ГЛАВА 10. Критический момент

Следующим утром Гермионе удалось заняться статьей. Пока все в доме спали, она пробралась в библиотеку, взяла там нужную книгу и около трех часов с удовольствием посвятила работе.
За завтраком в столовой присутствовало только три человека – Леонард отсутствовал, поскольку, как объяснил Колин, молодой человек был вынужден срочно уехать по делам в Нью-Джерси.
Профессор Снейп вел себя как ни в чем не бывало: мрачно поглядывал на Ливингстона, давал распоряжения Гермионе и старательно изображал плохое расположение духа. Мисс Грейнджер была слишком поглощена мыслями о статье, чтобы реагировать на своего «отца» или Колина Ливингстона, так и ищущего возможности ненавязчиво оскорбить мистера Льюиса.
- Элизабет, напиши письмо Санджаю Капуру, - сказал Снейп, тонким слоем намазывая ореховое масло на белый хлеб.
Девушка утвердительно промычала, играя ложкой с разбухшими от молока кукурузными хлопьями.
- Как же вы позволяете Элизе переписываться с другим мужчиной? – едко поинтересовался Колин.
Профессор удивленно поднял одну бровь, затем ответил:
- С достойными мужчинами и переписываться не стыдно.
- Себя вы, наверное, относите к очень достойным?
Поскольку в таком ключе продолжался весь завтрак, Гермиона, наконец, не выдержала и, сердито посмотрев на Ливингстона, сказала:
- Колин, достаточно.
Он виновато отвернулся. Завтрак продолжился в неуютной тишине. Гермиона краем глаза взглянула на профессора: он задумчиво крутил серьгу в ухе, второй рукой сжимая чашку с кофе. Девушке показалось, что теперь его псевдо-привычка превратилась в самую что ни на есть настоящую, но со Снейпом никогда не знаешь наверняка. Когда он очнулся от своих размышлений и потянулся за чем-то на столе, Гермиона машинально подала ему графин с апельсиновым соком. Она еще давно заметила, что после еды, особенно после завтрака, он любил пить этот напиток.
Профессор не заметил прозорливости девушки, и принял ее жест как должное. Она же невольно улыбнулась тому, что, наконец, сумела угадать намерения этого загадочного мужчины. Пусть это была незначительная деталь, но все начинается с малого.
- Напоминаю, что сегодня днем тетя Агата ждет нас у себя, - сказал чуть позже профессор.
- А что там будет? Просто обед? – поинтересовалась Гермиона.
Забыв о своем мрачном настроении, Колин довольно улыбнулся.
- Нет, сегодня там будет бассейная вечеринка! – оповестил он.
- Бассейная вечеринка?
Гермиона впервые слышала о подобном. Посмотрев на Снейпа, она встретилась с бесстрастным взглядом его голубых глаз и поняла, что для него это не было сюрпризом. И как удачно, что мистер Сью сшил для нее купальный костюм…
- Да, это ежегодная вечеринка с купаниями, водными аттракционами и разными коктейлями, - пояснил Колин. – Очень ее люблю, а в этом году она вообще кстати. Такой холодной весны я не припомню.
Девушка задумчиво посмотрела на молодого мужчину и, вдруг улыбнувшись, сказала:
- Звучит интересно. Жаль, что Леонард не сможет пойти.
Закусив губу, Гермиона пыталась сдержать смех. Боковым зрением она видела, что профессор Снейп прожигал ее тяжелым взглядом, и это веселило ее еще больше.
- Для него так будет лучше, - совершенно серьезно ответил Ливингстон и внимательно посмотрел на мистера Льюиса.
Тот сразу же сделал вид, что увлечен соком.
После завтрака Гермиона пришла к Снейпу. Он встретил ее в белом банном халате длинною до пят.
- В чем дело? – спросил он, когда девушка застыла в дверном проеме с изумленно приоткрытым ртом.
- Уже готовишься к бассейной вечеринке? – спросила она, проходя внутрь и закрывая за собой дверь.
Профессор сел в кресло, широко расставив ноги и вцепившись в подлокотники. Гермиона прочистила горло, не без труда сдерживая едкий комментарий о вызывающей манере некоторых мужчин сидеть так, словно им мешает что-то между ног.
Гермиона села в кресло напротив и, сохраняя спину идеально прямой, положила сжатые в замок руки на колени.
- Итак, не поведаешь ли ты мне о наших планах, Сервиас?
- Все случится сегодня, - ответил ей Снейп.
Невольно отметив, что под халатом у профессора были тонкие белые брюки, девушка снова прочистила горло и спросила:
- Когда именно? Ночью?
Мужчина отрицательно покачал головой. Гермиона чуть нахмурилась:
- Снова собираешься падать с лестницы? – спросила она сардонически.
Конечно, она понимала, что он не станет использовать один и тот же трюк дважды. О чем тут же ей сообщил и сам профессор.
- Вам не нужно об этом думать, - заверил он свою напарницу.
- Но просто объясните мне, почему нельзя сделать все ночью?
Снейп закатил глаза и с явным нежеланием пояснил:
- Потому что нельзя, чтобы кто-то был дома. Еще вопросы имеются?
Гермиона отрицательно покачала головой.
- Тогда отправляйтесь к себе и собирайтесь на вечеринку. Наденьте купальный костюм и легкую мантию. Мы аппарируем прямо из дома, но лучше, если до поры до времени на вас будет больше одежды.
- Но нам выходить только через два часа.
Профессор оглядел девушку с ног до головы и медленно произнес:
- А… привести себя в порядок… вы не хотите?
Несмотря на то, что Гермиона почти научилась равнодушно относиться к его нетактичным вопросам и двусмысленным комментариям, на этот раз она покраснела.
- А я что, не в порядке? – попыталась отшутиться она, но под пронзительным взглядом ей стало совсем неловко, и она опустила голову, с интересом разглядывая собственные ногти.
- Я действительно должен озвучить, чем женщине стоит озаботиться, если ей предстоит дефилировать в купальнике на глазах у десятков людей? – произнес Снейп, многозначительно подняв брови.
- У меня все… готово, - ответила Гермиона, чувствуя себя до невозможного глупо. – Но я действительно лучше пойду.
Встав, она поспешно покинула комнату, не заметив каким долгим внимательным взглядом проводил ее мужчина.
Купальный костюм, который сшил для мисс Грейнджер мистер Сью, принципиально отличался от обычного магловского купальника. Волшебники были более консервативны в отношении одежды. Хотя американцы, судя по всему, придерживались более демократичных взглядов: например, Ливингстоны не ходили дома в мантиях, предпочитая брюки и джемпера. Но даже для жителей Нового света появление в обществе в бесстыдном бикини было бы верхом распущенности.
То, что сделал для Гермионы талантливый портной, было сложным одеянием из тканей, различных по фактуре и цвету. Под украшенным сложными вышивками сари цвета апельсина, сотворенного из шифона и шелка, был яркий желтый костюм, напоминавший те, что надевали для купания женщины в начале двадцатого века. Разве что, он был менее целомудренным и наилучшим образом подчеркивал женскую фигуру. Девушка была восхищена красотой верхней накидки, но догадывалась, что Колин скорее оценит то, что было под ней.
Когда Ливингстон и Снейп увидели спустившуюся в нижнюю гостиную Гермиону, они оба приняли ее за восточную принцессу. Профессор пришел в себя первым и недовольно сказал:
- Я же велел тебе надеть мантию.
Колин закатил глаза. Гермиона улыбнулась и ответила:
- У меня нет мантии, подходящей по цвету. И никто не носит мантии поверх сари, это просто смешно. Ты хоть раз видел в Индии женщину в сари и мантии?
Мужчина сжал зубы. Ничего не ответив, он просто сложил руки на груди.
Сам он, как и Колин, был в легкой мантии из хлопка.
«Вероятно, - подумала Гермиона, - это такая местная мужская мода. На бассейные вечеринки все мужчины приходят в таких халатах».
И она оказалась близка к истине. Оказавшись в саду, что раскинулся за особняком тети Агаты, мисс Грейнджер отметила, что почти все мужчины, что прогуливались у бассейна, сидели в плетеных креслах с цветными коктейлями в руках или отдыхали на траве чуть поодаль, были облачены в схожие мантии из тонких материалов. Женщины же демонстрировали самые невероятные наряды.
Гостей на вечеринке было немало – должно быть, не меньше сотни. Но Гермиона научилась уютно чувствовать себя в такой толпе, и даже то, что многие обращали на нее внимание и с интересом разглядывали, не волновало девушку.
Профессор Снейп почти сразу был подхвачен под руки миссис Аркетсон и тетей Агатой, и Колин сумел полностью завладеть вниманием своей спутницы. Оставшись наедине, они нашли укромный уголок на лужайке и уселись там. Ливингстон принес напитки, и между молодыми людьми завязалась долгая беседа.
Спустя время, когда воздух стал почти нестерпимо горячим, Колин предложил Гермионе искупаться. Немного нервно улыбнувшись, она согласилась. Понимая, что нравится мужчине, она боялась, что он мог разочароваться ее неидеальными формами.
Подойдя к огромному бассейну сложной формы, она отметила, что почти все гости, почувствовав изменения температуры, решили освежиться в прохладной воде. Конечно, многие оставались лежать в шезлонгах в тени высоких зонтов, но все же большинство сочло своим долгом оправдать название вечеринки.
Неторопливо скинув сари, Гермиона оставила его лежать на траве. Не глядя на Колина, она села на край бассейна, а затем, точно золотая рыбка, нырнула в голубую воду, наслаждаясь ощущениями. Проплыв под водой несколько метров, стараясь не столкнуться с другими волшебниками, она вынырнула на поверхность и огляделась. Там, где несколько секунд назад стоял Ливингстон, о чем-то беседовали два полноватых мага. Колин же куда-то исчез. Не успев даже задуматься над тем, куда он мог деться, девушка вскрикнула, потому что кто-то схватил ее за лодыжку. Посмотрев вниз, она увидела разыскиваемого мужчину. Теперь он остался только в длинных шортах, как и все мужчины, что плавали в бассейне.
Ливингстон встал в полный рост, задорно глядя на Гермиону.
- Очень смешно, - сказала она притворно-сердито.
- Да, довольно смешно, - с улыбкой ответил он.
Она тоже улыбнулась, но вдруг испуганно посмотрела за его спину. Он, поддавшись инстинкту, обернулся. В следующую секунду девушка нырнула под воду и быстро поплыла к дальнему краю бассейна. Ливингстон бросился за ней. Оба неплохо плавали, но когда дело касалось маневрирования между другими людьми, просто стоящими в воде, или тоже купающимися, Гермиона оказалась ловчее. Мужчина потерял ее из вида.
Доплыв до конца, девушка положила руки на бортик бассейна и принялась ждать, весело болтая ногами. Вдруг перед ее взором появились две ноги в резиновых тапочках. Медленно подняв голову вверх, она увидела, что перед ней стоит профессор Снейп.
Она привыкла смотреть на него снизу вверх, но то положение, в котором они оказались теперь, было слишком некомфортным. Гермиона не успела понять, что произошло раньше – мужчина подал ей руку, или она сама протянула свою в безмолвной просьбе, но так или иначе, Снейп помог ей вылезти из воды.
Окинув ее взглядом, он посмотрел девушке в глаза. Смущенно сложив руки на груди, она сказала:
- А ты почему не купаешься?
- Летучие мыши не плавают.
Гермиона рассмеялась. Этот комментарий мог бы быть кстати дома, в Англии, если бы профессор стоял перед ней в своей черной мантии, и черные волосы его закрывали бледное лицо. Здесь же, в предместьях Нью-Йорка, когда он был больше похож на пирата, чем на зельевара, такой ответ казался неуместным, и оттого до нелепого смешным.
- Кроме того, с берега все лучше видно, - добавил он, чуть склонив голову на бок.
Гермиона кивнула.
- Понимаю, всегда выбираешь наилучший наблюдательный пост. Ты и дома вечно стоишь у камина, потому что оттуда лучше просматривается все комната.
- Какое тонкое наблюдение, - протянул Снейп, а затем уже более серьезным тоном произнес: - Я хотел сказать, что мне нужен час. Сейчас я исчезну. Ты должна отвлечь Ливингстона. Сделай так, чтобы в ближайший час он даже не вспоминал обо мне.
Последняя фраза прозвучала очень многозначительно, и Гермиона невольно покраснела. Кивнув, девушка выразила желание вернуться в бассейн. Профессор, проследив за тем, как она проплыла до середины бассейна, встретившись там с Колином, развернулся и ушел.
- Что тебе сказал отец? – спросил Ливингстон, только девушка оказалась рядом с ним.
- Как всегда требовал, чтобы я держалась от тебя подальше, - ответила Гермиона и, закусив губу, из-под опущенных ресниц взглянула на мужчину.
Он, бросив взгляд на удаляющуюся спину мистера Льюиса, хитро улыбнулся.
- И ты, конечно же, будешь послушной дочерью, - проговорил он с притворной серьезностью, медленно приближаясь к ней.
Она кивнула и сделала шаг назад. Когда Ливингстон не остановился, продолжая сокращать расстояние между ними, Гермиона резко провела ребром ладони по глади воды, и облако мелких брызг заставило Колина зажмуриться. Когда он протер глаза, девушки уже не было рядом. Оглядевшись, он увидел, как за дрейфующим надувным матрасом мелькнул желтый купальник.
Лишь спустя двадцать минут, уставшие от водных забав, двое выбрались из бассейна и обессилено упали в плетеные кресла. Тут же к ним подошел домовой эльф с подносом, полным различных напитков. Колин передал Гермионе бокал с зеленым коктейлем, украшенным ломтиком апельсина и ярким зонтиком.
- Страшно его пить, - проговорила девушка, внимательно разглядывая густую жидкость.
- Почему?
Она взглянула на добрую усмешку Ливингстона и пояснила:
- В природе столь едкие цвета обычно являются предупреждением об опасности.
- Зелье удовольствия – самый мягкий коктейль, не волнуйся, - ответил Колин.
Придвинув к ней свой стул, он сжал в своей руке ее ладонь.
- Хотя для меня настоящее удовольствие – это быть рядом с тобой, - чувственно и нежно проговорил он.
Не зная, что ответить на это заявление, Гермиона лишь растерянно улыбнулась.
Вдруг тень упала на ее лицо, и она повернула голову, чтобы увидеть стоящего рядом мужчину в серо-желтом пальто с высоко поднятым воротом. На голове его была шляпа в тон. Девушка почувствовала неприятный спазм в области груди.
- Мы можем чем-то помочь, сэр? – спросил Колин.
- Вы мистер Ливингстон? – вместо ответа спросил этот странный человек.
Кивок послужил ему ответом.
- У меня для вас важная информация. Вы должны срочно вернуться домой.
Колин удивленно поднял брови, а Гермиона испытала приступ паники. Ей стало трудно дышать, ладони вспотели.
- О чем вы говорите? Кто вы? – спросил ее спутник.
- Это касается артефакта, - многозначительно произнес тип в пальто.
Ливингстон тут же вскочил на ноги. Гермиона медленно поставила коктейль на бетонный пол. Тоже встав, она облизнула пересохшие губы и спросила:
- Он говорит о том артефакте, Хранителем которого ты являешься?
Колин вопросительно посмотрел на мужчину. Тот кивнул. Гермиона схватила Ливингстона за руку и быстро прошептала ему на ухо:
- Не стоит доверять незнакомцам.
- Вот именно, - многозначительно произнес «незнакомец».
Гермиона увидела, как сверкнули глаза мужчины, и почувствовала на себе его тяжелый взгляд.
- Нам нужно срочно аппарировать к вам домой, - настойчиво произнес он.
Колин, определенно растерянный и не знающий, что делать, принялся озираться, словно ища что-то, что могло задержать его там, на вечеринке. Ничего не обнаружив, он посмотрел на Гермиону. И она вдруг воскликнула:
- О, тогда подождите меня, мне нужно найти сари. Я оставила его где-то у бассейна. Не уходите без меня, хорошо? – она умоляюще посмотрела Колину в глаза, и он согласно кивнул.
Бросив напоследок «Ждите здесь», она отправилась на поиски накидки. Яркой оранжевой лужицей она лежала у бортика, там, где Гермиона ее оставила, но, надеялась чуть потянуть время, девушка еще раз обошла вокруг бассейна. Только совершив круг почета, она подняла сари, надела его и прошла к тому месту, где ее должны были ждать Колин и таинственный человек. Однако их там не было, в креслах, которые недавно занимала сама мисс Грейнджер и ее спутник теперь сидели два пожилых мага. Именно к ним она и обратилась, чтобы узнать, не видели ли они мистера Ливингстона и подозрительного типа в шляпе и пальто. Те кивнули и ответили, что странная парочка дисаппарировала несколько минут назад.
Сердце Гермионы упало в пятки. Стараясь унять дрожь, она достала волшебную палочку из маленького чехла, вшитого в сари, и аппарировала к дому Ливингстонов.
Теперь залитая солнцем лужайка перед домом и тишина, царившая вокруг, казались не умиротворенными, но предупреждающими об опасности.
Гермионе без труда удалось войти в здание, ведь она жила в особняке, и охранные чары легко впускали ее внутрь. Просторный холл, заставленный красивой дорогой мебелью, встретил ее давящей мрачной неподвижностью – казалось, время остановилось, и воздух застыл, заставляя Гермиону задыхаться и с трудом прорываться сквозь его толщу.
Попав в коридор, ведущий к Оранжерее, она услышала чей-то возглас. Нервно вздохнув, она сорвалась на бег. Оказавшись в Оранжерее, девушка увидела образовавшийся в стене проход. Гермиона попыталась прислушаться к тому, что происходило в тайном хранилище.
- Входите и вы, мисс Грейнджер, - раздался вдруг мужской голос, и она на несколько мгновений застыла, не зная, что делать.
Понимая, что выхода нет, она выпрямила спину и гордо вплыла в помещение. Ее холодные ладошки продолжали стискивать волшебную палочку.
Картина, открывшаяся ее взору, едва не заставила ее заплакать: Колин и таинственный человек в пальто стояли по левую руку от входа, оба направили волшебные палочки на Снейпа. Тот застыл в пяти-шести футах от мраморного постамента, на котором лежал гладкий черный предмет в форме пирамиды. Артефакт загадочно мерцал голубоватым светом и почему-то казался невообразимо красивым, при этом профессор прижимал к груди точно такой же предмет. Судя по позе, мужчина пытался покинуть комнату.
- Итак, мистер Ливингстон, - заговорил человек в пальто, - позвольте вам объяснить, что здесь происходит. Но прежде, вашу палочку, мисс.
Он протянул свободную руку, ни на секунду не оставляя без внимания Снейпа. Гермиона замешкалась. Она не знала, как быть.
- Вашу палочку, или вашему подельнику придется несладко. И без фокусов. Одна попытка обезвредить меня, и ваш дорогой «папочка» лишится какой-нибудь важной для него части тела.
Не видя иного выхода, девушка передала свою волшебную палочку мужчине.
- Видите ли, мистер Ливингстон, эти двое не те, за кого себя выдают. Все эти дни в вашем доме гостили Северус Снейп и Гермиона Грейнджер, уверен, вам знакомы эти имена. Должен ли я пояснять, какие коварные цели они преследовали?
Колин медленно повернулся к девушке, не веря в услышанное. Не выдержав его взгляда, она густо покраснела и отвернулась. Слишком легко могла она представить, как он себя чувствовал – преданным, обманутым. Ей было трудно осознавать, что она стала причиной таких эмоций.
- Ловким обманом, хитростью и беспринципными трюками эти двое день за днем вводили вас, мистер Ливингстон, в заблуждение, пытаясь вытянуть нужную информацию. И сегодня им бы, наконец, удалось украсть Эксанималис, если бы не мое вмешательство. И, что важно, вы бы этого даже не заметили, поскольку, как вы видите, мистер Снейп подменил оригинальный артефакт его точной копией.
- Кто вы такой, черт побери? – процедил Снейп.
В комнате повисла пауза, а затем таинственный незнакомец одним ловким жестом стянул с себя шляпу и распахнул пальто. Сощурив свои маленькие блестящие глаза, он улыбнулся, обнажая ровные белоснежные зубы.
- Альберт Донован, Магический Отдел Разведки Госбезопасности США. Я следил за вами с самого начала, - обратился он к незадачливым ворам, - с того самого момента, как наши ребята засекли незарегистрированный Ковер-самолет.
Гермиона от досады закусила губу. Оказывается, операция была провальной с самого начала.
- Я постоянно был рядом. Все эти дни я не спускал с вас глаз.
Девушка вспомнила, что действительно видела человека с такими же неприятными, похожими на две блестящие оливки, глазами в самый первый вечер – на званном ужине у тети Агаты.
Все было зря, все было зря.
- Нам нужен был артефакт, чтобы уничтожить опасного волшебника! – не выдержала она. – Колин, пожалуйста, прости… но у нас действительно не было другого выхода. Ты отказался передать нам Эксанималис даже на время, ты даже не захотел, чтобы все произошло в твоем присутствии…
Глаза Гермионы наполнились слезами, вскоре две мокрые дорожки побежали вниз по ее щекам.
- Извини, мне действительно нравилось проводить с тобой время. Это правда, поверь мне.
Ливингстон разочарованно хмыкнул:
- Ты думаешь, я поверю после всего?
Она стыдливо спрятала лицо в ладонях. Именно этот момент профессор Снейп выбрал для побега. Бросив Ступефай в Донована, он ринулся к выходу, но агент МОРГа США оказался настоящим профессионалом. Он без труда отразил атаку и уже в следующую секунду кинулся к нападающему. Все произошло в считанные секунды. Гермиона и Колин успели лишь моргнуть, когда Снейп оказался лежащим на животе, верхом на нем, держа в руках Эксанималис, восседал Донован. И магия оказалась бессильна перед ловкостью человека с годами тренировок и багажом подобных ситуаций за спиной.
- Мистер Ливингстон, - прижимая одной рукой Снейпа к полу, процедил сквозь зубы агент, - дайте мне копию артефакта.
Растерянный Хранитель послушно подошел к постаменту, взял с него пирамиду и передал Доновану. Агент отдал Колину ту пирамиду, которую отобрал у профессора, и направил свою палочку на предмет, который держал в руках.
- Фините Инкантатем! – воскликнул агент, и в руках его оказался обыкновенный ботинок.
- Верните артефакт на законное место и наложите охранные заклинания, - приказал Донован Колину. – И в будущем советую вам создать более качественную систему защиты.
Ливингстон кивнул.
- Но как? – спросил он. – Чары моего отца невозможно снять. Как мистер Льюис… то есть, мистер Снейп сумел снять их, я не понимаю.
- Куда уж тебе, - процедил профессор.
- Северус Снейп, - ответил агент, - опытнейший маг. Узнав о заклинании, он сумел подобрать к нему контрзаклятие. То, что этого никто не сделал ранее, не значит, что это совершенно невозможно.
- Что теперь с ними будет? – спросил Ливингстон не без отвращения.
- Сейчас мы отправимся к нам в отделение и… думаю, вы их больше не увидите.
Донован поднялся, убрал ботинок в широкий карман пальто и заставил Снейпа подняться на ноги.
- Вашу палочку, сэр, - строго произнес агент, его собственная упиралась в спину мужчины.
Профессор с большим нежеланием передал свою последнюю надежду в руки представителя закона.
- Мистер Ливингстон, поскольку это дело имеет международное значение, я попросил бы вас от лица магического правительства США держать все, что произошло здесь, в тайне. Позже к вам прибудут наши люди с необходимыми подписками о неразглашении. Вы же ведите себя как ни в чем не бывало, продолжайте жить как всегда, вернитесь, в конце концов, на вечеринку.
Колин кивнул. Он был подавлен, и теперь, когда Эксанималис был в безопасности, испытывал лишь безразличие ко всему.
- Прости, - шепнула Гермиона напоследок, и Донован заставил ее и Снейпа выйти из комнаты.
В коридоре он крепко вцепился в обоих и приказал им приготовиться к аппарации.
Через мгновение всю троицу засосало в вакуумную трубу.

ГЛАВА 11.

Камин был большим и богато украшенным. Каждая деталь его была похожа на предмет искусства, но общее впечатление было неприятным. Казалось, что он был слишком перегружен золочеными лепестками и чугунными завитками, мозаикой и вставками из полудрагоценных металлов. Однако почему-то Гермиона не могла оторваться от него, вот уже двадцать минут разглядывая каждый элемент. Мужчины в это время решали какие-то важные дела, но ей не было интересно. Она была опустошена.
Ей было гадко из-за того, что она сделала. И единственным утешением было то, что… впрочем, нет, даже это не утешало.
Когда Гермиона вместе с «Донованом» и Снейпом оказалась в этой комнате с панелями темного дерева и флагом США на стенах, большим письменным столом у окна и этим самым вычурным камином, она была подавлена. Но взглянув на Снейпа, девушка вдруг поняла, что он совершенно не расстроен неудачей в их деле.
Тогда пришло и осознание того, что никакой неудачи не было.
- Наконец-то, - раздался знакомый голос и Гермиона оглянулась.
- Гарри! – воскликнула она. – О, Боже, Гарри!
Ее друг подошел к ней и крепко обнял.
- Все в порядке, - произнес он ободряюще.
- Мистер Уизли, будьте добры, передайте артефакт, - произнес Снейп, и Гермиона удивленно посмотрела сначала на профессора, а потом на того, к кому он обращался.
На Донована. Тот достал из кармана башмак и передал его мужчине.
В тот момент все кусочки мозаики сложились в голове девушки.
- Ты не придумал никакого контрзаклятия, не так ли? – произнесла она.
- Я волшебник, но не бог, - чуть насмешливо ответил профессор, отходя к письменному столу.
- И вы все… специально устроили этот спектакль, чтобы Колин сам взял настоящий артефакт и передал его в руки… Рона?
Она вопросительно взглянула в черные блестящие глаза, и «агент Альберт Донован» широко улыбнулся такой знакомой улыбкой.
- Это был единственный способ получить Эксанималис. Так удалось избежать заклинания, охранявшего артефакт, - Гермиона принялась прохаживаться по комнате. - А в тот момент, когда Рон произнес «фините инкантатем»…
- Да, я трансфигурировал артефакт в башмак, - встрял профессор. - Невербальная магия иногда крайне полезна. И, должен отметить, с тобой совсем неинтересно. Я ожидал возмущенных вопросов, я бы в духе Пуаро рассказал тебе свой план, и ты бы восхитилась моей гениальностью.
- Она слишком шокирована, - вступился за подругу Гарри Поттер.
- Чей это кабинет? – печально поинтересовалась Гермиона.
- Тети Агаты, - коротко ответил Снейп, возвращая артефакту первозданную форму.
Девушка лишь покачала головой. Затем она отошла к камину и застыла перед ним на несколько долгих минут.
Как пришла тетя Агата, как все обсуждали какие-то важные вопросы, как, наконец, прошло путешествие по каминной связи, Гермиона не помнила.
Просто в какой-то момент она обнаружила себя в комнате на Гриммаулд-плейс. И было ей очень грустно.
Все было хорошо. Скоро сильнейшие волшебники проведут обряд и уничтожат Волдеморта. Затем артефакт вернут Колину Ливингстону. Вряд ли он это заметит, но и Гермиона не узнает подробностей. Это будет уже другая, не ее история.
Все было хорошо.
Но почему-то ей не казалось, что это был хеппи энд.

***

Спустя неделю на Гриммаулд плейс был грандиозный праздник. Члены Ордена Феникса собрались, чтобы отметить окончательную победу добра над злом, света над тьмой, черного над белым.
Гермиона была весела. Ее каштановые кудри диким каскадом ниспадали на бледные плечи, и, может быть, теперь восхищенные взгляды не так часто задерживались на ней, как в бытность ее Элизабет Льюис, но она, наконец, чувствовала себя собой и была безмерно счастлива.
Когда она заметила высокого мужчину в черной мантии, сердце ее болезненно сжалось. Когда первые эмоции от столь неожиданного завершения дела по краже поулеглись, история их с профессором приключений была неоднократно рассказана и жизнь снова вошла в свое русло, девушка нашла новый повод для переживаний.
Впервые она заметила ЭТО, когда обнаружила в комнате свои вещи – те, что так поспешно оставила в доме Колина Ливингстона. Как ей объяснили, профессор Снейп подготовился к ограблению еще более основательно, чем Гермиона думала: прежде, чем идти в тот роковой день в Оранжерею, он собрал свои и ее вещи и, уменьшив их, отправил почтовыми совами в Англию.
Мисс Грейнджер была очень рада такой предусмотрительности, ведь среди всех платьев и книг была незаконченная статья, над которой она так долго трудилась. Но чего девушка никак не ожидала, так это того, что, узнав о поступке мужчины, она вдруг всплакнет и подумает о том, как это было мило с его стороны.
На четвертый день за завтраком, наливая себе стакан апельсинового сока, она поняла, что скучает по компании профессора.
На пятый день, смотря в доме родителей американский фильм по телевизору, она расплакалась. Сердце ее сжималось от тоски и ей снова захотелось увидеть Снейпа.
То, что она совсем не скучала по Колину, огорчало ее не меньше, чем то, что она не видела профессора с самого того дня, как они расстались у камина в кабинете тети Агаты.
На шестой день, узнав о предстоящем праздновании, она сообщила всем, что никуда не пойдет. И добавила неясную для ее друзей фразу: «если никто не хочет видеть меня, то и я никого не хочу видеть».
Конечно, Гарри, Рон и Джинни сумели убедить девушку, что она просто обязана присутствовать на торжестве, ведь она, можно сказать, была главной его виновницей. Поразмыслив, Гермиона поняла, что, возможно, это была единственная возможность увидеть профессора, и она решила ее не упускать.
В ночь перед вечеринкой в ее голове родился простой, даже пошлый на ее вкус, план. И теперь она ждала праздника с нетерпением.
И вот Снейп стоял в нескольких футах от нее, волосы его были непривычно распущены, черным прядями ниспадая на бледные скулы. Почувствовав на себе ее взгляд, он обернулся. Девушка тут же смущенно опустила глаза, ее щечки очаровательно покраснели. Через пару секунд ее ресницы дрогнули, и она снова посмотрела на профессора.
Он чуть нахмурился и отвернулся. Губы Гермионы расплылись в улыбке.
За столом место мисс Грейнджер было рядом со Снейпом, и поэтому они были просто вынуждены взаимодействовать.
- Северус, передай пожалуйста соль, - попросила Гермиона вежливо.
Мужчина молчаливо выполнил ее просьбу.
- Спасибо, - произнесла она, в жесте благодарности положив руку на его предплечье.
Затем она завязала беседу с Роном и Гарри, которые сидели напротив нее. Люпин иногда также вставлял забавные комментарии в их разговор, и после одной из его шуток Гермиона звонко рассмеялась, легонько ударив Снейпа по коленке. Жест казался случайным – словно девушка просто желала разделить с соседом свое веселье. Но мужчина стиснул зубы и зло процедил:
- Грейнджер…
Она повернулась к нему, на губах все еще играла легкая улыбка, в глазах – немой вопрос.
- Северус? – произнесла она, когда пауза затянулась.
Руку она уже, конечно, убрала, прикосновение было мимолетным, и вид у нее был столь наивный и простодушный, что Снейп решил, что будет выглядеть глупо, если начнет объяснять, чем было вызвано его недовольство.
Чуть позже, когда все переместились в гостиную, Северус Снейп обнаружил себя, сидящим в кресле в углу и наблюдающим за веселящейся толпой. Вдруг кто-то положил руку ему на плечо, мелодичный голосок произнес:
- Снова на посту, Северус?
Гермиона обошла кресло и присоединилась к своим друзьям, которые смотрели альбом со школьными фотографиями.
И один Бог знал, как тяжело ей было изображать такое безразличие к этому угрюмому мужчине.
Тот не спускал с нее внимательного взгляда. Она порхала, как бабочка одаривая улыбками то одного молокососа, то другого, и совершенно не обращала на него внимания. Профессор сердито сжал бокал с каким-то напитком – он даже не помнил, что там было.
- Эй, Гермиона, к тебе пришли, - раздался голос Гарри Поттера.
Удивленно подняв брови, девушка проплыла по комнате, подол ее платья лизнул коленку Снейпа, и вышла в прихожую.
Там стоял никто иной как Колин Ливингстон. Игривое настроение мисс Грейнджер тут же сменилось испугом и стыдом.
- Колин? – произнесла она, поскольку молодой мужчина продолжал молчать.
- Гермиона, - слышать ее настоящее имя из его уст было странно. – Знаешь... как бы глупо это все не звучало, но ситуация совершенно необъяснимая. Да, сначала все это казалось лишь мимолетным увлечением, а потом, когда я узнал правду, то возненавидел тебя и решил, что никогда не прощу. Но спустя неделю я понял, что схожу с ума.
Он говорил быстро, чуть сбивчиво, и девушка до боли закусила губу. Как она этого боялась…
- Это какая-то ловушка, из которой я не могу выбраться. Я спорю сам с собой. Я не хочу тебя видеть, но вот я здесь, кажется, готов унижаться.
- Я понимаю твои чувства, Колин, - ответила она с трудом. – Я понимаю, потому что испытываю то же…
Он с какой-то бешеной надеждой взглянул ей в глаза.
- … но к другому мужчине.
Прежде, чем он успел осознать, что она только что сказала, Гермиона заговорила:
- Пойми, ты не знаешь меня, ты знаешь другую девушку. Ты знаешь Элизабет Льюис, но ее не существует.
- Я не верю, ты не могла притворяться все время, - пылко возразил он. – Ты могла играть иногда, но все время быть другим человеком невозможно!
Она тяжело вздохнула. Что она могла сказать? Наверное, он был прав. Но разве кому-то становилось от этого легче?
Вдруг Гермиона услышала шаги за спиной и обернулась.
- Северус, - произнесла она, пока профессор медленно приближался к ним.
- Северус Снейп, - медленно и с презрением протянул Колин.
- Ливингстон? - коротко спросил профессор, подняв одну бровь. – Что вы тут делаете?
- Я пришел к Эли… Гермионе.
Черноволосый мужчина встал у мисс Грейнджер за спиной, между ними не было и фута. Они были похожи на семейную пару, в гости к которой наведался нелюбимый родственник.
- Я же все вам объяснил еще в Америке, - сказал насмешливо Снейп.
- Северус, - с укором произнесла Гермиона, но больше ничего не добавила.
Она с сожалением смотрела на Колина – даже тогда, когда теплые руки профессора легли на ее плечи, она продолжала молчать, неподвижно глядя на Ливингстона.
- Я бы хотела сказать, что мы можем остаться друзьями, - произнесла она, - но вряд ли это возможно. Хотя мне бы действительно этого хотелось.
Колин начал медленно отступать назад, методично кивая. Кажется, он только что осознал какую-то великую истину.
- Мне правда очень-очень жаль, - добавила Гермиона напоследок, и Ливингстон вышел из дома.
Еще несколько мгновений девушка стояла неподвижно, наслаждаясь ощущением тяжести мужских рук на плечах, а потом отстранилась от профессора и повернулась к нему лицом.
- Спасибо, ты мне очень помог, - произнесла она не слишком искренне, пару раз невинно моргнув глазками, - как бы я справилась с ним без тебя?
- Хватит играть со мной, Грейнджер, - сердито сказал Снейп, глядя на хрупкую девушку.
Она удивленно подняла брови.
- Играть? Я с тобой не играю, Северус. Ты же все время врешь и жульничаешь. Я с такими не играю.
Он уловил издевку в ее голосе и сделал шаг навстречу. Шаг, полный угрозы.
- Думаешь, я не заметил, как весь вечер ты практиковала на мне все те теоретические знания, которые я дал тебе за время нашей работы в Нью-Йорке?
Гермиона упрямо подняла голову:
- Не понимаю, о чем ты. Зачем бы мне это делать?
- Вот и я думаю – зачем? – спросил он, сузив глаза и подходя к ней еще немного ближе.
- Незачем, - сказала девушка, - я же знаю, что на тебя это не действует. Поэтому я пожалуй пойду. Меня ждут друзья.
Она попыталась обойти Снейпа, но он преградил ей дорогу.
- Почему это на меня это не должно действовать?
- Потому что… потому что ты бесчувственный, вот почему, - ответила она, ее голос дрогнул.
Конечно, она не верила в то, что говорила, но ей хотелось побольнее ужалить Северуса. За то, что он ни разу не попытался встретиться с ней за прошедшую неделю, за то, что был так холоден, как будто между ними ничего и не было. Конечно, между ними действительно ничего не было, но речь шла о каких-то более высоких материях, чем физическое выражение привязанности.
- И на основе чего были сделаны такие выводы? – спросил он, надменно задрав подбородок.
Кажется, ей действительно удалось задеть его. И тогда, не думая о последствиях, она объяснила ему. Рассказала обо всем, что тревожило ее в последние дни. Конечно, она постаралась сделать так, чтобы это не звучало как романтические переживания, но, похоже, профессор умел читать между строк.
- И откуда, позволь узнать, я должен был знать, что ты хочешь видеть меня? У меня сложилось впечатление, что ты была расстроена нашим скоропостижным отъездом из дома Ливингстонов. Я предположил, что ты сейчас прибываешь в трауре по неслучившемуся роману с этим недоумком. И могу с уверенностью заявить, что я предпочитаю избегать девиц, находящихся в депрессии из-за неудавшейся любви.
- При чем тут Колин?
- Теперь я понял, что не причем, - как-то неуверенно ответил Северус.
- Ох, какая прозорливость!
- Гермиона, я же говорил тебе, мужчины не любят язвительных девушек.
Она стиснула зубы. Сделав шаг ему навстречу, она провела ладонью по его подбородку и, глядя в его удивленные глаза, произнесла:
- Ну и не люби.
И она ушла. Он посмотрел ей вслед, но не окликнул. Гермиона была упряма, но он умел ждать.
Теперь, когда он своими глазами видел, как она отправила Ливингстона на все четыре стороны, в душе его поселилась надежда. Надежда, которую так усердно пытался заглушить голос рассудка, вопивший не только о том, что ему никогда было не обрести счастье с такой молодой девушкой, но и о том, что с его стороны было весьма эгоистично пользоваться ее наивностью, добротой и вообще женской сущностью, заставляющей дам влюбляться в мерзавцев.

К концу праздника, когда тосты стали звучать реже, а гости разбрелись по тихим уголкам, Гермиона решила прогуляться по дому.
И вдруг за приоткрытой дверью кабинета она увидела сидящего в кресле Северуса. Он точно почувствовал присутствие Гермионы и, оторвавшись от книжки, которую читал, поднял голову. Их взгляды встретились и он, совершенно неожиданно для обоих, кивнул головой, предлагая ей зайти.
На мгновение усомнившись в правильности своих действий, девушка вошла внутрь, прикрыв за собой дверь и села в пустое кресло, что стояло напротив мужчины. Несколько минут они просто молчали, как вдруг Гермиона заметила, что Снейп задумчиво крутил маленькую сережку в ухе. Не сумев сдержать себя, она рассмеялась. И он вдруг ухмыльнулся в ответ.
- Зачем ты ее оставил? – спросила она.
- Просто так.
- Ты никогда ничего не делаешь просто так.
Северус возвел глаза к потолку. После небольшой паузы он ответил:
- Считай это выражением моей сентиментальности, - и добавил: - завтра же сниму ее.
- И что же тогда будет напоминать тебе о нашем приключении? – шутливо спросила она.
Он сделал вид, что глубоко задумался:
- Может быть, мозоли на ногах после четырех часов в музее?
- Или синяки, которые оставил тебе Рон в день ограбления?
Снейп удивленно поднял брови:
- С чего ты взяла?..
- Рон поведал нам, как тебе от него досталось. Честно говоря, он был очень горд этим фактом. Сказал даже – по большому секрету – что так натурально играл не только из желания обмануть Колина.
- А ты и рада.
- Ну, я посмеялась над его рассказом. Знаешь, у него отличное чувство юмора. Но, конечно же, я сочувствую. Тебе наша победа досталась особенно тяжело. Ведь чего тебе только не приходилось вытворять, чтобы наша операция прошла успешно! Ты повредил водопроводную систему в самом шикарном отеле Нью-Йорка, был объявлен извращенцем, был вынужден соблазнить голубого мальчика…
- Гермиона, я предупреждаю тебя, - Снейп даже подался вперед, подняв вверх длинный указательный палец, - если эта история станет известна хотя бы одной живой душе…
Гермиона сделала притворно испуганные глаза:
- Ой, а что, никому нельзя было говорить?
Северус вскочил на ноги, грозно глядя на девушку. Она тоже встала:
- Не волнуйся, я пошутила, - сказала она, улыбнувшись. – Я никому не скажу. Я же знаю, как ты боишься показаться смешным.
Он фыркнул.
- А ты, можно подумать, не боишься.
Она покачала головой:
- Для меня осуждение общества не страшно. Я считаю, что нет ничего хуже, чем собственная совесть. Только она способна наказать жестоко и по-настоящему. И мне невыносимо стыдно за то, что я сделала. Разум твердит, что это был единственный выход, но сердце отказывается этому верить.
Северус нахмурился, его губы были сжаты в тонкую линию.
- Ты меня понимаешь, - озвучила Гермиона его мысли. – Ты, как никто другой, способен понять это чувство.
Во время путешествия в Америку они ни разу не говорили о прошлом, о Хогвартсе, об убийстве директора, и сейчас девушке не хотелось обращаться к этим болезненным темам. Но мимолетное упоминание о былом и найденная точка соприкосновения стали вдруг необычайно уместны. Между ними появилась тонкая нить, связывающая сердца. И, влекомые неведомым порывом, они подались навстречу друг другу. Гермиона обвила руками талию Северуса и прижала голову к его груди. Он приобнял ее, с удовольствием вдыхая запах ее непослушных каштановых волос. В тот момент он отчетливо, как никогда, понял, каким сокровищем была эта маленькая женщина.

Fin

«Девушки в вашем возрасте способны влюбиться в самых невообразимых идиотов, особенно стариков».
Бернард Шоу, "Пигмалион"

~Конец~