеры консерваторов и либералов: лорд Мельбурн, Роберт Пиль, герцог Веллингтон.
Средневикторианский период охватывает 1850-е - начало 1870-х годов. Его особенности были предопределены успехами промышленной революции, чему в немалой степени способствовали реформы, проведенные в 1820-1840-х годах. Вплоть до начала 70-х годов Британия занимала ведущее положение в мировом хозяйстве. Монополия на мировом рынке, в морском судоходстве, финансовых операциях, обладание самой крупной колониальной империей содействовали ускорению темпов накопления капитала, росту национального богатства. Так, национальный доход увеличился почти на треть и достиг 1 миллиарда фунтов стерлингов, что не могло не сказаться на росте доходов населения.
Развитие экономики сопровождалось превращением Британии в мирового банкира, финансировавшего международную торговлю, а фунта стерлингов - в мировую валюту. Банкиры кредитовали торговые операции других стран, вкладывали средства на всех континентах, в том числе и в собственных колониях. К восьмидесятым годам за рубежом было вложено и размещено около 2 миллиарда фунтов стерлингов.
Экономические успехи Британии зафиксировала первая всемирная промышленная выставка, состоявшаяся в Лондоне в 1851 году, которая поразила современников мощной демонстрацией достижений промышленности и строительства, развитием техники и технологий. Выставка 1851 года стала своего рода отправной точкой в изменении отношения общества к рабочим. Люди, которые создавали и управляли сложными станками, производили многообразную продукцию, вызвали восхищение. И хотя полного отказа от стереотипов не произошло, тем не менее, в предлагавшихся либералами и консерваторами проектах новой парламентской реформы вопрос об избирательных правах рабочих приобрел большое значение, вызвав длительные споры.
Социальная структура общества претерпевала существенные изменения. Формирование классов капиталистического общества сопровождалось выработкой их самосознания, мировоззрения. Происходил дальнейший рост численности городского населения, превысившего число сельских жителей в середине века. Характерной особенностью социально-политической жизни в эти годы явилось дальнейшее возрастание экономической, социальной и политической активности средних классов, лиц интеллектуального труда (конторских служащих, юристов, врачей, педагогов, инженеров, журналистов) и появление высокооплачиваемой прослойки рабочего класса - так называемой "рабочей аристократии". Она представляла собой группу мастеров и высококвалифицированных рабочих, доходы и образ жизни которых был сопоставим с доходами и образом жизни среднего класса. Они имели возможность лучше питаться, одеваться, проводить свой досуг, дать образование детям, в отличие от простых, неквалифицированных работников. С десятилетиями, по мере развития экономики, доля "рабочей аристократии" увеличивалась.
Важным показателем изменений в социальной сфере явилось сокращение числа совершавшихся преступлений и количества нищих, бедняков. Однако все еще около одного миллиона человек продолжали получать приходскую помощь. Реформы конца 1840-х годов, направленные на улучшение санитарного состояния городов и медицинского обслуживания, постепенно приносили свои плоды в последующие десятилетия. Изменялся облик городов, прокладывались водопроводы и канализация, что сказывалось на состоянии здоровья населения. Появились общественные библиотеки. Жители городов стремились проводить выходные дни в парках или за городом, посещали танцзалы, клубы, новые театры, библиотеки и так далее.
Перемены социально-экономического характера, в свою очередь, оказали существенное влияние как на эволюцию политической элиты в сторону демократизации, так и характер дальнейших реформ.
С реформированием системы представительства начала 1830-х годов, ростом городского населения усиливается роль выборов в формировании партийного состава нижней палаты. Это обусловило, в свою очередь, усиление соперничества двух основных политических партий - консерваторов и либералов, которые сменяют друг друга у власти. В это время упрочивается викторианская партийная система, так называемый "партийный маятник", при которой его колебания существенно ускоряются, в отличие от предыдущего столетия. Партии находятся у власти не десятилетиями, а на протяжении одного-двух сроков полномочий парламента. При этом возрастает роль оппозиции, критика которой вынуждает правящую группировку действовать более активно в области преобразований внутренней, а затем и внешней политики.
Раскол консерваторов в 1846 году и дальнейшее размежевание политических сил, уход из жизни ведущих государственных и политических деятелей явились своеобразным завершением одного периода партийного развития, и вместе с тем - отправной точкой следующего этапа становления партийной системы викторианского периода. Суть его состояла в организационном строительстве и дальнейшей выработке идейно-политических платформ, учитывавших быстро менявшуюся ситуацию в стране и мире.
В середине века наступил период становления Либеральной партии, консолидации политических сил и разработки теоретических концепций. Лишившаяся своего лидера группа так называемых пилитов начинает сближаться с вигами. Наиболее заметным политиком группировки в эти годы становится Уильям Гладстон. В то же время проведение парламентской реформы 1832 года и провозглашение политики экономического либерализма в конце 1840-х годов явились определенной основой для сближения с вигами значительной группы радикалов, добившихся выполнения части своих требований. В 1850-1860-х годах радикалы продолжали отстаивать фритредерские идеи и выступали за проведение новой парламентской реформы. Они смогли добиться увеличения численности парламентской фракции и включения отдельных радикалов в состав либеральных кабинетов. Среди лидеров радикалов также были политики, которые впоследствии сыграли заметную роль в судьбе либеральной партии. Это относится, прежде всего, к Брайту и Чемберлену, В развитие либеральной мысли внесли значительный вклад такие представители радикального лагеря, как Дж. Ст. Милль, Ч. Дилк, Дж. Тревельян, Г. Фаусетт и другие.
Полного слияния вигов, пилитов и радикалов в единую политическую организацию не произошло к концу шестидесятых годов. Сосуществование различных партийных группировок, выдвигавших своих лидеров, соперничавших между собой за руководство всей партии, отражалось на составе кабинетов либералов, на выработке и проведении курса их политики не только на данном этапе, но и впоследствии. Тем не менее, в средневикторианский период либеральная партия переживала время расцвета. В 1860 году в Лондоне основана Либеральная регистрационная ассоциация (ЛРА), главной целью которой стало проведение избирательных кампаний. Ее руководство составили парламентские функционеры - випы, наладившие связь с регионами. Повсеместно создавались региональные организации и клубы вигов и радикалов, которые не всегда сотрудничали с Ассоциацией, что свидетельствовало лишь о первых шагах на пути формирования массовой политической партии.
До 1885 года либеральные кабинеты по времени нахождения у власти преобладали над консервативными. Либералы формировали правительство с небольшим перерывом двадцать лет на протяжении 1846-1866 годов. Среди их лидеров выдвинулись на первый план такие политики, как лорд Пальмерстон и Уильям Гладстон.
Лорд Пальмерстон в середине века был наиболее значительной фигурой в лагере вигов. Его парламентская карьера началась в 1807 году, но наибольшего успеха на политическом поприще он добился в 1855 и 1859 годах, когда стал премьер-министром. Пальмерстон имел репутацию противника решительных реформ социального и политического характера. Круг его интересов в основном лежал во внешнеполитической области, в которой он сделал немало для укрепления позиций своей страны на международной арене, Пальмерстон отстаивал интересы английских торговцев, обеспокоенных экономическим ростом Франции и Германии. Отчасти он разделял настроения наиболее воинственной части этого слоя английского общества. Он стремился поддерживать на материке беспорядки, которые ослабляли конкурентов. Пальмерстон был очень популярен в промышленных кругах общества. Политики признавали авторитет премьер-министра и поддерживали его курс. Даже консерваторы не выступали с резкой критикой в его адрес, так как их удовлетворяло его отношение к реформам. Завершение эпохи Пальмерстона явилось рубежом во внутренней политике либералов, обратившихся к проведению социально-политических реформ.
Наиболее интересна карьера Гладстона, видного представителя группировки пилитов, крупнейшего либерального политического деятеля Британии, главы Либеральной партии в последней трети XIX века, четыре раза возглавлявшего правительство Британии.
Уильям Юарт Гладстон (1809-1898 гг.) был избран в парламент сразу после парламентской реформы 1832 года как представитель тори. В 40-е годы он сблизился с Робертом Пилем, входил в состав его правительства и поддержал экономические реформы, в том числе отмену
