Романтичная Тома и Практичная Тома

Ясный вечер. Недавно зашло солнце, в небе зажигаются первые звезды. Пастбище на берегу реки Тихоструйки.

Романтичная Тома: (подняв глаза к небу) Ах, Гелиос, звезда моя! Только о тебе все мои помыслы, от рассвета до заката и от заката до рассвета. Я, кажется, подружилась уже со всеми звездами на этом небосклоне.

Практичная Тома: Со звездами ты подружилась, а про свежую траву забыла. И ведь всю зиму в стойле простояли, на прошлогоднем сене и теперь можно душу отвести, травки молоденькой зелененькой вволю пощипать — так ведь нет, все на небо смотришь — а много ли в нем толку?

Романтичная Тома: Да, я — Романтичная Тома, для которой мечта, идеал — это все, а пошлые подробности меня не интересуют. Я буду стихи сочинять, сонеты, может быть — и посвящу их Гелиосу.

Практичная Тома: А свои мослы вместо нормального говяжьего тела ты тоже ему посвятишь? Боюсь, не польстится! Хотя будет жаль: такой отец для нашего будущего теленка был бы весьма желателен. Порода, экстерьер — все это наследуется.

Романтичная Тома: О, Боги! Не слушайте ее! Настоящие мужчины, особенно быки-производители, думают о высоком! Они даже мыслят стихами! Я, пожалуй, прямо сейчас начну сочинять оду Гелиосу — это для начала. А потом будет венок сонетов — да!

Практичная Тома: Ну хорошо, но как же быть с режимом дня, завтраком сочной травкой и ароматным клевером? Тихим часом, пережевывая жвачки, купанием в Тихоструйке? И подумай: гораздо лучше мечтать о Гелиосе и смотреть на звезды сытой, когда от твоего созерцания не отвлекает резь голодного желудка?

Романтичная Тома: О, рассудительная! Они у тебя как веревкой связаны, братья по рифме: желудок — рассудок. А у меня еще и душа есть, неукротимо стремящаяся к звездам и Гелиосу. (пауза) (нежно) Любимый, я мысли о тебе ни за что не променяю ни на какую свежую траву или (презрительно) душистый клевер.

Практичная Тома: (облизывается) Ах, клевер! Но ведь известно, что самая вкусная и питательная его разновидность растет именно здесь, на заливных лугах Тихоструйки, и нигде в мире нет такого! Как же можно от него отказываться?.. Ну давай попробуем договориться: поклоняйся своему Гелиосу на рассвете и на закате, а день и ночь отдай мне — а еще я подарю тебе время полуденной дремы, когда в тени ореха так хорошо пережевывать утреннюю жвачку. Тихо колышется зной, почти неслышно несет свои прозрачные воды Тихоструйка...

Романтичная Тома: (несколько уплывает)... и Гелиос мерещится в лесу за ней... Ну, хорошо, день я могу тебе отдать, но ночи, извини, мои! Невозможно видеть ковш Медведицы и песочные часы Ориона, опирающиеся основанием на Тельца — вот он, мой Гелиос! — и не писать стихи, его прославляющие.

Практичная Тома: Будь по твоему, но обещай мне, что если рифма не будет приходить к тебе сразу, и тобой овладеет задумчивость, незаметно переходящая в сонливость, ты не станешь идти поперек этого желания, а покоришься...покоришься ему... обязательно...

Романтичная Тома: (впадает в гипнотическое состояние)

Конец

В заключение этой сценки корова Тома надевает на себя символ соборного «я» — табличку с надписью «Корова Тома» и короной над ней — и, обращаясь последовательно к Романтичной Томе и Практичной Томе, произносит интегрирующее заклинание:

— Я — корова Тома. Я — Романтичная Тома; Романтичная Тома — это я. Я — практичная Тома; Практичная Тома — это я.

Упражнение 20. Сочините письменно или отыграйте устно диалоги между своими конфликтующими субличностями — похожими на представленные ниже, а также несколькими парами по своему выбору. По окончании сценки обязательно произнесите интегрирующее заклинание от имени своего соборного «я».

1. Легкомысленное «я» и осторожное «я».

2. Надежное «я» и своенравное «я».

3. Романтик и Прагматик.

4. Обещатель и Исполнитель.

5. Невинное Дитя и Опытный Мастер.

В результате подобного рода частично управляемых взаимодействий между субличностями происходят интересные эффекты: выплывают неожиданные для человека подробности, проливающие свет на ранее непонятные особенности поведения субличностей, объявляются теневые субличности, добровольно называющие у микрофона свои имена, открываются схемы (сюжеты) взаимоотношений между субличностями и незаметно, но весьма существенно меняются сами субличности, и смягчаются их отношения друг с другом.

Но, может быть, самое главное заключается в том, что в психике в целом устанавливается новый, более здоровый климат, в котором часть существенных (внешних и внутренних) проблем человека исчезает раз и навсегда, причем без какого-то ни было усилия с его стороны.

Умение без труда, как бы полусознательно отслеживать выходящие к Главному микрофону субличности и «ловить» тонкости их отношений друг с другом требует от человека особого, тонкого внимания к себе и приходит далеко не сразу — не без этого умения говорить о сколько-нибудь серьезной сознательной и эффективной работе над собой не приходится. До тех пор, пока человек легко произносит слова типа: «Я не знаю, что это я тогда так разошелся... наверное, это был не я», — его работа над собой по сути еще не начиналась. Человек, реально вставший на путь самосознания и владения собой, распознает активность «не тех» субличностей не через существенное время после их выступления у Главного микрофона, а еще на подходе к нему. И, как ни странно, это умение означает не увеличение, а, наоборот, резкое уменьшение внутреннего напряжения человека и возможность сосредоточить свое внимание на действительно интересных вещах, а не на удивительно однообразных и до смертельной тоски знакомых играх своих домашних животных и постоянного населения зоопарка.

Глава 7
СОБОРНОЕ «Я»

«И он не знал на свете большей радости,
чем называть ее по имени.»

И. Калинников

Традиционный научный способ изучения объекта заключается в том, что этот объект максимально деликатно и бережно умерщвляется, затем разбирается на части (а там, где не разбирается — распиливается на куски или раздирается на клочья), которым ученый-исследователь дает названия, после чего собирает обратно в красивое чучело (при желании — заводное), которое становится предметом его гордости и ценным экспонатом на научных конференциях, а в остальное время — украшением его жизни.

Однако человеческая психика представляет собой крайне неудобный объект для такого рода традиционного научного подхода. Во-первых, если ее убить, в руках не останется просто ничего, так что исследователь вынужден работать с живыми объектами, а это очень неудобно и часто неприятно. Во-вторых, все объекты очень индивидуальны, так что понятие «нормы» расплывается до невозможности, и в третьих, объект по мере его изучения быстро и кардинально меняется, так что сделанные на основе наблюдений выводы в принципе ненадежны — ибо не учитывают изменений в объекте, происходящих по ходу этих наблюдений и совершающихся в прямой связи с ними. А если к этому добавить еще и высокий уровень субъективности наблюдений, связанный с тем, что исследователь изучает самого себя, и несовершенство как языка описания, так и инструментов наблюдения, то становится понятным, как мало остается от «подлинной науки» в процессе самопознания и самосовершенствования, и как много здесь имеется возможностей для подтасовок, самообмана и самообольщения.

Все это ровно так и есть, и приступать к темам самопознания, дифференциации, а затем интеграции своего «я» следует далеко не всем — однако, с другой стороны, для некоторых людей даже первичное знакомство с собственными субличностями и правилами поведения у Главного микрофона дает очень много — и автор надеется, что читатель уже убедился в этом на собственном опыте.

Дальнейшие пути работы человека над собой разнообразны: автор указывает ниже лишь некоторые из них, в надежде на самостоятельное и деятельное творчество читателя, мужественно (или женственно) ступившего на стезю внутреннего самосовершенствования.

Фигура Наблюдателя. Осознание субличностей и исследование их — вовсе не простой процесс, даже если рассматриваемая в данный момент субличность кажется простой, как чихание — тем не менее, взятая пинцетом Осознанного Выбора человека и помещенная им под прожектор Прямого Внимания на стекло микроскопа Логического Анализа, субличность может сильно испугаться, съежиться и впасть в обморочное состояние или, наоборот, растопырить перья и хвост и уподобиться павлину — и в обоих случаях у человека создастся о ней сильно искаженное впечатление. Гораздо правильнее (хотя и труднее) наблюдать свои субличности «в поле», то есть в процессе реальной жизни. Для этого следует создать особую субличность Внутреннего Наблюдателя и сделав эту субличность маленькой и юркой, способной быстро прятаться за естественные укрытия, и снабдить ее не прожектором, а слабеньким фонариком, поручив наблюдать за остальными субличностями как бы в полглаза, слушать из вполуха, то есть воспринимать их периферическим, а не центральным сознанием, сохраняя последнее для естественного жизненного процесса. Поначалу некоторые субличности будут дичиться и маленького Наблюдателя (а другие, наоборот, приосаниваться), но если его присутствие окажется постоянным, а воздействие на ситуации минимальным, то постепенно все к нему привыкнут, и он сможет увидеть многие (но далеко не все) акценты и подробности театра своей внутренней жизни.

Вообще, чем своеобразнее человек, тем более незаурядной и творческой является его натура, тем более причудливы и капризны его субличности, и их капризность — одно из средств (не лучшее, но действенное) защитить свою индивидуальность. Поэтому изучать свои субличности следует максимально ненавязчиво и ни в коем случае их не судить и не наказывать сразу и не управлять ими, так сказать, локально, конкретно указывая, что в данной ситуации правильно, а что нет. Гораздо лучше предлагать изменение субличности в целом, и делать это не келейно, а на их общем собрании; об этом еще будет речь ниже.

Изучение субличности. Итак, договорившись с Наблюдателем о незначительности его фигуры и не слишком большой откровенности его влияния, мы выбираем одну из субличностей — для начала лучше взять явную и основную — ее легче наблюдать, и Наблюдатель сможет на ней более спокойно поучиться правильному наблюдению, так как основные субличности довольно устойчивы и тяжеловесны, и не реагируют чересчур остро на его ошибки (могут при случае просто отодвинуть его в сторону или вообще отобрать фонарик Внимания, так что человек забудет о своих намерениях вести наблюдение — это обычное явление). Целями наблюдения могут быть следующие (не нужно брать сразу много).

1. Опишите спектр ситуаций, в которых данная Субличность (мы будем писать ее с прописной буквы, чтобы отличать от других) актуализируется; определить ее маркеры и якоря.

Маркеры субличности — это знаки в поведении человека, указывающие на активность данной субличности, то есть на ее выход к Главному или дополнительному микрофонам. Маркеры могут быть вербальными (словесными) (имя субличности, ее ключевые слова, типичные метафоры, использование жаргона и т. п.) и невербальными — это, например, особенности осанки, телодвижений, жестов, мимики, темп и высота речи, характерные паузы или их отсутствие и т. д.

Примеры маркеров. Например, маркер субличности Телезрителя может быть пульт, направленный на телевизор.

Маркерами субличности Древней Старухи может быть специально сгорбленная спина, нарочито надтреснутый голос и платок, скрывающий лицо.

Маркером субличности Наивного Ребенка могут быть круглые (как бы от удивления) глаза и безмятежное выражение лица.

Следует заметить, что самому человеку довольно трудно отслеживать за собой как изменения вербального, так и (особенно) невербального стилей, и поэтому здесь неоценимую помощь может принести работа в группе (которая даст полное и объективное описание маркеров партнеров) или использование магнитофона (видеокамеры). К таким «наблюдателям» нужно, правда, некоторое время привыкать, пока субличности не почувствуют себя непринужденно, но эта привычка довольно быстро приходит (если речь идет об основных субличностях — с остальными ситуация сложнее).

Вообще, якоря субличности — это внешние и внутренние жесты, слова, события, впечатления которые воспринимаются этой субличностью как приглашение (или прямой приказ) выйти к микрофону.

Якоря можно классифицировать в зависимости от их силы (уровня императивности вызова к микрофону: строго необходимый, обязательный, желательный), а также микрофон, к которому они вызывают Субличность (Главному или дополнительному).

Примеры якорей. Для субличности Завидной Невесты якорем может быть появление в близкой социальной окрестности неженатого мужчины.

Для субличности Матери якорным может быть любое неблагополучие у (уже выросшего) ребенка.

Для субличности Еврея у человека соответствующей национальности, живущего вне Израиля, якорным может быть ритуал возжигания субботних свечей, а также любое антисемитское выступление (необязательно направленное против него лично).

Упражнение 1. Вспомните наиболее выразительные словечки, жесты и гримасы ваших знакомых, после которых явно меняется их стиль поведения, и определите, маркерами каких субличностей они являются.

Последите, реакцией на какие внешние (или внутренние) события является выход к микрофону новой субличности, и начните составление списка своих якорей — как для явных, так и для теневых субличностей.

2. Опишите спектр ситуаций, которых Субличность, наоборот, старательно избегает, и подумайте, почему так происходит.

Даже самые первые шаги в указанных направлениях могут пролить свет на, казалось бы, окутанные непроницаемой тайной загадки внутренней и внешней жизни человека, причины его непоследовательности (в некоторых ситуациях), слабости, неустойчивости и т. д.

3. Типологизируйте Субличность по всем классификациям, приведенным в главах 1 и 2, а именно, определите, является ли она:

— явной или теневой, или вот-вот выходящей из тени;

— доминирующей, основной, периферической или случайной;

Проследите также динамику Субличности в рамках этой классификации, то есть подумайте, какой Субличность была раньше в различные периоды вашей жизни, начиная от ее возникновения (аналогично и по следующим классификациям):

— важной или скромной;

— поверхностной, развитой или глубокой;

— главным проявлением его соборного «я»;

— неотъемлемой или существенной его чертой или незначительной черточкой;

— управляющей или служебной, или смешанного типа (то есть такой или другой в зависимости от ситуации — тогда опишите тип ситуации, где Субличность бывает управляющей, и тип ситуаций, где она оказывается служебной);

— в рамках соборного «я»: муладхарной, свадхистханной, манипурной, анахатной, вишудховской, аджновской или сахасрарной.

Кроме того, определите:

— какова основная функция Субличности: во внешнем и во внутреннем мирах;

— каково ее происхождение, то есть из какой субличности (или нескольких субличностей) она произошла, и когда, как изменялась в ходе своей жизни и в какой фазе (творение, осуществление, растворение) находится сейчас;

— какие ваши личностные проблемы связаны с Субличностью а) прямо и б) косвенно;

— каковы особенности ее коммуникации с другими субличностями;

— каковы особенности вашей коммуникации с внешним миром, когда Субличность стоит у Главного микрофона;

— какой стиль самопредъявления она предпочитает при появлении у Главного микрофона: прямой, косвенный или скрытый?

4. Определите базисные качества Субличности, а также ее фобические качества, то есть такие качества окружающей среды, при появлении которых она ни за что не согласится выйти к микрофону или оставаться у него.

5. Для каждой из указанных универсальных модальных семей определите для Субличности опорную модальность (то есть ту модальность, которая для Субличности наиболее естественна, служа ей надежной опорой) и избегаемую модальность, которая для Субличности неудобна и Субличность всячески пытается ее избегать.

Модальные семьи:

диадическая: янская и иньская модальности;

диалектическая: творительная, осуществительная и растворительная модальности;

триадическая: синтетическая, качественная и предметная модальности;

холистическая: глобальная и локальная модальности;

логистическая: символическая и содержательная модальности;

каббалистическая: атманическая, буддхиальная, каузальная, ментальная, астральная, эфирная и физическая модальности;

психологическая: внутренняя, демонстративная, внешняя и наблюдательная модальности;

(см. книги автора «Искусство общения», «Тонкие тела» и «Архетипы психики»)

На основании этих наблюдений постарайтесь определить сигнатуру Субличности, то есть упорядоченный по значимости для нее набор ее базисных качеств и опорных модальностей.

Упражнение 2. Представьте себе субличность Матери Семейства со следующей сигнатурой: Ответственная — любящая — янская — демонстративная — локальная. Подумайте, какие отношения у этой субличности будут с субличностью (мужа) Отца Семейства с сигнатурой: Надежный— глобальная — внутренняя — иньская.

6. Определите социальную позицию Субличности среди остальных ваших субличностей: с кем она дружит на равных, без кого не может обходиться (а кто — без нее), какие субличности с ней враждуют, а кого она откровенно не переносит или сильно боится, кому симпатизирует, кому с удовольствием подчиняется, кем успешно руководит, с кем несовместима и почему.

7. Отследите процессы актуализации и деактуализации (то есть уход от микрофона) Субличности: когда это ей легко, когда тяжело, какие у нее существуют в этих ситуациях ритуалы и маркеры, с какими другими субличностями она в этот момент взаимодействует и как именно.

Особое внимание обратите на то, какие субличности наша Субличность сменяет у Главного микрофона и какие, наоборот, сменяют ее.

8. Отследите процессы авторизации Субличности: насколько он корректен? Авторизует ли она все по-настоящему «свои» ситуации или же часть их достается другим субличностям? Каким именно? Имеет ли Субличность тенденцию к авторизации «чужих» событий?

В частности, проследите, склонна ли Субличность «платить по счетам», то есть авторизовать последствия ею же инициированных сюжетов, или же она в случае неудачи или неприятностей «подставляет» вместо себя стандартную Козу Отпущения.

Побочные эффекты и первые результаты наблюдений. По ходу своего изучения Субличность может очень сильно измениться, по крайней мере, по внешним манерам (то есть по поведению у микрофона и на подходе к нему), но вряд ли способны к быстрому изменению ее базисные качества и опорные модальности (хотя может перемениться их порядок в сигнатуре). Тем не менее Наблюдатель может отметить общее повышение культуры поведения Субличности у микрофона и более дружелюбный тон ее взаимодействия с некоторыми другими субличностями — кроме, возможно, отъявленных врагов и фобических для нее субличностей.

Первые общие результаты наблюдений дадут представление о сильных и слабых местах субличности, ее фактическом месте в психике и ее здоровье или невротичности. Кстати говоря, сильное сопротивление Наблюдателю — важный косвенный признак невротичности, как и грубые ошибки авторизации (в любую сторону, то есть как игнорирование «своей» пищи, так и поедание «чужой»). Таким образом, в результате этих наблюдений моно получить достаточное количество косвенных и прямых указаний на слабые места как в самой Субличности, так и в соборном «я» в связи с ней; ясными станут и многие пути исправления сложившейся ситуации. Однако давать общий (универсальный) ответ на вопрос: «Что делать, если у моей Субличности такие-то сложности?» — по мнению автора, не имеет смысла. Решение следует принимать, лишь изучив все основные субличности (и некоторые, важные на данный момент вспомогательные), на общем их собрании — по той простой причине, что сил на одновременное решение всех проблем всех субличностей у человека не хватит, и поневоле придется выбирать, чем он будет заниматься сейчас, чем — в ближайшей перспективе, а с чем, возможно, попросту смирится.

Соборное «я». А теперь мы попытаемся бросить взгляд на (дружную и не очень) компанию субличностей, составляющих соборное «я» человека. Как можно его оценить? И как могла бы выглядеть работа человека над его соборным «я» в целом?

Общий уровень соборного «я» определяется несколькими факторами; из них важнейшими, по мнению автора, являются следующие: осознанность психики в целом; способность человека к координации работы субличностей; уровень их связи с архетипами; уровень «слышимости» внутреннего «я». Мы рассмотрим эти факторы последовательно.

Осознанность психики. Вопрос, поставленный еще древними мудрецами: что есть «я»? — на первичном уровне может быть сформулирован как проблема правильной авторизации, то есть выделения и описания своих субличностей, и, после этого, решения в каждой внешней и внутренней ситуации такого вопроса: кто во мне (какое мое «я») сделал (пожелал, воспринял, ответственен за) это?

После решения вопроса так сказать каузальной (событийной) авторизации можно переходить к теме буддхиальной (процессуальной, ценностной) авторизации, то есть прояснения отношений и прямых конфликтов между субличностями на уровне их целей и ценностей, а также используемых инструментов. На первый взгляд кажется, что вторым (буддхиальным) вариантом пользоваться предпочтительнее, так как лишь он может дать решение проблемы внутренних разногласий на принципиальном уровне. Однако такое решение, не опирающееся на каузальную авторизацию, не будет сколько-нибудь реальным: помирив две субличности и вроде бы согласовав их цели и ценности «на словах», то есть принципиально (буддхиально), человек, не проведший предварительную работу по авторизации, может столкнуться с тем, что на уровне непосредственного поведения «официально» помирившиеся и вроде бы договорившиеся о сотрудничестве субличности начинают в ответственной ситуации драку у Главного микрофона или конфликтную авторизацию лакомой ситуации. Дело здесь в том, что истинная дипломатия предполагает помимо согласования целей, ценностей и инструментов еще и решение вопроса о согласовании поведения субличностей в тех ситуациях, на которые претендует обе, в активной (самопроявление) или пассивной (авторизация) форме.

В психике все время происходят какие-то события, но человек может диагностировать активные субличности (выходящие к микрофону и авторизующие) не всегда; уровень этой диагностики можно назвать уровнем самосознания. Мы рассмотрим несколько возможных вариантов.

Первый уровень самосознания характерен для инфантильной личности (см. книгу «Эволюция личности», гл. 1). Человек, находящийся на этом уровне, не мыслит себя (свой внутренний мир) как поле взаимодействия каких-то относительно автономных частей: для него «я» — нечто единое, самоочевидное и чаще всего ассоциирующееся с его физическим телом (содержательный аспект его соборного «я») и именем (символически аспект соборного «я»). Смену своих модальностей такой человек чаще всего не замечает, а непостоянство и резкие смены своего поведения и мировосприятия объясняет (если задумывается об этом, что, впрочем, для него не типично) просто сменой своего «настроения»; что именно оно есть и отчего меняется, этот человек не знает и это его не интересует.

Таким образом, на первом уровне самосознания у человека нет (и не может быть) явных субличностей и потому авторизация невозможна и не происходит, и все множество психических событий остается неавторизованным. Поэтому такой человек обычно очень неуверен в себе и непостоянен в своих взглядах, оценках, поведении, становясь легкой добычей (человеческих и эгрегориальных) манипуляторов, то есть жестких «хозяев» его воли — они, по сути, становятся его единственной жизненной опорой.

Реальной жизненной философии у этого человека нет, то есть у него могут быть, конечно, некоторые свои «взгляды», но они, во-первых, часто меняются, в во-вторых, не служат реальной основой для его поступков.

Второй уровень самосознания характерен для человека, выделившего в своем поведении (внешнем и внутреннем) главные роли и с ними идентифицировавшегося, то есть осознавшего свои соответствующие субличности на синтетическом уровне (то есть поименовавшего их, но не задающегося цельно их как-то исследовать, качественно или предметно). Эти субличности обычно относятся к числу основных, и человек довольно точно себе представляет ситуации, когда они выходят к микрофону и под свет прожектора. Их число обычно невелико (например, Отец, Муж, Работник, Друг) и сферы их актуализаций обычно не пересекаются, так что «конкуренции» у микрофона или в момент авторизации у них друг с другом обычно не возникает. Однако в сложных ситуациях, когда две осознанные субличности ссорятся у Главного микрофона или из-за права на авторизацию, этот человек теряется и событиями на сцене соборного «я» не управляет, то есть конфликтные ситуации такого рода разрешаются им несознательно. Поэтому у него возникает иллюзия, что «все в порядке»: он себя в наиболее существенной части своей жизни сознает, а субличности разделили между собой сферы самопроявления (активного и пассивного) и потому особых противоречий между ними нет. В то же время ценностные системы и приоритеты его субличностей могут сильно расходиться, и на буддхиальном (принципиальном) уровне они могут быть друг другу конкурентами и даже антагонистами, но человек обычно не придает этому обстоятельству существенного значения, ровно как и тому факту, что далеко не все ситуации в его психике авторизуются известными ему субличностями.

Третий уровень самосознания характеризуется осознанием человеком большего числа основных субличностей, а также многих вспомогательных субличностей. Их «сферы влияния» существенно пересекаются, и поэтому перед человеком встает во весь рост и как хорошо осознанная проблема согласования этих субличностей: как актуального (у микрофонов и прожекторов), так и принципиального (ценностного).

На этом уровне человек уже наглядно (для себя) видит, что оставлять свои субличности «на самотек» во многих ситуациях нельзя, иначе пьеса его жизни, разыгрываемая на сцене соборного «я» быстро скатится к грубому фарсу, и он старается найти инструменты и методы самосознания, самоуправления и саморазвития.

На третьем уровне он (в отличие от первых двух уровней) осознает, что у него еще есть теневые субличности и порой замечает у микрофонов и прожекторов фигуры в глухих капюшонах, появляющиеся без приглашения и ведущие себя странно, причем порой некорректно, например, бесцеремонно отталкивающие от микрофона явную субличность и занимающие ее место без видимого основания, или авторизующие явно чужие ситуации.

На этом уровне человек обнаруживает существенность расхождений между типами мировоззрения своих различных субличностей, и перед ним встает проблема согласования (порой совсем разных) мировоззрений своих субличностей и выработки пусть отчасти абстрактной, но общей для них для всех философии, на которую смогли бы опираться (по необходимости различающиеся) мировоззрения всех его субличностей. Он начинает понимать, что лишь после этого может начаться реальная конструктивная работа по интеграции его соборного «я». Однако пути и инструменты этой работы ему пока не ясны.

Четвертый уровень самосознания характеризуется началом реальной работы человека над созданием единого плана своей соборной личности, ее оформления и развития. Важнейшим признаком перехода человека и третьего на четвертый уровень самосознания является резкая смена видения им самим себя: если на третьем уровне его основной взгляд был локальным и одновременно охватывал одну-две субличности, максимум — небольшую их группу, то при переходе на четвертый уровень человек внезапно видит свою психику как единое целое, и ее основные проблемы становятся для него не умозрительными, а практически осязаемыми, и он уже не теряет далее возможности такого глобального в и дения.

Здесь человек не только способен достаточно ясно увидеть многие свои субличности и просмотреть отношения и стереотипные сюжеты между ними, но и овладевает инструментами своей глобальной простройки и перестройки. Конечно, частично эти инструменты могут появляться и на более низких уровнях самосознания, и тогда важно их сразу заметить и начать осваивать, даже если пока они не кажутся очень важными — но впоследствии их ценность окажется очевидной.

Автор не будет описывать подробности бытия человека на четвертом и более высоких уровнях самосознания, поскольку эта тема выходит за пределы книги, но вкратце опишет некоторые инструменты интеграции соборной личности, подчеркивая, что в полную силу они начинают работать далеко не сразу, то есть требуют существенных усилий для своего освоения.

Инструменты работы над соборным «я»

Осознание своей психики как личной. Вероятно, первым шагом, показывающим серьезность намерений человека выстроить единую соборную личность является признание им права (или обязанности?) личной собственности на свою психику. Это может показаться странным, но большинство людей совсем не воспринимают свою психику, в особенности свои воспоминания и образы других людей, как свою собственность и проявление своего соборного «я», и кажется, что они живут в своей психике как в чужом доме. «Это было со мной — и куда ж я теперь от этого денусь?» — таков типичный отзыв человека, например, о неприятном эпизоде или периоде своей жизни. Особенно ярко как «чужие» представлены в сознании образы других людей, которые по видимости ведут себя по своему усмотрению, никак не считаясь с волей и намерениями человека. «Мама мне в детстве всегда говорила, что я некрасивая, и вот теперь я когда начинаю только встречаться с мужчиной, всегда слышу в голове ее голос: «Дурнушка!» — и сразу теряюсь и начинаю грубить, и конечно никто около меня не задерживается». Нисколько не менее неприятными являются тяжелые воспоминания, не связанные с конкретными людьми, но имеющие обыкновение появляться в сознании и отравлять настроение в самый неподходящий момент времени. Например, в ситуации празднования успешного окончания трудного и рискованного проекта у человека (вместо того, чтобы радоваться вместе с другими участниками) откуда ни возьмись начинается меланхолия, приплывают воспоминания о преждевременно ушедшей из жизни его первой любви, которой не довелось вкусить радости проявленного бытия. Многие люди в ответ на вопрос о своем или чужом неадекватном поведении отвечают в таком духе: «У меня (него) было тяжелое детство», — считая это неприятное обстоятельство реальной причиной для неадекватности поведения вполне уже взрослого человека. Однако можно призадуматься на такую тему: ведь не во всех ситуациях к человеку приплывают тяжелые воспоминанию или меланхолические настроению, что-то или кто-то вызывает их из памяти? И образ деспотичной или негативной матери тоже не всегда активен в сознании ее дочери: в некоторые моменты он уплывает глубоко в подсознание и сидит там тихо, как мышь, не рискуя высунуть даже носа. Кто ответственен за эти эффекты? Для человека, стоящего единую психику, в этом нет сомнений: исключительно он сам. Характер воспоминаний и их «власть» над человеком абсолютны лишь до тех пор, пока он считает их чужеродными объектами в своей психике, а как только начинает ощущать их как свою личную собственность, то организует у себя Склад Воспоминаний с удобными камерами надежными стенами и воротами, и обзаводится субличностью Завсклада Воспоминаний. Этой субличности вменяет в обязанность содержать воспоминания в нужном виде и выпускать лишь только те, которые попросит актуальная субличность, и в причесанном виде. Конечно, организовать такой склад, загрузить туда все свои воспоминания и подчинить их воле Завсклада не так легко, но это — вполне реальная и конструктивная задача, которая вполне по силам человеку, выстроившему и поддерживающему зоопарк интроектных субличностей. Важно понимать, что воспоминания (даже самые неприятные) сами по себе могут быть уже давно весьма слабыми и бледными, но каждый раз резко усиливаться энергией теневых субличностей, которые их активизируют, наполняют энергией и выталкивают к микрофону впереди себя.

Аналогично, образы других людей в психике — это в первую очередь собственность самого человека, и эти образы дики и неуправляемы лишь до той поры, пока человек не начинает ощущать их как свою собственность и не приступает к их окультуриванию и введению в семью своих собственных субличностей. На высоком уровне самосознания к нему приходит очень ясное ощущение, что образы чужих субличностей являются его личной собственностью и фактически (наравне с собственными субличностями) проявлением его внутреннего «я». Тогда он обретает над чужими субличностями большую (хотя никогда не абсолютную) власть и начинает их дрессировать наравне с собственными субличностями. Например, образ своей сильной деспотичной матери, ярко сохранившийся в памяти дочери, даже когда она уже давно выросла и ее мать умерла, становится фактически собственной субличностью дочери, прикрывающейся маской матери. А вот насколько взрослой дочери нужна такая субличность, насколько органично она вставлена в семью ее субличностей — это уже вопрос, который можно решать.

Таким образом, для человека, занятого интеграцией своей личности, нет «чужих» и неуправляемых или не некорректируемых фрагментов психики — все они становятся проявлениями его субличностей и, тем самым, соборного «я».

Ложная и истинная универсальность. У каждой ролевой субличности есть своя естественная область применимости, и чем более универсальной становится такая субличность, тем больше у нее соблазн пользоваться широко применимыми, но примитивными инструментами, что естественно, ведет к снижению качества ее работы. Такие примеры уже рассматривались в этой книге — например, универсальная Коза Отпущения, субличность, которую можно обвинить в любом грехе любой субличности, и Коза охотно примет этот грех на себя. Однако по-настоящему универсальными могут быть лишь субличности, соответствующие высоким и высшим архетипам, и к их отработке внутри себя человек, стремящийся в интеграции личности, так или иначе будет вынужден обратиться. Именно в этом смысл создания личной философии, реальной для человека, то есть той философии, на которую он опирается в реальных жизненных ситуациях, как внешних, так и внутренних. Личная философия есть в большой мере попытка осознания высших принципов (сил), ведущих человека по жизни, а интеграция психики подразумевает придание этим силам личного звучания, то есть оформления субличностей, соответствующих этим силам — такова, например субличность Верующего, или Служителя Красоты, или Вечного Странника. При этом важно понимать, что универсальным субличностям свойственна очень большая адаптивность и потому (в рамках соборного «я», а не самих по себе!) слишком большая гибкость, так что им не следует становиться к Главному микрофону, но всегда следует довольствоваться дополнительными. Иными словами, универсальные субличности всегда актуально кому-то служат, а управляющая субличность имеет более «плотный» характер, в частности, должна иметь определенную цель.

Балансировкой целей различных управляющих субличностей должно заниматься их Общее Собрание, на котором все субличности могут высказаться, а решение принимаются не голосованием, а принятием взаимоприемлемого решения. Это, однако, становится возможным далеко не сразу, а лишь в результате большой работы человека над собой, а до того внутренние конфликты неизбежны, и человеку трудно даже представить себе, что его компания субличностей, по виду больше всего напоминающая шайку разбойников, может вести себя наподобие английского парламента.

Тем не менее, общей линией развития соборного «я» может быть лишь экологическая, подразумевающая использование всех психических сил и особенностей человека, перевоспитание, но не усекновение неугодных голов. Субличность может быть неугодной человеку (точнее, некоторым самым настырным его субличностям), но раз она существует в психике, значит, нужно с ней работать, а не отрицать ее в принципе. Глобальный взгляд на психику дает возможность определить ее «черные дыры» — области, не управляемые никем, и, наоборот, области, получающие чересчур много внимания человека, и правильным перераспределением обязанностей можно иногда не только исправить характер трудно управляемых субличностей, но и положение психики в целом. Недогруженность одних и перегруженность других субличностей — очень частая причина дисбалансов психики в целом.

Работа с отдельной субличностью. Очень важно уметь рассмотреть данную субличность, особенно проблемную, в контексте ее отношений с другими субличностями. Какие услуги она оказывает другим субличностям, какими уникальными качествами и умениями она обладает, насколько глубоко она интегрирована в психику? Следует помнить, что наши проблемы тесно связаны с самоидентификацией, и выгнать проблемную субличность для человека часто означает потерять часть своей уникальности и права на бытие в мире. Ни одно качество, свойственное данной субличности, не является полностью «негодным» — оно может быть ценным для психики как само по себе, или же при условии его очищения или дополнения другими качествами.

Создание новых субличностей. Важное направление работы над соборным «я» — создание новых субличностей, как частных, так и универсальных. Частные субличности соответствуют определенным внешним ситуациям и чаще всего у них есть определенные образы (например, Встревоженный Хозяин) — чем-то похожие на образы, которые создают актеры, работающие над ролью. Такие субличности могут быть очень недолговечными, но тем не менее сослужить хорошую службу, и даже быть использованы когда-нибудь спустя значительное время. Способность легко создать нужный по ситуации образ, имитирующий субличность, — важное умение, опираясь на которое можно создавать новые субличности, сначала как бы эфемерные, а затем постепенно адаптирующиеся к психике и получающие в ней определенное место и «вес».

Не менее важным является умение создавать субличности, соответствующие важным для человека качествам или умениям, которые могут использоваться разными субличностями. Такие субличности обычно являются служебными, но могут быть развиты до универсальных. Им в психике свойственна очень важная системообразующая функция: наличие универсальных служебных субличностей помогает во-первых, почувствовать психику как единое целое, а во-вторых, они становятся для нее в целом чем-то вроде общего языка, и опираясь на универсальные служебные субличности, управляющие могут легче договориться между собой. В частности, весьма перспективным для развития интегрированной личности направлением является отработка качеств характера, соответствующих высшим архетипам, и их оформление этих качеств в виде особых субличностей: Янской, Иньской, Творительной, Осуществительной, Растворительной и т. д. Читателям, заинтересованным в развитии этой темы, автор рекомендует упражнения из книг «Искусство общения» и серии «Коммуникатика».

Работа с коллективами. Работа с соборным «я» — это сначала работа с отдельными субличностями, затем работа с парами субличностей (в первую очередь конфликтными), а затем работа с отдельными коллективами, вначале небольшими — например, из трех-четырех субличностей, так как больше одновременно отслеживать сложно. Эта работа может проводиться на материале непосредственно жизни человека, а может и в модельных, игровых условиях. Особенно важен этот метод при создании и проверке новых субличностей, которые еще не уверены в себе и для проверки своих сил и возможностей им лучше всего предоставить специальный и относительно безопасный полигон. Для этого человек может организовать себе (например, на отдыхе или в специальной учебной группе) ситуацию, где ряд его субличностей должны достичь определенной цели, которая потребует их проявления и взаимного согласования. Наблюдение за ними в такой «игровой» ситуации дает обычно много информации о текущем положении дел в психике и актуальных направлениях работы над ней.

Осознание высшего «я». И, конечно, по-настоящему единой психикой и интегрированным самосознанием может обладать лишь человек, постоянно чувствующий в своей жизни ведущую роль своего высшего «я», в конечном счете создающего и направляющего развитие всех его субличностей и соборное «я» в целом. О том, как переживается и осознается влияние этого интимнейшего человеческого начала, читатель может прочитать в книге «Эволюция личности».

Упражнение 3. Обдумайте описанные в этой главе и многочисленные разбросанные по предыдущим главам методы работы с соборным «я». Можете даже попробовать применить их на практике.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Лучшая мысль — это забытая мысль. Та, которая когда-то была яркой идеей, неодолимо увлекавшей за собой, затем превратилась в удобный и надежный рабочий инструмент, потом стала избитой банальностью, не стоящей даже упоминания, и наконец была оттеснена в глубины подсознания, где и продолжает свое незаметное и ненавязчивое существование в качестве фона бытия.

Новосибирск — Москва — Коктебель, 2.2.02 — 17.3.03 г.

Содержание

ОТ АВТОРА — 2

Глава 1. ВИДЫ СУБЛИЧНОСТЕЙ — 5

Глава 2. ЭВОЛЮЦИЯ СУБЛИЧНОСТИ — 24

Глава 3. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АРХЕТИП И СУБЛИЧНОСТИ — 42

Глава 4. СУБЛИЧНОСТИ В ЖИЗНИ — 69

Глава 5. СУБЛИЧНОСТЬ — ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ ПОРТРЕТ — 92

Глава 6. СУБЛИЧНОСТИ В КОММУНИКАЦИИ — 113

Глава 7. СОБОРНОЕ «Я» — 132

ЗАКЛЮЧЕНИЕ — 142